льными мерками?
Поев, вышли на улицу, и Борис, зевнув, спросил:
– Пойдем домой?
Ася возмутилась.
– Нет, конечно! Ты иди, отдыхай, а я съезжу в Третьяковку. Давно мечтаю в ней побывать.
Борис представил себе муторное хождение по бесконечным залам и передернулся. Он и в самом деле устал. Накануне лег спать в два ночи, в семь встал. После плотной еды его окончательно разморило, и он чувствовал, что на подвиги вроде блужданий по галерее он не способен.
– Ладно. Езжай в Третьяковку. Но к четырем будь дома. В шесть начало концерта. Адрес запомнила?
Ася без запинки выдала на-гора адрес, и он успокоился. Подвел ее к станции метро и показал направление.
– Станция Третьяковская, так что не заблудишься. От нее, правда, до галереи идти прилично, но ты быстро бегаешь, для тебя это не проблема.
Глава седьмая
Ася добралась до Третьяковки быстро, увидела преогромную очередь в кассы и ужаснулась. Похоже, проникнуть в галерею сегодня не получится. Мимо шла какая-то группа, и одна из экскурсанток, заметив понурую фигурку, поманила Асю рукой.
– Ты в Третьяковку хочешь прорваться?
– Да, конечно.
– Иди с нами. Нас должно быть двадцать пять, а моя подружка сбежала на свидание. Так что я скажу, что ты со мной. Чего зря билету пропадать?
Ася чуть не запрыгала от радости.
– Деньги кому отдать?
– А никому. Считай, что повезло. Деньги фирме плачены.
Они быстрым шагом миновали контролеров, и экскурсия началась. Экскурсовод рассказывала так интересно, что Ася заслушалась. Когда экскурсия закончилась, посмотрела на часы, и не поверила своим глазам. Десять минут пятого! А в четыре она должна была быть дома! Она полдня проходила по галерее и не заметила этого!
Побежала к метро. Впрочем, «бежала», – громко сказано. Из-за тесноты на улице бежать было проблематично, и она перебиралась короткими перебежками. Вот теперь она поняла, что имел в виду Борис, когда говорил «что быстро пройти по Москве можно не всегда». К счастью, в метро давки не было, и Ася добралась до своей станции без приключений. И вот тут она почти заблудилась.
Адрес-то она помнила, но дома были практически одинаковы, и никто из встречных не мог сказать, где находится нужное ей «строение», «корпус», да еще с дробью!
Выручил ее Борис, позвонивший по сотику.
– Где ты ходишь, времени почти пять!
– Я заблудилась! Не могу найти дом!
– На доме с торца рекламный щит с чизбургером!
Ася подняла голову. Искомый щит возвышался как раз перед ней.
– Нашла! Бегу!
Борис открыл ей дверь подъезда, и она беспрепятственно добралась до нужной двери.
Борис ждал ее в легком костюме с белой рубашкой. Ася вихрем пролетела мимо него, приняла душ, переоделась и слегка подкрасилась.
Через пятнадцать минут они уже бежали к метро.
– Понимаешь, экскурсовод так интересно рассказывала, что я забыла о времени. – Она пыталась оправдаться, но Борис ее не слушал.
Выскочив из метро, потянул ее за собой. Большой концертный зал стоял неподалеку от станции метро, поэтому без десяти минут до начала они влетели в фойе, пробежали немаленькое расстояние до зрительного зала и без пяти сидели на своих местах.
– Да уж, кросс! С тобой нужно всегда быть начеку.
Ася в долгу не осталась.
– Да, конечно! Не думаю, чтобы твои подруги забывали обо всем на свете в картинных галереях.
Бориса от необходимости отвечать избавила оглушающая музыка, перебившая все остальные звуки.
Шоу окончилось пол-одиннадцатого вечера. Ася вышла на улицу и поняла, что у нее все еще звенит в ушах.
– Понравилось? – Борис был уверен в ответе.
Но Ася не могла решить, понравилось ей или нет. Ей казалось, что овчинка выделки не стоила. Она жутко устала от оглушающей музыки и ослепительной подсветки. Если честно, то посещение оперного театра ей понравилось бы больше. От оперы хоть уши не болят и в глазах не мельтешит.
Из вежливости она кивнула головой, не вдаваясь в подробности.
Они проделали обратный путь, но уже с приемлемой скоростью. Ася с нетерпением смотрела на призывно светившиеся названия кафе и ресторанов, но Борис неумолимо вел ее мимо. Неужели он не голоден? Наверняка пообедал, пока она бегала по Третьяковке.
Что он точно не голоден, она поняла, когда они зашли в квартиру. Едва захлопнув дверь, Борис обнял ее и принялся целовать, все сильнее притискивая к себе.
Поначалу Василиса растерялась. Она не ожидала ничего подобного. Он же ясно сказал, что все будет в пределах морали. Или у них разные представления о морали?
Придя в себя, Ася ловко вывернулась из его рук, оттолкнула от себя и стремительно скрылась в своей комнате. На двери защелки не было, не было даже хоть какого-то подобия замка, поэтому она подперла дверь стулом.
Борис немного отдышался и попросил:
– Извини, не удержался. Весь день только и думал, какая ты на вкус.
Ася вытаращила глаза. На вкус? Тоже мне, людоед нашелся!
– Ну, раз не хочешь, значит, не хочешь.
Он ушел, с силой захлопнув за собой дверь в свою комнату, демонстрируя несуществующую обиду. Асе этот жест показался наигранным. Что будет дальше? Не съели бы ее на десерт! Похоже, Борис вполне на это способен.
Она решила, что пора сматываться. Стянула с себя парадно-выходное платье, натянула джинсы и босоножки. Платье скатала и засунула в сумку. Туда же запихала и туфли.
Взглянув на деньги, вздохнула. Интересно, сколько придется выложить за билет? Дорогое для нее вышло удовольствие, прокатиться в Москву на концерт. А вот не надо доверять нуворишам. Она на мгновенье призадумалась, как бы вел себя в подобной ситуации Виталий. Почему-то ей казалось, что ничего подобного бы он не сотворил. Хотя кто его знает? Может быть, это она сама ведет себя как-то неправильно?
Ася прислушалась. Вроде бы в квартире тихо. Она взяла сумочку, осторожно отставила стул в сторону, на цыпочках вышла в коридор, бесшумно открыла дверь и так же бесшумно ее закрыла.
Потом вихрем слетела вниз и понеслась к метро. Времени было уже двенадцать часов ночи, а метро работало до часу. К ее удивлению, народу на улицах было почти столько же, сколько и днем. Субботний вечер, москвичи отдыхают? Ее несколько раз окликали нетрезвые копании парней, предлагая присоединиться, но она лишь весело откликалась:
– Некогда, ребята, некогда! – и бежала дальше.
В метро в своей безрукавке она замерзла. Оказалось, ночью в метро дует жутко холодный ветер. Ася пожалела, что не захватила из дома ветровку или какую-нибудь кофточку. Из метро она вышла на станции Домодедовская. Возле нее оказалась остановка автобусов с надписью «Аэропорт Домодедово». Ася запрыгнула в уже отъезжающий автобус и без приключений доехала до аэропорта.
Там она достала паспорт и порадовалась, что не отдала его Борису, как тот предлагал.
– Мне на самый ближний рейс самый дешевый билет.
Кассирша назвала цену, от которой у Аси снова зазвенело в ушах. Но она молча выложила требуемую сумму, радуясь, что хватило денег.
– Вам повезло, на этот рейс остался всего один билет. И поспешите, до вылета осталось полчаса. Скоро регистрация прекратится. Вам вон туда!
Ася побежала к месту регистрации. Зарегистрировавшись, прошла в отстойник. Едва успела отдышаться, как пассажиров пригласили занять свои места.
Шлепнувшись на место в самом конце самолета и упершись коленями в сиденье перед ней, Василиса принялась гадать, сколько же стоил билет в бизнес-класс. Наверняка не меньше ее месячной зарплаты. Зачем Борису нужно пускать ей пыль в глаза? Тратить на нее такие деньги, ничего не получая взамен? Или это просто образ его жизни? Как говорят, по доходам и расходы?
Так ничего и не решив, вспомнила, что у нее в сумке журнал с кроссвордами. Достала его, но, даже не раскрыв, положила на колени.
Самолет взлетел, по салону прошелся холодный ветерок, и Ася поежилась, отчаянно замерзнув. Снова пожалела, что не взяла с собой чего-то теплого. Может быть, попросить плед у стюардессы? Она нажала на кнопку вызова, никто не появился. Вот и еще разница между бизнес-классом и ее дешевым местом. Она попыталась поглубже зарыться в кресло, но в бок болезненно уперся какой-то штырь. Пришлось выпрямиться.
Шум в ушах наконец-то улегся, и она вспомнила о Борисе. Выяснил он, что ее нет, или до сих пор уверен, что она сидит в своей комнате?
Проверила телефон. Звонков не было.
Неужели он до сих пор не понял, что ее нет? Или ему фиолетово?
Борис мерил шагами комнату и злился. Это было проще, чем идти просить прощения. Что он такого сделал? Ну, поцеловал, ну, брякнул что-то там. И что? Из-за этого надо было портить так хорошо начавшийся день?
Зря он издержал на нее столько денег. Василиса все равно этого не оценит. Она даже не знает, сколько стоит билет на Боинге в бизнес-классе, потому что никогда не летала на самолетах. Вот и мечи бисер перед свиньями!
Могла бы просто сказать «нет». Он бы понял. Или не понял? Почему эта простушка заводит его так, как не заводила ни одна из умниц и красавиц, которых подсовывал ему дед? Это было странно, и он продолжал злиться, что гораздо проще, чем заниматься самоанализом.
От мысли, что Василиса рядом, за стеной, тело вновь свело в тугой узел, и он бросился в ванную. Холодная вода была не холодной, а теплой, видимо, из-за жары, и помогла плохо. Он простоял под душем около получаса, и вышел из ванной практически в том же диком напряжении, что и зашел.
Что делать? Зря он позвал ее сюда, явно переоценил свою выдержку. Может, договориться полюбовно? Он посмотрел на часы. Два часа московского времени. Аська наверняка уже спит, и плевать ей на терзающие его муки.
Он оценивающе посмотрел на ее дверь. Попробовать, что ли? Осторожно нажал на дверь. Она легко поддалась. Он коротко хохотнул. Вот ведь дурень! Его давно ждут, а он торчит тут, как остолоп. А все потому, что ни с того, ни с сего решил, будто эта Василиса чем-то отличается от других матримониально озабоченных девиц.