Не воздушную атаку собирались отражать зенитчики – ждали подхода диверсантов.
Продали нас…
Взмах клинка – не до тебя мне ныне, голуба… На том свете угольками сочтемся.
А вот запасные магазины я у него позаимствовал, надо же мне пистолет перезарядить?
На поле же тем временем заруба пошла основательная. Вовсю шарашили минометы, и результат их работы был вполне очевиден. Одна из вышек как-то скособочилась, а пулеметное гнездо у входа не подавало никаких признаков жизни.
Не остались в долгу и немцы – по опушке леса уже плясали кусты разрывов, и стегали по кустам трассы скорострельных зениток. Хрен с вами, дорогие товарищи, можете туда долбить хоть до посинения души, не думаю я, что наши сейчас там залегли. По плану они должны быть уже где-то около забора. Если, разумеется, саперы смогли сделать проходы в минных полях. Их наличие мы предполагали, для того и пополз с нами целый саперный взвод. Не знаю я, какова их квалификация, но уж совсем лохов во вражеский тыл, да на такую операцию – точно не направят. Стало быть, принимаем за основу, что проходы уже есть и ребята сейчас скапливаются для атаки.
Зуммер телефона!
Мать-мать-мать…
Хватаю трубку:
– Moser am Apparat!
– Hier Lieutenant Sommer! Warum ihre Kanone schweigt noch?
– Magazin verkantet. Wir brauchen nur eine Minute Herr Leutnant!
– Und keine Sekunde mehr![2]
Вот так, немец всего минуту дал, чтобы пушка стрелять начала. Поверил, лопух, что у нас кассету при подаче заклинило. И в горячке не врубился он, кем это я ему там назвался. А может быть, и угадать удалось, не знает же немецкий лейтенант по фамилиям всех артиллеристов? Минута, говоришь? Ничего, это даже слишком много…
Быстро перезаряжаюсь, подтаскиваю поближе к пушке снаряженные кассеты, благо, что немцы их сюда натаскали достаточно много. Заряжающего у меня нет, но как-нибудь справлюсь…
Да-дах!
Ого, как жахнуло!
Это минометчики перенесли огонь уже на склады.
Откровенно говоря, при такой-то выучке наводчиков эти «сарайчики» можно было просто минами расхреначить в мелкие дребезги. И без атаки обошлось бы вполне.
А немцам это сильно не понравилось!
Зенитки словно взбесились, в лесу прорубало уже целые просеки.
Но поднялись из травы темные фигурки разведчиков. Совсем немного осталось им до забора, а там… подорвать его, и вперед – к «сарайчикам»!
Сразу в двух местах рухнули вдруг подпиленные секции – ударили оттуда загодя пристрелянные пулеметы.
Не вышло броска.
Однако ж просто так ребята не сдались – рванули около пулеметных гнезд ручные гранаты. Удачно – один «стрекотун» поперхнулся.
Опускаю стволы и разворачиваю орудие в сторону забора. Кое-как примастыриваюсь в непривычном кресле наводчика. Снаряды уже досланы, и в перекрестье коллиматора медленно вползает темно-зеленый забор. Позиция у меня не слишком удобная, практически вдоль забора стрелять стану. Пушку-то когда размещали, небось про это и не подумали – иные тогда у артиллеристов предпочтения имелись.
Ну… где-то так.
Пом-пом-пом!
Взлетели в воздух обломки досок и какие-то тряпки – снаряды прошили забор и рванули где-то там… внутри уже.
Пом-пом-пом!
Вся кассета, надо менять!
Спрыгиваю на землю и подскакиваю к снарядоприемнику. Очередная перезарядка…
Пом-пом-пом!
Заткнулся и этот пулемет, но существенно легче от этого не стало. За обвалившимся на приличном протяжении забором явились моему взгляду земляные валы. Эк у них тут все грамотно устроено! Фига с два тут чего минометом нашуруешь! Даже и какой-то случайный выстрел, при самом фантастическом везении наводчиков, навряд ли сможет завести хранящиеся здесь боеприпасы. Грамотно здесь все сделано, нечего сказать.
На валах, затянутых сверху масксетями, вспыхивают дымки выстрелов – охрана ведет огонь. Вот оно, значит, как… Ребят попросту удерживают в поле, не давая им войти на территорию складов. Тогда, как и проговорился офицер, следует ожидать появления танков.
Все это я додумываю на бегу, мечась между приемником для снарядов и неудобным креслом наводчика.
Кассету подобрать, в приемник воткнуть, перезарядить. Выпалить очередную порцию снарядов, снова бегом к приемнику…
На моих глазах очередная мина попадает прямо в сарай. Вверх взлетают щепки, доски, облако пыли… и ничего более не происходит. Обманка это, нет в сараях ничего взрывоопасного. Все, что может жахнуть, упрятано за земляными валами. А те затянуты сверху маскировочной сетью. Понятно, почему авиация толком ничего конкретного разглядеть не смогла – это только с земли видно. И то только тогда, когда войдешь за забор. Или, как в моем случае, спилишь его очередью из скорострелки. Кстати, никакого эффекта от стрельбы по валам из пушки не наблюдается. Нет, кого-то из немцев я, возможно, там и «приласкал»… но до главного не добрался. Не может «Эрликон» пробить земляной вал многометровой толщины. Да и более солидное орудие тоже не враз с ним сможет справиться.
Над огневой взлетает пыль, и мимо меня что-то противно визжит – опомнившиеся немцы вдарили по взбесившейся зенитке. Ну, здесь вам, ребятки, не тут! Ответная очередь смешивает с землей расхрабрившихся стрелков. Карабин или пулемет в противостоянии со скорострельным зенитным автоматом не пляшут. Калибр, знаете ли, у нас слишком уж не соответствующий для такого противоборства…
Увлекшись перестрелкой, я прозевал появление на поле боя танков. И опомнился только тогда, когда громыхнул разрыв снаряда, упавшего в опасной близости около меня.
Взгляд в сторону – здрасьте…
Вот они и танки – восемь штук.
Тут, даже в теории, нам ловить неча. Минометами по танкам лупить – затея глупая и несерьезная. Даже если эти танки на месте стоять будут. А никакого специального противотанкового оружия у нас с собою не имелось вовсе. Разве что связки гранат успеют скрутить… да и то…
Уходить надо парням! Все, бой пошел по немецкому сценарию. А если они еще и пехотой с боков и сзади прижмут…
И прижмут – не просто же так сидят в лесу те самые замеченные мною фрицы. Уверен, что, кроме этих, есть еще и другие, про которых нам ничего не известно.
Но в данном случае, господа фашисты, в вашем плане есть один маленький изъян…
Скорострельная зенитка на огневой позиции.
И работающая во фланг атакующим танкам.
Маленький камешек, в масштабах боя, может, и не очень значимый.
Но быстро уже не побегать, с камешком-то в сапоге…
От ответной очереди запнулся один из танков, потерявший гусеницу. И пусть я не очень хороший стрелок из пушки, но с такой дистанции промазать затруднительно.
Новая кассета…
Пом-пом-пом!
Ахает рядом разрыв – пристрелялись танкисты. Это еще хорошо, что зенитчикам моя позиция недоступна – те и вовсе уже с землей перемешали бы, калибр там существенно серьезнее. Те же «ахт-ахт» дадут разок – уноси готовенького!
Снаряд высекает искры из башни танка, не пробил! Мать-мать-мать… такими темпами меня тут вскорости и закопают!
Новая кассета.
Есть!
Словил-таки плюху в бок!
Над танком поднимается дымный хвост.
Снова противно взвизгивает рядом, откуда-то сбоку по зенитке ведут огонь.
Пехота?
От забора спешным аллюром несутся разозленные фрицы, от них-то и прилетают мне свинцовые подарки.
Где штурвал горизонтальной наводки? Ну же!
Пом-пом-пом!
А вот и не нужно всех дураками считать! Пусть и не всей серией, но парочкой снарядов я этих торопыг таки накрыл. Залегли и более уже не спешат.
Глава 11
Закусив губу, Малашенко вскинул вверх ракетницу.
Пах!
И над полем косо прочертила дугу желтая ракета – сигнал отхода.
Не взять сейчас складов – с танками воевать нечем. Если бы не внезапно рехнувшиеся зенитчики, открывшие огонь по своим, то немногочисленных разведчиков уже раскатали бы по полю гусеницами.
Вторая ракета – на этот раз зеленая.
Сигнал минометчикам – открыть огонь по складу. Надежда, что и говорить, слабая, но, может быть, хоть так получится? Есть же вероятность того, что хоть одна мина да звезданет прямо в крышу артпогреба?
Десантники команду поняли – рванули где-то за заборами мины. Хорошо, что часть забора снесена взбесившейся зениткой, можно стрелять и не совсем уже вслепую. Наблюдатель у минометчиков есть, лейтенант сам видел, как он на сосну залезал. Так что сверху, глядишь, чего и высмотрит.
Теперь – все, команда на отход дана, минометы перенацелены, можно эту позицию и оставить. Тем паче что уже жахнул рядом снаряд, немцы заметили место, откуда были выпущены ракеты. Дураков, надо думать, там не шибко до фига, сообразили фашисты, что там, где ракеты, и командование нападавших запряталось. Так что надо и отсюда ноги уносить, да побыстрее!
Ракеты пошли!
Слава те… Врубился Малашенко, что тут ловить неча!
Пом-пом…
Клин, мать его! Накаркал, блин, не надо было немцу об этом говорить, мог ведь и другое что-нибудь придумать! Теперь-то поздно уже что-то изобретать…
Пинаю с досады станину пушки. Но делать нечего, пора уже и самому о себе подумать. Воевать с танками более нечем, осталось только СВТ подобрать да сматываться отсель. Рвануть бы эту хреновину… да чем? Взрывчатки нет, засунуть гранату в ствол – не тот калибр, не влезет она. Разве что в снарядоприемник запихать? Так и туда – тоже не просовывается. В смысле, что глубоко не влезает, так-то я ее примастырю рядышком…
Уже сбегая вниз, слышу за спиной взрыв. Не шибко сильный, снаряды я подорвать не смог. Ладно хоть пушку малость покорежило, тоже, между прочим, не сахар.
Вот и склад, валяется около порога мертвый фриц.
На бегу подхватываю винтовку и, не задерживаясь более, сигаю в кусты. Место сбора я знаю, авось да смогу туда пробраться незамеченным.
Имелся, разумеется, соблазн заземлить парочку особо рьяных фрицев. Но тут уже надо головою думать! Особо капитального урона немцам я не нанесу, а вот на хвост мне они сядут основательно. Нет уж, к лешему такие придумки. Это у нас в штабах умные головы сидят, вот пусть они там и мозгуют всякие невероятные способы массового уничтожения живой силы противника. А здесь, на земле, люди ножками ходят, своими собственными, между прочим. И за каждый вот такой необдуманный порыв – платят. Порою и собственной неумной головой.