После Февраля кадеты сразу заняли главенствующее положение во Временном правительстве и фактически вырабатывали его программу. Милюков стал министром иностранных дел. Находясь во власти, они быстро сдвигались вправо, отходя даже от своих программных принципов. Так, будучи демократами и считая насилие принципиально неприемлемым средством, они летом 1917 года сделали ставку на военную диктатуру и участвовали в организации попытки военного переворота Л.Г. Корнилова. Это означало конец либерально-демократического проекта в России начала ХХ века. После провала Корниловского путча кадетов удалили из Временного правительства, и это резко ослабило и те партии, которые находились в коалиции с кадетами (прежде всего меньшевиков).
Строго говоря, Октябрьская революция была «реставрацией» после того, как в Феврале кадеты пустили революцию по буржуазно-либеральному пути. Этим и объясняется переход на сторону красных большого числа видных российских консерваторов и массовый переход рядовых членов Союза русского народа («черносотенцев»). С.Н. Булгаков в своем трактате «На пиру богов», в котором он «моделировал» расстановку социальных сил в революционной России, представил этот взгляд в рассуждениях Генерала: «Уж очень отвратительна одна эта мысль об окадеченной “конституционно-демократической” России. Нет, лучше уж большевики: style russe, сарынь на кичку! Да, из этого еще может толк выйти, им за один разгон Учредительного собрания, этой пошлости всероссийской, памятник надо возвести. А вот из мертвой хватки господ кадетов России живою не выбраться б» [25].
Историк-эмигрант А. Кустарев, изучавший «русские штудии» М. Вебера, пишет: «Самое, кажется, интересное в анализе Вебера – то, что он обнаружил драматический парадокс новейшей истории России. Русское общество в начале ХХ века оказалось в положении, когда оно было вынуждено одновременно “догонять” капитализм и “убегать” от него. Такое впечатление, что русские марксисты (особенно Ленин) вполне понимали это обстоятельство и принимали его во внимание в своих политических расчетах, а также в своей зачаточной теории социалистического общества. Их анализ ситуации во многих отношениях напоминает анализ Вебера» [18].
Это верное замечание, и надо только удивляться, что к сходным выводам Вебер и Ленин пришли, исходя из совершенно разных философских посылок.
9. «Империализм как высшая стадия капитализма» и ориентиры для революции
Накануне 1917 года Ленин, будучи в Цюрихе, написал очень важный труд «Империализм как высшая стадия капитализма». Заглавие академическое, а под ним актуальный анализ реальности и стратегический вывод для всех политических сил России, которые в этот момент втягивались в революционное столкновение. Более того, этот анализ и вывод показывали несостоятельность доктрины мировой пролетарской революции, разработанной Марксом и которой следовали западные социал-демократы и большинство марксистов в России (легальные марксисты партии кадетов, меньшевики и эсеры).
В этой работе, напечатанной в середине 1917 года в Петрограде, показывается неадекватность модели развития всемирной системы капитализма, из которой Маркс выводил теорию революции, и дается представление о модели мировой системы с центром метрополии капитализма и периферии – колониальных и зависимых стран, экономика которых «дополняет» хозяйство метрополии. В дополнение к совершенному В.И. Лениным ранее (после революции 1905–1907 гг.) отходу от марксистских представлений о крестьянстве «Империализм…» стал необходимым блоком для выработки концепции антикапиталистической революции «в одной стране» – вне зависимости от участия в ней пролетариата развитых капиталистических стран. Таким образом, «Империализм…» является текстом, представляющим ядро ленинизма как новой теории революции и руководства к действию.
Его внимательное изучение исключительно важно для нас сегодня для обсуждения и понимания следующих проблем: адекватности главных моделей марксизма (политэкономии, исторического материализма, роли пролетариата) в анализе развития и кризиса современного капитализма; характера русской революции и причины раскола российского левого движения в 1917 году; краха официальной советской идеологии и мирового левого движения в конце ХХ века; перспективы построения рыночной экономики на постсоветском пространстве; смысла глобализации и ее идеологического прикрытия.
Изданный летом 1917 года, «Империализм…» уже не мог быть внимательно прочитан и обсужден из‑за бурных событий момента, иначе бы он вызвал дополнительную ожесточенную критику в РСДРП сверх той, которая была нацелена на Апрельские тезисы. В этом труде Ленин прямо не вступает в полемику с положениями марксизма и даже не упоминает важных для темы работ.
В советском обществоведении «Империализм…» был дан неадекватно, главное было замаскировано. Тогда не решились признать расхождения официальной идеологии с марксизмом. Сегодня этот труд Ленина, почти полностью опирающийся на работы видных западных экономистов, может быть привлечен для дискуссии по принципиальным вопросам нынешней реформы в РФ. Он содержит хорошо подобранные и изложенные фактические сведения и аргументы, показывающие утопичность планов встраивания РФ в ядро «глобального капитализма». Труд Ленина ценен тем, что обнаруживает очевидность этой невозможности уже в начале ХХ века, когда шансов встроиться в ядро капиталистической системы было больше, чем сегодня[10].
Рассмотрим главные для нас положения. Как известно, влиятельной частью марксистов и начала, и конца ХХ века было принято положение Маркса о том, что прохождение всех стран через формацию капитализма неизбежно. Маркс писал в предисловии к первому изданию «Капитала»:
«Предметом моего исследования в настоящей работе является капиталистический способ производства и соответствующие ему отношения производства и обмена. Классической страной капитализма является до сих пор Англия. В этом причина, почему она служит главной иллюстрацией для моих теоретических выводов… Существенна здесь, сама по себе, не более или менее высокая ступень развития тех общественных антагонизмов, которые вытекают из общих законов капиталистического производства. Существенны сами эти законы, сами эти тенденции, действующие и осуществляющиеся с железной необходимостью. Страна, промышленно более развитая, показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного будущего» [16, с. 6, 9].
Ленин показывает, что переход капитализма в стадию империализма сделал такое развитие мировой системы невозможным – хотя бы потому, что монополии «центра» завладевают источниками сырья во все мире, пресекая тем самым возможность развития «туземного» капитализма[11]. Он пишет: «Концентрация дошла до того, что можно произвести приблизительный учет всем источникам сырых материалов (например, железнорудные земли) в данной стране и даже, как увидим, в ряде стран, во всем мире. Такой учет не только производится, но эти источники захватываются в одни руки гигантскими монополистическими союзами» [15, с. 320].
Более того, по мере развития капитализма возможности его возникновения и развития вне метрополии сокращаются. Ленин пишет: «Чем выше развитие капитализма, чем сильнее чувствуется недостаток сырья, чем острее конкуренция и погоня за источниками сырья во всем мире, тем отчаяннее борьба за приобретение колоний» [15, с. 380]. В действительности развитие «туземного» капитализма пресекалось Западом уже на первой стадии колониальных захватов. Он изъял и частично вывез из колоний тот «материал», из которого мог быть построен местный капитализм. Однако и в 1916 году констатация этого факта была делом очень важным – ведь либеральная интеллигенция всего мира не признает его до сих пор.
Сам же Ленин приводит данные, показывающие, что уже в ХIХ веке земельная собственность в Африке, Полинезии и Австралии была присвоена западными колониальными державами практически полностью, а в Азии – на 57 %. Без земельной собственности национального производственного капитализма возникнуть не могло. Присвоение земельной собственности в колониях происходило до стадии империализма, а завершилось в эпоху империализма.
Таким образом, из «Империализма…» прямо вытекал вывод, что уже в начале ХХ века всякая возможность индустриализации и модернизации на путях капитализма для тех стран, которые не попали в состав метрополии, была утрачена. Их уделом стала слаборазвитость. Единственную возможность обеспечить условия для своего экономического и социального развития для таких стран в тот момент могла дать только большая (по сути дела, именно мировая) антикапиталистическая революция. Как показала практика, плодами такой революции, которая и прокатилась по миру в первой половине ХХ века, смогли воспользоваться и некоторые страны, оставшиеся в «лоне капитализма».
Особый случай представляют сейчас страны, которые успешно используют для индустриализации и модернизации вывоз производственных мощностей и технологий западными ТНК в ходе изменения структуры разделения труда.
Ленин в «Империализме…» приводит много данных о масштабах изъятия ресурсов из зависимых стран финансовым капиталом Запада, то есть не через эквивалентный обмен на рынке товаров: «Доход рантье впятеро превышает доход от внешней торговли в самой “торговой” стране мира!» [15, с. 398]. «Народный доход Англии приблизительно удвоился с 1865 по 1898 г., а доход “от заграницы” за это время вырос в девять раз» [15, с. 403]. То есть в цикл расширенного воспроизводства экономики Запада непрерывно впрыскиваются огромные средства извне.
Маркс в «Капитале» ввел такое условие: «С целью рассмотреть объект нашего исследования во всей полноте, свободным от искажающего влияния побочных обстоятельств, мы представим весь мир в виде одной‑единственной нации и предположим, что капиталистическое производство установлено повсеместно и во всех отраслях промышленности» [16, с. 594].