Воины рассыпались по вечерней деревне в поисках пропавшего.
В наступившей темноте осмотрели место под окном. Раненому пришлось прыгать с высоты примерно четырех метров, если он прыгал не с подоконника, а с карниза, что шел на метр ниже. И приземлился он как-то странно, не на ноги и руки, а на зад, вмятина от которого ясно читалась на влажном песке. А потом пополз и исчез.
Варра, наделенная от природы способностью разбирать следы, сказала:
— Он не прыгал.
Кавалерийский командир, с факелом в руке стоявший рядом и пытавшийся понять, как это можно спрыгнуть и не переломать костей, удивленно переспросил:
— Не прыгал?
— Нет, — сказала Варра, — его выбросили из окна.
— Живого? Почему никто не слышал?
— Значит, мертвого.
— Вы так спокойно об этом говорите… — командир с сомнением поглядел на окно, потом на землю. — Кто может вышвырнуть стокилограммового мужика через окно без следов борьбы?
— Я могу, — ответила Варра и тут же оговорилась: — это я к примеру.
Кавалерист оценил способности лекарки.
— Вам-то зачем?
— Мне незачем. А вот его хозяину он уже не нужен и опасен.
— Погодите… — военный принялся складывать кусочки головоломки: — Они выполнили какое-то задание, хозяин — маг огня — сжег всех, но этот выжил. Он узнал, что раненый в гостинице, и выкинул его из окна. А тело… Я понял! Тело где-то спрятано!
— Гениально, — сказала Варра, — вас ждет повышение.
Вскоре кавалерист получил от подчиненных рапорты, что никто не видел раненого инвалида в деревне.
Нэйл с Химом, как полагала Варра, пили в таверне, о которой сообщил полуфардв.
Атрелла у себя в комнате страдала по Орингасту, который отдыхал в гостинице.
В наступившей ночи, освещенная каменными светящимися столбами, деревня Дони выглядела очень красиво.
Примчавшись в Дони и получив от Хима сообщение, что эпидемии нет, Варра, конечно, спросила:
— Откуда информация?
И Хим рассказал, что на рассвете в поле сел планер дипломатической миссии из Ханута. Новый вид транспорта еще только-только завоевывал небеса. Поднимаемые на большую высоту, искусственные птицы отцеплялись от дирижабля и, ловя восходящие потоки, мчались намного быстрее тихоходных дирижаблей, но, как и со всем новым и неотлаженным, с ними периодически что-то случалось. Пилоту удалось посадить планер на территории Рипена. С пакетом диппочты он вышел в Дони и ждал утреннего дирижабля до столицы. В харчевне у причальной мачты его и обнаружил Хим, получивший сообщение от советника: "Возвращайтесь!". Пилот с исцарапанным лицом, еще не отошедший от восторга свободного полета, искал, с кем бы поделиться впечатлением, и нашел — Хима. Он рассказал о полете, о невероятном ощущении свободы и скорости. Потом Химу настала пора отвечать, и он сказал о задании и миссии в Ханут. На что пилот пожал плечами и сообщил: "Нет там ничего, никакой эпидемии. Армия Ханута вышла навстречу войску Регалата, был небольшой мордобой, названный дипломатами "Бурей в пустыне". А в целом — все спокойно". Выезжать обратно Химу показалось бессмысленным, и он решил подождать у дороги, прогуливаясь на свежем воздухе.
Варра с командиром кавалеристов обходила по периметру гостиницу, рассуждая, как и кто мог быть загадочным магом огня и, вероятно, хозяином наемников. Из деревенской управы дали ответ, что мага огня такой силы, как описано, в окрестностях деревни нет. Точно такой же ответ пришел и из погранотряда, расположившегося на дороге ближе к Регалату, у самого моста через Тарну.
Кавалерист спросил:
— А кто тот человек, что встречал вас на дороге днем?
— Проводник, — ответила Варра, — специалист по выживанию в пустыне. Его зовут Хим Зориан.
— А вы давно его знаете?
— Совсем не знаю. Знакомы четвертые сутки.
— А как он попал в вашу компанию? — продолжал выспрашивать кавалерист.
— Его дал нам советник Анколимэ, — ответила Варра. — Да нет, Хим не маг. Обычный следопыт.
— И все равно я хочу с ним побеседовать. Где он?
— Нэйл говорил, что они с Химом нашли таверну с приличным винцом и отдыхают там.
— А где именно, не сказал?
— Дони — небольшая деревня, думаю, в ней не больше двух харчевен. Обойдите все, найдете Хима и Нэйла.
Над головами разнеслось пыханье причаливающего дирижабля.
Варра и кавалерийский начальник, не сговариваясь, поглядели на освещенную причальную мачту.
— Ори и Трелька улетают домой, а нам с Нэйлом и Химом возвращаться с фургонами. Как все глупо и бессмысленно. Неделю псу под хвост… Даже больше, — лекарка расстроенно вытерла ладони о штаны. Не то чтоб они были грязными, просто ощущение такое — хотелось вымыть.
После разговора с Орингастом и его непонятного стремительного ухода из почтового зала задумчивая Атрелла вернулась в свою комнату. Она переоделась и принялась собирать пожитки. Укладывая сумку, вдруг поймала себя на мысли, что ей, в общем, ничего не нужно. Билеты в кармане, утром она будет уже в монастыре, а все вещи, что были с ней, Варра с Нэйлом привезут через два-три дня. Она уже собралась отнести сумку в фургон, как вдруг:
— Нам нужно поговорить, — произнес за спиной молодой мужской голос.
Атрелла, совсем чуточку испугавшись, обернулась. В лучах заходящего солнца в плетеном кресле, стоявшем в углу комнаты, сидел парень лет семнадцати-девятнадцати. Атрелла готова была поклясться, что точно так же выглядели ее сверстники в школе.
Одет гость был как литарий, в свободный белый костюм из очень, даже слишком, белой материи с золотым орнаментом по кайме. Он сидел закинув ногу на ногу, обхватив мосластую коленку длинными пальцами.
Внешний вид незнакомца успокоил девушку, и она, немного смутившись, спросила:
— Как вы попали в комнату? — она вспомнила, что запирала дверь.
— Я давно тут, — ответил гость. — Вошел вместе с тобой.
Атрелла сообразила, что тот, по всей вероятности, видел, как она переодевалась, и покраснела:
— Как вам не стыдно?
Гость пожал плечами, изобразил на лице раскаяние и ответил:
— Мне не стыдно, но честно скажу, я не подглядывал, — он закрыл глаза рукой.
— Всё вы врете, — сказала, осмелев, Атрелла, и бросила сумку у двери. — Кто вы такой?
— Не думаю, что сейчас стоит отвечать на этот вопрос. Скажу главное — я друг. И здесь для того, чтобы помочь тебе, — он поглядел на коснувшийся края леса красный солнечный диск: — У нас мало времени.
— Помочь — чем?
— Не знаю, — улыбнулся гость, — твой отец молился Богу о помощи тебе, и Бог послал меня.
— Кто же вы? — Атрелла не поверила странному объяснению. Она не сомневалась, что Витунг молился и ходил в храм Лита, но он же грешник, он гендерам пол менял, как Лит мог послушать его? Нет, Лит добрый бог и простил папу. У Атреллы навернулись слезы.
— Преждевременный ответ, — сказал гость, поднимаясь и направляясь к окну, — хуже позднего.
Он подошел к Атрелле вплотную, и она увидела, что глаза у него светло-светло-коричневые, золотые, и вся кожа покрыта веснушками.
— Вы — Лит? — задохнулась от догадки Атрелла.
— Горячо, — пошутил гость, — обожжешься!
Он шел за солнечным светом к окну.
— Господи, прости меня за все прегрешения, вольные и невольные! — вырвалось у девушки. Она не испугалась, но отчего-то ее зазнобило.
— Меня зовут Баррг, — произнес гость и растаял в исчезающем солнечном свете. — Прощает, Он всегда прощает…
Как только он это произнес, Атрелла тут же вспомнила, что произошло в желтых скалах. Закрыв глаза руками, она постаралась припомнить дословно, что прочитала на камне под лишайниками.
Варра пошла искать Нэйла, чтоб уточнить его состояние и спланировать отправку обоза на утро. Кроме кавалериста, в деревне появился нэреит — из Управления безопасности. Он довольно дружелюбно опросил свидетелей, то еть Варру и Нэйла, о месте и обстоятельствах обнаружения трупов лидийцев. Варра ему отвечала без утайки, все, что видела и что смогла узнать. Нэреит заинтересовался сообщением о храме. Это был обычный добросовестный служака, к счастью, не фанатик. Как определял таких отец Индрэ, нормальный карьерист. Честно и максимально точно исполняющий свою работу.
Он все записал, обмерил, собрал остатки личных вещей погибших, переписал уцелевшие особые приметы. Узнав, что единственный выживший пропал, одобрил действия военных по розыску и удалился на световой телеграф, чтобы доложить начальству о происшествии.
Варра совсем немного ошиблась с количеством харчевен в Дони: с учетом таверны при постоялом дворе их насчиталось пять. И по закону Нэре, или вредности, Нэйл, уже спящий, был обнаружен в пятой.
Кавалерийский командир, который находился в состоянии тихого восторга от Варры, предложил свою помощь, но экзотка отказалась. Одной рукой выдернув полуфардва из-за стола, она ухватила его за плечо, присела и загрузила себе на шею, боком, двумя руками удерживая за шею и ноги. Она проделала это со стокилограммовым коренастым Нэйлом так, будто вместо него была Атрелла. Варра понесла было упившегося ухажера к обозу, но, решив, что ночи еще холодные — замерзнет, направилась в гостиницу. Сделав поправку на похмелье, лекарка определила время отъезда: часов десять, не раньше.
— А где Хим? — спросил висевший на Варре Нэйл.
— Вы же вместе пили! — проворчала экзотка.
— Да… Он сказал: "Я на минуточку", — и не вернулся. Ты его видела?
Кавалерист заинтересовался разговором:
— Куда он мог деться?
Варра пожала плечами, будто на них не лежал тяжелый полуфардв.
— Я объявлю розыск.
— Объявляйте.
Когдаа лекарка донесла Нэйла до дверей гостиницы, а кавалерист, предлагавший помощь в переноске, наконец отстал, доложили, что Хима нигде нет.
— Вот, — сказал кавалерист, — это твердый подозреваемый. Он мне сразу не понравился.
— Когда? — Варра скинула Нэйла в лошадиную кормушку с сеном.
— Поак-к-куратнее… — проворчал тот, не просыпаясь.
— Когда мы приехали. Стоял тут на дороге, как будто самый важный…