«Ставка Верховного Главнокомандования утверждает представленный вами план действий и указывает:
ввод танковых армий в прорыв производить не обязательно в первый день наступления, а после того, как будет прорвана тактическая глубина обороны противника, получив предварительно разрешение Ставки на ввод армий в прорыв»[94].
Однако И.С. Коневу удалось получить разрешение на ввод в бой танковых армий в первый день операции. Командующий 4-й гв. танковой армией Лелюшенко вспоминал: «Проверив готовность своих корпусов к движению в прорыв, я доложил И. С. Коневу просьбу на ввод главных сил армии в действие. Это было в 13 час. 50 мин. Через 7 мин. командующий фронтом дал разрешение ввести в сражение танковые армии. B 14 час. приказываю командирам 10-го танкового и 6-го механизированного гвардейских корпусов начать движение в прорыв главных сил. Наши передовые отряды – 16-я гвардейская механизированная бригада подполковника B.E. Рывжа из 6-го гвардейского корпуса, 63-я гвардейская танковая бригада полковника М.Г. Фомичева из 10-го гвардейского танкового корпуса – наступали вместе с пехотой»[95]. Главные силы 3-й гв. танковой армии П.С. Рыбалко также в 14.00 получили соответствующий приказ и начали выдвижение на рубеж ввода в сражение. B первом эшелоне армии были 6-й гв. танковый корпус и 9-й механизированный корпус, а во втором – 7-й гв. танковый корпус.
Состояние танкового парка введенных в сражение танковых соединений и объединений 1-го Украинскогофронта
Кроме того, в полосе 5-й гв. армии были введены в сражение 4-й гв. и 31-й танковые корпуса.
Появление на поле боя крупных масс танков, конечно же, увеличило пробивную силу наступающего. K концу дня 12 января войска 1-го Украинского фронта преодолели первую полосу обороны и вышли ко второй полосе. Войскам И.С. Конева удалось вклиниться в построение противника на глубину 15–20 км на фронте 35 км. B течение ночи на 13 января наступающие вели бои за вторую полосу обороны. Отдельным частям фронта к утру 13 января удалось вклиниться во вторую полосу обороны немцев. Так, передовой отряд 6-го гв. танкового корпуса под командованием И.И. Якубовского к 8 часам утра вышел к p. Нида, а к 10 часам – захватил плацдарм на ее западном берегу.
Ha второй день сражения немцами был спланирован контрудар по флангам по сходящимся направлениям: 16-й танковой и 20-й танко-гренадерской дивизиями на юг из района Кельце, а 17-й танковой дивизией из района Хмельник на север. Ударные возможности соединений XXIV танкового корпуса были достаточно высокими. B 16-й танковой дивизии на 30 декабря 1944 г. насчитывалось 145 танков и САУ, в 17-й танковой дивизии – 156 и в 20-й танко-гренадерской дивизии– 73, а всего в трех соединениях 374 танка и САУ. Однако ни 13 января, ни в последующие дни реализовать этот замысел не удалось. Он изначально был утопией т. к. южная «клешня» контрудара (17-я танковая дивизия) оказалась посреди бурного потока наступающих с сандомирского плацдарма советских войск. Днем 13 января основные танковые бои разгорелись как раз в районе Хмельника. Находившаяся здесь немецкая 17-я танковая дивизия попала под удар смежных флангов 4-й и 3-й гвардейской танковых армий, и ее частям было уже не до контрударов.
Кладбище немецкой техники в Будапеште. Ha переднем плане два разукомплектованных тягача RSO (ЦАМО)
Переход к обороне стал для 17-й танковой дивизии роковым. Столкнувшись с резервом противника командующий 4-й танковой армией Д.Д. Лелюшенко, решил совершить двусторонний охват частей 17-й танковой дивизии и во взаимодействии с 6-м гвардейским танковым корпусом 3-й гвардейской танковой армии нанести одновременно удары по обеим ее флангам. C фронта предполагалось сковать противника двумя бригадами. Осуществив охватывающий маневр, части 10-го танкового и 6-го механизированного корпусов нанесли фланговые удары по 17-й танковой дивизии противника, которая после ожесточенного боя к исходу 13 января была окружена. B дальнейшем дивизия, потеряв почти все танки, пробивалась на север на соединение с основными силами XXIV танкового корпуса. C подходом к полю сражения 16-й танковой дивизии она также была скована частью сил (49-й механизированной бригадой) с фронта в районе Радомице. Главные же силы 4-й танковой армии 14 января нанесли удар по левому флангу 16-й танковой дивизии и отсекли ее от Кельце и 20-й танко-гренадерской дивизии. B контрударе 13 января также участвовал немецкий 424-й тяжелый танковый батальон (переименован из 501-го танкового батальона, 54 «Тигра» и 18 «Королевских тигров» боеготовыми на 30 декабря 1944 г.). Он был использован немцами в районе Лисува (населенный пункт на полпути от Хмельника к Кельце). Контрудар батальона «Тигров» был встречен в оборонительных боевых порядках танками 61-й гвардейской Свердловско-Львовской танковой бригады полковника Н.Г. Жукова (4-я гв. танковая армия) и успеха не имел. Командир 424-го батальона майор Сэмиш был убит. Однако тяжелые потери понесла и советская танковая бригада. B бою погиб командир бригады Н.Г. Жуков. Назначенный командиром бригады вместо Жукова полковник В.И. Зайцев вспоминал: «В деревне Лисув перед нами предстало печальное зрелище. Ha месте бывших домов и надворных построек дымились пожарища. Повсюду виднелись обгоревшие остовы танков. Единственный уцелевший дом служил и медицинским, и командным пунктом бригады. Поздоровавшись с гвардии подполковником И.И. Скопом, офицерами штаба, я вступил в командование бригадой»[96].
Что интересно, советские танкисты даже несколько недооценили противостоявшего им противника и считали, что их атакуют «Тигры» и «Пантеры». Видимо за «Пантеру» принимали схожий с ней по форме корпуса «Королевский тигр».
Отражению контрудара XXIV танкового корпуса сопутствовал прорыв второй полосы обороны совместными действиями танковых и общевойсковых армий 1-го Украинского фронта. B центре наступления советских войск прорыв второй полосы стал продолжением борьбы с резервами противника – 17-я танковая дивизия занимала узел сопротивления второй полосы обороны в районе Хмельника. K исходу дня совместными действиями 52-й и 3-й гв. танковых армий Хмельник был взят. Остатки 17-й танковой дивизии стали пробиваться на север на соединение с 16-й танковой дивизией. Воспользовавшись отходом противника из своей полосы обороны, части 3-й гв. танковой армии ночным маршем вышли основными силами на p. Нида. Перед фронтом 5-й гв. армии крупных оперативных резервов немцев не было. Поэтому войска армии при поддержке частей 31-го и 4-го гв. танковых корпусов за 13 января продвинулись на 18–22 км и к вечеру форсировали p. Нида. Оборона немцев перед сандомирским плацдармом была взломана на всю глубину, и войска 1-го Украинского фронта перешли к преследованию противника.
Следует отметить, что традиционное описание этих событий немецкой стороной страдает многочисленными неточностями. Типпельскирх пишет: «Удар был столь сильным, что опрокинул не только дивизии первого эшелона, но и довольно крупные подвижные резервы, подтянутые по категорическому приказу Гитлера совсем близко к фронту. Последние понесли потери уже от артиллерийской подготовки русских, а в дальнейшем в результате общего отступления их вообще не удалось использовать согласно плану»[97]. Налицо обычная попытка свалить проигранное вчистую сражение на фюрера. Дело было совсем не в том, что 17-ю танковую дивизию приблизили к фронту. Если бы фронт советского наступления был уже, она бы оказалась вполне к месту для фланговых ударов. Однако в сложившейся обстановке дивизии пришлось перейти к обороне. Ha статичной позиции дивизия вскоре была окружена. Как ясно из вышеописанной последовательности событий, остальные соединения XXIV танкового корпуса Неринга избежали первого удара. Они даже попытались нанести запланированный контрудар, но были разгромлены в маневренном сражении южнее Кельце.
Сандомирско-силезская операция. 12 января – 3 февраля 1945 г.
Тактический прием немцев с оставлением первой траншеи также сработал против войск 3-го Белорусского фронта И.Д. Черняховского. B 11.00 13 января после артиллерийской подготовки продолжительностью 1 час 40 минут 39-я, 5-я и 28-я армии перешли в наступление. Однако основной удар артиллерии пришелся по первой траншее, фактически оставленной противником. Комиссия штаба 5-й армии впоследствии установила, что в первой траншее прямые попадания приходились через каждые 50–70 м, а во второй траншее прямыми попаданиями были поражены менее трети целей. B результате первого дня наступления 39-я и 5-я армии продвинулись всего на 2–3 км, и только 28-я армия – на 7 км. За три дня наступления войска 3-го Белорусского фронта вклинились в оборону противника только на 6 – 10 км и преодолели только первую полосу обороны противника. Потерянное в ходе прорыва время было использовано противником для подтягивания резервов на вторую полосу обороны. Столь же драматично развивалось наступление 2-го Белорусского фронта K.K. Рокоссовского. Войска 3, 48 и 2-й ударной армий, наступавшие с рожанского плацдарма, продвинулись на глубину от 3 до 6 км. 65-я и 70-я армии, наступавшие с сероцкого плацдарма, смогли вклиниться в оборону противника на 3–5 км. Ни на одном из участков наступления не была прорвана первая полоса обороны противника. Противник получил возможность ввести в бой за вторую полосу обороны подвижные соединения. Вследствие плохой погоды у наступающих фронтов даже не было возможности воспрепятствовать подходу резервов ударами с воздуха. Как в случае 2-го Белорусского фронта, так и в случае 3-го Белорусского фронта на танковые соединения легла большая нагрузка по прорыву второй полосы обороны.
B разгар боев за «вскрытие» сандомирского плацдарма в наступление перешел 1-й Белорусский фронт Г.К. Жукова. Действия его соединений впоследствии вошли в учебники тактики. Главный удар наносился с магнушевского плацдарма, или, как его называли немцы, «предмостного укрепления Варка» (Warka Brueckenkopf). Как это часто случалось, каждая из сторон называла позицию по населенному пункту на своей стороне. B глубине советского плацдарма находился город Магнушев, а на северном фасе плацдарма на немецкой стороне находился город Варка. Операция началась в 8.30 14 января мощным 25-минутным огневым налетом по первой полосе обороны противника. Уже в первой половине дня 14 января наносившим главный удар 26-м гв. стрелковым корпусом 5-й ударной армии были преодолены вторая и третья траншеи первой полосы немецкой обороны. K исходу первого дня наступления части корпуса вышли ко второй полосе обороны за рекой Пилица. 26-й гвардейский корпус прорвал первую полосу обороны и продвинулся вперед на 10–12 км (задача дня по глубине равнялась 15 км).