– Снимем одну комнату или две?
– Даже не знаю. – Маккенна задумалась.
Дарси ободряюще улыбнулся ей:
– Из соображений безопасности. Как ты думаешь, что надежнее?
– Мне будет страшно одной, – призналась она наконец.
– Тогда жди. Я сниму номер и принесу ключ.
Безразличный служащий, не глядя на Дарси, взял деньги и протянул ему ключ. Замечательно. Но на всякий случай Ник разговаривал с ним с сильным британским акцентом. Пусть это станет его отличительным признаком. В книжку их записали как мистера и миссис Блейк.
Маккенна стояла у машины, ярко-рыжие волосы развевались на ветру. Хорошо, что она не пошла с ним в отель. Даже самый невнимательный клерк запомнил бы эти огненные локоны.
– Собери волосы в хвост, – велел он. Маккенна искоса взглянула на него, но последовала совету.
– И надень бейсболку.
– Тебе не нравятся мои волосы? – поинтересовалась она, зарывшись с головой в пакет с одеждой Хантера Брэгга.
– Очень нравятся, – признался Дарси. – Их просто невозможно забыть. Но сейчас нам нужно совсем не это.
Довольная улыбка Маккенны озарила хмурый весенний полдень.
Комната оказалась на удивление приличной. Дарси приходилось останавливаться в гораздо худших номерах.
– Могло быть и хуже, – пробормотала Маккенна, словно прочитав его мысли, и упала на матрас.
Мебели было мало, всего-то две кровати и шкафчик между ними. Ни стола, ни стульев, только по лампе у каждой кровати. Бросив сумки на пол, Дарси сел на вторую кровать.
– У тебя все хорошо?
– Куда уж лучше, – проворчала Маккенна. – Торчу в дешевом отеле, в животе дыра, и что делать, непонятно.
– Ты проголодалась, – догадался он. – Принести тебе чего-нибудь из забегаловки?
– Если только салатик.
Он не смог не расхохотаться.
– Честное слово, я совсем не хочу есть. Можешь еще чаю принести.
– Как прикажете. – Он изящно поклонился ей и расплылся в самой услужливой улыбке.
– Надо бы повысить тебе жалованье, Дживс.
– Я тебе не британец. – Он фыркнул и скрылся, но уже через пятнадцать минут вернулся с полными сумками еды.
– Ну, привет.
– Ух ты, на меня даже пистолет не наставили? – удивился Дарси.
– Да видела я тебя, – пожала плечами Маккенна. – Поскольку тут есть бесплатный вайфай, то и проблем никаких. – Она повернула к нему ноутбук. В самом углу экрана в проходе замаячила крошечная фигурка.
– Ты умеешь пользоваться камерой наблюдения?
– Кто же этого не умеет? – От ее улыбки Дарси бросило в жар.
– Вроде бы вас в ФБР такому не учили.
– В ФБР – нет. Но анархист, который запал на меня…
– Геккон?
– Не Геккон, а Варан, – поправила Маккенна. – Запал на меня Топор, а Варан считал неотесанной деревенщиной.
– Ты ему не деревенщина, – заметил Дарси.
– Вот-вот. Но, конечно, я включила дурочку, приходящую в бурный восторг от выходок Топора, и потихоньку разведала все его фокусы.
– Как подглядывать в гостиничную камеру наблюдения?
– Да это еще ерунда. – Она подвинулась, предоставив Дарси возможность усесться рядом с ней. Он не хотел придвигаться особенно близко, но это как-то получилось само собой.
– И чему же еще он тебя научил?
– Да много чему. – Ее глаза были ярко-зелеными, как листва деревьев в далеком краю, где прошло его детство. Ника снова бросило в жар, потом в холод. В Таблисе было проще. Там они просто дружили, и соблюдать дистанцию с трудом, но все же получалось. Однако после недавнего поцелуя держать себя в руках становилось невозможно. Как он ни старался думать о чем-то другом, поцелуй снова и снова всплывал в памяти.
– Ну, что еще скажешь о Ландри и Бойле? Ты работала с обоими, тебе и решать, кем мы займемся.
– Понятия не имею. Ландри подозрительнее, но я и знаю его хуже. С Бойлом я работаю почти год, и мне он кажется порядочным человеком, хотя и самовлюбленным занудой. Но, с другой стороны, агент и должен быть скрупулезным. Ландри же вообще ничего не интересовало. На редкость флегматичный тип. Холодный, как рыба.
– Ава Трент, похоже, разделяет твою точку зрения.
– А Оливия Шарп? Она какого мнения?
– Она заметно напряглась, когда я попытался обсудить Ландри. Вообще, она довольно странная. Хотел бы я познакомиться с ней поближе.
– Насколько ближе?
Маккенна, конечно, шутила, но в ее ироничном тоне Дарси уловил нотки ревности.
– Мне интересен ее внутренний мир.
– А снаружи она тебе не понравилась?
– Чуть меньше, чем ты.
Маккенна сморщила нос:
– Наверное, высокая?
– Просто амазонка!
– И худая?
– Слушай, – не выдержал он, – какое отношение это имеет к расследованию?
– Самое прямое.
– Она – не ты. Все другие женщины – не ты.
– До чего философская мысль. Кстати, где мой блокнот?
– Записывай, записывай. Твой приятель Напильник тебе такого не расскажет.
– Топор, Дарси, Топор. – Она оторвала взгляд от ноутбука и посмотрела ему в глаза. – Как они все мне надоели! Хочу послать все к черту и просто радоваться жизни.
– Сейчас разберемся, кто тебя подставил, и можно начинать, – пообещал Дарси. – Есть идеи?
– Думаю, мы займемся и Ландри, и Бойлом. Пообщаюсь с обоими, назначу встречу, и, по идее, оба должны привести подкрепление. Кто явится один, тот играет не по правилам.
– А если подкрепление притащат оба?
– Значит, никто из них не крыса.
– Чересчур опасно.
– Ну и пусть. – Маккенна тряхнула огненными кудрями. – Сидеть и ждать мне до смерти надоело. Пора действовать. – Она хотела спрыгнуть с кровати на пол, но Дарси поймал ее за руку. Она обернулась и посмотрела на него. Карие глаза расширились и потемнели. Воздух стал горячим. Она попыталась высвободиться, но тут его рука обвила талию Маккенны. Ее губы задрожали.
– Дарси.
Его объятия стали крепче, и она уже не могла вырваться. Да и не хотела. Могла только обхватить руками его бедра.
– Не делай глупостей, – пробормотал он.
– Хочешь меня от них отвлечь? – прошептала она нежно.
– А поможет? – поинтересовался он, прежде чем прижаться губами к впадинке на ее шее.
– Попробуй, – предложила она и повалила его на кровать.
Глава 14
Легко сказать «не делай глупостей»! А если она не может перед ними устоять? Всю жизнь ее несло навстречу приключениям. Словно дикий заяц, она рвалась к неизведанному, не чуя под собой ног.
Мать всегда учила Маккенну быть осторожной. Дикие зайцы попадают в ловушки. Их давят машины, съедают хищники. Они бегут, сами не зная куда, и умирают неизвестно за что.
Но как прекрасен их свободный легкий бег! Как прекрасна вольная жизнь! Сердце бьется в груди, переполненное ужасом и восторгом.
Маккенна чувствовала себя одержимой. Дикой. Ведь она же не собиралась сдаваться под его напором! Почему же теперь сама поддалась эмоциям?
В его глазах бушевал огонь. Но они были наполнены не просто желанием. В них светилась нежность и забота. Теплота, которой ей так не хватало.
Он был прекрасен.
– Мы не должны этого делать, – шептала она, прижимаясь ближе к нему, бешено, со всей скопившейся за долгие годы страстью целуя его. – Мы не должны этого делать, – повторяла она снова и снова, исследуя его тело, задыхаясь от вида рельефных жестких мышц, впиваясь ногтями в его спину, дрожа от невыносимого желания.
Строгий голос мамы, не смолкавший в голове, становился все тише и тише.
– Мы не должны были этого делать, – сказала она потом чуть слышно, глядя в потолок, где тускло мигала лампочка. Нахлынувшая на нее волна счастья сменилась мучительным раскаянием.
– Да, весьма беспечно с твоей стороны, – согласился Дарси и подмигнул ей.
– Все это ужасно некстати, – пробормотала она. – Мы в опасности, и совершенно непонятно, что ждет впереди.
– Не все ли равно? – отмахнулся он. – В Таблисе все было еще хуже. Но мы были вместе, и это давало мне силы двигаться дальше. Потом моя жизнь стала спокойнее и размереннее, но я ужасно скучал по тебе.
– Я тоже. – Она повернулась к нему. Тусклая лампочка чуть освещала его красивый профиль. – Ты серьезный и вдумчивый, а я беспечная и глупая. Но мне тебя так не хватало.
Их глаза встретились, карие и зеленые.
– Глупая ты моя, – прошептал он ласково. – Глупая неотесанная деревенщина. Что бы я без тебя делал?
– Умер бы со скуки. И я тебе не деревенщина!
– Самая настоящая деревенщина. И это хорошо. Твой характер твердый, как скалы. Ты храбрая, как горные жители, каждый день смотрящие в лицо опасности. Упрямая, упорная, сильная. А еще в тебе нет ни капли от дурацкой сентиментальности.
Она смахнула слезу:
– Насчет последнего не уверена.
Он улыбнулся и поцеловал ее затылок.
– Скорее бы все решилось! Противно чувствовать себя жертвой медвежьей травли.
– Все будет хорошо. Может быть, позовем на помощь Квина?
Она покачала головой:
– Квин гнет свою линию. Ты сам это прекрасно знаешь.
– Само собой, но его линия пересеклась с нашей.
– А если нет? И потом, среди вас тоже завелась крыса. Весьма показательно, что подозревают именно тебя.
– Не только.
– Кого еще?
– Ансона Дотри. Только он, я и Квин знают информацию об агенте под прикрытием, работавшем с нашей организацией. Этой женщине удалось остаться в живых, но ей пришлось покинуть Теннесси.
– Она обратилась в программу защиты свидетелей? – поинтересовалась Маккенна. Многие ее знакомые, безвинно пострадавшие, именно туда и отправлялись.
– Нет. И я не знаю, что с ней теперь. Кто мне расскажет? Я же крыса. – Он скорчил рожу, но потом внезапно посерьезнел. – Восстановить репутацию не так-то просто. Мое доброе имя для Квина ничего не значит.
– Значит, – возразила Маккенна, переплетая его пальцы со своими. – Квин не считает тебя крысой. Я поняла это по его манере общаться с тобой. Он тебя уважает. Предателя он бы стал презирать.
– Тогда почему я все еще в отпуске?