Осторожно поставив меня на пол около нашей кровати, Илья вернулся к двери и защелкнул ее на замок. Пока он шел обратно ко мне, мы безотрывно смотрели друг на друга. Я боялась шелохнуться, казалось, что любое движение может спугнуть этот момент. Даже мое сердце стало стучать глуше, замирая и пропуская удары.
Оказавшись рядом, Илья протянул руку к моим волосам и медленно развязал ленту, давая им возможность рассыпаться по спине. Затем его пальцы оказались на моих плечах и принялись осторожно спускать с них тонкие бретели, а следом и лиф сарафана. От дождя ткань намокла и липла к телу, поэтому Илье пришлось приложить некоторое усилие, чтобы платье наконец оказалось на полу. Я же по-прежнему не шевелилась, позволяя ему раздевать меня самому, лишь прикрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями к своей влажной коже. Вскоре на полу рядом с сарафаном оказалось и мое нижнее белье, а сама я стояла перед Ильей полностью обнаженная. Кожа покрылась мурашками, а изнутри стали накатывать жаркие волны, требуя продолжения. Теперь уже я потянулась к Илье, желая раздеть его. Но его терпения хватило лишь на рубашку, после чего он сам стянул с себя оставшуюся одежду, потом, запустив пальцы мне в волосы, порывисто притянул меня к себе и поцеловал. Вначале он старался делать это медленно, будто испытывая и себя, и меня на прочность, но страсть, которая рвалась наружу из нас обоих, вскоре превратила этот поцелуй в опьяняюще жгучий и еще более распаляющий желание. Не отрываясь друг от друга, мы упали на кровать. Нам не нужны были слова, чтобы выразить свои чувства. Наши тела это делали за нас, не оставляя больше никаких сомнений и недомолвок…
…– Даже не верится, что я могу наконец делать это, – с улыбкой в голосе говорил Илья, ласково поглаживая меня по бедру.
– Что именно? – я сейчас находилась в таком блаженном расслаблении, что даже говорить было лень.
– Все. Например, обнимать тебя, – при этих словах он не только заключил меня в крепкие объятия, но и переплел наши ноги. – Целовать, – его губы коснулись моей шеи. – Гладить где хочу, – рука по-хозяйски прошлась по моей спине, остановившись на ягодицах и чуть сжав их. – Или защекотать тебя до смерти!
Последняя угроза была тут же приведена в исполнение, и вскоре я уже захлебывалась смехом, пытаясь отбиться от щекотки.
– И давно ты это хотел сделать? – отсмеявшись, спросила я.
– Защекотать тебя? – уточнил Илья с озорной улыбкой.
– И это тоже, – меня вновь стал разбирать смех.
– Осознанное желание появилось после того, как мы выслеживали наших двойников, – уже серьезней ответил он. – Когда я увидел, как они целуются… А потом ты рассказала о моих двойниках, вернее, о нас из других миров, и это еще больше подхлестнуло меня. Знаешь, как тяжело было спать с тобой в одной постели и не иметь возможности обнять или поцеловать тебя так, как я этого хочу? А потом ты еще и обижаться на меня из-за чего-то стала, – в его взгляде появился укор.
– Я просто не понимала, как ты ко мне относишься, – призналась я. – Боялась, что все твои проявления симпатии в мой адрес – всего лишь порывы. Возможно, ты впечатлился моими рассказами и тебе показалось, что тоже чувствуешь влечение ко мне, как и твои двойники. Теперь понимаю, что была недалека от истины, – после этих слов, озвученных мною же, настроение качнулось в другую сторону, и улыбка сошла с моего лица.
– Да, но я ведь говорил только об осознанном желании, – Илья, наоборот, стал улыбаться шире. – А еще ведь было неосознанное… Которому я не мог сразу дать определения. Например, почему, когда тебя привезли ко мне в больницу после аварии, я оставил тебя у себя в отделении, хотя логичней и правильней было отправить в нейрохирургию? Почему уделял тебе намного больше времени, чем другим пациентам? Почему часами сидел в твоей палате, а порой и засыпал там? Я то и дело ловил себя на мысли, что мне интересно какой у тебя голос, какая улыбка, какой у тебя характер. Представляешь, я даже немного разозлился, когда узнал, что ты пришла в сознание не в мое дежурство.
– И как? Я не подвела твои ожидания? – осторожно поинтересовалась я, хотя в душе у меня вновь начало распускаться счастье.
– Нет, все оказалось даже лучше…
– Что-то по тебе этого не было видно…– я с сомнением усмехнулась.
– Ну… Я так устал от сплетен, которые ходили в больнице вокруг нас с тобой, что хотел подождать, пока ты выпишешься, и уж потом…– Илья многозначительно посмотрел на меня.
– А потом мы с тобой попали в другой мир и перестали быть доктором и его пациенткой, – продолжила я. – Но ты еще больше отдалился от меня.
– Я просто пребывал в шоковом состоянии оттого, что произошло, поэтому чувства к тебе на какое-то время отошли на второй план, – спокойно объяснил он. – Постоянно переживал за родных, которые остались дома, и о том, как нам выбираться из этой дикой ситуации…
– А я уже начала было думать, что в нашей реальности у нас ничего не получится…– вырвалось у меня следующее признание.
– То есть ты с самого начала знала, что мы будем вместе?
– Знаешь… – я с любовью провела ладонью по его щеке. – Я столько пережила с твоими двойниками, столько испытала, и хорошего, и плохого… Еще до нашей реальной встречи ты стал важной частью моей жизни. Но разве я могла что-то предвидеть?.. Наоборот, безумно боялась, что в моем настоящем мире судьба решит сыграть со мной злую шутку и лишит меня счастья быть с тобой…
– Они были лучше меня? – внезапно спросил Илья, чуть нахмурившись.
– Кто? – я сразу не поняла, кого он имеет в виду.
– Мои двойники, – быстро пояснил он. – С кем из них тебе было лучше? Кого из них ты любила больше?
– Ты что ли ревнуешь меня к своим двойникам? – тихо засмеялась я.
– Может быть, – Илья навис надо мной, заставляя смотреть себе прямо в глаза. – Мне просто интересно… Ты ведь сравнивала нас, наверное…
– Сравнивала, – согласилась я. – Но потом поняла, что это глупое занятие. Потому что я познакомилась с… Ильей. И полюбила Илью. И целовалась я впервые тоже с Ильей. И свадьба у меня была с Ильей. И первая брачная ночь у меня тоже была с Ильей. И оплакивала я… Илью. И счастлива была обрести его вновь. А после готова была умереть ради нашего с ним ребенка. Сейчас же… Я продолжаю любить все того же Илью. Возможно, даже больше, чем раньше. Потому что теперь он действительно мой…– я сама не чаяла от себя такого признания, поэтому замерла, ожидая его реакции.
– А я…– его голос неожиданно охрип, и он сделал паузу, прежде чем продолжить: – Я теперь понимаю, почему все они любили тебя… И мне очень повезло, что у меня есть моя Катя, – он наклонился ко мне совсем близко и поцеловал, так упоительно нежно, передавая с ним все те чувства, что трудно было выразить словами.
Внезапно за окном послышались громкие голоса, которые, несомненно, принадлежали миссис Флинн и Карлу Генриховичу, а вскоре по ступенькам гулко застучала трость последнего.
Вот и закончились минуты нашего сладостного уединения…
На следующий день мы все собрались в магазинчике Магдалены. После праздника клиентов прибавилось, а с ними – и работы для нас. Да и булочная открылась позже обычного: рано в это утро встать никому не удалось, зато печь хлеб нам с миссис Флинн помогали даже мужчины. Потом Илья вместе с братом Магдалены поехал за мукой и сахаром, запасы которых уже подходили к концу, а Карл Генрихович вызвался привести в порядок кладовые помещения магазина.
Илья вернулся после обеда, и мне сразу же стало веселей работать. Одной его улыбки или взгляда, брошенного в мою сторону, было достаточно, чтобы мой внутренний источник заново наполнялся энергией, и я могла продолжать работу с прежним рвением.
Ближе к закрытию на пороге магазина появился мужчина в строгом сером костюме и такой же серой шляпе. Он жестким внимательным взглядом пробежался по всем присутствующим, после чего остановил его на Илье.
– Добрый вечер, мистер, – мужчина направился к нему, – вы должны проследовать со мной. С вами хочет поговорить мэр города, мистер Райс.
– Простите, а по какому вопросу? – Илья заметно напрягся. Впрочем, как и все мы.
– По личному, – прозвучал короткий ответ. – Не беспокойтесь, вы не задержитесь там долго, а после вас доставят обратно к дому миссис Флинн.
Видя, как мы взволнованы, Илья попытался улыбнуться:
– Все в порядке… Я скоро буду…– после чего, не оборачиваясь, вышел следом за незнакомцем.
На улице их ждал черный блестящий автомобиль – большая редкость в этом мире и привилегия только власть имущих. Когда Илья исчез в его нутре, мне стало совсем нехорошо. Почему-то сразу вспомнилась параллель, где меня чуть не посадили в тюрьму, а его двойник спас меня ценой собственной жизни. Страх, что может все повториться, сковал разум и тело. Закружилась голова, и я едва не потеряла сознание, но Карл Генрихович успел подхватить меня и довести до стула.
– Ну что ж вы так, Катенька, – ласково проговорил он, поглаживая меня по плечу. – Ничего страшного не произошло… Магдалена сказала, что узнала помощника мэра… А если его прислали за Ильей, значит, что-то действительно серьезное.
– А если это из-за вчерашнего случая на площади? – Я зажала голову между ладонями. – Начальник полиции ведь предупредил Илью, чтобы он не высовывался… Вдруг они хотят обвинить его в чем-то? – я говорила по-русски, чтобы миссис Флинн не могла нас понять. – Вы же видели, как разозлился вчера тот священник… Карл Генрихович, а что, если он не вернется?
– Паниковать рано, давайте подождем несколько часов… – твердо произнес тот. – И я почти уверен, что все будет хорошо… Пойдемте лучше домой. Будем ждать Илью там.
– Хорошо, – я постаралась взять себя в руки.
Карл Генрихович прав: нужно ждать. А паника только усложнит ситуацию.
Я с трудом помнила, как мы дошли до дома Магдалены. Все мои мысли были только об Илье и том, что сейчас с ним делают. Страх никуда не ушел, а просто затаился, выжидая подходящий момент, чтобы вновь набрать силу и ощутить свою власть надо мной.