24
Ольга Ивановна пришла к выводу, что осуществить вынашиваемую в последнее время мечту провести урок на тему, не предусмотренную школьной программой лучше всего в пятницу 12 декабря, ибо с понедельника начинается Пленум… и чем там кончится неясно. А пока обстановка вроде спокойная и можно рискнуть.
Этот урок она хотела целиком посвятить какому-нибудь писателю, или поэту уроженцу Верхнеиртышья. «Кандидатов» было несколько, наиболее известные из них: Волков, Иванов, Пермитин, Васильев. Волкова и Иванова она отвергла, первого, после того как узнала истинное происхождение его популярных сказок. Иванов, хоть и приобрел к восьмидесятым годам большую известность благодаря удачным экранизациям романов «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов», но он был противен Ольге Ивановне своим явным враньем и «прогибом» перед советской властью. Пермитин? Его романы, особенно «Первая любовь» очень нравились ей. Он с такой красочностью описал свой родной Усть-Каменогорск в период предшествующий первой мировой войне и революции, именуя его Усть-Утесовском. Тем не менее, и он, возможно, против воли, нарисовал все привилегированные слои общества того времени только черной краской, а простонародье почти сплошь в «светлых» тонах. Зато природа Южного Алтая у него получилась великолепно многоцветная, благоухающая, живая, так же живописно он описал охоту и рыбалку. Однако, как только доходило до социальных тем, сразу же переходил на черно-белое изображение. А в последней части своей знаменитой трилогии, он вообще как ослеп, описывая быт писательской общины тридцатых годов в Москве так, будто рядом не идет грызня за власть, не арестовываются и уничтожаются люди, ведь под этот «молох» попал его друг и земляк Павел Васильев…
Конечно, по-настоящему большим поэтом являлся именно Павел Васильев, ибо обладал дарованием сопоставимым с талантом самого Есенина. И по «социальному признаку» Васильев более всех импонировал Ольге Ивановне. Будучи сыном учителя станичной школы, он досконально знал казачью жизнь и красочно описывал ее в своих стихотворениях и поэмах. Правда в ряде его произведений также звучали просоветские нотки, но Ольга Ивановна чувствовала, что это всего лишь вынужденные «пассажи», иначе поэта тогда, в 20-х и 30-х годах, просто бы не печатали. Когда Васильев начинал писать о казаках, он не мог скрыть настоящего своего отношения к ним, своей любви и восхищения, боли за трагическую участь их постигшую. Ольга Ивановна посчитала своим долгом выкроить один урок из учебного плана в выпускном классе и посвятить его именно творчеству Павла Васильева.
Перед уроком Ольга Ивановна волновалась. Нет, она не боялась, что кто-то потом ее «заложит» за тему, не предусмотренную программой. Она боялась, что ее не поймут ученики. Как не крути, но они все «продукт» коммунистической системы воспитания, а воспитывать молодежь коммунисты, в общем, всегда умели. Это уже потом, когда человек поживет, помучается в очередях за всевозможным дефицитом, переживет массу всевозможных несправедливостей, то годам к сорока он может уже и с раздражением начнет относиться ко всей этой пропагандистской газетно-радио-телевизионной трескотне. И соответствующие фильмы уже не в такой степени оболванивают его, более или менее искушенное сознание. А шестнадцати-семнадцатилетние подростки, выросшие в провинциальном поселке, поэтапно становившиеся сначала октябрятами, потом пионерами, комсомольцами… Они ведь искренне верят, что красные это сплошь благородные, храбрые и великодушные, а белые – трусливые, вероломные и жестокие, каковыми они изображены в таких фильмах как «Неуловимые мстители», тех же «Тени исчезают в полдень», «Конец атамана», «Транссибирский экспресс» и многих других. Одному более или менее нейтральному фильму «Служили два товарища» явно не под силу противодействовать валу «красной» кинопродукции. Потому Ольга Ивановна испытывала тревогу и волновалась…
– Ребята… сегодня… сегодня у нас будет не совсем обычный урок. Мы закончили предыдущую тему, и прежде чем идти дальше, я бы хотела один час посвятить ознакомлению с творчеством поэта, которого нет в школьной программе, но который вполне достоин быть в нее включенным. Это наш с вами земляк, современник Шолохова и Маяковского, невероятно талантливый поэт Павел Васильев, – Ольга Ивановна замолчала.
В классе воцарилась тишина – ученики были явно сбиты с толку, не понимая, зачем это их учительнице понадобилось «втюхивать» им поэта, которого нет в обязательной школьной программе, и которого никто не знал.
– А если по программе его нет, значит, мы и сочинение по нему писать не будем? – осведомился один из учеников.
– Нет, не будет, ни сочинения, ни опроса, – подтвердила Ольга Ивановна.
В классе повеяло неким всеобщим облегчением, а некоторые девочки, обычно дисциплинированно слушающие учительницу, как бы расслабились – чего напрягаться, если за это не будут выставляться оценки.
– Знать этого поэта нужно не ради оценки, вам это нужно потому, что вы здесь родились, в верхнем течении Иртыша, и другой родины у вас не будет, поймите это ребята. Все писатели и поэты, которых вы изучали, они родились далеко отсюда. А Павел Васильев родился здесь, совсем недалеко от нас, в Зайсане, тогда этот город являлся казачьим поселком. А как вам должно быть известно здесь на месте водохранилища тоже была казачья станица Усть-Бухтарминская. И здесь, и в Зайсане жили и несли службу казаки 3-го отдела Сибирского казачьего войска…
Ольга Ивановна старалась не касаться гражданской войны, в общих чертах описала историю Бухтарминского края до революции и кто такие были казаки, после чего поспешила непосредственно перейти к творчеству Васильева. Но, конечно, избежать разговора о гражданской войне оказалось невозможно, ибо ею были пронизаны те стихотворные строки, которые она собиралась читать. Постепенно волнение прошло, она видела, что ее слушают внимательно, в глазах десятиклассников, во всяком случае, явного большинства, обозначился неподдельный интерес. Этот урок отличался от прочих, прежде всего тем, что здесь, пожалуй, впервые за всю учебу, им говорили совсем не то, что прописано в учебнике. И только благодаря наступившей Перестройке, ослаблению идеологического пресса, учительница известная как своим белогвардейским происхождением, так и явно нестандартными взглядами, решилась частью своих несоветских мыслей поделиться с учениками. Ольга Ивановна видела, что сумела сразу овладеть вниманием класса и продолжала уже со спокойным вдохновением. Кратко она рассказала биографии поэта, и перешла непосредственно к стихам:
– Я вам сейчас прочитаю стихотворение, оно называется «Лагерь». В нем описан небольшой эпизод гражданской войны и попробуйте его проанализировать:
Под командирами на месте
Крутились лошади волчком,
И в глушь березовых предместий
Автомобиль прошел бочком
Война гражданская в разгаре,
И в городе нежданный гам, -
Бьют пулеметы на базаре
По пестрым бабам и горшкам.
На сеновале под тулупом
Харчевник с пулей в глотке спит,
В его харчевне пар над супом
Тяжелым облаком висит.
И вот солдаты с котелками
В харчевню валятся, как снег,
И пьют веселыми глотками
Похлебку эту у телег.
Войне гражданской не обуза –
И лошадь мертвая в траве,
И рыхлое мясцо арбуза,
И кровь на рваном рукаве.
И кто-то уж пошел шататься
По улицам, и под хмельком
Успела девка пошептаться
Под бричкой с рослым латышом.
И гармонист из сил последних
Поет во весь зубастый рот,
И двух в пальто в овраг соседний
Конвой расстреливать ведет.
Ольга Ивановна закончила читать. В классе по-прежнему стояла тишина. Ученики не знали, как реагировать на эти строки, так не похожее на те, что они «проходили» и заучивали по программе типа: «Как родная меня мать провожала…» или «Ваше слово товарищ маузер».
– В этом стихотворении показана без прикрас, и в то же время без лишнего очернения, истинная картина гражданской войны, где люди одной страны воюют друг с другом. Причем более всех от нее страдают даже не солдаты воюющих армий, как это бывает в войнах международных, а простые люди, которые оказываются на линии огня совершенно случайно, которые не воюют ни за одну сторону и, тем не менее, тоже гибнут. В стихотворении, как вы видите, поэт не фиксирует открыто ни красных, ни белых. Здесь показана просто гражданская война, ее ужас и несправедливость, в первую очередь к таким вот случайным людям, как тот харчевник, погибший от шальной пули, или двух в пальто, которых безо всякого суда и разбирательств спешат на всякий случай расстрелять, – поясняла Ольга Ивановна.
– А кто их, и харчевника, и этих в пальто, красные или белые? – наконец созрел вопрос из класса.
– Да не все ли равно, ведь могли и те, и те. Поймите это ребята, – с грустной улыбкой покачала головой Ольга Ивановна.
Класс молчал, переваривая услышанное. Посредством этого «нейтрального» стихотворения Ольга Ивановна осторожно, как бы перекидывала мост уже к более политически акцентированным произведениям поэта:
– Ребята, теперь я хочу представить вашему вниманию фрагменты из главного произведение Павла Васильева, поэмы «Песнь о гибели казачьего войска». Эта поэма как и многое из творчества поэта очень долго находилась под запретом, и не получило широкой известности. Но вы должны знать это произведение нашего выдающегося земляка, проникнутое болью за наш родной край и за судьбы людей здесь живших. Из этих строчек вы поймете, насколько сильно поэт влюблен в свою родину, в Прииртышье. Сибирские казаки воевали за белых, они два столетия служили царю, а советская власть была им чужда, непонятна и они ее не п