– Платон мне друг, но истина дороже, – отвечает тот и подмигивает, и через плечо Сурена мельком бросает взгляд в сторону Леонида Васильевича.
Семен стоит в засаленной дубленке, закашлатившемся шарфе, с поломанными ушами и торчащей в зубах спичкой, с обветренным лицом и темными кругами под глазами. Из его уст это бряцание цитатой звучит нелепо и комично. Тем не менее Сурен считает такое его поведение лишь безобидным кичливым позерством. Улыбка на лице Семена тому подтверждение.
– Не умничай, – шутливо осаждает его Сурен.
Из дверей выходит еще несколько человек, парами и поодиночке. Один из них имел неосторожность уточнить стоимость поездки, и Сухраб тут же к нему прилипает. Однако, смущенный вниманием, пассажир начинает оправдываться, что такси ему не нужно. Развязка ситуации происходит тут же.
– Сколько дашь, за столько и поедем, – рубит Сухраб, наступая на пятки едва не убегающему очкарику.
– Меня встречают. Я просто спросил. Просто спросил, понимаете? – пищит тот.
– А зачем спросил, если встречают?
Сухраб резко отлипает от него, как парашютист от самолета, сгоряча лупит рукой воздух (черт с тобой!) и возвращается на прежнее место.
– Мелковат нынче клиент пошел, – поддерживает его Олег.
– Карасики писюшные, кошке на обед, – смеется Женька, отмеряя две фаланги на указательном пальце.
Наступает перерыв. Таксисты продолжают смотреть на дверь, сохраняющую спокойствие. Торопыги без багажа уже выскочили. Сейчас пойдет вторая волна. Вот-вот пойдет…
Сурен замечает, что Олег и Бабуш посмотрели друг на друга и улыбнулись. Олег кивает в сторону автобусной остановки, мол, туда иди работать, здесь тебе делать нечего. Тот в ответ улыбается еще шире, кивает и отворачивается, но продолжает стоять на своем месте.
Маленький Цой отходит в сторону высморкаться. Женька спускает куртку на локти и топчется в томительном ожидании. У дверей раздается высокий, почти женский хохот Васи, сбивающий лавину низкого гогота окружающих. Сурен, Олег и Семен тоже переглядываются между собой и смеются.
– Но парень вроде ничего, – подмигивает Олег.
Это часть шутки, которую он же и придумал, и, как и многое сказанное им в отношении других таксистов, шутка прочно прилипла к Васе. Далеко не последнюю роль тут сыграла, конечно, ситуация, в которой она появилась. А дело было так: лет пять назад несколько таксистов, включая Олега и Васю, поехали по бабам. Как главный балагур-петрушка, Олег с ходу стал представлять дамам свою свиту. Ну и ляпнул про Васю: «Это Вася, имя как у дурака в сказке, но парень вроде ничего». Экспромтом. Одной из дам так понравилась шутка, что она смеялась до середины ночи, пока не пришло время прощаться. И сострила напоследок, что-то вроде того, что Вася-дурачок ранил ее своей стрелой в самое сердечко. Позже Олег не мог не пересказать эту историю во всех красках, каждый раз по-новому приукрашивая, пока грань между правдой и вымыслом не стерлась.
– Кстати, Олежа, знаешь, как заинтересовать балбеса? – спрашивает Семен.
Ох, уж этот взгляд. Коварный замысел за ним кроется. Сейчас предъявит домашнюю заготовку.
– Ну-ка, удиви меня. – Олег складывает руки на груди.
– Я тебе завтра расскажу, – отвечает Семен и подмигивает. Спичка так и прилипла к губе.
– В смысле?
Олег переглядывается с Суреном, и в следующее мгновение оба начинают ржать.
– Ха-ха-ха! Ах, ты ж сучонок, – трясет головой Олег, не веря, что мог попасться в такую наивную ловушку.
– Было-было, – фиксирует победу Сурен.
Длинный хвост встречающих подтягивается все ближе к дверям, толпа становится плотнее. Родственники не выдерживают томительного ожидания встречи и звонят тем, кто внутри. Кто-то из мужчин, инородный, но смелый, осторожно, не задевая ни одного плеча, пробирается максимально близко к дверям, убеждается своими глазами или вопросом к окружающим, что внутрь действительно не пускают, и медленно возвращается обратно.
Вот-вот пойдут.
Случайному человеку находиться среди таксистов неловко. Их отличительная – или профессиональная – черта: слишком серьезные выражения лиц. Улыбка – это слишком тонкий инструмент, который в условиях аэропортной суматохи может быть истолкован и как скрытая угроза от втирающегося в доверие мошенника, и как непрофессионализм. Кроме того, улыбка дает право на отказ, а задача таксиста втянуть потенциального клиента в разговор, увлечь предложением.
Однако уметь улыбаться для таксиста такой же необходимый навык, как управлять автомобилем. Если пассажир сам улыбается, а тем более шутит, тут нужно переключаться моментально и ловить его волну. Главное, не говорить лишнего.
И еще: есть люди с харизмой, которые одним взглядом располагают незнакомого человека. Взять тех же Олега, Семена, Женьку, Васю… Себя Сурен ставит с ними в один ряд. Но есть таксисты, которые внешне, казалось бы, не способны к установлению контакта. Цой, например, или Альбертыч. На их лицах отпечаток столь сложной человеческой судьбы, что, казалось бы, сесть к ним в машину согласится только оставивший всякую надежду. Но это ложное впечатление. С большим удовольствием каждый раз Сурен наблюдает, как их лица – видавшие жизнь подошвы кирзовых сапог – преображались необыкновенно, стоит им лишь установить зрительный контакт с пассажиром. Как загрубевшие пальцы немолодого рыбака чувствуют тот самый фатальный для карася подход к наживке, так опытный таксист чувствует «своего» клиента, и каким бы мрачным ни было его лицо, а взгляд потухшим, в этот самый момент он не сделает ошибки и умело поддернет леску… Другой вопрос, что не на каждом рейсе есть «свой» клиент.
Наконец, двери открываются, и пассажиры идут. Они буквально вываливаются вперемежку с багажом, шубами и пуховиками, как будто из помещения их выдавливает внутренний клапан. Таксисты тут же оживляются. Проход от дверей до парковки сужается. Нарастает шум чемоданных колес, который дальше, там, где начинается плитка, превращается в нестройное эхо камнепада.
– Такси. Такси надо? Черкесск. Домбай. Архыз. Нальчик. Ставрополь. Пятигорск. Буденновск. Куда надо, уважаемый? Такси недорого…
Бо́льшая часть прилетевших в услугах таксистов не нуждается. Расстегнутые и распаренные, отягощенные чемоданами и сумками, они стремятся как можно скорей продраться через неожиданный частокол мужиков к своим близким.
Другая часть выходит с оплаченными чеками официальных такси. На стойке продажи их предупредили, куда идти, но, ошеломленные встречающей толпой, они начинают задавать вопросы, а в ответ получают сухое «Туда».
Остальные попадают в руки Сурена и его товарищей.
В основном люди едут в четыре главных города Кавказских Минеральных Вод: Пятигорск, Кисловодск, Ессентуки, Железноводск. На этих направлениях конкуренция выше всего. Но это не касается работающих «на дальняк», вроде Сурена, который возит в сторону Черкесска и дальше, в горы Карачаево-Черкесии, или Олега (Буденновск, Нефтекумск…).
Гласное правило здесь такое: «на дальняк» первым клиента берет постоянно обслуживающий маршрут таксист, все остальные за ним в порядке очереди, «по месту» – кто успел, тот и съел.
– Черкесск! Домбай! Архыз! – выкрикивает Сурен, но пока все мимо.
Тем временем поток приезжих постепенно вымывает ряды таксистов. Вот Сан Саныч мимо прокатил красный чемодан, положительно отвечая на вопрос клиентки, можно ли по пути заехать в цветочный магазин. Шепель увел старика Хоттабыча с супругой. Ушел Вася с высокой брюнеткой в переливающейся черной шубе.
– Но парень вроде неплохой, – в спину кивает ему Семен.
– Замечательный, – согласен Олег.
– Попал в самое сердечко, – добавляет Сурен.
Смеются.
Сурен видел, как к Леониду Васильевичу и Альбертычу подошла женщина с мальчиком лет десяти, робким, как новорожденный жеребенок, неся в руках две плотно набитые, но не очень тяжелые спортивные сумки. Подошла, поставила сумки на асфальт и стала обстоятельно торговаться. До этого она проигнорировала с десяток таксистов, но выбрала этих двух, по-видимому, как это часто бывает, ориентируясь на их возраст. В этом смысле шестидесятилетние мужики внушают доверие. В итоге обе сумки взял Леонид Васильевич и увел хозяйку с ребенком за собой.
Впереди мельтешит Женька. Стратегия работы у него такая: он пристраивается к проходящему мимо пассажиру (или пассажирке) и начинает идти с ним в ногу и задавать вопросы, как будто дело уже решенное: «Шеф (мадам), недорого поехали. Машинка готова. Вот здесь на парковке стоит. Куда нужно?» Его тут же отшивают, и, не теряя азарта, он возвращается на свое место и повторяет трюк. Техника суетливая, но рабочая.
Вдруг навстречу Сурену выходит нацмен с усами Руслана Аушева.
– Сколько до Черкесска?
– Как обычно, – отвечает Сурен. Тут главное не торопиться с ценой и можно сверху «нагреть» пару сотен, в зависимости от осведомленности клиента о расценках. – Ты один? Поехали.
Но усатый его останавливает:
– Подожди-подожди. Как обычно – это сколько? – стоит как вкопанный.
Крепкий орешек. Сразу чувствуется, что такого не проведешь. В долю секунды Сурен понимает, что тот либо уже оплатил официальное такси, либо в курсе дел и сейчас приценивается. Завышать не стоит.
– Рубль двести. По старому тарифу ездим.
– За «рубль двести» я поеду с этими… из аэропорта. – Усатый пальцем показывает себе за спину. – Какой мне резон?
Вот это прям совсем легко. Говорено-переговорено на эту тему было много раз. Не моргнув глазом Сурен врет, что работает как индивидуальный предприниматель, поэтому с легальной точки зрения разницы никакой.
– Но только сейчас ты смотришь на меня, оцениваешь. Можешь уточнить какие-то условия: курящий-некурящий салон, заехать туда-сюда и так далее. А с этими, – Сурен кивает головой туда, куда тыкал пальцем усатый, – выбора нет: какую машину дали, на такой и поехал. Заехать на обед? Копейка сверху. А знаешь, сколько там сопляков со свежими правами? – врет, чтобы сгустить краски.