Гипс сегодня особенно тяжелый, и я отчаялась унять зуд, который мучает меня уже больше месяца. Я просовываю палец под повязку, пытаясь почесать хотя бы в том месте, где могу достать. «Пусть это будет твой кокон», – сказала мне психолог, и я закатила глаза. У меня не хватает терпения на постепенные метаморфозы. Я просто хочу быть свободной.
Глава 6Чарлстон
– Дайте мне слово, – требует Пич. – Если появится хоть малейшее подозрение, что вас кто-то узнал, вы немедленно уходите!
Поздним субботним вечером мы сидим в нашем номере в Чарлстоне. Ди отыграла ранний концерт на открытой площадке. Благодаря прекрасной погоде, настроение получилось удивительно свежее, летнее. Это последнее шоу без Мэта на разогреве. Группа Ди уже выучила его песни, и теперь он будет петь на всех концертах. А сегодня он попросил владельца местного бара разрешения сыграть у них, чтобы порепетировать перед концертом. Тот согласился, и Мэт позвал нас послушать.
– И не забудьте, завтра рано вставать, уезжаем в Литтл-Рок, – продолжает Пич, покусывая ноготь на большом пальце.
Бедняжка переживает из-за нашей вылазки, но не настолько сильно, чтобы отменить свидание с Грегом и потащиться с нами в бар. Пич – лучшая сопровождающая в мире.
– Поэтому я очень вас прошу вернуться в отель до комендантского часа.
– Хорошо, хорошо.
Ди поправляет каштановый парик с прямыми длинными волосами. Визажист нарисовала ей темные брови, и Ди взяла мою одежду. Топ с глубоким вырезом и джинсы-скинни – намного уже, чем те, что она обычно носит. Вместо привычных балеток Ди обула туфли на шпильках. Ничего общего с Лайлой Монтгомери.
При обычных обстоятельствах она бы ни за что не рискнула пойти в бар. Однако Мэт обещал провести нас на выступление, а Ди очень интересно, что он будет петь на концерте. Кроме того, она в восторге от идеи перехитрить репортеров.
Ди роется в шкатулке с украшениями, стоящей на умывальнике в ванной.
– Ага, вот!
Находит цепочку с кулоном и, не спрашивая, надевает мне на шею. Это серебряная стрела, указывающая вправо. Ди знает, что мне понравится, и она права.
– Я так рада! – Она хлопает в ладоши. – Я чувствую себя обычным человеком!
А я нет. Мною владеет непривычная нервозность. Я никак не могу разобраться в своих чувствах к Мэту, и мне это не нравится. Выбирая одежду, я волновалась о том, чтобы не слишком вырядиться, и решила надеть простое черное платье по фигуре. Цепочка придает ему женственности. Я наклоняюсь к зеркалу и поправляю поднимающий грудь бюстгальтер.
Пич преувеличенно громко вздыхает, и я бросаю на нее вопросительный взгляд. Она не скрывает своих эмоций по поводу моего гардероба. Каждый раз, когда я удостаиваюсь взгляда кого-нибудь из музыкантов, Пич смотрит на меня так, будто я танцую на шесте.
– Тебе всего семнадцать, – неодобрительно говорит она.
Ди, не понимая, что Пич обращается ко мне, отвечает:
– Я знаю! Жизнь коротка!
Я рассматриваю обильный макияж Ди, подыскивая подходящие слова.
– Ты выглядишь… секси.
– Секси? – Она хохочет над собой, глядя в зеркало. – Это ведь твои вещи.
– Я в курсе. – Я тоже смеюсь. – На тебе они смотрятся как-то странно.
Она покачивает бедрами в победном танце.
– Класс! Дико интересно!
– Ты Лайла Монтгомери, куда уж интереснее!
– Сегодня я Ди. Это наш вечер, и я хочу жить. Немного свободной побыть.
Стихи получаются у нее сами собой. Еще раз крутанувшись на каблуках, она хватает сумочку и берет меня за руку.
Уже у двери мы слышим последнее напутствие Пич:
– Будьте осторожны, слышите?!
К моему удивлению, у входа в клуб Ди ведет себя достаточно уверенно для человека, который никогда не был в клубе для совершеннолетних без представителей лейбла. Мак высадил нас перед входом, предварительно прочтя короткую лекцию о важности принятия правильных решений. Он будет смотреть телевизор в спорт-баре за углом и, если Ди узнают, сразу же нас заберет.
– Гости Мэта Финча, – говорит Ди вышибале на входе, изучающему список приглашенных. У него за спиной висит афиша: «Мэт Финч, живой звук, только сегодня». – Саманта Алабама и Реджина Оу.
Мэт скинул нам наши имена сообщением по дороге в клуб, и Ди хохотала над такими псевдонимами. Я понятия не имею, как он пришел к имени Саманта, но понимаю, что он заменил Монтгомери на Алабаму. А мое новое имя рассмешило даже меня.
Вышибала протягивает нам браслеты и желает приятного вечера.
Ди хлопает в ладоши и улыбается, будто мы приехали в Диснейленд, а не в дешевый бар. Хотя должна признать, клуб выглядит лучше, чем я ожидала. Он достаточно чистый, с блестящей дубовой барной стойкой, а посетители в основном студенты. Мы точно сюда вписываемся.
– Пойду возьму нам выпить, – говорю я.
Улыбка Ди увядает.
– Риг, я думала, ты не…
– Не бойся. Я имела в виду воду.
Она заметно расслабляется.
– Я с тобой. А потом поищем местечко.
Мы стоим возле бара, и Ди с любопытством оглядывается по сторонам. Она замечает поодаль парочку, которая страстно целуется, и мне хочется закрыть ей глаза рукой. Я чувствую себя дьяволом-искусителем, который ведет падшего ангела сквозь ад.
Поднимаю два пальца и показываю бармену на воду. Он кивает и продолжает заниматься более неотложными делами. Я не привыкла заказывать воду, но прекрасно знаю, что бармен сначала обслужит тех, кто пьет спиртное, и только после этого мы получим свой напиток трезвенников. Ди опирается рукой о барную стойку, а я сажусь на табурет. Бармен подает пиво симпатичной девушке со спутанными волосами и раскрасневшимся лицом. Я вижу, что она находится в блаженном состоянии «явсехлюблювытакиемилыежизньпрекрасна». Она внимательно смотрит на мою подругу и вдруг выдает:
– Обалдеть! Тебе говорили, что ты похожа на Лайлу Монтгомери?
– Да, пару раз. – Ди отбрасывает назад свои поддельные каштановые волосы.
– Не вижу никакого сходства, – вмешиваюсь я и добавляю, глядя на Ди: – Без обид.
– Я и не обижаюсь, – улыбается Ди, а девчонка продолжает ее рассматривать.
Я уже начинаю планировать побег, но Ди выглядит совершенно спокойной.
– Это все из-за формы лица, – решает девушка.
К моему огромному облегчению, она смеется, выплескивая немного пива на пол.
– Мне иногда говорят, что я похожа на Киру Кинг. А я им: ничего подобного! Она шлюха и даже петь не умеет.
Кира – певица-актриса-модель, на пару лет старше нас. Ди с ней знакома.
– Ты намного симпатичнее Киры, – заявляет Ди.
– Я знаю!
– Брианна! – ее зовут. – Иди сюда!
– Мне нужно идти, – говорит девушка, снова поворачиваясь к нам. – Не хочу пропустить выступление Мэта Финча, он такой нямочка.
Я презрительно фыркаю ей вслед. Идиотка. Мэт человек, а не яблочный пирог.
Наконец бармен ставит перед нами воду, и Ди сияет.
– Как весело!
– Болтать у стойки с юной алкоголичкой?
Она поводит плечами.
– Я и не помню, когда разговаривала с людьми о чем-то, кроме работы.
На мгновение мне становится ее жалко. Весь мир видит деньги, блеск, идеально уложенные волосы и дорогие наряды. Никто не знает, что у Ди внутри, никто не понимает, что она в клетке. Ее слава – сказочно красивый дом грез, который Ди построила сама. Она живет в нем за неприступным забором, ограждающим от реальной жизни.
Мы усаживаемся за столик поближе к сцене, которая представляет собой небольшую платформу с микрофоном и усилителем. Темно-синий бархатный занавес пересекают лучи белого света. Не думаю, что Ди когда-либо выступала на такой крошечной сцене. Она вертит головой, разглядывая людей.
Я подношу стакан с водой к губам здоровой рукой, а сломанную прячу под стол. Надо было надеть куртку, чтобы прикрыть гипс. Но сейчас июнь, мы в Чарлстоне, и в клубе, несмотря на кондиционеры, страшная духота. Перед сценой собралась кучка фанаток, и туда же пробиваются остальные. Все они разоделись в самые откровенные наряды, будто каждая мечтает провести ночь с Мэтом Финчем. Желаю удачи.
Пока я рассматриваю фанаток, на сцену запрыгивает бочкообразный парень лет двадцати пяти и наклоняет к себе микрофон.
– Всем привет! Спасибо, что пришли, – говорит он. – Хотя наша сцена обычно используется для караоке, сегодня мы приготовили вам сюрприз. Леди и парни, которые притворяются джентльменами, чтобы увести этих самых леди к себе домой, встречайте – Мэт Финч!
Поднимается визг, девчонки толкаются, чтобы пробиться ближе к сцене. Они пытаются аплодировать, не выпуская из рук бокалы, и на сцене появляется Мэт. Ди громко свистит, и это еще больше заводит толпу. Неплохо, если бы все эти девицы уселись и не закрывали обзор. Переставляя кресло, вытягиваю шею, чтобы разглядеть сцену за долговязой блондинкой – зачем ей такие высоченные каблуки?
Гитара Мэта висит на ремне, закрывая собой почти всю рубашку. Я впервые вижу Мэта Финча в качестве исполнителя; сейчас, когда мы познакомились поближе, мне как-то странно видеть его на сцене. Здесь он выглядит не таким самонадеянным, как в автобусе, однако ведет себя достаточно уверенно, и у него хорошая улыбка.
– Раз, – говорит он в микрофон. – Раз.
Визг и свист усиливаются. Большинство посетителей мужского пола держатся подальше от сцены, болтая между собой и как бы показывая, что они здесь не ради Мэта. Кажется, армия его поклонников состоит исключительно из сумасшедших девиц.
– Отлично, – улыбается Мэт. – Всем привет. Я Мэт Финч.
Они хлопают и кричат, как банши, наглотавшиеся веселящего газа. Поклонницы Ди – девочки-подростки и еще младше – тоже кричат от восторга на ее концертах. Но эти воют, как взбесившиеся уличные кошки, требующие объедков.
– Спасибо. – Мэт проводит рукой по волосам. – Спасибо, что разрешили мне здесь спеть. У меня сегодня генеральная репетиция перед туром. Вы слышали о девушке по имени Лайла Монтгомери?
Толпа опять ревет, и в этот раз к крику девушек добавляются мужские голоса.