А ведь еще в больнице, когда я только вышла из комы, меня консультировал гинеколог. Предупреждал, что репродуктивная функция может восстановиться лишь через несколько месяцев, сказал не волноваться, если «женские» дни не придут в ближайшие недели. Помню, даже пошутил, что какое-то время мне можно не думать о контрацепции, мол, после такого длительного нахождения в коме организм будет противиться беременности. Правда, оговорился, что и на старуху бывает проруха, но все же… Ну а я и не придала тогда этим словам никого значения, поскольку даже планов не строила насчет зачатия ребенка. Особенно после столь трагичной истории с ЭКО в последнем мире. Только обо всем этом напрочь забыла, стоило Карлу Генриховичу провести параллели между судьбами и беременностями моих двойников.
Теперь же становилась понятна и реакция Ильи на все намеки о ребенке: он-то прекрасно знал историю моей болезни и ее последствия, в том числе и о низких шансах на зачатие в ближайшее время. А я еще обижалась на него…
Ну что я за дура? Совсем запуталась… В себе, в своих мыслях, в отношениях с Ильей… Нет, надо как-то взять себя в руки, откинуть страхи и просто жить дальше. Мы с Ильей любим друг друга, а значит, все у нас будет хорошо. И ребенок появится тогда, когда надо. Главное, чтобы Илья поскорее выздоровел, и мы смогли вернуться домой…
– Вы вовремя! Я как раз чай заварила! – Магдалена при нашем появлении как всегда искренне заулыбалась и принялась суетиться у стола, на этот раз накрывая его к чаепитию.
Все-таки здорово, что в этом мире существует ее двойник, да еще со столь похожим характером и открытым сердцем! Встреча с ней – настоящий подарок с небес, особенно после двух напряженных недель, проведенных рядом с Саммерсом.
– Чай с мятой и мелиссой, – приговаривала миссис Флинн, разливая горячий напиток по глиняным чашкам. – После него так сладко спится… Мысли плохие уходят… Душа отдыхает…
– Очень вкусно, Магдалена, – похвалил Карл Генрихович, глядя на женщину с затаенной нежностью.
По-видимому, в нем вновь проснулись чувства, которые он испытывал к первой миссис Флинн. Интересно, а как обстоят дела с супругом у этой Магдалены? Судя по тому, что никакого мужчины в доме не наблюдается, здесь она тоже вдова. Так что у Карла Генриховича есть все шансы на взаимность…
После чая я долго не решалась подойти к Магдалене с просьбой помочь в деликатной проблеме, так неожиданно свалившейся на меня. Я мысленно костерила Саммерса, у которого остались все мои вещи, в том числе и средства гигиены. С другой стороны, я тогда думала, что они мне уже не пригодятся, поэтому даже не пыталась вернуть. А оно вот как вышло… Однако миссис Флинн откликнулась сразу, любезно снабдив меня всем необходимым. Конечно, эти средства разительно отличались от того, чем привыкли пользоваться современные женщины нашей параллели, тем не менее, оказались лучше, чем я ожидала. Приятно осознавать, что, несмотря на схожести здешней цивилизации с нашим средневековьем, местные жители относились к вопросу гигиены куда серьезней.
…Это ночь была первой за последние полтора месяца, когда я спала в одиночестве, поскольку даже Карла Генриховича отселили от меня на другой конец дома. Оказалось, я уже отвыкла от подобного состояния. Тишина вокруг не только не способствовала сну, наоборот, отвлекала, высвобождая самые потаенные мысли и страхи. Из-за этого я долго ворочалась, раскрывалась-накрывалась, пыталась без особого успеха считать глупых овечек… Организм, измотанный борьбой с бессонницей, сдался лишь на исходе ночи, и я наконец провалилась в долгожданную дрему.
Разбудил меня раскатистый рык над самым ухом. От испуга чуть сердце не остановилось. Подскочила на постели, пытаясь разглядеть источник звука.
Крок.
Домашний питомец важно прохаживался мимо моей кровати и теперь уже тихо рокотал что-то сам себе. И чего этот динозавр постоянно захаживает сюда? Приглянулась я ему, что ли?
– Крок, – осторожно позвала я и протянула к нему руку.
Тот остановился и ткнулся мордой мне в ладонь, совсем как собака или кот. Я улыбнулась и дотронулась до его макушки. Графитово-серая кожа оказалась на ощупь шершавой и на удивление теплой. Уже уверенней провела рукой по загривку Крока, погладила спинку. Снова улыбнулась, когда динозаврик прикрыл глаза от удовольствия. Интересно, сколько ему лет? По поведению похож на малыша, но кто знает этих рептилий?
– Ладно, мне надо вставать, – я последний раз потрепала Крока по шее и вылезла из-под одеяла.
Одеваясь, думала о том, что с удовольствием приняла бы ванну, но, увы, эта мечта пока была недостижима. С горячей водой здесь имелись те же проблемы, что и в предыдущем мире, и на ее подогрев требовалось время. Магдалена пообещала устроить мне банные процедуры ближе к вечеру, сейчас же все ее свободные часы занимала ярмарка, которую в здешнем Солсбери проводят каждые выходные и где она сама непременно принимает участие со своей выпечкой. Да-да, в этом мире миссис Флинн так же виртуозно печет сдобу и прочие сласти, только продает их не в собственном магазинчике, а на рынке во время субботне-воскресных мероприятий, тем самым зарабатывая себе на жизнь.
Но все же я не могла начать день без того, чтобы не освежиться, поэтому не только умылась, но и украдкой обтерла доступные участки тела прохладной водой из бочки, что стояла на улице у крыльца.
Вернувшись в кухню, застала там Магдалену и Карла Генриховича, уже приступившими к завтраку. В доме витал умопомрачительный запах свежей выпечки, и я ужасно обрадовалась, увидев, что на столе к чаю меня тоже ждут сдобные булочки.
– Где Спенсер? – заметив, что нет ни мальчика, ни его любимца Крока, спросила я.
– Уже поел и убежал с друзьями на площадь. Торговцы с юга обещали привезти гидонов и валеев, вот они и не хотят пропустить этот момент, будут ждать их появления с самого открытия, – ответила Магдалена и с усмешкой покачала головой. – Ох уж эти мальчишки…
Мне стало любопытно, кто такие «гидоны» и «валеи», но уточнять этот вопрос не стала. В конце концов, все равно сегодня тоже пойду на ярмарку – Магдалена попросила помочь ей с торговлей – вот сама и увижу, что это за диковинки. Но первым делом мне нужно было сбегать к Илье, уж очень мое сердце тревожилось, как он пережил эту ночь. Улучшилось ли его состояние? Пришел ли в сознание? Хорошо ли ухаживает за ним эта нелюбезная Киара? Ответы хотелось узнать как можно скорее, поэтому едва закончила завтрак, засобиралась к знахарке. Карл Генрихович тоже вызвался идти со мной, хотя я его об этом не просила, полагая, что он захочет остаться с Магдаленой. Но его компании обрадовалась: с ним я буду чувствовать себя намного уверенней и спокойней, особенно когда придется общаться с целительницей, которая не очень-то жалует гостей.
Погода стояла чудесная: солнце не жарило, а ласково пригревало макушки, легкий ветерок приятно обдувал лицо, запах свежескошенной травы переплетался со сладкими ароматами цветов… Да и на улицах Солсбери сегодня было куда оживленней, чем вчера: к центру поселка со всех концов стекались жители, кто на повозках, груженных каким-то товаром, кто с большими сумками в руках, а кто и налегке. Последние, видимо, собирались лишь покупать, а не выступать в роли продавцов, но таких было меньшинство. Скорее всего, их ряды пополнятся, как только торговцы начнут распродавать свои товары и, обзаведясь деньгами, сами отправятся за покупками.
Шум ярмарочной жизни стихал по мере того, как мы отдалялись от центральной площади, а у дома Киары и вовсе царила умиротворенная тишина, изредка нарушаемая трелями лесных птиц. Знахарку мы застали во дворе за стиркой. Подойдя ближе, я поняла, что стирает она одежду Ильи. Отчего-то при виде этого мне стало неприятно, возникло гадливое чувство, будто посягнули на мою территорию. Захотелось тут же забрать у Киары таз с бельем и перестирать все самой. И только присутствие Карла Генриховича удерживало меня от этого ревнивого порыва.
– Доброе утро, – как всегда радушно поздоровался он с хозяйкой.
– Доброе, – ее губы все-таки дернулись в неком подобии улыбки.
– Как наш друг? – поинтересовался далее Карл Генрихович
– Ночью приходил в сознание…– Киара говорила медленно, лениво процеживая слова. – Утром даже поел… Сейчас спит…
– Значит, очнулся? – я не сдержала радостного возгласа и, окрыленная, кинулась к дому, но Карл Генрихович остановил меня, придержав за руку.
– Нам ведь можно его увидеть? – он вопросительно посмотрел на знахарку.
Теперь я разозлилась на него: какого черта нужно спрашивать разрешение у этой Киары? Понимаю, конечно, что это ее дом, но мы ведь не в гости сюда без приглашения заявились, а к Илье!
– Можете, – равнодушно повела плечами та. – Но я говорю, он спит…
– Ничего, мы подождем, пока он проснется, – я высвободила руку из пальцев Карла Генриховича и решительно зашагала к крыльцу.
Не дожидаясь хозяйки, первая вошла в дом. Взгляд тут же упал на стол, где стояла миска с остатки недоеденного супа. Представила, как эта молодая знахарка кормит моего Илью из ложечки, и вновь ощутила укол ревности.
Однако на душе сразу посветлело, стоило мне заглянуть за ширму и увидеть любимого. Илья действительно спал, и я тихонько присела на краешек постели. Выглядел он намного лучше, чем вчера, дыхание стало спокойней, с лица исчезли нездоровый румянец и испарина.
– Давно он спит? – спросила я у Киары, которая оказалась уже тут как тут.
– Несколько часов, – она переплела руки на груди и прислонилась спиной к стене. – Но скорого пробуждения ждать не стоит. Я дала ему отвар, который помимо ранозаживляющего действия обладает еще и сильным снотворным эффектом. Так что вполне может проспать до вечера… Впрочем, это ему только на пользу. Во сне организм быстрее восстанавливается.
– Рана еще кровоточит, – обратила внимание я на небольшое алое пятно, расползающееся по белому полотну повязки.
– Ничего, через несколько дней окончательно затянется, – на миг в голосе знахарки появились человечные нотки. – Я как раз собиралась поменять повязку…