Ты не веришь моим приметам,
За порогом метут метели…
Только знаешь, все больше света
В каждом дне основной недели.
Все красивей щебечут птицы,
Тишину наполняют звуки,
И прохожих смеются лица,
Пусть в карманах озябли руки.
Губы сами собой сложились в улыбку, пока я читала строчку за строчкой. А потом перечитала еще дважды. Перед моим внутренним взором возникло мужественное лицо Делайла, его соблазнительная улыбка и острый, проницательный взгляд. Мне отчаянно хотелось наконец-то увидеть его, прикоснуться, вдохнуть его запах и надолго пропасть в его объятиях.
– Мой романтик, – промолвила я, повернула голову и вскрикнула от удивления.
Там, где было бескрайнее снежное поле, теперь появилась уже знакомая мне каменная арка, за которой угадывался тот самый заветный сад с розами.
– Боги милостивые, ну наконец-то! – взмолилась я и, смахивая на ходу слезы облегчения, побежала к арке.
Чем ближе она становилась, тем тяжелее мне давался бег. Казалось, что ноги при каждом шаге все больше наливаются свинцом, но я упрямо двигалась к арке, упорно намереваясь попасть в розовый сад. Еще чуть-чуть. Еще шаг, и еще. Арка уже близко. Уже виден дивный сад за ней. Тяжело, но я справлюсь. Еще рывок и…
– О-о-ох! – выдохнула я, когда переступила арку.
Здесь, как и всегда, царила поздняя весна. Налетел прохладный ветер и принес с собой запах дождя. Я подняла взгляд на грозное небо, вспенившееся темно-сизыми грозовыми облаками. Ветвистая молния вспорола тревожное небо, ослепив меня.
Я открыла глаза.
Надо мной – светлый потолок с деревянными балками. В нос ударил странный коктейль запахов – сладковатый аромат роз и горький – лекарств. Я скривилась и шумно выдохнула. А потом до меня дошло – я очнулась! Рядом со мной кто-то завозился, я приподнялась с кровати и, повернув голову, встретилась глазами с Гердой. Но не успели мы обрадоваться друг другу, как застыли, пораженные странной картиной – у стены, напротив наших кроватей на малюсеньком диванчике для посетителей сидели наши мужчины, и они… спали, взявшись за руки.
– Это что еще такое? – сиплый голос Эмилии не мог скрыть ее замешательства.
– Мальчики… Вы что, спите? – обратилась я к нашим мужчинам. Ответа не последовало.
Только Мариус шумно втянул воздух и медленно выдохнул, продолжая спать.
Разум полоснула догадка.
– Девочки, они, кажется, пытались объединить свои силы, чтобы нас из того мира вызволить, – предположила я.
– Точно. Я тоже об этом подумала, – согласилась со мной Эми.
– И я, – кивнула Герда. – А как их теперь будить? – задалась она вопросом.
Мы не успели подумать над этим. Наши мужчины, все трое, как по команде, с разницей в пару секунд вздрогнули и открыли глаза и тут же изумленно воззрились на нас.
– Получилось, – тихо бросил Эрик, и мужчины метнулись к нашим кроватям.
Я тут же оказалась в плену горячих рук, губ, дыхания и нежных слов моего Делайла. Сердце отчаянно билось о ребра, глаза невольно застили слезы счастья, и я сжимала его плечи, боясь отпустить, боясь, что сейчас это все окажется сном, а я опять стою посреди неживого леса. Дыхание Делайла защекотало мою шею. Я уткнулась носом в его макушку и вдохнула привычный и родной аромат леса. Боги, неужели я вернулась?
Я слышала, как Герду и Эмилию точно так же нежат в своих объятиях Эрик и Мариус, и улыбалась. Мы смогли вернуться. Благодаря нашим мужчинам смогли.
– Я так ждал тебя, Марьяна, – шепнул Делайл и посмотрел на меня.
От его взгляда меня накрыло теплой волной нежности, и я бросилась целовать его лицо, ощущая на губах соль своих слез.
В палату вбежали несколько медсестер и два целителя. Судя по всему, их всех привел сюда сработавший улавливатель изменений состояния пациента, сигнал которого поступал в кабинет дежурного целителя.
– Очнулись! Очнулись! – загомонили медсестры, радостно хлопая в ладоши, словно дети. Целители улыбались.
Мне стало невероятно тепло на душе от мысли, что за нас так переживали не только близкие.
– Вы уже давали им зеркало? – уточнила одна из медсестер у Мариуса.
– Ох, нет, совсем забыл на радостях, – спохватился мужчина. – А ведь мы давно припасли зеркала для каждой из вас.
– Но я прекрасно помню, кто я, и осознаю, где я, – промолвила Эмилия.
– Душа моя, примета есть примета, – ласково возразил ей супруг.
– Мы подумали, что стоит объединить наши силы и попробовать проникнуть в тот мир сообща, – поведал нам Эрик. – И у нас получилось, слава Богам!
Дуновение ветра в приоткрытое окно принесло звук шепота листвы. Листвы? Зеленой листвы? Был же январь!
– А сколько мы тут пролежали?
– Три месяца. Уже середина апреля, – ответил мой жених, и мы с подругами в один голос натурально взвыли.
Наши нареченные достали из прикроватных тумбочек зеркала. Я тут же узнала свое зеркало в серебряной кованой оправе на подставке. Посмотрела на свое отражение. Оттуда на меня воззрилась бледная девушка с едва уловимым румянцем, слегка осунувшимся лицом и блестевшими глазами, под которыми виднелись лиловые тени. Пожалуй, необычное сочетание. Я пригладила волосы на макушке, ощутив неистовое желание пойти в душ и как следует вымыть голову со всеми средствами, которые я использую, а потом долго натирать тело мочалкой с ароматным гелем, чтобы убрать с кожи запах больницы. Но больше этого я жаждала узнать, что случилось на Эсфире, пока мы пробыли между жизнью и смертью в мире Перепутья. Теперь я точно знала, что это именно оно.
Пришедшие в палату медсестры и целители принялись хлопотать вокруг нас, измеряя давление и пульс, проверять реакции, а Мариус взял у нас кровь на анализ.
– К сожалению, милые девушки, хоть я и сам жажду наконец-то забрать домой мою дорогую Эми, я пока не могу выписать вас. Мне необходимо понаблюдать за вашим состоянием еще минимум сутки, – известил нас Мариус, и мы в один голос недовольно застонали.
К этому времени целители и медсестры ушли, и мы снова остались в палате вшестером.
– Давайте рассказывайте, что мы пропустили, пока лежали здесь, – потребовала Эмилия, и мы с Гердой присоединились к ее словам.
– Пожалуйста, скажите, что никто не погиб, – взмолилась я, ощутив, как дрогнула в душе струна беспокойства.
– Слава Священному Союзу, никто не погиб, – успокоил меня Делайл.
– Но мы видели кровь! Много крови! И покалеченных бессмертных! – воскликнула Герда, в ужасе распахнув зеленые глаза.
Мужчины переглянулись.
– Кое-кому пришлось заново конечности выращивать…
Слова Мариуса перебил наш синхронный испуганный возглас.
– …но сейчас уже все хорошо, и все, кому нужна была помощь, уже давно выписаны целыми и невредимыми.
– Боги всемогущие, а кто-то из наших близких пострадал? – спросила я.
– Мне оторвало два пальца, – признался Делайл.
– Что? Мамочки! – Я ужаснулась и схватила его ладони, пытаясь понять, какие пальцы ему пришивали.
– Даже шрамов не осталось, Мари. Ни о чем не беспокойся, – спокойно произнес мой жених и специально для меня пошевелил пальцами.
– Джерану пришили ногу, а Рейнару и Ардайлу кисти, – поведал Эрик, и мы с девочками беспомощно переглянулись.
– Это какой-то кошмар, – выдавила я пересохшим от волнения горлом.
– А никто не обещал, что битва с демоном будет легкой, – ответил Эрик. – Никто не погиб, и то хорошо.
Я посмотрела на Делайла и отметила, что его взгляд помрачнел.
– А ответьте-ка мне на такой вопрос, самодеятельные наши леди, – какого демона вы тогда от нас сбежали?
Мы с подругами, не сговариваясь, в один голос тяжело вздохнули. Однако о нашем решении незаметно уйти от них как можно дальше я и сейчас не жалела. Судя по упрямому взгляду Герды и горделиво вздернутому подбородку Эмилии, они в своих чувствах были со мной солидарны.
– Мы поступили так, как и должны были, – тон Эмилии не терпел возражений.
– Ах вот оно как! – вспыхнул Мариус. – А нас вы спросили? Что мы должны были думать в тот момент? Да мы чуть с ума не сошли!
– Охотно верю, – ответила Эми. – Но вы могли серьезно пострадать, а может быть, даже погибнуть. Вы для нас самое дорогое, а значит, стали бы для демона слишком желанной мишенью. Мы не могли этого допустить.
– Вот именно, – поддержала я подругу. – При всей вашей силе она оказалась бесполезной против Адаила, и вы это сами видели. На него не действовала ничья магия, кроме нашей. Вот какой толк был бы от вашего нахождения рядом? Никакого. Только нас бы отвлекали. То ли демона бей, то ли вас защитить пытайся.
– И все равно, мне до сих пор не по себе от мысли, что вы там одни сражались, а мы могли только наблюдать, – признался Эрик. – Пожалуй, это станет самым ужасным моим воспоминанием в жизни. Бессилие и страх за того, кого любишь, – худшая из пыток.
– И все же эта битва была только нашей битвой, – мягко настаивала Герда. – Потому что только наша магия имела силу против демона. А значит, все свершилось так, как и должно было. А сбежали мы от вас для вашего же блага. Чтобы уберечь вас от лишнего геройства и этим самым сохранить вам жизнь. Тем более мы вас знаем и понимали, что просто так вы нас не отпустили бы.
– Мы ни о чем не жалеем, – припечатала я, и подруги слаженно кивнули.
В палате повисла напряженная тишина, и было слышно лишь шумное дыхание наших нареченных. Они негодовали, пылающие взгляды всех троих выказывали явное недовольство, но наши аргументы было сложно оспорить.
– Смотрю я на тебя, Мари… И жалко мне тебя за все то, что ты пережила