— Ищете что-нибудь для своей жены, губернатор? — развязно спросил торговец, бесстыдно оглядывая Кошечку. — У меня имеется большой набор инструментов, которыми она сможет утешать себя в постели, когда вы отлучитесь по государственным делам.
— Судьба еще не наказала меня женой, — ответила Кошечка. Она остановилась у непотребного лотка только для того, чтобы проверить, пройдет ли впереди подозрительный тип, который, как ей показалось, следил за ней. Нет, мужчина сделал вид, что рассматривает связки соломенных конских сандалий, свисавшие с шеста соседнего торговца как мохнатые плоды диковинного дерева.
Незнакомец вел себя по меньшей мере странно. К тому же голову его облегала повязка, закрывающая большую часть лица, и он поднимал глаза только для того, чтобы бросить очередной взгляд на Кошечку.
Хансиро куда-то запропастился. Кошечка предположила, что он выбирает ей подарок, и подумала, не стоит ли отыскать своего защитника и попросить у него помощи: пусть любимый избавит ее от забот — он такой сильный и смелый. Но она тут же решила, что в этом случае может постоять за себя сама.
Судя по всему, этот увалень был один, и выслеживал он Кошечку очень неумело. Должно быть, его наняли слуги князя Киры на короткий срок и по какой-то причине не сообщили о заверенных гербом сановного негодяя объявлениях, которыми Хансиро отменил приказ о поимке Кошечки. Руки преследователя оставались пустыми. Значит, единственное возможное оружие врага — нож, спрятанный в рукаве или складке куртки.
Краем глаза Кошечка следила за тем, как враг осторожно приближался к ней. Когда он попытался взять ее за рукав, молодая женщина схватила самый большой из «инструментов» с лотка бродячего коробейника. Она уже подержала в руках этот заменитель мужского члена, когда делала вид, что торгуется, и знала, что эта вещь выточена из прочного и твердого черного дерева.
Кошечка сделала поворот и своей экзотической дубинкой стукнула преследователя по черепу над самым ухом. Глаза незадачливого наемника раскрылись, потом закатились под лоб, и он повалился на землю, раскидывая руки. Кошечка опустилась на колени и сдвинула повязку, закрывавшую его лицо. Она онемела от изумления.
— Путник!
ГЛАВА 66Луна на память
Гостиница, где трое скитальцев остановились на ночь, была переполнена приезжими, поэтому Хансиро и Кошечка не могли долго засиживаться в ванной. Но все равно жаркий пар и горячая вода смыли с их тел вместе с грязью всю усталость трудного дня. Они были так счастливы и так свободно чувствовали себя, словно стали любовниками сто лет назад. Влюбленные присели на корточки над деревянной решеткой, лежавшей на полу помещения, и растерли друг друга мешочками с рисовыми отрубями. Потом они со смехом окатили друг друга водой из деревянных лоханей, беззаботные как дети. Освежившись, они сняли деревянную крышку с высокой круглой бочки из кедрового дерева, перелезли через бортик окунувшись в облако пара, и погрузились в обжигающую воду В тесной бочке едва хватало места для двоих. Вода доходила Кошечке до подбородка.
Молодая женщина сидела, согнув колени, упираясь пальцами ног в противоположную стенку. Ее спина и бедра прижимались к груди и животу Хансиро. Кошечка обвила руками мускулистые бедра своего воина, чьи согнутые ноги оплетали ее бока. Ладони княжны Асано покоились на коленях Хансиро, а голова опустилась ему на плечо.
Он уложил локти скрещенных рук на груди возлюбленной и откинул голову назад, опираясь затылком о край ванной. Влюбленные глубоко вздохнули, а потом стали дышать в одном ритме медленно и ровно. Они закрыли глаза и сидели совсем неподвижно, наслаждаясь полнейшим и совершенным покоем.
Наконец громкий кашель топтавшихся под дверью служанок напомнил им, что другие посетители ждут своей очереди. Хансиро помог Кошечке вылезти из бочки. Влюбленные осушили друг друга маленькими полотенцами и облачились в гостиничные хлопчатобумажные халаты на ватной подкладке с рисунком из синих и белых полос. Когда они вернулись в свою комнату, там все уже было приготовлено для ночлега. В очаге весело тлели угли, а маленькая жаровня добавляла еще тепла. На полу помещения стоял квадратный поднос с курительными принадлежностями. Стопа тюфяков была заботливо взбита, и над ней возвышались две деревянных подставки-подушки. Возле постели темнели, сияя лаком, два низеньких столика. На одном стояли чайные чашки, окружавшие блюда со сладкими пирожками. На другом лежали письменные принадлежности. В переполненной гостинице любовникам лучше не говорить, а писать.
— Я вернусь так быстро, как только смогу, — пообещала Кошечка, поднимаясь с колен, но Хансиро привлек ее к себе, и их сердца забились в общем ритме.
— Я буду ждать, — шепнул он.
Кошечка неохотно высвободилась из объятий воина, отодвинула дверь и вышла в коридор. За дверью она повернулась и вновь опустилась на колени лицом к Хансиро, который сидел у очага, освещенный отблесками углей. Молодая женщина сложила руки перед собой — одна ладонь на полу, другая поверх нее — и поклонилась, потом закрыла дверь, встала и прошла в соседнюю комнату.
Там ее ожидала Касанэ, сидевшая на пятках перед низкой полочкой, заставленной косметикой. Верхняя половина тела девушки была обнажена, и сброшенная с плеч хлопчатобумажная одежда свободно свисала с пояса. Взятое напрокат шелковое платье висело на двухстворчатой стойке в углу и пропитывалось благовониями, которые выбрала для подруги сама Кошечка. Княжна Асано вдохнула ароматную смесь и осталась довольна: это было именно то, что подходило к данному случаю.
Некоторое время Кошечка пристально наблюдала за работой мойщицы волос. Поскольку волосы Касанэ доходили ей до плеч, мастерица начала с того, что дополнила их длинными накладками из черных шиньонов и пучками густой медвежьей шерсти. Потом она достала мешочек с белой рисовой пудрой и обсыпала ею плечи, шею и грудь Касанэ вплоть до сосков. В кожу лица девушки мастерица втерла густое камелиевое масло — основу для косметики. Потом взяла порошковые свинцовые белила, смочила их водой и кисточкой нанесла вязкий раствор на лицо Касанэ, превратив его в гладкую маску.
После того как мойщица волос выполнила основные операции, Кошечка отослала ее и доделала остальное сама. Она подчеркнула линию роста волос на лбу Касанэ черной краской, а глаза обвела сначала красным, потом коричневым ободком. Прихорашивая подругу, молодая женщина давала ей последние наставления:
— Запомни, старшая сестра, — не трещи суставами, не задевай лампу, когда встаешь, и самое главное — не чеши голову вертелом от пельменей.
— Не буду!
Руки Касанэ дрожали так сильно, что она спрятала ладони в рукава. Девушка прилежно изучила все сорок восемь любовных позиций, приведенных в заветной книге, и жаждала применить свои знания на практике, но при мысли, что ей вот-вот придется действительно проделать это, дочь рыбака умирала со страха.
— Двигайся медленно: это делает женщину изящной, — продолжала учить ее Кошечка. Княжна Асано выбрала новую кисточку из лежавшего на полке косметического набора и окунула ее в раковину с губной помадой. Сосредоточенно сдвинув брови, она нарисовала над верхней губой Касанэ маленькую изогнутую, как лук воина, дугу.
— Развяжи пояс — этим ты подаешь знак своему молодому человеку, что готова принять его. Но не притворяйся, как иные глупые шлюхи, что пояс развязался случайно. Не забудь иногда вскрикивать во время ласки — это придаст твоему возлюбленному уверенности.
Потом Кошечка с легким поклоном подала Касанэ коробочку из жесткого шелка, где лежала пачка бумажных платков:
— Для «влажных меток любви».
Про платки Касанэ знала. В ее учебнике сообщалось, что успех полового сношения определяется количеством использованных после него бумажных платков.
Кошечка обошла вокруг Касанэ, поправляя складки шелкового платья, взятого напрокат ради такого случая, и отогнула задний край воротника, открывая соблазнительный изгиб затылка подружки. Потом Кошечка усадила Касанэ под точно выверенным углом к двери и ласковыми, но сильными движениями развернула плечи дочери рыбака. Ночник Кошечка расположила на полу так, чтобы свет и тени самым выгодным образом оттеняли неподвижную фигуру девушки.
Результатом княжна Асано осталась довольна: Касанэ выглядела наилучшим образом. Она опустилась на колени перед своей верной служанкой:
— Я довольно строго побеседовала с твоим молодым человеком, — Кошечка не стала пояснять, что Путник во время этого разговора валялся в пыли среди мусора на рыночной площади и стонал от боли. Он считал Кошечку братом Касанэ и поэтому решился сначала поговорить с ней. Молодой крестьянин хотел попросить у Кошечки разрешения сопровождать трех путников в дороге, прежде чем обратиться к Хансиро. — Я хотела убедиться, что этот юноша будет добрым к тебе, — продолжала Кошечка. — Он начал паломничество вместе с другом, но, как только они добрались до первого городка с почтовой станцией, тот завернул в веселый квартал и не захотел уходить оттуда. Твой молодой человек, кажется, говорит искренне и имеет честные намерения: он клянется, что хочет жениться на тебе.
Касанэ густо покраснела, но так боялась растрепать волосы или сдвинуть складки платья, что не решилась даже прикрыть лицо рукавом. Она боролась с сильным желанием запахнуть воротник, чтобы спрятать под ним бесстыдно оголенные затылок и шею.
— Ваши первые объятия, возможно, окажутся неумелыми и даже болезненными, но со временем вы научитесь дарить друг другу радость. — Княжна Асано пригладила и без того гладкие волосы Касанэ. Ее голос звучал сдавленно: Кошечка старалась удержать слезы радости — Касанэ совсем скоро обретет свое счастье, как совсем недавно обрела его и она. — Ты была мне истинным и отважным товарищем, старшая сестра. Теперь, если захочет судьба, ты получишь величайший из даров этого мира — друга сердца и спутника на жизненном пути.
— Спасибо вам, госпожа, вы были очень добры ко мне, ничтожной, простой девушке.