– Позже, позже будете нежничать, хорошие мои! Экипаж за Марьяной приедет через час, а вы дрыхнете, как медведи в берлоге! – громко заявила Лорин, забежав в комнату и запрыгнула на кофейный столик. Встала на задние лапки, уперла передние в бока и покачала головой, цокая языком.
– Лорин, они там собираются?! – крикнул Киран с улицы моей белке.
– Нет конечно! – громко отозвалась моя питомица. – Еще не одеты даже! Сидят и ждут, сами не знают чего. С моря погоды, наверное.
Мы с Делайлом переглянулись, еле сдерживая смех, и все-таки расхохотались.
– Нет, ты посмотри, они еще и хохочут над нами! – возмутилась моя питомица. – Ну-ка, марш собираться!
Все еще посмеиваясь, я побежала в ванную, пока Дел приводил диван в порядок.
– Я приготовлю тебе завтрак и сделаю чай! – крикнул он мне вслед.
В ответ я обернулась и послала ему воздушный поцелуй.
Спустя час я поцеловала Делайла, выпила остатки чая и пригладив перед зеркалом волосы, устремилась на улицу, где меня уже ждал экипаж.
– Девочки, вас тоже постоянно в сон тянет? – поинтересовалась я, пока мы ехали в салон.
– Да, – прозвучал слаженный ответ.
– Я как будто снова стала человеком! Но очень сонным человеком! – возмутилась Эмилия. – Вдоволь сплю по утрам, никаким трудом особо себя не нагружаю, а если и пытаюсь, так Мариус тут же противится. И тем не менее вечером, едва садится солнце, меня уже снова тянет в сон, и усталость такая, словно я мешки разгружала весь день.
– Вот и у меня так же. Но я еще и днем могу часик-полтора поспать. Никогда так много не спала. Если только в младенчестве, – с усмешкой пожаловалась Герда.
Эмилия вздохнула:
– Мариус уверяет, что в ближайшие пару месяцев так и будет, увы. Организм, ослабленный воздействием магии демона, вторжением древнего разума и прочим, что этому сопутствовало, для восстановления своих ресурсов будет черпать все силы. Так что, девочки, на ближайшее время мы с вами будем как хомяки.
– Не совсем, – возразила я. – Хомяки хотя бы ночью гуляют, а мы и ночью спим.
Мы еще немного посетовали на непривычную слабость и невозможность пока что жить в привычном ритме, но потом сошлись в единой мысли, что это все же лучше, чем смерть.
Кажется, я забыла, какими долгими и муторными могут быть сборы для женщины на важное мероприятие. И теперь, сидя в кресле уже который час, я это вспоминала. Все было бы не так плохо, если бы я три месяца не пролежала без сознания, и теперь мне, как и моим подругам, требовалось все и сразу – коррекция бровей, специальный уход для длинных волос, маникюр, педикюр и многое другое. О Боги, ну как же сложно быть женщиной! Чтобы все это успеть до торжественной церемонии награждения, за нас с неистовым рвением и немного пугающим благоговением перед Триумвиратом принялся целый штат мастеров. Я люблю салоны красоты, но последствия битвы все еще давали о себе знать быстрой утомляемостью и сонливостью, а потому все эти подготовительные хлопоты по наведению лоска пугали меня тем, что, когда мы будем готовы к церемонии, я уже захочу спать. А ведь после церемонии начнется праздник по всему Эсфиру, а мы отправимся на бал во дворец императора, за время которого нам еще предстоит заглянуть в соседние империи, дабы в каждой почтить своим присутствием праздник, устроенный в нашу честь.
Сначала нас троих усадили в огромную ванну, где непрозрачная вода сияла розовым перламутром и благоухала цветочным ароматом. Спустя минут пять в воду добавили масло и какой-то пахнущий ванилью эликсир. Вода мягко объяла тело, и я ощутила приятную негу, пришедшую на смену излишнему волнению. Все же не каждый день нас награждают на глазах у всей империи!
После перламутровой ванной была другая, с темной фиолетово-синей водой и раскрытыми розовыми бутонами цветов, похожих на лотос. Потом нас долго и методично натирали сладко пахнущими кремами и маслами, затем мастера долго возились с нашими волосами.
К тому моменту, когда наши волосы были уложены в прически, а на лицах сиял тонкий налет нежного дневного макияжа, прошла бо́льшая половина дня. Нас облачили в нарядные платья, с корсетом и турнюром, из парчи, вышитой серебром и золотом. К платьям прилагались красивые модные шляпки в тон с длинной вуалью. Мне больше по душе шелк, атлас, бархат, кружево, шифон, но торжественные церемонии государственного уровня имеют свои требования к внешнему виду присутствующих.
Пока нас готовили в салоне красоты к церемонии, императорский извозчик забрал наших мужчин и вернулся за нами. Все трое они зашли в салон и обомлели, увидев нас. Нельзя было не заметить их ошалевшие взгляды, которыми они буквально пожирали нас в немом восхищении. От тяжелого жаркого взора Делайла, который словно проникал мне под одежду, я ощутила, как искрит под кожей томление и тело охватывает жар.
После салона нас надлежало доставить в храм Солнца и Луны для торжественной службы во имя гармонии души мира и во славу Низвержения. Салон экипажа был просторным, и мы могли свободно сидеть здесь по парам. Моя рука покоилась в руке Делайла, сплетались пальцы точно так же, как однажды сплелись навеки души. Он не раз касался носом моего виска, глубоко вдыхая запах моей кожи. Я видела туман блаженства в его глазах и ощущала от этого трепет.
Прошло три дня, как мы очнулись, но погода и улицы неузнаваемо изменились! Весна будто пробудилась вместе с нами, и осознав, что она сильно запоздала, спешно понеслась по империи, по ее садам, лугам, полям. Солнце и долгожданное тепло наконец-то пожаловали в наши края, вырвав империю из плена угрюмых туч. Сакуры, яблони и абрикосы походили на нарядных невест, облаченных в кружево, распускались цветы, на все лады заливались птицы. Словом – жизнь снова входила в привычное русло, и, осознавая это, я ощущала небывалое умиротворение.
Еще на соседней улице мы слышали звонкие переливы колоколов и наблюдали из окон экипажа, как народ течет по улицам, подобно весенним ручьям, устремляясь к храму. Чувство всеобщей радости и ликования дрожало в воздухе, заряжало, разгоняло кровь и вызывало эйфорию.
Наш экипаж остановился в специально оцепленной зоне для транспорта, и стоило нам покинуть салон, как площадь перед храмом взорвалась приветственными и восторженными возгласами. В храме уже находилась императорская семья в полном сборе, ближайшие советники императора со своими семьями, родители Эмилии и Герды и мой брат с супругой.
Хор начал читать молитвы нараспев, и их голосам вторили тысячи других – в храме и на площади перед ним, наводненной бессмертными. Наши голоса сплетались с серебряным звоном колокола и воспаряли ввысь, уносились далеко-далеко. Эйфория пузырилась в моей крови, и я, кажется, только сейчас в полной мере начала осознавать и чувствовать то, что свершилось.
Демон пал. Пал от моей руки, от руки Эмилии и Герды. Мы низвергли в Нижний мир древнее темное существо, что постоянно возрождалось. А теперь его больше нет. Нет! Больше не будет тревожного ожидания того самого дня, больше не будет страха перед демоном! Демона больше нет!
От волнения у меня слегка тряслись руки. Серебряная свеча в руке подрагивала, пока Делайл, стоявший рядом со мной, не обхватил снизу мою ладонь своей. Пламя перестало дрожать. Я повернулась к нему, и наши взгляды сплелись воедино, и мы уже парим над землей где-то на высоте птичьего полета. Сердца в унисон, мы ловим дыхание друг друга, безмолвно говорим глазами. Делайл чуть наклонился в мою сторону, его выдох согрел мой висок, и в теле взметнулось нежное, жаркое и маетное…
– Я не могу без тебя, Мари… Ты вся моя жизнь.
Заполошное сердце сошло с ума, разгоняя по крови счастье и страсть. Я смотрела на Делайла и ощущала удивительное единение парящей нежности и дикого желания. В ответ я погладила пальцем его ладонь, державшую мою. А потом к нам подошел отец Мавиар, и пришлось мысленно вернуть себя с небес на землю. На наши запястья нанесли особые руны: нам, Триумвирату, серебром – «победа над тьмой», нашим нареченным – «защита» и «опора».
Служба завершилась уже после четырех часов дня, и, чтобы не тратить время, нам открыли портал во дворец Алмариана, где нас встретили его советники и еще раз напомнили план сегодняшнего вечера. Мы вместе с провожатым поднялись по широкой мраморной лестнице на третий этаж, потом несколько раз мы поворачивали за ним то вправо, то влево, и я уже успела запутаться в этих бесконечных поворотах и ответвлениях коридоров. Да тут карта нужна!
Наконец, мы оказались у высокой двустворчатой двери, которая открывалась на огромный балкон, где и должна была состояться церемония. Император с супругой ожидали начала торжества, сидя на длинной бархатной кушетке у стены. Не сговариваясь, мы с подругами устремились к этой кушетке, чтобы немного отдохнуть сидя, пока есть такая возможность. Нам тут же подали травяной чай с энергетическим эликсиром для бодрости.
– Я очень надеюсь, что этот чай действительно с бодрящим эффектом, – сказала Эмилия и вздохнула. – Потому что я уже устала. А наш с вами день еще в самом разгаре.
– Если бы я мог свои физические силы передать тебе, я бы сделал это, не задумываясь, – тихо промолвил Мариус, ласково поглаживая ее руку.
– Да, жаль, что это невозможно, – согласился с ним Эрик.
С улицы послышалась барабанная дробь, затем троекратный звон, и после него усиленный голос церемониймейстера оповестил о начале торжества. Шум ликующей толпы напомнил мне прибой во время шторма. Двустворчатые двери открылись, выпуская на балкон императорскую чету. Альтарцы приветствовали своего правителя. Настал черед нашего выхода, и мы вышли на балкон под руку с нашими мужчинами и встали позади императорской четы. Море бессмертных внизу вновь всколыхнулось и возликовало. Над площадью полетел голос императора, усиленный магией кристалла-громкоговорителя, который стоял перед ним на высокой подставке.
– Сегодняшний день – особенный не только для нашей империи, но и для всего нашего мира. В этот день все мы хотим выразить свое почтение трем бесстрашным девам великого Триумвирата, сокрушившим демона войны Адаила и низвергнувшим его в Нижний мир. Демон, павший от рук Триумвирата, больше не возродится! Да здравствует Триумвират!