ть у нее была активисткой местной крупной общественной организации «Русская община», успешно действовавшей на полуострове несколько лет. С началом гражданской войны на юго-востоке Украины крымчане, используя возможности этой организации, занялись сбором гуманитарной помощи. К ним присоединились добровольцы из общества «Голос Севастополя», луганское землячество в Ростове-на-Дону, патриотическое объединение «Содружество», информационно-аналитической центр «Кассад». Общими усилиями они недавно собрали около пятидесяти тонн гуманитарного груза (медикаменты и продовольствие). Фура длиной в одиннадцать метров вышла из Ростова-на-Дону 23 июля и через день прибыла в Донецк. Алёна в числе других волонтеров сопровождала ее.
— Поездка была опасной? — спросила Булатова.
— Довольно долго стояли на границе. Потом нас сопровождали ополченцы. Они говорили, что украинские диверсионные группы из минометов обстреливают гуманитарные конвои и закладывают фугасные заряды на дорогах, минируют обочины. Но у нас все обошлось. Как видишь, жива-здорова.
— Приедешь еще раз?
— Да. Это дело мне по душе.
— Помнишь, в Одессе ты говорила, что не знаешь, как помочь нашим людям.
— Теперь знаю.
— «Укры» затеяли тут кровавую бойню. Честное слово, они гораздо страшнее, чем гитлеровцы в Севастополе в 1941 году, — грустно произнесла Александра.
— И что будешь делать ты? — спросила Климова.
— Воевать с ними. Пока.
— А твои телепроекты в Москве и Санкт-Петербурге?
— Подождут.
— Я просто тебя не узнаю, дорогая моя подруга Саша.
— Многое изменилось, — ответила «Чайка». — Наверное, я действительно стала снайпером. Хотя здесь это — модное, расхожее слово. Люди, случайно получив винтовку Драгунова, называют себя так.
— Но ты же не случайно.
— Да. Может быть, и закономерно все это произошло. Была бы война, а сверхметкие стрелки для нее всегда найдутся…
Официант принес заказанные ими котлеты по-киевски. Боевые действия пока не мешали здешним кулинарам отлично готовить традиционные блюда украинской кухни. Правда, цены на них заметно выросли.
Девушки сменили тему разговора. Выяснилось, что Алёна находится в Донецке третий день, но с городом не познакомилась, проводя время на складе, где разгружают фуры, и в больнице имени Калинина, где теперь устроен военный госпиталь для ополченцев. Туда волонтеры из Ростова-на-Дону доставили две тонны медикаментов. Огромный больничный комплекс расположен в Калининском районе, на проспекте Ильича, потому Климова так быстро и добралась до кафе «Променад».
Они весело обсуждали планы на вторую половину дня (прогулка по Парку кованых фигур, спорт-бар или, может быть, концерт в филармонии), когда раздался звонок мобильного телефона, и Александра услышала голос сотрудника Министерства обороны ДНР Сергея Петровича Щербины. От неожиданности Булатова ответила ему строго официально:
— Здравия желаю, товарищ майор!
— Добрый день, Александра Константиновна! Мне сказали, вы — в увольнении и гуляете с подругой где-то в городе.
— Так точно, товарищ майор.
— Я могу к вам присоединиться?
— Если честно, то не хотелось бы, — сказала Булатова.
— А все-таки придется. Где вы сейчас находитесь?
— Кафе «Променад» на улице Марии Ульяновой.
— Я буду через полчаса. До встречи! — по-военному четко сообщил ей Щербина, и в телефоне раздались короткие гудки.
Спрятав аппарат в карман форменных брюк, Саша нахмурилась и отодвинула от себя тарелку. Климова молча наблюдала за ней. Алёне было ясно, что произошел разговор, для ее подруги не совсем приятный. Но кто мог огорчить Сашу, она не знала.
— Начальник? — спросила Климова.
— Вроде бы не начальник, но власть имеет. Вроде бы не друг, но давно знаком и много помогал мне на киносъемках в Севастополе. Не ожидала, что встречу его, приехав в Славянск, однако встретила. В общем, совершенно непонятно… — Александра озадаченно потерла лоб рукой.
— Ты сама как к нему относишься?
— Да никак я к нему не отношусь! — вспыхнула Булатова. — Хороший человек, и все.
— Такая он загадочная личность? — засмеялась Алёна.
— Сейчас увидишь…
Военный советник Щербина произвел на исполнительного продюсера московского театра Климову прекрасное впечатление. Он был галантен и обходителен, одет в новенькую полевую униформу с офицерской портупеей из светло-коричневой кожи, приехал на машине «Лада-Приора» и сразу предложил девушкам совершить маленькую экскурсию по достопримечательным местам города. В их число, по его мнению, входили: площадь Ленина, памятник Артёму на одноименной улице, стадион «Донбасс Арена», театр оперы и балета имени А.Г. Соловьяненко, Ветковские пруды, железнодорожный вокзал, храм Святого Александра Невского и Свято-Николаевский кафедральный собор.
Само собой разумеется, при автомобильной поездке им пришлось лишь рассматривать здания снаружи и слушать краткие комментарии Щербины. Они пришли к выводу, что Донецк — город молодой, в нем нет древних строений. Самый старый тут Свято-Николаевский кафедральный собор построен в 1896 году, самый новый — футбольный стадион «Донбасс Арена» на 52 тысячи зрителей — возвела турецкая компания «Enka» в 2009 году. Величественное здание театра оперы и балета появилось в 1941 году, а облик центральной площади имени Ленина полностью сложился уже в 70-е годы прошлого столетия.
Угостив девушек мороженым в уличном кафе, военный советник отвез Климову по ее просьбе в больницу имени Калинина. Подруги стали прощаться. Они были уверены, что в ближайшее время будут созваниваться и встречаться только на донбасской земле, что войска киевской хунты никогда не войдут в шахтерскую столицу. Обняв Булатову, Алёна напоследок прошептала ей на ухо слова из старой комсомольской песни:
…Я желаю всей душой
если смерти, то мгновенной,
если раны — не большой!»
— на глазах у нее блеснули слезы.
«Лада-Приора» двигалась по широкому и прямому, как стрела, проспекту Ильича к мосту через Кальмиусское водохранилище, довольно большое и широкое. Александра, сидя рядом с Щербиной, смотрела в окно на городские пейзажи и слушала. Майор запаса объяснял ей, что едут они в центр города, на улицу Щорса, дом 62, где в здании бывшего областного управления СБУ, ныне являющегося штабом ополчения, состоится очередная пресс-конференция министра обороны Стрелкова. Он подробно расскажет о состоянии дел в Донецкой народной республике на сегодня, 28 июля 2014 года. Точнее информации она больше нигде не найдет, а такая информация нужна, поскольку «Чайке» предстоит принять важное решение.
— Какое решение? — наконец нарушила молчание она.
— Вашу группу отправляют к Саур-могиле.
— Ну и что?
— Там идут тяжелые бои с неонацистами.
— Тем лучше.
— Саша, мне хочется, чтобы вы остались в живых, — он остановил машину на перекрестке по красному сигналу светофора и посмотрел на Булатову, желая узнать, как она воспринимает его слова.
— Мне бы тоже этого хотелось, — она усмехнулась.
— Есть возможность перевести вас в другое подразделение, — Щербина, подчиняясь зеленому сигналу светофора, начал движение.
— Какое, если не секрет?
— Например, в личную охрану Стрелкова. Они как раз ищут опытного снайпера. Я бы договорился.
— Зачем вам это нужно, Сергей? — Александра, выдержав паузу, задала вопрос скорее печальным, чем серьезным тоном.
— Зачем? — переспросил он и круто повернул руль, чтобы заехать на автостоянку. — Я давно хочу поговорить с вами абсолютно откровенно, по душам. Но всякие дела отвлекают… Война все-таки. Ответьте теперь, только честно, как вы ко мне относитесь?
— Положительно, — уверенно сказала она.
— Рад это слышать. — Щербина заглушил мотор и повернулся к ней. — Потому я делаю особое, стратегическое предложение.
— Какое?
— Выходите за меня замуж!
— За вас?! — воскликнула она и даже отодвинулась от него в сторону, плечом привалившись к двери, потом долго молчала и наконец ответила. — Эля Сотникова еще на съемках в Севастополе, говорила мне, что вы женаты и у вас есть ребенок.
— Она ошиблась. Вот мой паспорт. Посмотрите, — военный советник достал документ из кармана куртки, открыл на нужной странице и протянул Булатовой. — Я разведен. Моя бывшая жена уехала в Америку. К сожалению, вместе с пятилетним сыном.
Пребывая в сильнейшей растерянности, Саша взяла его паспорт, посмотрела на два чернильных штампа: один о заключении брака, другой — о его расторжении с указанной датой «16 ноября 2011 года». Все было правильно. Но что делать дальше, Булатова не знала. Столь своеобразное предложение руки и сердца она получила впервые в жизни.
— Это слишком неожиданно, — пробормотала она, возвращая ему паспорт.
— Но знакомы-то мы давно, — веско произнес Щербина. — Вы могли изучить мой характер, понять, какой я человек. При нашей новой встрече в Славянске, я подумал, что это — судьба, и от нее не уйдешь. Обещаю любить вас горячо, всем сердцем, заботиться и обеспечивать, как положено мужу. Материально я ни в чем не нуждаюсь. У меня жилье и еще одна квартира в Москве, которую я получил по наследству от родственников. Есть офицерская пенсия, а кроме того — разные приработки.
— Спасибо за разъяснение…
— Но это — не ответ, уважаемая Александра Константиновна.
— Можно мне хотя бы подумать?
— Конечно. Чтобы ваши мысли приняли правильное направление, позвольте вручить маленький сувенир, — с этими словами военный советник передал ей оклеенную бархатом изящную коробочку.
Машинально Саша ее открыла. Там лежало кольцо: золотое, с небольшим бриллиантом, очень красивое.
— Это — мне? — Булатова подняла на него изумленный взгляд.
— Примерьте, — нарочито обыденным тоном произнес Щербина. — Хотя я старался не ошибиться с размером.
Как все молодые женщины, Александра любила ювелирные украшения. Далеко не сразу она могла себе позволить по-настоящему дорогие и интересные вещи. Их и сейчас было у нее немного. Она даже не сразу решилась проколоть уши под серьги с жемчугом. Долго советовалась с приятельницами, и все они давали разные рекомендации. После некоторых колебаний Булатова провела эту операцию, готовясь к очередной роли коварной красавицы в очередном телесериале.