Своего сына, как я уже говорила, Ивона старалась не вспоминать, особенно когда родилась я. Он был наследником своего отца, и его судьба была неразрывно связана с Лейк-Каслом, столь ненавистным моей матери. И всё же, когда мальчику исполнилось шесть лет, она вынуждена была заняться устройством его жизни, и, используя связи второго мужа, сумела пристроить сына пажом в дом самого лорда Перси. На этом её участие в судьбе мальчика было исчерпано. Дальше ему надлежало самому заботиться о себе.
И брат позаботился о себе весьма успешно. Пробыв пять лет пажом миледи, он стал оруженосцем лорда и показал себя столь хорошо, что лорд подтвердил его рыцарское звание и в четырнадцать лет отправил юношу в его владения. Его наследственный замок стоял без хозяина уже много лет. Правда, капитан гарнизона Ирвин Солк отлично исполнял свои обязанности. Но всё же приграничное владение всегда должно иметь законного и сильного господина. Шотландцы, как и англичане, уважают силу.
Прибыв в свои владения, Ричард понял, что позади не только детство, но и юность. Ему сразу пришлось стать взрослым. Только для Фионы он всё ещё был маленьким мальчиком, которого она иногда даже позволяла себе бранить. Рыцарь терпел. Он по-настоящему любил свою кормилицу, она заменила ему мать, которой он не помнил и не хотел вспоминать. Согласись, любой человек станет чувствовать обиду, если родная мать отречётся от него.
Впрочем, Ивона не слишком любила и меня тоже. Единственное, что привлекало её в жизни всегда, – это богатство и почести. Именно это она и получила сполна от моего отца, за что прощала ему всё и была верной женой. А прощать было что. Отец был большим сластолюбцем. По всей округе у него было полно бастардов. И даже молодая жена не отвлекла его от охоты на женщин. Он просто не мог лишить себя этого удовольствия. Жене тоже перепадало от его похотливой натуры, но это не было для неё значимо – любви она не знала никогда, ни материнской, ни к мужчине. Она имела всё, что хотела, и только это было для неё важно. Подумать только, она несколько раз была принята в замке у лорда Перси и даже однажды была при дворе! Это случилось, когда у короля Стефана родился третий ребёнок. Воспоминания о роскоши королевского дворца согревали её сердце много лет.
Когда я подросла, мать поняла, что имеет на руках достойный товар и может запросить за него хорошую цену. Они с отцом долго искали претендента на мою руку, побогаче и повыше званием. И, наконец, нашли графа Хьюберта. Ну и что с того, что он был стар и годился мне чуть ли не в дедушки? Ну и что с того, что его гордыня закрыла для него весь свет, и он не видел ничего кроме своего величия? С самого начала было ясно, что мне не видать счастья в этом шикарном замке. Но это не волновало моих родителей. Отец сам был всегда честолюбив, но мать превзошла его во много раз. Она была счастлива таким родством. И хотя в последующем мой супруг не проявлял к своим родственникам тёплых чувств и практически не общался с ними, мать была очень довольна. Отныне она могла в любом обществе небрежно сказать что-то типа «Мой зять граф Хьюберт…», а не только «Когда мы были во дворце короля Стефана…», и это грело ей душу.
Мы практически не видимся с матерью. Это не нужно ни ей, ни мне. Она даже внука своего видела лишь один раз, когда его крестили, и так и не взяла его на руки. Крёстной матерью Уильяма стала королева Мод, а крёстным отцом – лорд Перси.
Что уж говорить о том, что с Ричардом мать не встречалась никогда. Мне кажется даже, что она вообще забыла, что родила когда-то сына. Его просто не существовало для неё вместе с его захудалым приграничным замком. Он не вписывался в круг её интересов, и она легко вычеркнула его из своей жизни.
Вот и вся история, Вала. И сможешь ли ты осуждать брата за излишнюю суровость, узнав всё это?
– О нет, Адела, конечно же, нет, – воскликнула молодая женщина. – Последний бедняк не отказал бы своему ребёнку в любви и заботе, тем более сыну. У меня не было матери, но мой отец любил меня так горячо, так преданно. Что бы я делала в жизни без его любви? Я могу понять душевную боль человека, так рано лишившегося отца и никогда не познавшего материнской любви и ласки. Хорошо, что ты всё рассказала мне, Адела.
Вечерело, и солнце клонилось к закату, когда на дороге появился отряд всадников. Отряд был невелик, всего десяток воинов, но производил очень грозное впечатление. Вряд ли кому-то пришло бы в голову напасть на этих сильных, хорошо вооружённых людей. Впереди на отличном гнедом жеребце с белой отметиной на лбу ехал высокий мужчина. Он поднял руку в приветственном жесте, когда заметил охранников на стене замка. Ему ответили дружными голосами, и ворота стали открываться. Отряд въехал во двор, и сенешаль поспешил приветствовать гостя. Он широко улыбался. На крыльце появилась графиня, рядом с ней стоял сын, за её спиной пряталась оробевшая Вала. Мужчина был поистине могучий воин. Он легко соскочил с коня, отдав поводья подбежавшему Тиму. Тот опередил других конюхов, кинувшись прямо к рыцарю. Сэр Лорэл проводил мальчика взглядом и повернулся к своим близким.
– Боже мой, не может быть, чтобы это был ты, Уильям, – были его первые слова. – Ты же уже мужчина, а я помню тебя ребёнком, мальчик мой.
Сияя глазами, он шагнул к племяннику и крепко обнял его. Уильям расплылся в улыбке, с восхищением глядя на рыцаря. А тот подошёл к леди Аделе и бережно расцеловал её в обе щёки.
– Я очень рад видеть тебя, дорогая сестра, – сказал он, обращаясь к ней. – Ты позвала меня, и я приехал. А ты, я вижу, становишься всё красивее с каждым годом. И как это у тебя получается?
– Спасибо, брат, – засмеялась леди Адела. – Я тоже очень рада наконец-то обнять тебя. И мне приятно, что ты без промедления откликнулся на мою просьбу приехать.
– Как бы я мог не откликнуться? – улыбнулся рыцарь. – Ты и твой сын очень дороги мне.
– Я знаю, Ричард. А это та женщина, за которую я просила тебя, – она повернулась и за руку вывела вперёд свою подопечную. – Вала де Плешар, из далёкого приграничья с Уэльсом, брат мой.
Рыцарь повернулся к женщине и окинул её суровым взглядом удивительных зелёных глаз.
– Приветствую вас, леди, – сдержанно сказал он и поцеловал протянутую ему руку. – Моя сестра не слишком много сообщила мне в письме, но остальное прояснится позже. Главное же то, что я ни в чём не могу отказать своей маленькой сестрёнке, которая незаметно стала взрослой и теперь крутит мной как хочет.
Он снова тепло улыбнулся сестре, и все вошли в большой зал замка. Слуги радостно приветствовали гостя, а юный Уильям, казалось, не мог отойти от него ни на шаг. Когда немного улеглась суматоха, и гостя проводили в его апартаменты, Вала смогла, наконец, перевести дух. Впечатление от прибывшего рыцаря было очень сильным. Он был настоящий воин, высокий, широкоплечий, могучий, но гибкий и подвижный. Голос у него был низкий и звучный, в нём слышалась привычка подавать команды, хотя когда он говорил с сестрой, звучал мягко. А глаза… Вала никогда прежде не видела таких глаз – зелёные, как тёмный мох в лесу. Только смотрят сурово. Да, нелегко придётся ей с этим рыцарем.
Когда часом позднее все собрались внизу за столом, недоставало только хозяина замка. Своим отсутствием он ясно показал ещё раз отношение к брату жены – граф считал ниже своего достоинства сидеть за одним столом с этим нищим рыцарем. Зато наследник титула был счастлив находиться рядом с дядюшкой. Он заглядывал ему в глаза совсем по-детски, жаждал его внимания.
– Ты поучишь меня бою на мечах, дядя Ричард? – спросил он. – Ведь теперь я совсем большой, сам видишь. Я могу уже удержать меч и справляюсь с конём.
– Ничуть не сомневаюсь в этом, мой мальчик, – ответил рыцарь. – Только времени у нас с тобой мало будет, всего один день. Видишь ли, у меня очень неспокойные соседи, и я не могу оставлять замок надолго. Завтра мы передохнём, леди Вала соберёт свои пожитки, и мы отправимся в обратный путь. Так что давай прямо с утра и пойдём на поле. Мне помнится, позади вашего замка есть отличное место для таких тренировок.
– Да, – просиял Уильям, – там наши воины всегда тренируются. Спасибо тебе, что не отказываешь. Я так хочу посмотреть ещё раз твой знаменитый удар слева. Жаль, конечно, что у нас мало времени, но и это хорошо.
– Я надеюсь, племянник, что и ты как-нибудь посетишь мой скромный дом, – улыбнулся Ричард. – Вот тогда мы с тобой уже от души помашем мечами. А пока ты можешь учиться у старого Сэма, он ведь прекрасный воин.
Рыцарь бросил взгляд на сидящих внизу воинов, и один из них, седой, но ещё крепкий мужчина залился краской как девица. Ричард усмехнулся:
– Завтра покажешь мне, Сэм, всё ли ещё крепка твоя рука и силён воинский дух.
– О да, господин, – с улыбкой откликнулся воин. – Я буду счастлив скрестить мечи с вами в учебном бою.
Рыцарь повернулся к женщинам.
– И я хотел бы, леди Вала, услышать ваш рассказ, пока мы ещё здесь, – сказал он. – Того, что написала мне сестра, мало. Я должен знать всё. Поэтому давайте присядем где-то в уголке после ужина, и я выслушаю вас.
– Да, милорд, – с готовностью отозвалась женщина. – Ваше требование справедливо, и я всё поведаю вам.
Когда ужин завершился, и слуги стали убирать со столов, рыцарь вместе с Валой отошёл к камину, где стояли два удобных кресла, и они сели там. Никто не стал им мешать, понимая, что беседа важна для обоих.
Вала в который уже раз поведала свою историю – сдержанно, но достаточно подробно. Она помнила, что перед ней мужчина, чужой мужчина, и упустила некоторые детали. Только лорду Грею она рассказала когда-то всё без утайки. Но то был Джеймс, добрый и мягкий. А этот мужчина суров, с ним не пооткровенничаешь. И Вала надеялась, очень надеялась получить от него помощь. Поэтому говорила обстоятельно, открывая все детали своей жизни. Обошла молчанием только свои женские переживания. Зачем они этому суровому воину?
Начав с самого начала, Вала рассказала об отце, о своём могущественном деде Мэриле ап Томасе, о свободной и ничем не омрачённой юности, о тяжёлых годах несчастливого замужества. Когда вспомнила Холта де Варуна, глаза стали как две грозовые тучи. А когда говорила о своей маленькой дочери, не смогла сдержать слёз, но быстро взяла себя в руки и продолжила повествование. Дальше были страшные воспоминания о тех днях, что она провела в поместье мужа после его гибели. Она не стала скрывать того, что сделал с ней Холт и что собирался сделать принц Юсташ. Только глаза её стали как неживые, а лицо побледнело. Дальше пошёл рассказ о бегстве, доброте и помощи матушки Ранульфы и долгом пути на север. Она вспомнила матушку Иоанну и её бескорыстную помощь. Дорога в Ноттингем, жизнь в пещере, страх быть настигнутой гончими псами принца. Потом почти конец жизни, когда третья метель застала их в чистом поле, и чудесное спасение по звуку церковного колокола. Рассказала про доброту и отзывчивость семейства Вудвилов, помощь леди Анны и неведомой ей матушки Джулианы. И, наконец, тяжкий путь через горы во владения лорда Грея, где она нашла приют и отогрелась душой. Здесь и нашла её леди Адела и забрала с собой, решив вверить её заботам своего брата.