– Я не виню вас ни в чём, леди Вала, – сказала графиня. – То, что выпало вам на долю, не каждая выдержит. И Джеймса я понимаю. Он одинок, а я не могу пока переехать к нему. Мой муж уже совсем плох, но пока он жив, я буду рядом с ним. Он дал мне своё имя, поднял меня на высоту своего титула, дал мне прекрасного сына. И он был всё же добр ко мне. Не его вина, что я не смогла полюбить его. Он не виноват, что сердце моё открылось лишь Джейм-су. А вы красивая женщина, леди Вала. Быть с вами было радостью для лорда Грея. Но дальше так продолжаться не может, вы же понимаете. Я не выдержу этого, когда буду вдали.
– Нет, миледи, конечно, нет, – заверила Вала. – Я не останусь больше с вашим мужчиной. Я безмерно благодарна лорду Грею за всё, что он сделал для меня. Это гораздо больше, чем просто приют и защита. Он спас меня от меня самой. Он победил призраки тех мужчин, что издевались надо мной прежде. Он сделал меня женщиной, способной любить.
– Вы любите лорда Грея? – быстро спросила графиня.
Вала взглянула ей в глаза чистым открытым взглядом.
– Нет, миледи, – ответила без колебаний. – Я просто испытываю к нему огромную благодарность и буду помнить его всю жизнь. Он сделал для меня больше, чем кто-либо другой. Простите, если я невольно причинила вам боль. Я, конечно, уеду. Только мне надо понять, куда можно двигаться, чтобы не попасть в лапы к приспешникам принца. Когда я вспоминаю его взгляд, всё во мне леденеет от ужаса. Я должна, должна спасти себя!
Леди Адела задумалась.
– Вы знаете, кажется, я смогу помочь вам, – сказала она, – только мне нужно ещё немного подумать.
– Я с благодарностью приму всё, что вы мне предложите, миледи, – заверила её Вала.
Через пару часов леди Адела снова позвала Валу и сообщила ей своё решение.
– У меня есть сводный брат, – сказала она, – Ричард Лорэл. Он живёт в одном дне пути от нашего замка, почти на самой границе с Шотландией. Он, конечно, простой рыцарь, но замок у него надёжный, и сам он человек воинственный. У брата есть маленькая дочь. Этой весной девочке исполнилось девять лет. Но она совершенно ничему не обучена. Видите ли, жена Ричарда… Ну, в общем, в его замке её нет. Если захочет, он сам вам расскажет когда-нибудь, а мы сейчас обсуждать это не станем. Так вот, если вы согласитесь стать воспитательницей маленькой Алисии и научите её всему, что должна знать леди, и брат, и я будем вам признательны. А вы найдёте надёжное убежище на законном основании. И ваших людей, я уверена, брат тоже примет. Что вы на это скажете, леди Вала?
– У меня нет выбора, миледи, – тихо ответила Вала. – А то, что вы предлагаете, поможет мне не чувствовать себя нахлебницей. Спасибо вам за доброту и заботу.
– Ну, тогда договорились, – довольно проговорила леди Адела. – Завтра я отправляюсь в обратный путь, и вы поедете со мной. Погостите несколько дней в нашем замке, а я тем временем свяжусь с Ричардом.
Утром следующего дня два отряда выехали из ворот Гринхила: леди Адела со своим эскортом из десяти надёжных воинов и Вала в сопровождении своих верных спутников Исты, Бена и Тима. Они держали путь дальше на север.
Прощание было тёплым. Вала ещё раз от всего сердца поблагодарила лорда Грея за приют, доброе отношение и исцеление. Она обняла за плечи Нэнси и, увидев слёзы у неё в глазах, мягко поцеловала в щеку. Эти люди были добры к ней, и забыть это она не сможет никогда.
На могилу к Джону Вала сходила рано утром. Положила свежие цветы и попрощалась со своим защитником.
– Я уже, наверное, никогда больше не смогу прийти к тебе, Джон, – прошептала она. – Но я всегда буду помнить твою заботу о моей безопасности, твою доброту ко мне и буду молиться о тебе. Прощай, Джон.
Утерев слёзы, она отправилась собираться в дорогу. Её серая красавица кобылка нетерпеливо перебирала ногами – ей уже хотелось нестись куда-нибудь на свободе. Вала тоже предвкушала поездку. Ей было и хорошо, и грустно. Снова какой-то поворот на её пути в неизвестность. Куда она идёт? И где завершится эта нескончаемая дорога?
Когда всадники покинули замок, лорд Грей поднялся на башню и долго смотрел им вслед. Он с грустью следил за белокурой головкой своей любимой женщины – когда-то они увидятся вновь? У него потеплело на душе, когда Вала обернулась и прощально взмахнула рукой. «Будь счастлива, девочка, – подумал он. – Я верю, что ты найдёшь защиту и покой. И любовь».
На четвёртый день после отбытия женщин в Уинстон перед воротами замка остановился небольшой, но основательно вооружённый отряд. Шесть всадников на крепких конях были покрыты пылью и грязью – их путь явно лежал издалека.
– Именем короля, – прокричал один из воинов, видимо их командир. – Именем короля откройте ворота.
– Кто это требует открыть ворота замка без надлежащего представления? – грозно пробасил капитан гарнизона, воздвигнувшись над воротами всей своей мощной фигурой. – Это владения лорда Грея, и здесь никто не имеет права командовать кроме него.
– Тогда позовите лорда, – был дерзкий ответ.
Лорд Грей, уже увидевший из окна донжона прибывший отряд, вышел к своему капитану.
– Открой ворота, Сэм, – сказал он, – и дай мне полдюжины крепких парней. И лошадей нам.
Через десять минут всё было готово, ворота замка открылись, и навстречу прибывшим выехал сам лорд в окружении восьми крепких воинов – капитан решил, что пара лишних парней не помешает.
– Кто вы и что вам нужно в моём замке? – сурово спросил лорд.
– Я Джек Толбет, капитан гвардии принца Юсташа Блуаского, – выступил вперёд крупный воин с длинным лисьим лицом. – Именем короля я требую выдачи государственной преступницы Валы де Плешар де Варун. По нашим сведениям, она скрывается в вашем замке.
«Чёрт бы побрал твой собачий нюх», – про себя ругнулся лорд. А вслух прорычал надменно и грозно:
– Как смеешь ты, шелудивый пёс, требовать чего-то от лорда в его владениях? Защищайся, ублюдок.
С этими словами лорд выхватил свой меч и ринулся вперёд. Джек не ожидал такого поворота, но среагировал мгновенно. И закипела горячая схватка. Джек был опытным и видавшим виды воином, но не ему было тягаться с могучим лордом, победителем многих сражений и турниров. Когда он пал, лорд обернулся к своим воинам:
– Рубите их, ребята. Рубите на мелкие куски.
Повторять дважды нужды не было. Воины тут же рванулись в битву. Очень быстро ещё трое чужаков лежали на земле. Двое оставшихся повернули коней и, что было духу, понеслись прочь. Но далеко уйти им не позволили.
Закончив это побоище, лорд распорядился похоронить убитых в одной большой яме за стенами крепости, а сам вернулся в замок. Поднявшись на башню, он посмотрел в ту сторону, где было владение графа Хьюберта.
– Это мой прощальный подарок тебе, девочка, – прошептал он. – И будь, наконец, спокойна. Никто больше не причинит тебе зла.
А тем временем на юге Англии разворачивались события, ознаменовавшие коренные изменения в жизни страны.
Король Стефан угасал. Жизнь перестала интересовать его, корона казалась слишком тяжёлой, непомерно тяжёлой. Он всё ещё оставался верховным правителем страны, но рухнуло всё то, чему он отдал почти двадцать лет жизни. Погасла, так и не свершившись, мечта основать новую династию – династию Блуа на троне Англии. Ради этой мечты он был готов на многое. Об этом не раз говорили они с Мод, держа страну в твёрдых руках. Мод Булонская, Мод Блуа, королева Англии, любимая жена и верный, преданный друг. Как она поддерживала его, как умела найти убедительные слова и аргументы, чтобы направить его энергию и силу в нужную сторону! Когда королева умерла, оставив его вдовцом, у Стефана как будто подрезали крылья – летать он больше уже не мог. Оставалась одна надежда – возвести на трон своего старшего сына и наследника принца Юсташа. Нет, он не любил сына так, как надлежит отцу. Больше того, они с Мод даже побаивались своего неуправляемого отпрыска, его злобного нрава и нечеловеческой жестокости. Но он был единственным из их детей, кто мог бы справиться с властью, а значит продлить династию.
Стефан отлично знал, что страна не любит принца, и мало кто поддержит его притязания на трон добровольно. Но на то ведь есть сила. Да и церковь была против принца, не желая закрепить его права на корону. И даже со своим родственником королём Франции Людовиком Седьмым, на сестре которого был женат, Юсташ умудрился испортить отношения – он был слишком жесток по отношению к своей жене Констанции и не закрепил должным образом брачные отношения, не произвёл на свет наследника. В кругах придворных шептались, что такой зверь как принц и не может стать отцом: ведь принцесса Блуаская вся сжималась от ужаса, когда супруг только приближался к ней, что, к её счастью, случалось очень редко. Вслух, разумеется, никто такие речи вести не решался. Всем был хорошо ведом дикий нрав наследника, и не один раз уже вдруг случались несчастья с теми, кто осмеливался пойти против его желаний или даже просто высказаться против него.
Стефан всё это знал. И всё же, всё же… «Ах, Мод, жена моя, друг мой, – думал король. – Зачем же ты покинула меня одного? Мне так трудно, так плохо без твоей поддержки, твоей мудрости». Но Мод, умная, сильная, волевая женщина, всецело преданная супругу и короне, ушла из жизни, и это уже было непоправимо.
А события развивались не слишком-то благоприятно для короля. Матильда Анжуйская, столько лет воевавшая с ним за корону Англии, вырастила сильного и энергичного сына. И теперь Генрих Плантагенет теснил войско короля, не позволяя одержать победу и выбросить его самого обратно на континент. Сколько же можно воевать? У Стефана уже не оставалось сил, а на Юсташа в этом вопросе положиться он не мог. Тот был агрессивен и злобен, но заметно уступал кузену в воинской доблести. И после одного из проигранных сражений король вынужден был уступить силе, и принял предложение Генриха о перемирии. При этом он пошёл на невиданную уступку – официально признал сына Матильды своим наследником не престоле Англии. А что оставалось делать? Победить сильного молодого соперника, которого поддерживало полстраны, он не мог. И был не в силах больше воевать. Он хотел одного – спокойно умереть, и соединиться, наконец, вновь со своей верной супругой.