Кооски выползали из всех щелей и корчились, словно были отравлены и у них начались судороги. Одна огрызнулась на другую, и та куснула в ответ, и тут же на раненую кинулась стая. Вцепились, визжа, погребая под валом серых тел.
Мия вздрогнула и отступила.
Тревожно заржали лошади, загарцевал жеребец Рейнара, и девочка шагнула к коню и погладила по шее, почти не задумываясь, что делает. Что-то продолжало цеплять ее и тревожить, и не в коосках было дело.
Не только в них.
Глава 32
Ее коснулся чей-то внимательный взгляд, и Мия едва не задохнулась от вязкой неприязни, почти ненависти. Чужой ненависти.
– Там! – выкрикнула она, разворачиваясь и указывая на левое крыло Дома Общин.
В одном из окон второго этажа что-то мелькнуло, и одновременно с этим дернулся, поднимая щит, Фин. В дерево бухнуло, и стрела, нацеленная в девочку, отлетела на мостовую.
– Щиты! – взревел Снур. – В круг, дальше от крыс! Эсфен, убери стрелка.
Мию подхватило и понесло. Мелькнули перед глазами плащ гьярравара, кооска, разрубленная в прыжке, суровое лицо Тимура. Мостовая толкнулась в подошвы, и девочка едва не упала. Выровнялась, подхваченная за локоть другом. Ее, как и остальных девчонок, оттеснили за спины, и видела она лишь сложные косы и светлый затылок Фина, его широкие плечи и сдвинутый в сторону плащ. И окровавленный меч, что раз за разом опускался на мелких тварей. Те визжали, прыгали, пытаясь дотянуться, вцеплялись в своих же собратьев и дохли, дохли десятками. А на площадь вытекали все новые ручейки зеленовато-серых спин, собирались в реки и накатывали волнами.
Проскочила меж гьярраваров одна крыса, ощеренная, вся в брызгах крови, и кинулась к Алине. Девушка завизжала, попятилась и споткнулась. Упала, засучила ногами, пытаясь уползти. Тварь прыгнула на нее, глаза Мии распахнулись в ужасе: помочь она никак не успевала. Взметнулась синяя юбка, и Лера точным пинком отправила кооску обратно в проем.
– Не ори! – рявкнула блондинка, вздергивая Алину на ноги. – И не падай больше.
– Я их б-боюсь, – зарыдала та, – до ж-жути.
– Пофиг. Жить хочешь – держись на ногах. Им только до горла добраться – и все, ты труп.
Еще одна тварь вцепилась в юбку Леры, зашевелила быстро лапами, взбираясь выше. Вновь завизжала Алина, а блондинка скривилась. Ударила по наглой морде ножом – коротко и точно – и крыса упала ей под ноги, судорожно подергиваясь.
– Все поняли? Не падаем! А если упали, бережем лицо и горло и встаем, встаем быстренько, – продолжила сумбурную лекцию Валерия.
Оглядела испуганных девчонок: Соню, Оленьку, Лизу с Мариной, Алину, Юлю – и добавила:
– И ножи вам пригодятся.
Девочки, пораженные ее стойкостью и хладнокровием, смотрели на Леру со смесью восторга и ужаса.
А Мия стиснула кулаки, пытаясь не сорваться в паническую атаку. Вместе с каждой атакой коосок ее накрывало волнами жажды: кровь, кровь! жрать, жрать! Она чувствовала их всех: и тех, что бросались на воинов, и тех, что только выкатывались на площадь. Казалось, тут собрались все крысы города. И все они хотели их крови.
Пока же вокруг была кровь иных тварей. Такая же красная, везде: на скользких камнях мостовой, на мечах и щитах гьярраваров, на одежде и руках, на ноже Леры.
Сердце загрохотало в ушах. Мия, силясь вдохнуть, прижала ладони к груди. Нет, нет! Ну до чего же не вовремя! Что ж она за немочь проклятая, что не может с собой совладать?!
Кто-то схватил за плечи и встряхнул так, что лязгнули зубы.
– Не смей! Не смей уходить в себя! Ты нам нужна.
Мия поморгала, фокусируя взгляд на грене Лусаре. Забрызганный кровью, он растерял часть своего лоска, но по-прежнему смотрел так, что бросало в дрожь.
– Слышишь меня? Хорошо. Иные твари не просто так бесятся, где-то тут есть манок. Ты чувствуешь что-нибудь?
Манок… Какой еще манок? Она затрясла головой.
– Давай, девочка, ищи. Лишний человек, странное ощущение. Вряд ли слишком далеко. Ты сильная, ты можешь. Ищи!
За спиной кто-то взвыл, и от воя этого стало так жутко, словно запустили ледяную руку внутрь живота. Грен Лусар перевел туда взгляд, скривился и ринулся затыкать дыры обороны.
Мия, оставленная без поддержки, качнулась, но устояла. Проводила мага взглядом. Движения его были стремительны, как у бывалого воина, а с меча капала кровь, и девочка удивилась: маг – и с мечом? Странно.
Странное ощущение.
Вой в печной трубе.
Где он может быть? В Доме Общин?
Обернулась на вычурное здание, присмотрелась. Оттуда стреляли, но редко, с большими перерывами, словно человек перебирался с места на место. Он? Или нет? В доме что-то хлопнуло, и пыль с сором и остатки мебели вынесло из окна второго этажа.
И что это там взорвалось? Тут есть чему взрываться?
Нет, не думать! Ощущать.
И она, прикрыв глаза, вновь окунулась в хаос чужих эмоций, но не целиком, с головой, а так, чтобы искать и отсеивать ненужное.
Фонили страхом девчонки, рычали гьярравары, распространяя вокруг горячую ярость, с холодным азартом резал атакующих грен Лусар. Бесновались мелкие иные твари, полыхали редкими всполохами тварюшки покрупнее – Мия едва не вывалилась из состояния, чтобы посмотреть, кто еще прибыл по их души.
Нет, все не то. Не ее это забота. Ее дело – найти человека с манком, способным взбесить весь город.
Вой какой-то новой твари и – вот оно: странный звук на пределе слышимости, ощущаемый как зуд в районе лопаток.
Мия распахнула глаза и крутанулась, определяя направление, когда сзади в нее врезалось, едва не сбив с ног, чье-то крупное тело. Девочка взмахнула руками, восстанавливая равновесие, развернулась резко и в ужасе уставилась на большую хищную кошку, которая кувыркнулась через себя и мгновенно подобралась. Передняя лапа ее подломилась, и зверь промедлил мгновение, взрыкнул, прежде чем прыгнуть на спину грену Лусару.
А Мия опять застыла на месте. Забилась мысль, что надо сделать хоть что-то, но тело замерло, повинуясь древнейшему инстинкту. Бей, беги, замри.
О, замирать она умела отлично!
Мимо что-то метнулось, и мощный удар хищной кошки обрушился на Юлю, которая в невероятном порыве закрыла мага собой. Они рухнули на мостовую, когти полоснули по груди девушки, раздирая одежду и все, что под нею. Зубы впились в плечо, вырвали кусок плоти. Юля вздрогнула всем телом и забилась, рот ее распахнулся в беззвучном крике.
В бок иной твари врезалось лезвие топора, зверь взвизгнул и тут же упал под ударами мечей. Тяжелую тушу буквально сдернули с девушки, но – поздно, слишком поздно. Ее трясло крупной дрожью, кровь вытекала из плеча толчками, а грудь превратилась в месиво. Глаза невидяще смотрели в небо, а по щекам катились, не переставая, слезы.
Грен Лусар склонился над ней, и от него дохнуло столь горькой виной, что Мия невольно шатнулась назад, а после – к Юле. Встретилась взглядом с магом, и тот поджал губы и едва заметно покачал головой. И отвернулся. Сказал что-то Снуру, гьярравар рыкнул, и воины закрыли брешь в обороне. Твари и не думали заканчиваться, наоборот, их становилось лишь больше – Мия знала это, чувствовала.
Она бухнулась на колени рядом с Юлей, сжала ее ладонь.
– Прошу, только не умирай, ты не можешь умереть, – зашептала быстро и жарко. Выдохнула: – Марго! Позовите Марго!
Заморгала, смахивая горячие слезы.
Ну почему она столь бесполезна? Если б только умела лечить, как Рита, или резать врагов, как Линда. А она бесполезна, совсем бесполезна. И все, что может, – подарить покой.
– Тише, – прошептала она, глотая слезы, – тише, милая. Боли нет…
Она стискивала ладонь Юли, смотрела в ее распахнутые глаза, на бледные губы и капельку алой крови на белой щеке, малодушно не спускаясь взглядом ниже подбородка. Чужая боль ощущалась как своя, и это сводило с ума.
Вдох. Выдох. Боли нет.
Юля судорожно всхлипнула и заморгала. Мия вытерла кулаком слезы и закусила губу, чтобы не заорать.
– Вот так, да… – прошептала она.
– Отойди! – рявкнула Марго, опускаясь рядом.
На миг в душе Мии вспыхнула надежда, но тут же угасла. Риткины руки дрогнули, а глаза стали огромными, когда она увидела Юлины раны.
Поздно, слишком поздно.
Маргарита встряхнула кистями и положила ладони прямо на страшные раны.
– Нельзя, щит слетит! – рыкнул кто-то.
Девушка передернула плечами, ответила зло:
– Плевать на щит! Она сегодня не умрет. Не умрет, я сказала!
Пальцы ее задвигались, едва касаясь кожи Юли, губы зашептали что-то. Рядом опустился Пашка, и Рита, кажется, выдохнула.
– Щит все, – послышалось со стороны.
– Жги, – разрешили голосом грена Лусара.
Слева полыхнуло. Завизжали, сгорая, кооски, кинулись врассыпную те, что были подальше. Качнулись… и бросились обратно, понукаемые чем-то, что пересиливало и их осторожность, и саму жажду жизни.
Вой в печной трубе.
Мия поднялась на ноги и уверенно ткнула пальцем.
– Там, – прошептала она. Кашлянула, и голос ее взвился над площадью: – Грен Лусар, твой манок там! Один человек в башне ратуши, на самом верху. Больше некому.
Он глянул на девочку остро и, помедлив мгновение, кивнул. Закричал что-то Снуру, указывая мечом на башню. Тот мотнул головой и зарычал в ответ. Маг выплел сложную фигуру, и в сторону ратуши пронесся воздушный шар, катком размазывая по мостовой и коосок, и пару шуршиг, и одинокого сорха.
Но до башни было так много метров пути.
Слишком много.
Она опоздала. Слишком долго думала и решалась. Медлила, отвлекалась, едва в панику не ударилась.
Внутри зрела взращенная на горести злость. Разорвать, уничтожить – всех, кто посмел, всех! Прогнать их, прогнать…
Коснулась сознания одной кооски, второй, залетного кахока. Вдохнула, медленно и тяжело, подгребая под себя все больше иных тварей – всех, до кого смогла дотянуться.
– Пр-р-рочь! – зарычала низко, едва не срывая голос, сама себя не узнавая. – Все прочь!