Кроме того, раздутый инфляционный пузырь, по словам финансиста, приближается к критическому состоянию. Важно сократить спекулятивные прибыли, оздоровить мировую экономику. Да, конечно, финансовые интересы множества единичных спекулянтов пострадают, но система в целом сможет стабилизироваться. Как правило такие проблемы, заметил он, решаются во время крупных социально-экономических потрясений – войн, эпидемий или всяческих искусственно созданных под разными предлогами экономических кризисов. Нечто схожее, с точки зрения экономики, не помешало бы, по словам спикера, и теперь.
«Так, если например сценарий с вирусной угрозой, о которой говорил Адам, будет вдруг реализован, – заявил Голдман, – под этот шумок неплохо было бы заняться решением накопившихся финансовых проблем. Так, во всяком случае, было бы удобнее для выполнения текущих задач».
Важно, по словам выступающего, работать на укрепление существующей экономической системы. В этом существенным образом может поспособствовать осуществление новой концепции в сфере обработки персональных данных. Учет сведений о гражданах, с одной стороны, поспособствует наиболее эффективному предложению товаров, а с другой – усилению контроля. Поддержка товарооборота обеспечит прибыли. Контроль в свою очередь, конечно же, необходим для поддержания существующей системы общественных отношений.
«Можно подумать, будто не ты же за этим усилением контроля стоишь. Мог бы все своими именами называть, а не делать вид, что ты здесь – всего лишь сторонний наблюдатель. Суть твоих слов, в общем, понятна: мы будем усиливать контроль и, тем самым, поддерживать существующую систему эксплуатации непосвященных через использование финансовых инструментов. Кое-что, впрочем, начинает проясняться. Не знаю, как насчет других выступлений, но по крайней мере это представляет собой ни что иное, как набор реализуемых на практике тезисов», – подумал Максим.
В качестве основного прогноза на ближайшую перспективу Голдман обозначил усиление существующего разрыва между богатыми и бедными по всему миру. Соответственно, рост недовольства среди беднейшей части народов мира неизбежен. Ну и конечно, очевидна уже давно обозначившаяся тенденция в сторону развития Китая в качестве мирового экономического центра. Тенденция эта, конечно, будет существовать в обозримом будущем.
– Генри, обозначь, пожалуйста, – поинтересовался Лайтборн, – каких последствий для существующей экономической системы можно ожидать в случае развития сценария, о котором говорил Адам – вирусная угроза, закрытие границ? Как это все в общих чертах отразится на функционировании мировых денег?
– Во-первых, как я уже говорил, такие условия помогут стабилизировать систему. Речь, повторюсь, идет о том, что множество частных интересов пострадает. Возможно, ряд крупных компаний окажется в очень тяжелом положении. На фондовом рынке произойдет обвал. Вместе с тем, однако, сдуется инфляционный пузырь, что приведет к дальнейшей стабилизации ситуации на рынке. Кроме того, за это время можно будет ускорить ход дел на китайском направлении. Так что никакого краха системы в целом не предвидится, если процесс будет полностью контролируемым. При этом я говорю именно о системе. Интересы большой части населения планеты, я имею в виду, прежде всего, низший и средний класс, как это всегда бывает в таких ситуациях, пострадают. Произойдет снижение доходов, возрастет уровень безработицы. Классическая кризисная ситуация. В случае, если, как говорит Адам, закроются государственные границы, сильно пострадает туристическая отрасль. Можно даже предположить, что движение турпотока между странами будет затруднено на длительный срок. Упадок доходов не позволит значительной части людей так же свободно передвигаться по миру, как прежде. Кроме того, вероятно, пострадают системы образования и здравоохранения. Причина понятна – нехватка ресурсов на их успешное функционирование. Впрочем, ничего удивительного – обыкновенные для подобных ситуаций сопутствующие потери.
– Да, примерно так я себе это и представлял. Спасибо, Генри, – сказал Лайтборн.
Максим теперь уже совсем не сомневался – спикеры обсуждали реализацию некоего известного им плана. Выражались при этом, однако, аккуратно – общими словами и намеками, чтобы остальные присутствующие в зале могли понять как можно меньше. Сам Макс пока только более-менее вник в суть обсуждений, касающихся политики в сфере персональных данных. В этом, в общем, нет ничего удивительного, поскольку он сам занимался соответствующими вопросами. Что же касается остальной услышанной информации, она явно должна быть тщательно обдумана.
«Интересно, – думал Максим. – Остальные присутствующие в зале тоже, как и я, улавливают только часть общей картины происходящего? Нам не дают задавать вопросы, мы отстранены от беседы. Соответственно, нам, присутствующим в зале, должно быть понятно, что мы в иерархии ниже спикеров. Чертова иерархия! А как бы хотелось разобраться, в чем же тут дело, понять, что они планируют. Сейчас только ясно, что обсуждается актуальная в последнее время информация по разным направлениям общественных процессов. Похоже, что эту информацию планируют каким-то образом использовать. Всех очень почему-то интересует эта вирусная угроза. Но причем тут контроль над персональными данными и инфляционный пузырь? Что за китайское направление? И тем более, как это все может быть связано с футуристическими фантазиями, о которых вещал Уотсон? Такое чувство, что я стою перед закрытой дверью, из-за которой доносятся отголоски интересного разговора, но зайти внурь и присоединиться к нему не могу, поскольку ключа у меня нет».
В этом Максим не ошибся. Ключа к пониманию происходящего у него не было, что и отличало его от этой узкой группы сидевших перед ним людей, хранивших свои секреты и говоривших намеками.
Подошла очередь выступления Якова Кроули. Весьма занятный, стоит заметить, персонаж. Всем было известно, что он – крупнейший специалист в сфере мировых религий, историк и филантроп. О его научной работе в мире говорили много. В остальном же о нем неизвестно вообще ничего.
Ясно, что он богат, раз активно занимается благотворительностью. Однако, откуда у него были деньги, никто толком не знал. О семье также ничего не известно. Никто, по крайней мере в широких кругах, не в курсе даже, гражданином какой страны он является. Загадочный тип. Надо заметить, что большую часть присутствующих Максим так или иначе узнавал. Все выступившие к этому моменту спикеры были знаменитыми на весь мир. В зале в качестве слушателей тоже находились люди далеко не последние – политики, предприниматели, ученые из разных стран. И только две личности были полностью покрыты завесой тайны – Яков Кроули и часто задающий вопросы Марк Лайтборн.
О чем же поведал этот человек-невидимка? Продолжается, говорил Кроули, процесс форматирования национальной памяти народов мира. Человечество повсеместно забывает свою историю. Более того, история постоянно становится предметом искажения в интересах узких групп лиц. Эти процессы, утверждал Кроули, шли всегда. Более того, стали восприниматься в обществе как нормальные.
По мнению выступающего, корректировка представлений народа об истории даже необходима – она формирует взгляды народных масс на прошлое, определяет их действия в настоящем и программирует более или менее определенное будущее. Соответственно, утверждал спикер, элита, формируя определенные представления людей о прошлом, может рационализировать общественные отношения. Важно при этом тщательно отслеживать проникающие в общество идеи, чтобы не поставить сложившуюся систему под удар. Поэтому, сказал Кроули, работа над систематизацией исторических данных, несомненно, будет продолжена и поспособствует прогрессивным тенденциям.
На этой позитивной ноте его речь и закончилась. Количество выступающих второго дня было меньше, чем первого. Теперь уже только двое.
Единственным выступающим третьего дня был Марк Лайтборн. Похоже было, что этот человек занимает особое место в иерархии элитного шабаша.
Ситуация похожа на ту, что с Кроули. Лайтборн – медиамагнат и философ. Контролирует, похоже, большую часть медиапространства. Его часто называют влиятельнейшим мыслителем современности. Этот образ, по крайней мере, усиленно пропагандируется. Хотя об идеях этого человека, Максиму, кстати сказать, было известно очень мало, при том что он сам в общем-то далеко не самый последний глупец.
В остальном, кроме этой немногочисленной информации – загадка. Общественность не знала, что это за человек. Очевидно только, что у присутствующей здесь мировой верхушки он пользовался непререкаемым авторитетом – это было ясно хотя бы из того, что на его слово выделили отдельный день столь странной конференции. Значит, к его словам нужно было прислушаться как следует.
Лайтборн посвятил свое выступление вопросам мировоззрения. Развитие высоких технологий и, в особенности, появление интернета, говорил он, ускорило распространение информации.
Информационный оборот и сопутствующее ему распространение знаний в обществе поставили под угрозу сложившуюся систему общественных отношений. Монополия элиты на знания, складывавшаяся тысячелетиями, поставлена под вопрос. Конечно, прогресс остановить нельзя. Соответственно, направлять этот прогресс нужно таким образом, чтобы не разрушить систему общественных отношений.
При этом, конечно же, неотъемлемым элементом современный технологической цивилизации является наличие огромного числа информационных шумов, препятствующих отличению существенных сведений от несущественных. Важно различать эти шумы. Именно способность отличать существенную информацию от несущественной, а также возможность генерировать и распространять эту самую несущественную в массы в настоящих условиях определяет господствующее положение элиты.
Потом спикер перешел к обобщению сказанного другими выступавшими. Важно, по словам Лайтборна, обеспечить полный контроль над оборотом оружия массового поражения. Нельзя утрачивать монополию. Использование такого оружия некомпетентными лицами может обернуться катастрофой, соответственно данный риск должен быть полностью исключен. При этом, конечно, необходимо все-таки предусмотреть и негативный вариант развития событий, в связи с чем стоит поддержать действия Стэна Хеллбоя по созданию убежищ для избранных представителей человечества.