— Мы не можем оставаться здесь надолго, — запротестовал я, но кузина не обратила на мои слова ни малейшего внимания и уселась возле каменной стены лицом к реке.
Она явно не в первый раз была здесь вместе с Селестой. Я опустился на землю рядом с кузиной, а Спинк устроился возле меня. Эпини вдруг впала в меланхоличное настроение, и я, вопреки здравому смыслу, ее пожалел. Она вдруг показалась мне ужасно одинокой.
— Эпини, — мягко сказал я. — Я не понимаю, почему твое будущее кажется тебе таким мрачным, но я вижу, что ты искренна. Мне очень жаль. Иногда бывает трудно, но негоже противиться судьбе, уготованной нам добрым богом.
Не думаю, что Эпини меня слышала. Она фыркнула и выпрямила спину.
— Ладно. Мы все знаем, что нужно сделать. Необходимо выяснить, что произошло с нами вчера вечером. Сейчас мы устроим новый спиритический сеанс.
— У нас нет времени, — быстро проговорил я. — Мы со Спинком должны сегодня возвратиться в Академию. Нам нужно вернуться домой, собрать вещи и прибыть в казарму до наступления сумерек. Сегодня у нас не будет времени для спиритического сеанса.
— Ну конечно, вы отправитесь в свою Академию вовремя. Поэтому нам следует устроить сеанс прямо здесь и сейчас. Вот почему я привела вас сюда. Тут никого нет.
Я никак не ожидал такого поворота событий.
— Но… сейчас день. И я думал…
— Ты думал, что я намерена устроить какую-то мистификацию. Нет, Невар. И именно это меня и огорчает. С самого первого сеанса с проводником Порилет все получалось слишком легко. Такое впечатление, будто она распахнула в моем разуме окно, а я теперь не знаю, как его закрыть. Меня преследует ощущение, что я постоянно должна отгораживать свои мысли от другого мира, чьи обитатели терпеливо стоят за моим плечом. Мне все время кажется, что стоит повернуть голову, и я их увижу — они все время ждут шанса заговорить через меня. И пытаются прорвать мою оборону.
— Наверное, вам очень тяжело нести такую ношу, — сочувственно вымолвил Спинк — чтобы обратиться к Эпини, ему пришлось перегнуться через меня.
Она с удивлением посмотрела на моего друга.
— Никак не ожидала, что ты меня поймешь! — воскликнула она и добавила: — О нет, я не хотела тебя обидеть. Просто я привыкла, что люди твердят: «Я не понимаю, о чем ты говоришь». Даже моя мать, которая сама отвела меня на спиритический сеанс, не раз такое говорила. И очень грустно, но, похоже, она не верит Порилет. Боюсь, мать считает все это лишь игрой и только делает вид, будто искренне в ней участвует, чтобы заслужить благосклонность королевы. — Она тоже перегнулась через меня, чтобы ответить Спинку.
Я встал и отошел в сторону, ибо почувствовал себя крайне неудобно. Эпини тут же придвинулась к моему другу и протянула ему руку.
— Я знаю, что произошло нечто настоящее, — продолжала она. — Мне кажется, ты думаешь так же. Поэтому нам стоит попробовать еще раз — прямо сейчас.
— Что попробовать? — осведомился Спинк.
На его губах появилась глупая улыбка, он выглядел так, словно забыл, где находится, и не понимает, что происходит вокруг.
— Спиритический сеанс, естественно. Невар, подойди к нам, давайте возьмемся за руки. Нет, подожди, так нельзя. Прошлым вечером к нам пришло нечто темное и могущественное. Если мною овладеют духи, я не хочу свалиться с холма прямо в реку. Давайте найдем более удобное место и образуем небольшой круг. — Мы уже опаздываем. — Я попытался образумить кузину и отодвинулся от них еще на шаг. Мне не хотелось вспоминать о вчерашнем опыте и признавать, что со мной происходило нечто необычное, не говоря уже о попытках продолжения. — Ты же знаешь, нам со Спинком нужно сегодня вернуться в Академию.
— И ты боишься. Но это естественно, Невар. Тебе не следует опасаться, что вы опоздаете. Мой отец не уедет без вас. И ты прекрасно знаешь, что нам необходимо это сделать — прежде всего, чтобы тебя самого не мучили сомнения. Вот хорошее место. Садись рядом с нами.
Она продолжала двигаться, увлекая за собой Спинка. Эпини нашла сухое место на траве и села, скрестив ноги, отчего юбка слишком сильно обтянула ее бедра. Она так и не отпустила руку моего друга, заставив его опуститься на землю рядом с собой.
— Давай, Невар, — укоризненно посмотрела на меня Эпини.
— Но…
— Если ты торопишься, то садись и давай покончим с этим.
Я был вынужден пристроиться рядом с ними. Эпини тут же протянула мне свободную руку. Я посмотрел на нее без малейшего энтузиазма и решил быть откровенным.
— Меня не так уж беспокоит время, — признался я. — Просто мне не понравилось то, что произошло вчера вечером. Честно говоря, я бы предпочел забыть об этом и жить обычной жизнью. У меня нет ни малейшего желания повторять спиритический сеанс.
— Забыть? Неужели ты можешь забыть? — резко спросила она.
— А что произошло вчера вечером? — почти одновременно с ней задал свой вопрос Спинк.
— Не знаю и не хочу знать, — ответил я Спинку. А Эпини я твердо сказал: — Не понимаю, что ты со мной сделала, но мне это не понравилось. Больше спиритических сеансов не будет.
Эпини пристально посмотрела на меня.
— А ты полагаешь, что все дело в сеансе? Ты думаешь, будто виновата я? Прошу прощения, дорогой кузен. То, что произошло вчера, связано только с тобой. Все необычное исходило именно от тебя. А сейчас я лишь прошу разрешения обратиться к духам, чтобы узнать, что же за этим стоит. И, как я думаю, тебе тоже необходимо это понять. С тем же успехом можно сказать о возможной западне: «Езжай дальше и не обращай внимания на врагов. Нужно рассчитывать на лучшее, а вдруг они нас пропустят». Ты должен взглянуть в лицо опасности, Невар. И лучше, когда рядом друзья, нежели бороться в одиночку.
— Не уверен, что согласен с тобой, — пробурчал я.
Ее совет можно было отнести и к проблемам, которые меня ожидали после возвращения в Академию. Интересно, что ей успел рассказать Спинк. Между тем Эпини продолжала протягивать мне руку, и я сдался. Она тут же стиснула мою ладонь. Я с облегчением обнаружил, что не ощущаю никакого сопротивления. Быть может, это означало, что сегодня не произойдет ничего необычного. Потом я сжал руку Спинка. Мы сели кружком, как дети перед игрой. Почти сразу же мне стало не по себе. Земля была неровной и каменистой.
— Ну и что мы будем делать теперь? — раздраженно бросил я. — Нужно закрыть глаза и гудеть? Или склонить головы…
— Замолчи! — резко приказал Спинк.
Я бросил на него свирепый взгляд, но он расширившимися от удивления глазами смотрел на Эпини. Я повернулся к ней и почувствовал отвращение. Рот Эпини приоткрылся, лицо приняло бессмысленное выражение. Ее зрачки метались из стороны в сторону, точно шарики в банке. Она втянула в себя воздух через нос и выдохнула ртом. В уголке рта появились капельки слюны.
— Отвратительно! — простонал я, возмущенный постыдными кривляньями кузины.
Я никак не ожидал, что она способна на такие ужимки.
— Закрой рот! — прошипел Спинк. — Неужели ты сам не чувствуешь, как изменилась ее рука? Это по-настоящему!
Маленькая ладонь кузины была очень горячей по сравнению с холодной и твердой рукой Спинка. Прежде я не обратил внимания, какое от нее исходит тепло. Затем, когда голова Эпини сначала откинулась назад, а потом безвольно опустилась на грудь, ее рука стала заметно холоднее. Через несколько мгновений мне уже казалось, что я сжимаю руку трупа. Мы со Спинком обменялись тревожными взглядами.
— Не отпускайте, — взмолилась Эпини, — не дайте ветру унести меня.
В этот момент я уже был готов выпустить ее руку, но, услышав мольбу, крепче сжал ладошку Эпини. Пальцы кузины впились в меня так, словно жизнь девушки повисла на волоске.
— Нужно это прекратить, — прошептал Спинк. — Эпини, я думал, вы играете с нами. Но теперь я вижу… Давайте закончим. Мне это не нравится.
Эпини издала какой-то неприятный звук. Казалось, она хочет заговорить, но голос ее не слушается.
— Не могу, — наконец пробормотала она. — Не могу закрыть окно. Они все время рядом со мной.
— Достаточно! — жестко сказал я и попытался высвободить руку, но она вцепилась в мои пальцы с нечеловеческой силой.
— Кто-то приближается, — прошептала Эпини.
Голова ее опустилась еще ниже. Затем что-то в ее облике изменилось. Словно ты выглянул в окно сквозь запыленное стекло и за пеленой дождя увидел какую-то неясную фигуру, а потом вдруг узнал человека. До этого момента я думал, что Эпини кривляется с единственной целью — посмеяться над нами. Однако теперь я не сомневался, что происходит нечто опасное. Эпини подняла голову, губы у нее дрожали. Наши взгляды встретились, и я почувствовал, как кто-то другой смотрит на меня глазами Эпини. То был взгляд старого и очень усталого человека.
— Мы не были мертвы, — тихо прошептала она чужим, незнакомым мне голосом. Она говорила с акцентом женщины с границы. Эпини закрыла глаза, по ее щекам медленно потекли слезы. — Я была жива, и маленький мальчик тоже. Мы просто очень долго болели. Я слышала, как они разговаривали, но никак не могла проснуться. Они сказали, что мы умерли. И зашили нас в погребальный мешок. У них кончились гробы. Мы проснулись под землей. Никак не могли выбраться наружу. Я пыталась. Пыталась нас освободить. Я сломала ногти о холстину. Я кусала ее до тех пор, пока не начали кровоточить десны. И мы умерли там, в этом мешке, под землей. В ту ночь вокруг нас умирали другие. Мы все умерли. Но я не перешла мост.
В ее голосе не слышалось гнева, он был полон скорби. Эпини посмотрела на меня.
— Ты ведь это запомнишь, правда? Ну, пожалуйста. Обязательно запомни. Ведь будут и другие.
— Я буду помнить, — сам едва сдерживая слезы, пообещал я.
В тот момент я мог дать любой обет, лишь бы успокоить эту несчастную душу. Глаза Эпини потускнели, выражение лица изменилось, черты смягчились.
Я облегченно вздохнул.
— Эпини! — позвал я, слегка встряхнув ее руку. — Эпини?
Кто-то или что-то завладело ею. Нет. Оно проникло в ее разум исподтишка, как та женщина. Оно захватило Эпини так резко, что ее тело содрогнулось. Рука кузины больно сжала мои пальцы, и я услышал, как застонал Спинк. Когда она обратила ко мне лицо, я отпрянул, словно ее взгляд обжигал. На меня смотрела безобразная толстая женщина — древесный страж. Боль пронзила меня от макушки до кончиков пальцев. Я вдруг ощутил, что не могу пошевелиться.