– Нет.
– А вас?
– Сомневаюсь.
Гьярравар усмехнулся, мол, ясно с вами все, вам двоим не до мира вокруг было. И девушка разозлилась.
– Да что у вас тут творится?!
«Кра», – донеслось от окна. Маг уставился зло на ворона, перевел взгляд на другого, что сидел на балке под потолком. Здоровые, иссиня-черные, сильные, как и положено вестникам. Хотелось выпотрошить этих птичек, чтобы докопаться до истины. Если б это помогло, он бы так и сделал, а пока мог только стискивать зубы и припоминать в деталях полученные сообщения.
Самое поганое, что он не видел ни следа чужой магии: ни лишнего внушения, ни подлога. Вестники были настоящими, оба. От людей, которым он доверял. И каждый передавал свое.
Дверь распахнулась, в дом вихрем ворвался Иртен.
– Ничего, – сказал он. – Никто ничего не видел, в деревне и за воротами все как обычно.
– Город?
Рыжий маг только развел руками. Лусар скривился. Конечно, никто ничего не видел, а проверить хорошенько не успели.
– Как же не вовремя! Вот совсем!
Он стиснул кулаки, и они нагрелись почти мгновенно. Разжал медленно пальцы, положил ладони на стол. Такому магу, как он, нельзя злиться. А то от дома ничего не останется.
Иртен ждал, не рискуя спрашивать о решении. А он не мог определиться.
Кому довериться?
Доброму другу, что семь лет назад поддержал неизвестного таэллийского мага с учителем, когда те только прибыли в Джерр? Другу, что не требовал сверх нужды, лишь неизменно поддерживал. И теперь знал слишком много секретов.
Или старому шаману, единственному в Джерре, кто способен взглядом пронзать время? Когда-то давно он сказал, что верит в его, Лусара, путь и поддержит, когда придет срок. Да, у старика Ньорта во всем свои интересы, но не слушать советы Видящего нельзя, это может очень дорого обойтись.
Друг просил о помощи с иной тварью, что поселилась в его владениях, – мерзкой, тихой, но весьма опасной.
А шаман велел уходить, бросив все. По его словам, Псы Тория встали на след и шли к деревне.
Можно было отправить вестников обратно, отослать кого-то из людей Снура к тэну в замок, получить ответ. Да, сурмут – тварь неприятная, и если друг взывает о помощи, то она доросла до такого размера, что без мага не справишься. Но… все это может подождать – и день, и два, и семь.
Но если прав шаман? Тогда они ждут своего палача.
– Уходим, – сказал, наконец, Лусар. – Утром.
– Но как же…
Иртен вскинулся, но тут же замолчал, кривясь.
– Книги, кое-что из зелий берем, остальное придется оставить.
– И куда на этот раз?
– К Арденскому темноземью. Ньорт ясно говорит, что надо идти на запад, к перевалу, и за Ошские горы.
– Что?! Толпа магов-недоучек в темных землях? Шаман рехнулся на своих травах! Может, сразу их тут прирезать и никуда не вести? Хлопот меньше.
– Иртен…
Рыжий маг шумно выдохнул.
– Это ошибка.
– Иногда то, что кажется странным, бывает лучшим решением.
Иртен врезал кулаком по стене, и ворон под потолком скрипуче каркнул и захлопал крыльями. Мужчины отвели взгляды от вестника и принялись сверлить ими друг друга. Младший сдался первым. Дрогнули рыжие ресницы, маг вздохнул.
– Я не согласен, – сказал Иртен, – но пойду собираться. Остальным когда скажешь?
– Сегодня.
Рыжий маг кивнул и стремительно вышел за дверь. Оттуда уже послышался его голос:
– А, явились пропащие…
Новости были такими, что просто в голове не укладывались!
Еще утром они бродили по лесу – девчонки, Хильда и симпатичная тира, которую нагрузили двумя корзинами для трав. Светлый лес играл тенями, шелестел и пел, радуясь жизни и лету. Было тепло, и Алина не стала надевать шерстяные чулки, обулась прямо на босу ногу. Рукава рубашки закатала, юбку с шоллой подоткнула – пусть ножки загорают. Смотреть тут все равно некому, как бы ни кривилась Хильда. Ирнхольд стоит поодаль, а других мужиков не видать.
Старая ведьма рассказывала о том, что и когда собирать и как сушить после. Алина слушала вполуха и чаще наклонялась за цветочками, чем за травой. Небесные колокольчики, алая кровянка, глянцевые лютики, ромашки веселые, цветущая мелисса и еще что-то белое и пушистое.
– И кому ты вечного сна желаешь?
– Что? – опешила девушка.
Ведьма отобрала букет. Сразу выкинула пушистые зонтики – аккуратно, двумя пальцами, а остальное разделила на кучки: колокольчики, ромашки и мелиссу в одну сторону, кровянку с лютиками в другую.
– Это чтоб спать, то – для тяжкого сна после судорог, которые непременно начнутся. А вон те – чтобы наверняка не проснуться.
– Это же просто цветы, – с нервным смешком отозвалась Алина.
– Не бывает просто цветов, запомни.
– Так уж и не бывает, – едва слышно проворчала девушка, но под взглядом суровой ведьмы кивнула.
И даже начала ее слушать – очень внимательно, пусть и недолго.
То было утром. А теперь…
Алина лежала в постели, натянув колючее одеяло до подбородка, и никак не могла уснуть. Шуршал под кем-то соломенный матрас, перешептывались Лиза с Мариной, а в стороне кто-то то и дело шмыгал носом. Наконец поднялась Маргарита и увела зареванную Оленьку, самую мелкую из девчонок, на кухню.
Девушка выпростала ногу из-под одеяла и наугад дотронулась ступней до матерчатого рюкзака. Одежда и прочие скудные пожитки: книга для записей, расческа, ленты для волос, зубная щетка, кое-что из притираний, мыло. Деревянный амулет, вырезанный Иваном, с огненной руной йиру, которая откликалась у Алины лучше всего.
Вот и все. Сколько они тут прожили? Два, три месяца? Привыкли ведь, обжились. А теперь пора уходить. Нет, она иногда думала, что будет после… когда освоятся, переедут в город, начнут новую жизнь – по-взрослому, всерьез. Но сейчас эта внезапность и спешка пугали. Словно… словно не просто так они уезжали, а удирали от какой-то опасности.
Грен Лусар ничего толком не сказал, кроме того, что надо собраться – сегодня, сейчас, – а утром пуститься в путь. Почему, зачем… Он смотрел как-то особенно грозно, и расспрашивать не хотелось.
Не хотелось – ей. А Маргарите ни голос, пробирающий до мурашек, ни строгий взгляд не помешали спросить, уперев руки в бока:
– И что все это значит?
Маг лишь улыбнулся скупо и поманил девушку за собой. Развернулся, только полы плаща хлопнули, и ушел. А за ним увязались Марго и Пашка, и Лера, и Линда с Виктором, и кто-то еще из старших парней. Кто – Алина не разглядела, ее и остальных девчонок погнала в комнату Хильда. Собираться, как маг велел.
И уже перед отходом ко сну, после вечернего обмывания в низенькой темной бане, девушка видела, как грен Лусар закапывает что-то за учебным сараем. Гудел его голос, шевелились пальцы, сплетая заклинание, – и вместе с ними шевелилась земля: вспухала и словно бурлила, и объемный тюк тонул в ней, словно в болоте. А потом волны улеглись и поверх проклюнулась трава. Дальше уже Алина не смотрела: грен Иртен шикнул на девушку, и она сбежала домой.
Дом.
Это место стало ей домом.
Пусть временным, не таким, как хотелось бы, но она привыкла к нему. Привыкла к жесткому соломенному матрасу и узнала, как лечь, чтобы было удобно. Научилась разводить огонь в очаге и готовить каши, и супы, и маленькие пирожки с рыбой на открытом огне, получая от этого странное удовольствие. Она с закрытыми глазами обошла бы комнату, ни обо что не ударившись, и сказала бы, кто где спит.
Крепкие стены, высокий забор, лес на многие километры вокруг. Ты будто «в домике», и никто тут не найдет. Никто больше не тронет.
А теперь все закончится. Страшно ли ей? Еще как!
Алина вздохнула и повернулась на бок. На нее, не мигая, смотрели огромные глаза Мии.
– Хочешь, я помогу уснуть? – спросила девочка, протягивая ладонь.
Первым порывом было отказаться. Способности подруги… пугали.
Вот пылаешь ты от ярости или светишься от счастья, сгибаешься от горя или тоски – а она трогает за руку, смотрит в глаза, и эмоции гаснут, подергиваясь пылью, а то и вовсе меняются на что-то иное. И уже ты будто бы не совсем ты и сама себе не принадлежишь.
Сложно не испугаться.
– Извини, – прошептала девочка, прикусила губу и спрятала ладошку обратно под одеяло.
– Давай, – решилась Алина – Пожалуйста.
Далеко тянуться не пришлось, они спали рядом, так близко, что матрасы почти соприкасались. Мия смотрела в глаза, и Алина чувствовала, как уплывает куда-то сознание. Стало так легко и спокойно, что она, улыбаясь, спросила:
– И как ты только это делаешь?
Но ответа уже не услышала.
Они ушли из деревни утром, сразу после завтрака. Местные провожали у ворот, кажется, выдыхая с облегчением. А они все шли и шли мимо. Два мага, ведьма, двадцать три гьярравара, три тиры, шесть лошадей и они – ребята из иного мира. Десять девушек и десять парней.
Глава 23
Мутить ее начало с вечера, и от ужина пришлось отказаться.
Давно, еще в прошлой жизни, такое случалось порой, и с качеством пищи это никак не было связано. Девочка никогда не стремилась в общество и всячески обходила стороной толпу, но иногда компания других людей становилась попросту невыносимой. Особенно пугали подростки, такие разные и шумные.
Эмоциональные до тошноты.
От волнения у нее потели руки и колотилось сердце, голова кружилась, а желудок, казалось, вывернется наружу при первой же попытке открыть рот и что-то сказать. «Панические атаки» – так называла это Марта Ивановна и призывала дышать размеренно и тихо.
У них с бабушкой всегда все было просто. Будь хорошей девочкой, учись «на отлично», уважай старших и себя. А все страхи и проблемы со сверстниками – от закомплексованности и лени. «Веди себя достойно», – слышала она не раз и лишь сильнее мечтала заползти в тихую темную норку, из которой ее никто бы не выкопал.