– Я весь внимание. Говори.
Круз видел, что она нервничает. Она вполне могла бы воспользоваться ситуацией и соблазнить его. Но Тринити и не думала этого делать, что сильно его раздражало.
– Все, что Рио говорил обо мне, как об охотнице за деньгами, – неправда.
Круз похолодел. Стало быть, цель ее визита – не соблазнить его, а еще больше запутать.
Он встал и подошел ближе.
– Да как ты смеешь использовать гибель брата и порочить его имя в собственных целях?! – прорычал он.
– Это не так, – с нажимом произнесла она, воинственно задрав подбородок. – Выслушай меня. Ты должен узнать настоящую причину, почему я вышла за Рио.
Внутри у Круза все кипело. Настоящая причина. Она хотела заполучить Рио в постель – вот главная причина. Хочет он слышать об этом? Нет.
Он схватил ее за руки и прижал к себе, чтобы она поняла, где она и с кем. С ним.
– Когда же ты наконец поймешь, что я не верю ни единому твоему слову? Если ты хочешь мной манипулировать, я предпочитаю, чтобы ты использовала самый сильный аргумент – свое тело. В этом случае мы оба получим удовольствие, и это будет гораздо честнее.
– Круз…
В этот момент он с силой прижал ее к себе и впился жадными губами в ее чувственный рот. Поцелуй был битвой враждующих сторон. Круз был ослеплен страстью. Тринити удалось оттолкнуть его. Если бы Круз мог мыслить рационально, то пришел бы в ужас от своих действий. Ни одна женщина не вызывала у него такого дикого, первобытного желания обладать ею.
Они уставились друг на друга. Напряжение нарастало. Он схватил ее за запястье и притянул к себе, отметив, как порозовели ее щеки, когда она почувствовала всю силу его возбуждения. Другой рукой он распустил ее пучок, и золотые волосы водопадом заструились по ее плечам.
Он чувствовал, что ее сопротивление ослабевает.
Она прошептала:
– Круз, не надо…
– Не надо – что? – бархатным баритоном промурлыкал он, мягко проводя пальцами по ее щеке и приподнимая подбородок.
Она еще сильнее уперлась в его грудь. Круз решил, что сейчас она оттолкнет его, но Тринити не сделала этого. Он ликовал в душе. На этот раз когда он коснулся ее губ, то сначала почувствовал едва заметное колебание, а затем ее губы открылись ему навстречу. Мир перестал существовать. Только эти губы и бурлящая страсть.
Глава 6
Тринити стремглав мчалась по длинным темным коридорам замка. Суровые лица предков осуждающе смотрели на нее с портретов. Шаги преследователя неуклонно приближались… Ее сердце готово было выскочить из груди от страха.
Слева замаячила открытая дверь. Она юркнула внутрь и захлопнула ее. Тринити тяжело дышала, лоб покрылся испариной. И вдруг услышала в комнате чье-то дыхание…
Она оцепенела от ужаса, не в силах двинуться с места. Неожиданно она различила во мраке знакомые черты красивого лица. Горящий взгляд глаз цвета темного янтаря.
Он протянул к ней руки. Тринити осознавала, что ей нужно бежать от него. Но в этот момент она перестала бояться и почувствовала возбуждение. Она бросилась в объятия Круза…
Тринити вздрогнула и проснулась. Немудрено, что сначала ее мучили кошмары, а потом приснился Круз. Вчера вечером в его кабинете разговор не получился. Когда он начал ее целовать, она сначала сопротивлялась, а затем уступила и ответила, несмотря на все благие намерения.
Ее охватило чувство безысходности. Ну и как ей быть, если Круз отказывается выслушать ее? Может быть, он таким образом хочет выжить ее из замка?
– Мамочка, – прервал ее размышления Мэтти, – смотри, дядя Куз.
Санчо восторженно захлопал в ладоши.
– Играть, играть, – залопотал малыш.
Тринити напряглась, увидев тень от высокой фигуры. Она неохотно подняла взгляд, прикрыв глаза рукой, как козырьком от слепящего утреннего солнца. Мэтти и Санчо вцепились в его ноги. Они уже не боялись его, как раньше. Круз легко подхватил малышей на руки и спокойно произнес:
– Я пришел сообщить, что сегодня мы тоже приглашены на прием. Выезжаем в семь.
Его повелительный тон больно резанул ее. Сколько еще приемов ей предстоит выдержать? Когда он снова будет касаться ее! Это невыносимо!
Тринити поднялась с травы и, скрестив руки на груди, холодно сказала:
– Я никуда не поеду сегодня.
Близнецам стало скучно у него на руках. Круз опустил их вниз и посмотрел, как они побежали в песочницу. Его заботливый взгляд пробудил было тепло в душе Тринити, но она подавила это чувство. Этот человек будил в ней слишком разные эмоции.
– Не помню, чтобы давал тебе право выбора, – раздраженно ответил он.
Тринити разозлилась:
– Я не твоя служащая, которой можно командовать. Мог бы притвориться и вежливо попросить меня сопровождать тебя сегодня.
– Ты моя жена, – резко бросил он.
Чем больше Тринити общалась с этим человеком, тем сильнее ненавидела. Ее ноздри угрожающе раздувались, давая понять, что она не намерена терпеть его издевательства. Однако сейчас она сдержалась.
– Мне кажется, что мальчики не совсем здоровы, и я не хочу оставлять их сегодня.
Круз взглянул на племянников:
– По мне, так они в порядке.
– Они почти ничего не ели за завтраком. Это на них не похоже.
– Миссис Джордан присмотрит за ними и свяжется с нами, если что не так.
Тринити в отчаянии воскликнула:
– Как же ты не понимаешь, я должна быть с детьми, если им нездоровится!
– А не прикрываешься ли ты детьми, чтобы не ехать со мной на прием? – едко поинтересовался Круз.
Горькая обида охватила Тринити, но вслух она сказала:
– Мне плевать на твои измышления. Думай что хочешь, но здоровье детей для меня важнее всего.
Круз сердито сжал челюсти.
– Ровно в семь, Тринити. Будь готова. – С этими словами он удалился.
К собственному стыду, Тринити не могла оторвать взгляд от его фигуры в облегающих джинсах. Она быстро отвернулась и посмотрела на играющих малышей. Предчувствие никогда ее не подводило. Она не позволит Крузу командовать собой.
У Круза все внутри кипело от негодования. Никто и никогда не сопротивлялся его приказам. Тем более женщина. Испуганная, Джулия принесла ему записку от Тринити, когда он ожидал ее в холле.
«Извини, Круз, но я не уверена, что малыши не подхватили вирус. Я не могу тебя сопровождать. Т.»
Скомкав в руке записку, Круз быстро направился в то крыло замка, где обитали Тринити и близнецы.
Подойдя к детской, он услышал плач и успокаивающий голос Тринити. Остановившись на пороге, он увидел, как она надевает пижаму на капризничающего Санчо.
Маттео бегал по комнате в памперсе, ожидая своей очереди. Увидев Круза, малыш подбежал к нему:
– Давай поиграем, дядя Куз.
– Не сейчас, малыш, завтра.
Он положил руку на лоб малыша. Лоб был немного горячий.
Тринити сказала:
– Я правда беспокоюсь о них, Круз. Они почти ничего не ели весь день. У них слегка повышенная температура. Они не спали днем. Они переутомились и капризничают. Возможно, ничего серьезного. Но я не могу оставить их в подобном состоянии. Я отпустила миссис Джордан сегодня пораньше, чтобы она сменила меня завтра утром.
Круз был слегка удивлен ее заботой, ведь она даже не мать близнецам. В его душу закралось сомнение, не играет ли она? Но ее беспокойство о малышах выглядело искренним.
К своему удивлению, он почувствовал зависть. О нем никто и никогда так не заботился в детстве: ни мать, ни даже няня, к которой он был привязан. И еще в нем зародилось смутное чувство, в котором он сейчас не хотел разбираться.
– Позвони мне, если им станет хуже. У экономки Марии есть телефон нашего семейного врача.
Тринити кивнула, удивившись про себя, что Круз сдался. Она ожидала, что он все же заставит ее переодеться и поехать с ним.
Он направился к двери. Затем обернулся и сказал:
– Когда вернусь, зайду вас проведать.
На секунду их взгляды встретились, и ей показалось, что в глазах Круза промелькнуло понимание. Но похоже, что она выдает желаемое за действительное.
По возвращении домой Круз немедленно направился в детскую. По дороге он подумал, что вечеринка не доставила ему удовольствия, но он всегда рассматривал подобные мероприятия как работу. Хотя сейчас вынужден был себе признаться, что скучал, потому что рядом не было Тринити.
Открыв дверь, он бесшумно вошел в спальню малышей. Круз подошел к их кроваткам и поправил сбившиеся одеяла. Мальчики выглядели такими невинными и уязвимыми, что ему немедленно захотелось их защитить.
В этот момент он заметил свернувшуюся калачиком в кресле Тринити. Она спала, склонив голову на плечо. На полу валялась книга «Все о детях от года до трех». Круза тронула такая преданность. Ему вспомнились ее вчерашние слова: «Все, что Рио говорил обо мне, как об охотнице за деньгами – неправда».
Но рациональный ум Круза тут же подсказал, что на чеках значилась ее подпись.
Он вспомнил, как Рио говорил ему о ее непомерных аппетитах. А теперь она затеяла игру с ним, чтобы втереться в доверие и завладеть его деньгами…
– Круз?
Она моргнула и уставилась на него мутным от сна взглядом. Круз проворчал, не желая поддаваться эмоциям, которые она в нем будила:
– Отправляйся спать, Тринити. Я посижу с ними.
– Не нужно. Все в порядке. У них нормальная температура. Я недавно измеряла.
– Иди спать. Я разбужу тебя, если что, – настаивал он.
Она беспомощно на него посмотрела, и Круз пояснил:
– Мне надо привыкать. Я все-таки их дядя и не могу относиться к ним как к гостям.
Впервые после смерти Рио Круз подумал о том, что он несет ответственность за племянников. И дело не только в материальной поддержке, главное – забота о них. Подежурить в детской ночью, как сейчас, если это необходимо.
Тринити смотрела на него широко открытыми глазами, он увидел тени усталости под нижними веками.
– Иди же, – почти приказал он.
– Ты позовешь меня, если они проснутся? – неуверенно спросила Тринити.