Атака тварей захлебнулась. Те, что уцелели, уползали побитые, поджав хвосты. Часть воинов тоже посекло, хоть и несильно, больше тех, кто в пылу схватки ушел слишком далеко.
Скулили недобитые гзарки, Олег матерился сквозь зубы, рассматривая левую кисть со сбитыми костяшками, Линда, морщась, щупала затылок. К Вите с Ваней, окровавленный и сердитый, шагал охотник. Пару секунд он лишь рычал, словно забыл разом все слова, а потом выдохнул зло:
– Какого дьярха вы притащили сюда мага?!
Глава 19
Дождь начался еще ночью. Тихий, нудный, иногда он усиливался до короткого ливня, а порой превращался в невесомую пыль. Двор стал одной огромной лужей, редкие деревянные мостки и сено не спасали: ноги промокали на раз. Местные наружу не совались, гьярравары плохую погоду, кажется, не замечали вовсе, а ребята… Они места себе не находили. Грен Лусар отменил практику и загрузил теорией, но учиться было попросту невозможно.
Ожидание выматывало.
Каждый раз, как кто-нибудь входил в двери, Марина вскидывала голову, надежда вспыхивала в душе, но нет, все это были воины, и нести хорошие вести они не торопились.
– Сколько же можно! – выдохнула девушка и уронила книгу на колени.
Джеррскую грамоту она прекрасно освоила, но эта книга, как и бо́льшая часть остальных, была на эйлате, языке Империи, и с ним у Марины было не так хорошо. А сейчас, в волнении, все эти закорючки и вовсе ничего не значили. Голова была забита другим.
– Скоро, – ответила Рита, размеренно помешивая закипающее варево.
– Уже три дня прошло, и никаких вестей, – простонала Марина.
– Два.
– Разве? О-ох!
Ведьма отвлеклась от занятия. Сверкнули пониманием черные глаза, теплые руки поймали ледяные ладошки девушки.
– Они скоро придут. С ним все будет хорошо.
Марина вспыхнула и отдернула пальцы. Вцепилась в книжку, как в спасательный круг. Поспешно потупилась, чувствуя, как наворачиваются на глаза слезы, а щеки полыхают огнем. Покосилась на сестру, но та, казалось, ее смущения не заметила, продолжая возиться с разноцветной пряжей и запутывать ее все больше.
Маришка вздохнула и приложила ладонь к горящей щеке. Нельзя же так! Да еще когда рядом Лизка. Увидит, поймет – и жизни спокойной не будет, эта мелкая разнесет весть по всей деревне. Характер у нее жуть какой вредный, и нет никаких авторитетов. Разве что кроме Ивана.
Не думать о нем Марина не могла. Особенно когда к грену Лусару прилетел ворон и выяснилось, что охота пошла совсем не так и ребята попали в беду. А Ваня… Когда она представляла, как он, раненый, истекает кровью в далеком лесу, холодело в груди и язык прилипал к небу.
Грен Лусар отрядил в ту сторону троих воинов, а еще с двумя долго говорил, после чего они, серьезные, тоже покинули деревню. Самим же ребятам он настрого запретил выходить за ворота. Ох и шум тогда поднялся! Больше всех рвалась в путь, конечно, Рита. И она же после разговора с магом поддержала его. Ждем – был ее вердикт.
И потянулось ожидание…
Поначалу ни читать, ни писать, ни даже думать складно не получалось, но Марина долго сидела, уставившись в книгу, и незаметно для себя увлеклась. Размышления о сущности магии были местами занудны, но попадались и интересные вещи.
Яркие и вкусные описания мира былого. Магия как искусство и как наука, со стройными формами и формулами. Академии и школы, рассыпанные по континенту, каждая со своим направлением и особенностями. Великие маги, способные строить города и дороги, что переживут своих создателей на столетия. Иной уровень медицины и комфорта. Совсем другая жизнь.
Другая магия.
Марина трогала страницы, испещренные печатными знаками, и пыталась представить, как это было. Каково было людям жить в этой сказке. Как бы чувствовала себя она, окажись здесь – тогда.
А потом была Вторая война магов – все очень надеялись, что Последняя, – и за ней местное темное время. Время беззакония и страха, крах существующего мира и системы магии в том виде, в котором все к ней привыкли.
Это мог быть конец всего, откат на столетия назад, время власти иных тварей, но… лучом надежды явился Торий. Он и его странные взгляды стали тем раствором, что скрепил мир.
Автор книги, судя по имени, был с западного побережья, из городов-полисов возле Эберийского хребта, но при этом оказался не слишком-то лоялен к Империи. Он отдавал должное Торию, восхищался им как основоположником нового направления. Но не забывал критиковать его последователей за жажду власти и желание подгрести под себя всех одаренных.
Вообще всех.
Магия Тория средь них признавалась единственно верной, чистой и безопасной. В основе ее лежали воздействия с помощью жестов и звуков на энергетические потоки и оболочки, будь то иные твари или же другие маги, люди с особым чувствительным контуром. Попросту говоря, братья не строили дворцы и не иссушали болота, зато могли весьма эффективно бороться с порождениями иного мира. И с конкурентами тоже.
Прочитав описание пары ритуалов, взглянув на картинки, Марина зябко передернула плечами и перелистнула несколько страниц. И пожелала себе никогда не встретить торийца.
По словам рассказчика, особой жестокостью отличались «Псы Тория» – обычные люди, ни капли не маги, но обученные специальным боевым молитвам. Они и созданы были лишь для одного: для борьбы с иными тварями и одаренными.
Страшные люди.
Инквизиторы этого мира.
О «классической» магии стихий автор писал с любовью и сожалением. Говорил, что бо́льшая часть заклинаний либо безвозвратно утеряна – привет все тем же торийцам, – либо перестала иметь хоть какой-то смысл в мире с измененным магическим фоном. А то и попросту стала опасной.
Нынешним одаренным, тем, кто не попался в руки одного из братств или получил от них разрешение, приходилось ой как тяжело. Сложные структуры, постоянный контроль и вечная нехватка литературы и учителей. А еще – невозможность построить что-то постоянное и долговременное. Даже тщательно выверенный узор мог разрушиться вмиг, стоило неправильно влить в него силу. Что уж говорить про неначертательную магию? Подобные ошибки грозили не просто растратой силы, они могли убить. И самого мага, и тех, кто вокруг.
Так что заклинания стали проще, короче и слабей. Выходом было обращение к стихии напрямую, но для этого нужно было такое единение и столько сил, что подобным образом колдовали единицы. Прочим же оставались контроль и тяжелая работа.
Маги стали слабее.
Магов стало меньше.
Марина так увлеклась книгой, что, когда Мия вскочила с места и бросилась к двери, она даже не поняла, что произошло. А потом, боясь поверить, кинулась следом. Налетела на девочку, застывшую в проеме, едва не выпихнула за порог. Пальцы вцепились в косяк, а взгляд заметался от одной фигуры к другой.
Шесть человек, заляпанные грязью едва не по пояс, шли прямо по лужам, и дождь холодными струями стекал по усталым лицам. Серьезный и собранный Виктор, хмурый более чем обычно Тимур, бодрящаяся Линда, Юра, потерявший свой лоск… Взгляд метался и не находил того, кто занимал ее мысли все эти два – или все-таки три? – дня.
Мия тронула за руку, шепнула:
– Он жив.
Стало спокойнее, но ненамного. Как? Почему? И жив – еще не значит здоров. О-ох!
Девочка стиснула ее пальцы, и паника улеглась так же внезапно, как и возникла. Марина вымученно улыбнулась.
Отступили с порога, и Маргарита, окинув цепким взглядом пришедших, поспешила взять всех в оборот. Тир отправила готовить баню. Часть девчонок – накрывать на стол, других – помогать стаскивать кольчуги. Марина стояла у двери, вне этой суеты, хмурила брови и никак не могла решиться спросить насчет Вани. А когда наконец решилась, получила ответ:
– У грена Лусара он. А нам велели сидеть и ждать вызова.
Сердце кольнуло нехорошим предчувствием.
– Он цел?
– Почти, – отозвался Виктор, – ничего серьезного… вроде как.
Голос его звучал глухо, парень согнулся пополам, стягивая кольчугу. Сонечка, помогая, поспешила вцепиться в край.
– Его сорх зацепил, – добавила Линда. – Несильно, и противоядие вовремя дали. Ему уже лучше.
– Так почему вы здесь, а он там? Может, сначала к Рите?
– А ты знала, что Ваня – маг? Хм. По глазам вижу, что нет. А у него, кажется, твой профиль, земной. И ведь чуяла я, еще там, у озера: что-то не так. Думала, показалось…
Линда говорила, а Марина слышала ее как сквозь вату. В душе все смешалось: удивление сродни шоку, страх, робкая радость. Ваня – маг?! Он так не любил их, кривился при одном лишь упоминании – и сам оказался таким же. Шалость судьбы, случайность… счастливая. Теперь они смогут заниматься вместе, и видеться чаще, и… о-ох!
– Мариш, ты чего? Цел он, цел. Рука заживет, но пока не до тренировок будет.
– Я волновалась. За вас за всех, – поспешно добавила девушка, очень надеясь, что Линда ее смущения не заметит.
И то ли рыжая оказалась не столь проницательна, то ли ей было не до чужих переживаний, но – не заметила. Отжала мокрые волосы, закрутила в пучок. Улыбнулась невесть чему, только улыбка эта вышла какой-то злой, больше на оскал похожей.
– И что теперь?
– Не знаю, – честно ответила Линда. – Ваня… Мы все очень серьезно попали из-за него… из-за его способностей. Гьярравары злы, охотники еще злее. Все думают, что он попросту скрыл свою одаренность и тем самым нас подставил. Магам нельзя соваться в темные земли без особой защиты, эти твари просто с ума сходят, когда чуют вашу кровь, ее особую энергетику. Я бы это сказочками сочла, если б сама не видела.
– Все было так плохо?
– Хуже, чем плохо. Чую, совсем не такую охоту для нас готовили. Мы сами чуть дичью не стали.
– Но Ваня не знал, правда!
Рыжая столкнулась с ней взглядом, словно сканером зеленым просветила. Усмехнулась невесело.
– Я-то верю. Вопрос в том, поверит ли грен Лусар.