Дорога смерти. 43-я армия в боях на Варшавском шоссе. Схватка с «Тайфуном». 1941-1942 — страница 40 из 68

Вечером Жуков приказал собрать всех командиров, до командира полка включительно, и провел совещание. Выслушал доклады и предложения. Поставил задачи. Главной задачей было – держаться там, где стоишь, ни шагу назад. Неустойчивые будут отданы под суд и расстреляны перед строем. Это он повторил несколько раз. Командиры смотрели на него молча, будто замерев. Он видел взгляды людей, готовых на все. Вот почему он с такой уверенностью скажет Верховному, что враг не пройдет, что Москвы немцам не видать.

Перед совещанием состоялся разговор с командармом. Жуков все еще сомневался в том, что противник выдохся и остановлен здесь, на Стремиловском рубеже, на подступах к Подольску.

– И все же, – сказал он, – что произошло на вашем рубеже обороны, доложите более подробно. Сегодня я буду докладывать о положении на вашем участке Верховному.

– Войска противника остановились, – подтвердил Голубев.

– Чем это можно подтвердить?

– Сегодня в 7.00 артиллерийской подготовки по нашим позициям не было. В 8.00 противник в наступление не перешел. Не появилась и его авиация. Наши наблюдатели отметили следующее: в 8.50 в центре и на левом фланге противник приступил к совершенствованию своей обороны. На правом фланге части 57-го моторизованного корпуса тоже приступили к строительству оборонительных укреплений.

– Что сообщает разведка?

– Войсковая, армейская и авиационная разведка, а также командиры переднего края на 19.00 еще раз подтвердили, что войска 98-й и 34-й пехотных дивизий 12-го армейского корпуса в течение суток создали оборону на всю глубину своих боевых порядков. Танковые подразделения второго эшелона 57-го моторизованного корпуса от населенного пункта Воробьи повернули направо на направлении поселка Балабаново и двигаются дальше. Сегодня утром в полосе обороны 53-й стрелковой дивизии ее разведкой был захвачен офицер 289-го пехотного полка 98-й пехотной дивизии. Он показал следующее: в пехотных ротах его полка осталось по 15–20 человек, все обмундирование летнее, оборванное, питание плохое. Лошади почти все убиты и съедены. Людской состав переносит боеприпасы и другие грузы на себе и перетаскивает орудия и минометы. Настроение солдат да и младших офицеров подавленное. Клюге обещал, сказал он, что у русских нет сил для обороны, что через день-два мы будем в Москве, но мы, солдаты, этому не поверили. Еще сказал следующее: такого мощного сопротивления они не испытывали с начала кампании на Востоке.

– Какие вы делаете выводы из происходящего?

– На наш взгляд, противник измотан. Думаю, что немцы понимают, что дальнейшее наступление на Москву по Варшавскому шоссе через Подольск перспективы не имеет. Докладываю, что в районе Варшавского шоссе, включая Подольск и окрестности, создается Подольский боевой участок. Центральная ось боевого участка – шоссе и прилегающие населенные пункты. В настоящее время ведутся усиленные работы по совершенствованию обороны Подольского боевого участка и эшелонирования его в глубину. – И командарм показал на карту, на которую штабными работниками была тщательно нанесена схема боевого участка и обозначены линии обороны стрелковых частей, ПВО, противотанковые районы и ловушки, минные поля и проволочные заграждения.

В публикациях многих исследователей истории боев 43-й армии период конца октября (после смены командующего армией и «расстрела» полковников) – начала ноября характеризуется как непродолжительная оперативная пауза, возникшая как следствие усталости наступавшей стороны и упорства оборонявшейся. Немцы проводили частичную перегруппировку для нового броска вперед.

Действительно, под Малоярославцем и Тарутином наступило относительное затишье. Обе стороны готовились к новым боям.

Из отчета, подготовленного офицерами Генштаба в ноябре 1941 года по итогам минувших боев, которые уже тогда поименовали первым этапом московской битвы:

«К 1-му ноября 1941 г. на Западном фронте сложилась следующая оперативно-стратегическая обстановка.

1. Начатое 2 октября немцами наступление на МОСКВУ к концу октября выдохлось, и ослабленные в результате октябрьских боев немецкие дивизии вынуждены были прервать свое наступление;

2. План Гитлера – молниеносного захвата МОСКВЫ провалился, и немецкое командование, учтя, видимо, несостоятельность такого плана, решило взять МОСКВУ с «передышкой» – прервать наступательную операцию, пополнить войска, подтянуть резервы, хотя в истории наступательных операций немецких армий по овладению ВЕНОЙ, ПРАГОЙ, ВАРШАВОЙ, ПАРИЖЕМ и другими столицами государств Западной Европы не значится перерывов.

Там наступательные операции немецких войск были непременно непрерывными.

На Восточном фронте фашисты встретили иную армию, иную страну и иной, советский строй, которые заставили немецких оккупантов отказаться от молниеносного захвата МОСКВЫ.

Поэтому немецким армиям, видимо, придется закрепиться на исходном для очередного наступления на МОСКВУ рубеже, подтянуть резервы и подготовить во всех отношениях новую наступательную операцию.

3. Таким образом, Гитлеру не удалось с рубежа ДНЕПРА одним прыжком приблизиться к МОСКВЕ и овладеть ею. Тем более не удалось ему разбить КРАСНУЮ АРМИЮ и до наступления зимы закончить войну на Востоке.

…Выводы:

а) Понеся большие потери в предыдущих боях и не имея сил для дальнейшего наступления на МОСКВУ, противник перешел к обороне, производит перегруппировку сил и подтягивает резервы в направлении ВОЛОКОЛАМСК, СКИРМАНОВО и целью ударить на КЛИН и ИСТРА и в районе ГОРКИ, БАЛАБАНОВО с целью удара в направлении ЛОПАСНЯ, ПОДОЛЬСК.

б) Оперативные резервы в расчет не включены за отсутствием о них точных данных. Тех же сил, которые оказались в первом эшелоне немцев, достаточно лишь для закрепления за собою достигнутых рубежей.

в) Маловероятно, чтобы противник в ближайшие

2—3 дня смог возобновить наступление на МОСКВУ. Для подтягивания оперативных резервов, подброски продовольствия и другой материальной части противнику потребуется потратить минимум полмесяца, при условии, если все необходимое для нового наступления заранее подтянуто в район СМОЛЕНСК – ВЯЗЬМА».

Однако немецкая группировка была по-прежнему сильна, и от фон Бока можно было ждать нового удара вперед. Что вскоре и произошло. Но время наступающей стороной было упущено. Были израсходованы основные ресурсы, в том числе и людские. Ставка в Москве, напротив, воспользовалась возникшей паузой и энергично подводила из тыловых районов свежие войска. Жуков уже вечером 30 октября подписал директиву, которая предписывала 16, 5, 33-й, 43 и 50-й армиям:

«Немедленно провести следующие мероприятия:

а) Создать заграждения, разрушить все шоссе, прилегающие к вашему переднему краю обороны.

б) Уничтожить все мосты, все танкоопасные направления заминировать противотанковыми минами и бутылками КС.

в) На возможных направлениях исходных атак поставить проволочные заграждения, завалы, баррикады, противопехотные минные поля и подготовить огневые заграждения. Баррикады строить во всех населенных пунктах.

г) Для создания огневых заграждений подвезти нефть, керосин, мазут, бензин и подготовить к быстрому зажиганию. На всех направлениях построить ловушки, поставить ежи и другие сюрпризы».

С этого дня Подольск стал не просто городом ближнего тыла. Город начал строить усиленную оборону на Нарском рубеже, эшелонировать ее в глубину. Тысячи подольчан трудились на сооружении оборонительной линии, ремонтировали в цехах оружие и боевую технику, снабжали армию продовольствием и обмундированием. «Идет война народная, священная война» – эти слова были не просто словами, а сутью той непростой, полной трагизма, напряженной жизни, которой жила вся страна, весь народ. Подольск, так же как и десятки других прифронтовых городов, стал городом-воином. В Подольске дислоцировался 186-й запасной стрелковый полк. Это означало, что и в городе, и в окрестных селах и деревнях шла мобилизация мужского населения призывного возраста, призванных пропускали через запасной полк, и маршевые роты и батальоны пополняли дивизии и бригады 43-й армии. Работали ускоренные курсы младших командиров. Готовились специалисты, в которых особенно нуждалась передовая: пулеметчики, минометчики, саперы, танкисты, артиллеристы. Здесь же, в запасном полку формировался экипаж бронепоезда «Подольский рабочий». Исследователь военной истории Подольска И.А. Красильников свидетельствует о том, что каждые сутки 186-й запасной сп отправлял на передовую по восемь маршевых рот.

В ноябре 43-я армия получила еще одну полнокровную стрелковую дивизию – 19-ю. Командовал дивизией полковник Н.И. Утвенко. Ее полки заняли участок фронта на линии Семёнково – Кресты – высота 236,6—Богоявленское– Алексеевка.

Из резерва Ставки армии была передана 112-я танковая дивизия. Танки Голубев тут же перебросил на самый угрожаемый участок – в район Варшавского шоссе. Дивизия перебрасывалась с Дальнего Востока, из города Ворошилов-Уссурийский в Подольск. Но вскоре Жуков передал дивизию левофланговому соседу Голубева генералу Захаркину. В полосе действий 49-й армии в районе Серпухова намечалось серьезное дело – наступление. На этом наступлении настаивал Сталин.

Тем не менее боевые порядки армии уплотнялись. Кризис миновал. Но было понятно, что немцы готовятся к новому удару. Пленные и авиаразведка подтверждали эти опасения.

Ноябрь принес первые морозы. И – новую директиву штаба фронта. Это был приказ, исполнять который не хотел никто, ни солдаты, ни генералы.

«СТАВКА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ

ПРИКАЗ

от 17 ноября 1941 года № 428

О СОЗДАНИИ СПЕЦИАЛЬНЫХ КОМАНД ПО

РАЗРУШЕНИЮ И СЖИГАНИЮ НАСЕЛЕННЫХ

ПУНКТОВ В ТЫЛУ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ

ВОЙСК

г. Москва

Опыт последнего месяца войны показал, что германская армия плохо приспособлена к войне в зимних условиях, не имеет теплого одеяния и, испытывая огромные трудности от наступивших морозов, ютится в прифронтовой полосе в населенных пунктах. Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в теплых домах Москвы и Ленинграда, но этому воспрепятствовали действия наших войск. На обширных участках фронта немецкие войска, встретив упорное сопротивление наших частей, вынужденно перешли к обороне и расположились в населенных пунктах вдоль дорог на 20–30 км по обе их стороны. Немецкие солдаты живут, как правило, в городах, в местечках, в деревнях, в крестьянских избах, сараях, ригах, банях близ фронта, а штабы германских частей размещаются в более крупных населенных пунктах и городах, прячутся в подвальных помещениях, используя их в качеств