Сам Снур, махнув рукой Ивару, направился к ним, спросил у Виктора:
– Готов?
Витька ответил кивком, добавил:
– Лин с нами.
Снур скривился, как от незрелого яблока, но промолчал. Буркнул, чтоб шли за ним, и отправился к башне ратуши. Линда, заслонившись ладонью от солнца, светящего в левый глаз, глянула вверх. Где-то там, высоко под острой крышей, на площадке, открытой всем ветрам, спрятался человек, устроивший этот ад.
Она не знала, на что способен его загадочный манок, скольких тварей способен созвать и когда этот зов пересилит ментальный приказ Мии. Когда серые полчища, вновь полные яростной жажды, вернутся на площадь. Она, как и остальные, знала возмутительно мало, ведь девочка, даровавшая передышку, валялась без сил, и никто не мог сказать, как скоро она очнется. Очнется ли…
Ничего не закончилось, это уж точно. Торийца надо достать. И после уже думать, что делать дальше.
И Линда пошла вслед за мужчинами, стараясь и под ноги смотреть – не хотелось на чем-нибудь поскользнуться, – и поглядывать, чтоб не прилетела шальная стрела. В первый момент ее удивило, что они идут так открыто, не пытаясь скрыться, застать врасплох. Хотела спросить, но промолчала. Тот, кто был наверху, наверняка уже все видел.
Не заметить, что полчища иных тварей разом рванули прочь с площади, позабыв про яростный зов манка, было… сложно.
Квадратная башня ратуши чем-то напоминала кампанилу Сан-Марко в Венеции, только попроще и исполненную в сером камне. Она, взлетая стрелой, доминировала на площади, но шпили Храма Всех Богов, тонкие и словно невесомые, казалось, вздымались на еще большую высоту. Ивар, заметив ее оценивающий взгляд, подтвердил: да, храм выше. В прошлой эпохе их всегда строили выше всего остального.
Когда их небольшой отряд – Ивар, Снур, грен Иртен, Витька и сама Линда – подошел к башне почти вплотную, девушка обернулась на парня и спросила:
– Вик, неужели ты и вправду думал, что я пойду прятаться в Храме?
Он помедлил, словно вспоминая, о чем она говорит. Ответил с улыбкой:
– Нет. Но помечтать-то можно?
Она фыркнула и отвернулась.
Растерзанных иных тварей оказалось удивительно много. Битва случилась ближе к другому краю площади, и тут, если бы не ториец с манком, делать зверюшкам было нечего. Глаза Линды изумленно распахнулись, когда она увидела исцарапанную дверь, ведущую в башню, и поверх этих царапин – глубокие борозды от когтей кого-то крупного. Хорошо, что он был тут, а не нападал на них там.
Дверь выбить не удалось. Ни гьярраварам, ни огорченному магу.
– Не горит, – пожаловался он. – В этот город столько магии вкачано, сколько нам и не снилось. Защита, завязанная на вещь, может веками стоять. Это с человека или животного щит слетает быстро – ну, вы видели, – а камни, статуи, стены…
Он покачал головой и, продолжая что-то бормотать, принялся ощупывать дверь. Линда отошла в сторону.
– И что? Как нам его выколупывать? – спросила она.
– Сам сдохнет? – предположил Ивар, но никто даже не улыбнулся, дело было серьезное.
– Другие двери есть?
Молодой гьярравар задумался. Скривился, произнес с неохотой:
– С ратушей башня не связана, видишь, отстоит немного. Должен быть подземный ход, но искать его можно целый день. У нас столько времени нет.
Линда вздохнула. Да. У них нет и пары часов, скорее всего. Она не могла слышать манок, но почему-то казалось, что чувствует его кожей. Легкая нервная вибрация, как от далекого писка комара.
– Можно по стене забраться.
Все синхронно задрали головы вверх, а потом так же синхронно уставились на девушку: ну и что за дурь она придумала?
– Тут окна низко, – добавила она.
– Это не окна, – буркнул Снур, – а бойницы.
– А я худая, – с вызовом ответила Линда. И быстро заговорила, пока не успели указать на ее выступающие части, особенно на накачанную попу: – Можно хотя бы попробовать. Не получится – ладно. Может, наш маг к тому времени дверь вскроет. Но если я пролезу, то помогу изнутри. Я ловкая, я смогу.
– Эй, я тоже ловкий!
– Извини, Ивар, но ты крупнее меня. Ну? Подкинете до окошка? Я ничем не рискую.
– Ничем? – Виктор смотрел пристально, и столько укора было в этом взгляде, что Линда на миг опустила ресницы. – Там внутри опытный торийский воин, который прошел Арденские темные земли – быстрее нас, между прочим, – и ты говоришь, что ничем не рискуешь?
– Мия сказала, он наверху, и больше тут никого нет, – отозвался от двери грен Иртен.
Тяжелый взгляд Виктора лег на плечи мага, но тому, кажется, было все равно – он продолжал возиться со своей задачкой.
А Линду все же подбросили до окошка. С веревкой, много раз обмотанной вокруг талии, с парой ножей в сапогах и маленьким кулачным щитом, который Ивар всучил ей в последний момент.
– Это что? – насмешливо спросила она.
– Щит, – обиженно отозвался воин. – Не раз меня спасал, от сердца отрываю.
И Виктор кивнул: да, щит-баклер – штука хорошая. Линда пожала плечами, прицепила обновку на пояс и полезла на сцепленные руки мужчин. И взлетела вверх, к окну.
Зацепиться с первого раза не вышло. То ли слабовато вскинули, то ли она была не столь ловка, как хвалилась. Ударилась локтями, скользнула пальцами по шероховатому камню подоконника и ухнула вниз. Миг падения, и ее подхватили с двух сторон сильные руки. Качнули, гася инерцию, и Линда шумно выдохнула. Пришла неуместная мысль, что ей нравится взлетать вот так, и чтобы потом обязательно ловили. И качали. Девушка тряхнула головой.
– Не вышло, – мрачно сказал Виктор, глядя на нее сверху вниз.
– Еще раз, – отозвалась Линда. Левый локоть ныл, болели содранные подушечки пальцев, но она смотрела упрямо и зло. – Ну? Еще попытка.
И то ли мужчины сработали лучше, то ли она разозлилась до нужной степени, но – получилось. Зацепилась, хоть и дернуло ее так, что подумала: пальцы сломает. Замерла, влипла в стену, стиснув зубы, напрягая все мышцы. Подумала, что, если все выйдет, она ни за что не скажет Витьке, как это было сложно – гораздо сложнее, чем она ожидала. Нашла опору для левой ноги, для правой, подтянулась и просунула одну руку в проем. Пальцы нашарили другой край подоконника, и девушка выдохнула.
А дальше были попытки втиснуться в оконный проем, узкий даже для нее. Один раз, в самом начале, она едва не сорвалась, и снизу донесся сдержанный рык Витьки. Линда едва не рассмеялась, думая о том, что он, похоже, становится истинным джеррцем: все чаще рычит.
Наконец она ввалилась в башню. Нервно огляделась, опасаясь, что их возня привлекла внимание. Но на деревянной площадке, от которой лестница уходила вверх и вниз, было тихо. А еще пустынно, сумрачно и настолько пыльно, что Линда с силой зажала нос, чтобы не чихнуть. Мелькнула соблазном мысль сразу пойти наверх, глянуть, что там… А то и самой решить вопрос с манком. Девушка тряхнула головой. Нет. Она тут одна, всего с парой ножей. Без меча, топорика и щита. Удивительно, как вещи, которые ранее казались тяжелыми и неудобными, стали настолько привычными, что без них ощущаешь себя едва ли не голой.
И она тихонько пошла вниз.
Вибрацию на лестнице, за последним поворотом, она даже не услышала – ощутила кожей. Замерла, напряженно оглядываясь. Прямо в пыли, шагах в пяти от нее, лежало что-то, похожее на амулет, и мелко, едва заметно дрожало. Линда дернулась назад, повинуясь чутью, успела перескочить несколько ступеней и почти скрылась за поворотом, когда за спиной грохнуло. Взрывная волна ударила в бок, развернула и впечатала в стену. На миг объяло жаром, в глазах потемнело, она упала на карачки и, кажется, даже отключилась ненадолго.
Из груди вырвался стон, она сцепила зубы: вдруг кто услышит. И вновь захотелось смеяться. Ну да, конечно, взрыв был таким тихим, что никто ничего не заметил. Попыталась встать, но лестница под ней, до того крепкая, дрогнула, заскрипела отчаянно. Девушка вновь замерла. Поморгала, прогоняя хмарь. Болело все. Глаза, уши, ушибленное плечо, спина. При каждом вдохе там что-то кололо, и она очень надеялась, что ничего не сломала.
Нырнула в гьяр-до, и тело отозвалось удивительно легко. Ушибы, ссадины, легкое сотрясение. Трещина в ребре… Всего лишь трещина, с этим жить можно. Погладила мысленно больные места. Дорогой организм, потерпи еще немножко, твоей хозяйке пока не до отдыха.
Встала, придерживаясь за стену, не обращая уже внимания ни на притихшую боль в теле, ни на яростный скрип дерева под ногами. Оглянулась и ахнула.
За поворотом лестницы не было. Совсем. Остались измочаленные бревна опор, огрызки лаг немного ниже того места, где она стояла, пара ступеней. И – провал. Хорошо рвануло. Как ее по стене не размазало – непонятно. Отсюда видна была дверь башни, основательная, с крепким засовом. Достаточно ли спуститься туда и отодвинуть, чтобы открыть вход? Или все несколько сложнее? Не зря же маг все еще возится.
Черт! Маг.
Она насколько могла быстро поднялась к окну, через которое проникла в башню. Высунула руку, махнула.
– Жива, – выдохнула она и закашлялась.
– Линда, блин! – донесся снизу возглас Витьки.
– Нормально все, не рычи, – буркнула девушка.
– Что там было?
Уже другой голос, Снура. Линда задумалась.
– Кажется, то же, что и у Эсфена. Как он, кстати, не знаете? Нет? Ладно. Я… не думала, что тут такое бывает. Амулет был заряжен на взрыв, сработал при моем приближении. Сильно вдарило, пролета как не бывало. Не уверена, что спуститься выйдет, там все еле держится.
Она замолчала, внезапно осознав, что осталась в башне одна, что помощи не будет или будет, но нескоро. Линда стиснула зубы. Что же, ладно.
Лад-нень-ко.
– Я… наверх.
– Лин, подожди! Маг вскрывает дверь, но нужно время.
– Нет у нас времени, – пробормотала Линда и добавила громче: – Я наверх.
Внизу чертыхнулись, рыкнули что-то нелестное. Донеслось короткое:
– Будь осторожна.
Она кивнула самой себе и поспешила вперед, не забывая меж тем напряженно прислушиваться – к шорохам, скрипам ступеней. Надеялась отчаянно, что не будет больше той странной вибрации амулета. И ее не было. А вот люк, перекрывающий выход на площадку под крышей, оказался закрыт. Линда нажала легонько, потом навалилась плечом. Даже не шелохнулся. Бить в него побоялась: вряд ли поможет, а внимание привлечет.