Преследователи разделились. Одна фара уже мелькала позади, выбравшись на асфальт. Вторая машина, судя по звуку, продолжила штурмовать грязь по низу. А раз так, подумалось Морхольду, то у них что-то серьезное и внедорожное. И что делать? Правильно, выход-то только один: гнать по шоссе на максимуме, надеясь на отсутствие глубоких ям, и добраться до нужного поворота целыми. А там… а там посмотрим.
«Урал» трясло и бросало из стороны в сторону. Насколько хватит ресурса восстановленного мотоцикла? Морхольду жуть как хотелось, чтобы подольше. Стрелять прекратили. И вот же какая штука… это одновременно и хорошо, и плохо.
Хорошо, потому как не выйдет схлопотать пулю в спину или затылок.
Плохо, потому как преследователи могут и на самом деле знать про Дарью.
А если так…
Если так, то Морхольд не знал выхода из ситуации. Потому что перспектива воевать с противником, уничтожившим форт и поезд, пугала. Один против скольких? Да черт их маму знает. И так понятно, что его запросто превратят в сталкера, рубленного мелко, по-буденновски, и хрен он им помешает. А потом возьмут, да бросят подыхать где-то тут, в родной грязи. А ему хотелось бы другого варианта.
В луче света возникла испуганно метнувшаяся в сторону лиса. Морхольд усмехнулся собственной мысли про себя, здорово напоминавшего сейчас зверька, и притопил. Пока мотоцикл едет, стоит гнать. До хитрого поворота осталось не так и много. И вряд ли преследователи про него знали. А раз так, то время у них с Дарьей появится. И война, как говорится, план покажет.
Двигатель рыкнул сильнее, подчиняясь ездоку. «Урал», забыв о возрасте, ходко несся вперед. Морхольд оглянулся, когда мелькнуло старое, приметное дерево. Сколько лет оно стояло здесь? Да сколько он себя помнил. Что следовало помнить, когда оно оставалось по правую руку? Правильно! Что дальше начинается топь.
Когда-то, очень и очень давно, когда маленького Морхольда никто так и не подумал бы назвать, потому что глупо, никакой топи не было и в помине. Озеро, хотя, скорее, все же таки пруд. Хотя и не маленький. Прошло всего ничего, каких-то двадцать лет, и вот, нате, получите. Вдоль обрезанной временем, ветром, дождем и снегом полоски асфальта, протянулась самая настоящая болотина. Со всеми вытекающими последствиями. Некоторые из них, как ни странно, всегда оказывались очень неприятными.
Морхольд осклабился, пригнувшись к рулю. Сзади, уже не так и далеко, грохотал первый преследователь. Второй, завывая двигателем, все несся по обочине. Сталкер очень сильно надеялся, что ненадолго. Вряд ли топь подведет, хотя, конечно, и не оставит второго у себя насовсем. Так и вышло.
С обочины, довольно быстро, взревело, разом затихнув. Что произошло Морхольд вполне мог себе представить.
Влетели, на скорости, в совершенно незаметную грязищу, покрытую обычной травкой. Влипли, завязнув колесами и попробовав выбраться. И, скорее всего, сейчас, матерясь и оглядываясь, выталкивают свой самокат. Первый не отставал. Но и поворот становился ближе.
— Открой сумку! — заорал Морхольд, повернувшись к Дарье. — Быстрее! Достань пулемет!
Даша щелкнула зубами, подброшенная на кочке, и попробовала расстегнуть молнию. Та не подавалась, застряв где-то посередине.
— Да твою ж за ногу… — Морхольд оглянулся. Преследователь остановился. Яркая точка погасла, двигатель, так хорошо слышимый еще недавно, притих.
— Херово… Открыла?
Даша закивала, доставая пулемет. Сидя в люльке получалось не особо хорошо.
Морхольд рывком вывел мотоцикл к ближайшему укрытию, поросшей высоким камышом остановке. Заглушил двигатель, мягко спрыгнул с мотоцикла и взял у Дарьи пулемет, матово блеснувший «Печенег». Фара погасла.
— Т-с-с-с… — Морхольд приложил палец к губам и немного отошел.
Даша замерла. Вслушалась в темноту и пустоту, постаралась раствориться в ней, еле слышно гудящей остывающим двигателем.
Тишина лишь казалась такой. Даша зябко потерла плечи, набросив капюшон, несколько раз сбившийся во время побега. Куртка отсырела, брюки отсырели, перчатки стали практически полностью мокрыми. Но, хотя бы так, дождь на какое-то время прекратился. Она посмотрела назад, стараясь разглядеть Морхольда, и оторопела. Тот пропал. Полностью, совершенно и окончательно.
Даша икнула, вцепившись руками в выданный пистолет. Торопливо расстегнула ремень, потянула оружие на себя. Пистолет застрял. Где-то недалеко, явственно и громко, что-то хрустнуло. Даша вздрогнула и выскочила из люльки. Пистолет, чем-то зацепившийся во время сидения, взял, и вывалился. Подхватила она его возле самой земли. Так и замерла, глядя назад, туда, где на самом горизонте до сих пор полыхало зарево. Прищурилась и постаралась вжаться в землю. К застывшему «Уралу» кто-то шел. Или что-то.
Темный силуэт, тяжело пыхтя и переваливаясь, двигался мелкими шажками, замирая и тыкаясь головой вниз. Ворчал что-то, бухтел себе под нос и потихоньку, незаметно, становился все ближе.
Первый опыт боевого взвода у Дарьи получился. Пистолет, смазанный и ухоженный, практически не издал ни звука. Но ворчащая особь, бредущая по следу мотоцикла, среагировала сразу. Прыгнула с места, неожиданно сильно и быстро для такой массы, ушла куда-то под обочину.
Даша дернулась назад, вскидывая оружие, заводила стволом перед собой. Когда на плечо легла рука Морхольда, она чуть не заорала. Только вторая зажала рот.
— Тихо, — шепнул сталкер. — Ничего он тебе не сделает. Это топотун, он добрый и пугливый. Хотя и любопытный.
— Кто? — Даша шмыгнула носом, чуть не разревевшись от испуга.
— Топотун. Скорее всего, что суслик какой-то раньше был. Их тут много, шатаются себе, едят все подряд, но не охотятся, трусят. Что-то не видно наших дружков, плохо это.
— А, зачем мы остановились?
Хрустнуло сбоку и сзади. Даша полетела вперед, сбитая толчком Морхольда. Сам он, развернувшись назад, успел поднять пулемет. Суслик, или кто там еще, видимо оголодал. Но напасть решился странно. Захрюкал и, потешно подпрыгивая, двинулся к ним боком.
Морхольд покачал головой и достал свой тесак. Шагнул к зверю, угрожающе заворчавшему и, неуловимым движением, махнул мачете. Зверь потешно пискнул и ринулся в заросли низкого кустарника.
— От дурень… — Морхольд усмехнулся, если судить по голосу. — Что ты там спросила?
— Зачем остановились?
— Двигатель перегревается. Сейчас поедем. Заодно и проверял — что там наши преследователи. Пока не слышно…
Там, откуда они приехали, зарычало. К первому рыку тут же добавился второй. Морхольд сматерился и всучил «Печенег» Даше.
— Не вырони. Деру, милая моя, деру.
«Урал», на взгляд Даши совершенно не остывший, дернулся и загрохотал. Позади выросли две яркие точки, начав неумолимо приближаться. Двигатель мотоцикла, явно не отдохнув, работал неровно, глушитель ревел, теперь уже совершенно не пропуская никаких звуков.
— Надевай противогаз! — прокричал Морхольд. — Живо!
Сам он, как-то незаметно, уже нацепил его на голову, пока не одевая маску. Дождался Дарью, и опустил ее на лицо. Мотоцикл тронулся, рванув с места все тем же бешеным козлом, подрагивая и кряхтя. Свет позади приближался.
Даша сидела в люльке, удерживая неудобный пулемет, и старалась не оглядываться. Там, на станции, неприятное чувство, когда чья-то липкая рука забралась к ней в голову, переросло в страх. В ощущение надвигающегося конца, которого, как ни старайся, не избежать. Минуту назад, когда странный и глупый зверь напугал ее, такого чувства она не ощущала.
Да, испугалась. Да, взмокла от страха. Но не так, как сейчас. Ничего, похожего на наглое прикосновение к ее мыслям, не было. Зато вернулась неотвратимость.
А Морхольд, тем временем, совершенно не спешил разгонять «Урал». Даже едучи в первый раз, да еще так, Даша поняла это. Да, они ехали очень быстро, но не так, как недавно. Почему?
Мысли в ее голове мелькали одна за другой. Может ли сталкер просто-напросто решил остановиться и поторговаться за собственную жизнь? Возможно? Да, если понимает, что преследователи и не стреляют только из боязни попасть в нее. И что тогда?
Ответа не было. Мотоцикл пер вперед, пару раз даже притормозив и объехав выбоины. Морхольд рулил, Даша думала, сзади приближались. Самой глупой мыслью, мелькнувшей в ее голове, оказалась мысль о противогазе.
Мелькнул завалившийся указатель, в свете она успела прочитать еле заметное «Мух…во». И они въехали в густой, похожий на сметану, туман. Правда, как ей показалось, сметана отсвечивала зеленым. Морхольд обернулся к ней и что-то прогудел через фильтр. Она не поняла, тогда сталкер отпустил руль и несколько раз сжал кулак, ткнув пальцем в приваренные ручки. Даша торопливо кивнула и вцепилась в них что было сил. И сделала все верно.
Зелень, густая и беспросветная, закончилась скоро. Когда он остался совсем позади, Морхольд рванул руль вбок, практически развернув «Урал» на одном колесе. Выпрыгнул, схватив у нее пулемет и прицелившись в туман. Махнул ей, явно приказывая вылезать, что она и сделала. Морхольд отпихнул ее к обочине, заставив пригнуться. Даша села и обернулась, всматриваясь в туман. Мысли, только-только скачущие галопом, успокоились.
Странно, но преследователи, висевшие на хвосте, пока не появились. Размытые пятна остановились далековато позади, виляя во все стороны. Туман начал редеть, но силуэтов преследователей видно так и не стало. Загрохотал «Печенег», выплевывая очереди с трассирующими патронами. Одна фара вспыхнула, потухла. Вторая, перестав дергаться, замерла на месте. Морхольд добавил еще пару коротких очередей и замер, стащив противогаз. Даша сделала то же самое, прислушиваясь и вытирая мокрое лицо.
На чем за ними гнались, она не знала, но двигатель одной из машин работал не в пример лучше «ураловского». Даже сейчас, наверняка поврежденный пулями, он колотил ровно, лишь порой захлебываясь. Морхольд, прижавшись к земле, водил стволом пулемета.
— Эй, как тебя зовут? — Проорал кто-то из-за начавшей таять зеленоватой завесы.