Джарлакс вызвал свои врожденные магические способности и окутал обоих стрелков сферой непроницаемого мрака. Из черного шара послышались шаркающие звуки, стон, потом крик, и дроу с удовольствием увидел, что первый стрелок все же свалился с края крыши, увлекая за собой товарища.
– Что ж ты такого натворил, Энтрери? - снова пробормотал Джарлакс.
Отступив в тень, он обвел взглядом неровные крыши со множеством скатов, ища место, откуда можно было бы безопасно заглянуть в переулок и узнать, что там происходит.
Уловив краем глаза какое-то движение, Энтрери послушался инстинкта и отшатнулся к противоположной стене узкого переулочка, постаравшись при этом удержаться на ногах, поскольку первые двое негодяев никуда не делись. Наоборот, они бросились в атаку, видимо ободренные прибытием подкрепления.
Убийца тоже выступил вперед, держа перед собой меч. Рядом с грохотом приземлились новые враги. Энтрери остановился. Его переход в нападение был обманом, попыткой припугнуть нападавших и решить, что же делать при новой расстановке сил. Будь он менее опытным бойцом, единственное, что пришло бы на ум в таком положении, - отчаянно прорываться вперед, разогнать двоих преграждающих выход из переулка и сбежать.
Но Энтрери никогда не спасался бегством. Правда, резко остановившись, он едва не упал, но ловко скрыл это, всем телом привалившись к стене и тут же оттолкнувшись от нее.
Обернувшись, он в замешательстве замер: двое вновь прибывших лежали в груде мусора, странно переплетясь телами. Один был совершенно неподвижен, а второй корчился, попеременно хватаясь то за запястье, то за колено, то за лодыжку, - видимо, сильно ударился при падении. Стоило Энтрери взглянуть вверх, где еще висел черный шар, как он сразу понял, в чем дело. Джарлакс.
Два первых врага наступали, и Энтрери, не раздумывая, качнулся к тем, что упали сверху, и одним ударом Когтя Шарона пронзил и того, что был без сознания, и того, что еще подавал признаки жизни. Первый не издал ни звука, а второй пронзительно закричал. Но прикончить его не оставалось времени. Энтрери выдернул клинок и обернулся, фонтаном брызнула кровь. Он успел как раз вовремя, чтобы парировать сначала удар мечом, а потом отбить руку другого парня, с кинжалом. Чуть приволакивая ногу, продвигаясь вперед маленькими шажками и делая выпад за выпадом, убийца понемногу стал теснить противников, не столько надеясь ранить, сколько освободить себе пространство для маневра - еще и на случай, если тот, на куче мусора, вдруг соберет последние силы для удара.
Потихоньку неотступно тесня неприятелей, он вскоре оказался у границы обледенелой мостовой. Здесь наконец его враги сумели перейти к согласованной тактике и разошлись в стороны для удобства нападения.
Дальше двигаться было нельзя, и Энтрери занял оборонительную позицию, хотя одна нога была все еще не так послушна, как он стремился показать.
– Он убил Вирта! - вскричал противник справа, тот, что держал меч.
– Рот закрой, дубина! - осадил его товарищ.
– Вы с ним скоро встретитесь, - заверил Энтрери.
Он не жаловал моду болтать с врагами во время сражения, но сейчас вынужден был тянуть время. Нога болела, и приходилось сдерживаться, чтобы не выдать себя гримасой.
Парень с кинжалом сделал выпад, и Энтрери, защищаясь, широко взмахнул Когтем Шарона. Но боец очень быстро отдернул руку и хотел нанести второй удар, ниже. Не знал он только, наивный, что даже на одной ноге, даже с трудом удерживая равновесие и страдая от боли, Энтрери виртуозно владел оружием. Он не только остановил Коготь Шарона, не завершив взмаха, но и, почувствовав опасность с другой стороны, единым сильным и плавным движением сумел отразить нападение второго противника, с мечом.
Весь вес своего тела Энтрери перенес на левую, непослушную ногу, утвердив ее на земле, как ось, а правую отвел, зная, что последует удар кинжалом. Вражеский клинок лишь слегка задел ему бедро, и, к чести противника, тот сразу понял, что промахнулся, и отпрыгнул назад, опасаясь ответного удара. Но убийца и это предвидел и даже не сделал попытки достать его. Широким взмахом Когтя Шарона в сторону другого врага он вызвал в воздухе плотную завесу, словно из сажи, скрывшую его от глаз парня с мечом.
Убийца не сомневался, что враг машинально на мгновение выпрямится, прежде чем отшатнется от неожиданности. И в этот самый миг Энтрери пригнулся и полоснул клинком ниже черной пелены.
Сперва он почувствовал, как меч мягко входит в плоть, потом ощутил сопротивление кости, затем раздался дикий крик боли.
Развернувшись на месте, он остался один на один с парнем, дравшимся кинжалом. Судя по громкому звуку падения, его товарищ, по крайней мере, на некоторое время вышел из игры.
Повинуясь инстинкту, Энтрери поднял Коготь Шарона и сразу же услышал, как лязгнул о кроваво-красное лезвие меча кинжал, брошенный неприятелем.
Парень достал другой кинжал. Энтрери оскалил зубы в ухмылке.
И вдруг противник не выдержал, развернулся и побежал, моля о пощаде, но, не успев сделать и пары шагов, растянулся на льду. Боясь, что смертельный удар настигнет его, он пополз, жалобно подвывая, и на четвереньках выбрался на улицу.
Энтрери стоял, с усмешкой глядя ему вслед.
Обернуться его заставил неожиданный стон. За спиной стоял Джарлакс и вытирал лезвие кинжала, которым только что прикончил недобитого противника.
Дроу выжидающе смотрел на приятеля, рассчитывая получить объяснения. Но Энтрери промолчал.
– Прелестная картинка, - вдруг сказал Джарлакс, кивнув в сторону.
Энтрери проследил за его взглядом туда, где начала таять черная завеса. На том самом месте, где стоял его противник, остались его ноги, отсеченные чуть выше лодыжек. Сам же парень с трясущимися окровавленными руками грузной кучей лежал у стены.
Джарлакс подошел к нему и осмотрел с головы до ног.
– Ты умрешь от потери крови, - невозмутимо объяснил он. - Это займет время, но больнее, чем сейчас, уже не будет. Правда, станет холодно, и не пугайся, когда в глазах начнет темнеть.
Парень всхлипнул и умоляюще поднял руки.
– Но если ты поведаешь нам… - начал дроу, и несчастный с готовностью закивал, но Энтрери сделал шаг и всадил прямо в сердце ему Коготь Шарона.
Выдернув клинок, он лишь мельком взглянул на Джарлакса и направился в конец переулка за кинжалом и фигуркой дракона.
– Полагаю, тебе и так все известно, раз ты не хочешь ничего узнать! - крикнул вслед ему дроу.
Энтрери шел не оборачиваясь, и, по счастью, он уже настолько овладел своим телом, что смог без труда пройти по льду.
Глава 8
СПАТЬ С ДРАКОНАМИ
– А-ха-ха! Ты выпивки не жалей! - проревел Атрогейт.
Подняв кружку, увенчанную шапкой пены, он опорожнил ее единым духом, изрядно пролив на заплетенную в косицы бороду. Потом грохнул пустой кружкой о стол и утер рукавом рот.
Джарлакс, сидевший напротив, чуть подвинул к нему новую кружку, но так, чтобы дворф не мог дотянуться.
– Я думаю, это были люди Нелликта, - проговорил он. - В противном случае, в Гелиогабалусе орудуют его конкуренты.
– Чушь собачья! С любыми конкурентами было бы покончено в два счета, - возразил дворф, заговорщически подмигнув.
Джарлакс подтолкнул кружку, Атрогейт схватил ее и залпом осушил.
– А-ха-ха! - опять громыхнул он, брякнул кружку на стол, смачно рыгнул и утерся рукавом.
Заметив при этом, что край рукава пропитался элем, он сунул его в рот и высосал все до капли.
Джарлакс, слегка подняв брови, покосился на ряды пустых кружек, занявших уже почти половину стола, и кивнул подавальщице, следившей за ними из-за стойки. Он с самого начала понял, что Атрогейта, чтобы разговорить, нужно напоить, но не представлял себе, насколько это будет накладно.
– Заказать еще? - спросил он, и дворф лишь фыркнул в ответ на столь нелепый вопрос.
Усмехнувшись, Джарлакс поднял руку с растопыренными пальцами, требуя еще пять кружек, и, отвечая на кивок служанки, поднял свой бокал - он с самого начала понемногу пил из него, пока Атрогейт расправлялся с дюжиной кружек.
– Значит, все организовал Нелликт, а объектом был Артемис Энтрери, - подытожил он.
– Я не говорил, что Нелликт, - возразил Атрогейт, рыгнув.
– Тогда какой-то соперник Цитадели Убийц?
– Что это не Нелликт, я тоже не говорил.
Служанка принесла заказ, и Джарлакс, обворожительно ей улыбаясь, промолчал. Она собрала на поднос пустую посуду, и дроу бросил туда же пару новеньких золотых, чем вызвал довольную ответную улыбку.
– Тогда рассказывай, - промолвил он, как только девушка ушла.
Очередную кружку он держал крепко, не давая Атрогейту до нее дотянуться.
– Энтрери получил задание - купца пришить,- начал дворф и умолк, не сводя с эля жадного взгляда.
Джарлакс подтолкнул кружку ближе, и Атрогейт проглотил содержимое в мгновение ока.
– И Нелликт решил, что Энтрери утаил часть денег? - удивился дроу. - Но это бессмыслица. У нас еще полно денег после похождений в Ваасе, к тому же теперь презренный металл вряд ли его интересует, ведь он рыцарь Ордена.
– А-ха-ха, рыцарь Ордена! - громогласно рассмеялся Атрогейт.
– Ну, младший рыцарь.
– А-ха-ха!
– Все равно у него нет причин присваивать чужое.
– Говорят, не было никакого убитого купца-то, - сообщил Атрогейт и потянулся к новой кружке. Джарлакс подвинул ее, но дворф не стал пить сразу. - Ну, пока Нелликт сам его не прикончил. Похоже, твой дружок ему все карты спутал.
– Убил не того купца?
– Убил парочку людей Нелликта, которых послали смотреть, как он справится, - пояснил Атрогейт, опрокидывая кружку.
Джарлакс откинулся на спинку стула и задумался. Что же ты натворил, Артемис? Ясно, что его приятель, равного которому в искусстве убивать нет не только в Гелиогабалусе, но и в любом другом городе, не мог совершить подобной роковой ошибки. Следовательно, это была не ошибка с его стороны, а сознательная демонстрация. Но чего? Независимости? Или тупости?