– Если ты этого хочешь.
Она судорожно кивнула, надеясь, что он не заметит слез.
– Иди, я хочу побыть одна.
Он сделал неуверенный шаг в сторону лагеря. Марина отвернулась.
Чего она действительно хотела, так это отмотать время на день назад. А лучше – на два. Или… или вернуться в деревню, где не было всего этого. Где была надежда – на взаимную симпатию, на то, что… когда-нибудь, может быть… они станут парой.
Когда-нибудь, но не сейчас. Не после того, как она вела себя словно блудливая кошка. Подумать только, сама его поцеловала! А потом… Да, ничего такого не было, но явно не потому, что она не хотела. Хотела, и еще как! И что он теперь о ней думает?
Девушка застонала и ударила лбом о сосну. Еще раз, и еще. Прижалась к шершавой коре, зажмурилась крепко.
Ну и как дальше жить? Как смотреть Ване в глаза?
Плеча невесомо коснулась чья-то ладонь, и Марина вздрогнула, обернулась, моргая. Отерла рукавом слезы. Мия. Глаза огромные, светлые волосы пушатся вокруг головы, как наэлектризованные. Девочка глянула мельком и отвернулась, всматриваясь в лес. Марина проследила за ее взглядом и ахнула, прикрывая ладонью рот.
– Пожалуйста, только не кричи, – донеслись слова Мии.
Да как же тут не орать?
Напротив девушек замерло оно… она… гзарка. Размером с крупную собаку, отдаленно похожая на волка, но с мордой узкой и вытянутой, с горбатой спиной, с шерстью, словно присыпанной серо-зеленой пылью. Стояла чуть бочком, едва заметная в пятнах света – не увидишь, не зная, куда смотреть.
Припала на передние лапы, верхняя губа дернулась, обнажая клыки. Марина вжалась в сосну, горло царапнул задушенный вскрик. Кричать или бежать? Или, нарушив указание грена Лусара, попробовать что-то наколдовать? Но что?
Мия шагнула вперед, раскрывая ладони в приветственном жесте. Еще шаг, и еще. Гзарка замерла, хвост ее неуверенно шевельнулся. Да что ж эта девочка делает?!
И тут местная тварь оскалилась, вздыбив шерсть, прыжком развернулась, глядя куда-то в сторону.
– Нет! – взвизгнула Мия, поворачиваясь, и Марина поморщилась: крик отозвался резкой болью в голове.
Мимо девушек промчался топор, и гзарку смело. Она лишь успела коротко взвизгнуть, прежде чем завалилась в заросли папоротника. Марина замерла, глядя, как к ним широким шагом движется хмурый Фин.
Но у зверя первой оказалась Мия. Она метнулась к кустам так быстро, что девушка лишь ахнула, а гьярравар зарычал:
– Близко не лезь!
Но Мия уже присела рядом с местной тварью. Марина как завороженная шагнула следом. Подошла ближе ровно настолько, чтобы увидеть окровавленный бок этого странного волка и топор, глубоко в нем засевший. Тварь дергала задней лапой, словно хотела убежать, и скалилась на подходящего с ножом гьярравара.
Ладонь Мии замерла над головой гзарки, тронула осторожно короткую шерсть между глаз и легла на лоб.
– Отойди, – пророкотал Фин, – медленно.
Гзарка, которая после касания девочки прикрыла глаза, вновь оскалилась и утробно зарычала.
– Нет, – отозвалась Мия.
От ворчания твари она даже не вздрогнула, словно знала: это не для нее. Прошептала грустно:
– Ей больно. Она умирает.
– Вот и отлично! – сказал как выплюнул Фин. – Ненавижу этих тварей.
– Она не причинила бы нам вреда.
– Это гзарка, а не собака! – рыкнул мужчина, подойдя вплотную. От него пахло потом и дымом, и Марине захотелось отстраниться. – Загрызла бы вас и стаю привела.
Пальцы девочки с силой стиснули мятую после сна шоллу.
– Неправда. Я не чувствовала в ней злых намерений.
– Ну да, вас бы по-доброму сожрали, – пробухтел гьярравар.
Одним слитным движением он скользнул на землю, прижал поверх ладони девочки голову твари и второй рукой вонзил нож в горло. Мия ахнула, шлепнулась на задницу и попыталась отползти, но мужчина держал крепко, пока гзарка не перестала дергаться.
– Вот и все, – сказал он, вытирая клинок о шерсть на шее. – А ты храбрая. Хоть и дура.
Мия смотрела широко распахнутыми от ужаса глазами, по щекам ее текли слезы. Гьярравар сплюнул и встал.
– Девки, – пренебрежительно бросил он, выдергивая топор из окровавленного бока, – даром, что маги.
Девочка что-то прошептала, и Марина, преодолевая отвращение к мертвой твари, подошла ближе, протянула ладонь, помогая встать. Мия плохо держалась на ногах, как-то разом ослабнув, и едва не утянула девушку прямо на убитую гзарку.
– Почему? – прошептала девочка и встретилась с Мариной взглядом. – Почему они уничтожают все, что не могут понять?
В ясных глазах Мии была боль. Столько боли… Она обрушилась на Марину лавиной, грозя погрести под собой, и девушка отпрянула, отпуская ладонь. Мия тихо осела обратно рядышком с мертвой тварью, а Марина…
Она не нашла в себе сил, чтобы прикоснуться к девочке вновь.
Линду он застал возле Рейнара.
Лагерь стремительно собирался, маги торопились выдвинуться в путь как можно раньше. Сыпал отрывистыми приказами Снур, мужчины седлали лошадей и грузили на них поклажу. Позвякивали кольчуги – гьярравары, хоть и не носили тяжелых доспехов, защитой не пренебрегали, тем более в темных землях.
Гьярвен лежал чуть в стороне на хлипком настиле, сооруженном вечером, – кажется, все в той же позе. А девушка… Она стояла на коленях рядом, наклоняясь к его голове так низко, что темно-рыжие волосы разметались волной по земле.
Хм. Очень интересно.
– Лин, – тихо окликнул Витька, потому как девушка его присутствия не заметила, увлеченная… чем-то.
Она дернулась, словно ее подкинуло, встала резко. Пальцы правой руки сомкнулись на рукояти ножа, и Виктор ухмыльнулся. Ну конечно, иначе это была бы не Линда.
– Вик, это не то, чем кажется, – пробормотала девушка и куснула губу.
– А чем это кажется?
Он приподнял брови и перевел взгляд на распростертого на земле гьярвена. И… Неужели она покраснела?
– Я…
Она воровато огляделась. В несколько шагов сократила расстояние, встала вплотную. Быстро зашептала, глядя снизу вверх:
– Наверное, это прозвучит странно, но… мне кажется, я могу делиться энергией. Не так, как в ритуале грена Лусара, а добровольно.
Она говорила быстро и немного сумбурно. О том, что, прикасаясь к гьярвену, она почувствовала отток сил. Что это было похоже на гьярру, но не совсем. Что она не знает, как это работает и работает ли, но… она готова попробовать. Что она обязана попробовать, ведь тэн Рейнар, израненный и обессилевший, может и не вернуться, не справиться сам.
Она говорила, заглядывая ему в глаза, будто искала поддержки и подтверждения: она не сошла с ума, все это реально. Он покачал головой и стиснул ее плечи ладонями.
– Лин, нет! – оборвал резко. – Даже не думай.
– Чего?!
– Подожди шипеть, колючка моя. Выслушай. Дело не в том, что я тебе не верю. Я верю. И не в том, что ты не маг – мы это проверили, спасибо торийским псам с их молитвами.
– Тогда что не так?
– Ты не должна рисковать.
– Я не…
– Рискуешь. Забыла «просьбу о силе»? Как от нее чуть не подохла? А я помню. Я чертовски хорошо все помню! И не хочу повторения. Не хочу тебя потерять.
Он притянул девушку к себе, уперся лбом в ее лоб.
Упрямая. Отважная. Сильная. Ворвалась в его жизнь рыжим вихрем, заняла место в сердце. Послала к чертям решение не привязываться ни к кому, пока не обжился.
Он не мог ее потерять. Просто не мог.
– Все будет хорошо, Вик.
– Пожалуйста, не рискуй.
– Помнишь, ты просил быть на твоей стороне? Сейчас я прошу о том же. Я хочу попробовать. Я могу, я чувствую это. Я стала сильнее.
Виктор шумно выдохнул.
– Хорошо. Пробуй.
Она встала на цыпочки и коснулась поцелуем его губ.
– Спасибо.
За руку вернулись к тэну. Рейнар, обычно такой большой и грозный, сейчас казался будто бы меньше. Отрешенный и восковой, лишь по движению груди видно: не помер еще. Пожалуй, немного сторонней силы ему не помешает. Только…
– Маг запретил колдовать. Совсем. Даже Марго.
– Я помню.
Линда вновь закусила губу, которую ему сразу же нестерпимо захотелось тронуть пальцем. Провести им, обводя контур, а потом скользнуть ладонью на шею, притягивая к себе…
Еле сдержался. Не время, не место.
– Правда помню, – повторила она немного тверже, – но я не маг, ты прав. Это что-то другое, вроде гьярры, а гьярра – не совсем магия.
– Ладно, допустим. И как это будет?
– Если бы я знала, – выдохнула девушка и присела рядом с тэном, оглядывая его обеспокоенным взглядом. – Наверное, нужен физический контакт.
– И насколько плотный контакт? – уточнил Виктор, внезапно вспоминая, что нашел свою девушку едва ли не распростертой на их наставнике.
Кажется, она подумала о том же. Потупила взгляд, но тут же глянула с вызовом.
– А если чем плотнее, тем лучше? То что?
Пожал плечами, чувствуя, как борются в душе два желания: сгрести рыжую и увезти куда подальше – или позволить ей быть взрослой девочкой и делать то, что считает нужным. Даже если ему это не нравится.
– Решать тебе.
– Ладно. Хорошо.
Кажется, она поняла его как-то не так, потому что потянулась к фибуле на рубашке, дернула зло, не в силах сразу расстегнуть. А потом… пальцы ее замерли на миг и сгребли ворот в кулак, сжали крепко. Девушка зажмурилась, выдохнула:
– Мне страшно. Мне тупо страшно, вот и творю какую-то дичь. Вдруг я что-то сломаю? Вдруг сделаю только хуже?
Линда – и испугалась?
Она недолго думала, посылая вчера топор в торийца, или смыкая щиты с ребятами и Оденом, или когда рванула в бой с магом следом за гьярраварами. Она не боялась рисковать жизнью. Своей, но не чужой. Потому терзалась сейчас в сомнениях, не решаясь ни сделать что-то, ни отступить.
Виктор вздохнул. Стиснул ее плечо, желая подбодрить – или хотя бы отвлечь от дурных мыслей.
– Ты хочешь ему помочь?
– Да. Конечно!
– Так действуй, пока нас не дернули уходить. Я в тебя верю.