Так оно в общем и получилось. В попутчики набились аж пятеро, причем пятый пойдет с нами до начала канала, то есть до Усть-Озерного. А это значит хоть и на веслах, однако же все быстрее, чем бурлачить по берегу. Тем более, что там с этим сложнее места топкие, не везде и к берегу-то подойдешь. В итоге, хоть и пришлось кормить всех пятерых пару дней, зато к веслам я даже не присаживался, мужики и без меня прекрасно справлялись. А стоило выйти из Степановки, так и ветерок появился, и считай половину пути, за счет паруса прокатились.
В Усть-Озерном, три дома и десяток землянок-юрт. Местные жители селькупы, строят свои жилища на склонах холмов называя их землянки-карамо. У местных селькупов первое помещение в карамо называется «коррэ́ ма̄т», а внутреннее (жилое) — «коннэ́ ма̄т». Первое, предназначено для гостей, и открыто любому желающему. Во второе может зайти только близкий родственник. Для остальных оно под запретом. Старики очень любят рассказывать сказки. Сказки длинные, часа на полтора два, но пока рассказчик, не скажет последнее слово, прощаться и уходить нельзя. Обида будет неподдельной. В чем выразится, кто знает. Для местных, могут просто отвернуться и не разговаривать. Причем это может продолжаться и два дня, и год. Пока сами не решат, что обида прошла. Для нас, в общем-то больших проблем не будет, вот только и добрых советов, тоже дождаться не получится. А учитывая, что впереди самый тяжелый участок, лучше потерпеть.
Сказка честно говоря немного страшноватая, и не слишком логичная, с моей точки зрения. Якобы два братца Кугай Кюрэ и Юмай Идэ пошли на юг искать правды, из-за того, что там, на юге, много воды, а там где жили они, всегда засуха, и приходится мучиться от жажды. В итоге, встретили хозяина всех вод округи, вызвали его на бой, и долго и вдумчиво убивали, всем, что попадалось им под руку. Хозяин воды, напускал на них страшных водяных змей, которые старались схватить братьев за руки и за ноги, и задушить в своих объятиях, насылал на них ураганный ветер, который сбивал с ног, и мешал двигаться, призывал огромные тучи, которые заливали их водой, и образовывали огромные непроходимые болота, в которых братья вязли по самую шею. Но в итоге добро побеждает зло, и братья убили хозяина вод, и тот перед смертью жестоко отомстил им тем, что наслал на их земли огромную тучу, которая превратила пустыню в болота, а змей, которые еще недавно душили братьев в полноводные реки.
В итоге братья, хоть и победили грозного хозяина воды, но потеряли свои земли, которые превратились в непроходимые болота, и тогда обидевшись на него, они вернулись обратно, и стали жить в родных местах. Честно говоря, я совсем не понял, в чем ее смысл, вроде просили много-много воды, а когда получили ее то обиделись, но все равно вернулись назад и стали там жить. Санька, в отличии от меня, не пропустила ни единого слова, а во время рассказа, несколько раз перебивала деда, требуя уточнения, в том или ином месте. Я хотел было шикнуть на нее, но увидев одобрительный взгляд деда замолчал. Но так и не понял, что именно хотели до нас донести. Хотя по большому счету, больше делал вид что случаю, чем на самом деле прислушивался к словам старика.
Когда сказание завершилось, мы распрощались с рассказчиком, и отправились к тому мужику, у которого встали на постой. По пути, я все-таки не выдержал, и спросил Саньку, что это было.
— Ты, что не понял? Кыбай Иде, — так звали этого селькупа, — только что рассказал нам, как лучше добраться до первого шлюза, и что надо делать, чтобы пройти их быстрее и с меньшими усилиями.
— Какие, к чертям, шлюзы. О них не было сказано ни слова. Про болота слышал, про змей, которые стали реками, про то, как они изворачивались, не давая и шагу сделать.
— Ты просто не умеешь правильно слушать, и слышать. Давай ложиться, нам нужно выйти из деревни до рассвета, и тогда дорога будет легкой.
— А это-то откуда.
— Старик сказал, что с рассветом поднимется попутный ветер, и будет дуть почти до полудня, затем стихнет и дальше придется тащить наш баркас на веревке.
— На веревке?
— Он сказал, что на шлюзах узкие проходы, там грести не получится.
Честно говоря, я был в шоке.
Глава 6
6
Санька, буквально растолкала меня, когда было еще темно. Мы еще вчера распрощались с нашим хозяином, поэтому сразу же после подъема сели в лодку и едва вышли на веслах в русло, Сашка, тут же вскочила, и принялась разворачивать парус. И едва мы успели его развернуть и закрепить, как появился ветерок. Вначале легкий, и дующий несколько под углом, но с каждой минутой все более усиливающий, и вдобавок ко всему, принесший с собою тучу, которая принесла с собою промозглый, моросящий дождь. Но тем не менее баркас, довольно уверенно пошел вперед, все более ускоряясь.
Уже через четверть часа, мне пришлось встать с шестом на нос лодки, а Саньке занять место у руля. Протоки, по которым мы буквально летели, иногда были до такой степени узкими, что приходилось буквально упираться в берега, чтобы удержать лодку в середине русла, или же помочь повернуть ее в другую сторону, и не вляпаться в берег. Как минимум половину паруса пришлось свернуть, только потому, что баркас разогнался до такой степени, что почти не вписывался в повороты, чуть ли не скрежеща килем о дно, возле берегов. Вся гонка мне очень напоминала горнолыжный слалом, который я однажды видел в горах Швейцарии. Только сейчас, мы находились на очень извилистой реке, а скорость хоть и была значительно меньше, но из-за крутых и подчас непредсказуемых поворотов, когда малейшее неточное движение, грозило тем что можно было врезаться в берег, и постоянное мелькание сменяющих друг друга пейзажей, заставляло держаться в постоянном напряжении, стараясь реагировать на все изменения.
Ветер, казалось хоть и дул, со всех сторон, из-за чего, параус перехлесывало с одного борта на другой, но выходило так, что он всегда дул откуда-то сзади подталкивая лодку только вперед, несмотря на то, что река делала такие повороты, что порой казалось, что мы плывем в обратную сторону. Дождь едва моросящий вначале пути, усилился, и был почти ледяным, в результате я вымок буквально до нитки, и дрожал от холода. Единственное что меня удерживало на ногах, так это невероятное напряжение гонки, из-за которой, некогда было думать о своем благополучии.
В какой-то момент, мы вышли, на довольно прямой участок реки, и я почувствовал некоторое облегчение. И вдруг неожиданно для себя увидел, как берега протоки, по которой мы двигались, вдруг оказались одетыми в довольно высокую деревянную опалубку, а впереди располагаются какие-то сооружения.
Мгновением позже вдруг оказалось, что дождь вдруг куда-то исчез, моя обежда под порывами ветра, вдруг оказалась почти сухой, а солнце уже находится почти в зените, и ласкоро рассылает свои лучи вокруг, согревая меня. Обернувшись назад увидел сидящую на руле, улыбающуюся Сашеньку, смотрящую на мою удивленную от таких резких перемен физиономию.
— Что-то мы быстро? Какой-то мистикой попахивает. Ты там ничего не колдовала? — Удивленно произнес я.
— Да где там быстро? Шесть часов уже тащимся, я себе весь зад отсидела. Умела бы колдовать давно бы добрались до нужного места. Да и где ты видишь метлу со ступой?
— Как шесть? Вроде только вышли из деревни.
— На солнце посмотри если не веришь.
Оказалось, из-за ветра и постоянного напряжения, я просто забыл о времени, в итоге мы пролетели это расстояние, почти в семьдесят километров, с такой скоростью, что я даже не заметил, как прошло столько времени. А вот дальше началось самое трудное. Деревянные шлюзы хоть и остались на своих местах, но учитывая то, что проложенный еще до революции Обско-Енисейский канал, оказался невостребованным, то и все постройки оказались в запущенном состоянии. Последний раз каналом пользовались около десяти лет назад, когда отступающая Русская Освободительная Армия под командованием Колчака, перебрасывала свои войска, в сторону Енисея, и дальше на восток.
Вдобавок ко всему здесь проходили нешуточные бои, и поэтому многое из того, что было тогда возведено, так и осталось разрушенным. Тот же шлюз Красный Яр, вообще представлял собой удручающую картину. Одна створка шлюза, была полностью разбита, другая оказалась на четверть приоткрытой и заклиненной в этом положении. Нам еще повезло в том, что в верховьях у Большого Водораздельного озера, совсем недавно прошел сильный ливень, да и вообще, начало сентября здесь считалось временем половодья. То есть уровень воды в реках был гораздо выше обычного. Именно поэтому первые два шлюза, мы проскочили почти без остановок, а вот на Красном Яру, пришлось корячиться в прямом смысле слова. Парус был давно убран, Саша, сидела на руле, а заодно и упиралась шестом, обводя баркас вокруг заклинившей створки, а я в это время, находясь на верхней части шлюза, изо всех сил пытался протащить баркас эти несколько десятков метров. Вдобавок ко всему оказалось, что глубина русла, как раз в этом месте такова, что киль буквально скребет собою дно. И если бы не упомянутые выше дожди, я даже не представляю, что бы нам пришлось предпринимать, в этом случае.
На проход, через этот шлюз мы затратили почти пять часов. То есть практически тоже время, что ушло у нас на то, чтобы добраться сюда. Правда если тогда я даже не заметил, как это произошло, то сейчас все было иначе. К концу дня, я настолько выбился из сил, что едва стоял на ногах. Только и смог, что буквально через силу перекусить и завалился спать.
Наутро, поднялся разбитым донельзя, а ведь мне предстояло тащить лодку как минимум два километра, до следующего шлюза. Как оказалось, Сашка, поднялась даже раньше меня и уже вовсю хлопотала у печи, готовя еду. Плотненько поев, выпил кружку чая, перекурил, и выбрался на берег, где, накинув на себя упряжь впрягся тащить лодку. Работка оказалась еще той. Мало того, что временами, днище буквально скреблось о грунт, так вдобавок ко всему Озерная, так называлась речка, на которой мы сейчас находились текла гораздо быстрее, чем та же Кеть. И поэтому приходилось прилагать гораздо большие усилия, чтобы преодолеть и течение, и мелководье, и массу самой лодки. Единственное, что хоть немного радовало, так это то, что приходилось идти по деревянным мосткам. То есть дорога, была относительно ровной. В другой стороны, эти мостки располагались примерно на трехметровой высоте, относительно уровня воды. И если идя по берегу я тащил лодку буквально по прямой, се