- И куда они направились, господин полковник? - произнес майор Леонтьев, вышедший, наконец, из ступора.
- Есть в Закавказье такое местечко - Баязет, - ответил я, провожая взглядом удаляющиеся боевые машины, - Там русский отряд в беду попал, надо выручать. Тысяча шестьсот русских солдат и офицеров, почти без продовольствия, а главное - без воды, могут в ближайшее время оказаться в осаде в цитадели Баязета. Против них выступил 11-тысячный отряд турок и курдов, при одиннадцати пушках. Хорошо, хоть боезапас находится в самой цитадели, а не в городе...
В глазах майора Леоньева отразилось недоумение, - Э-э, господин полковник, но где Баязет, а где мы... тысяча верст...
- Господин майор, это для вас тысяча верст - неделя или две пути, а вот эти "птички" будут над целью меньше чем через час. И обрушат на головы турок не много ни мало тысячу двести пудов боевой нагрузки. - Я перевел дух, - у нас очень длинные руки, майор Леонтьев. Никто даже и не догадывается, насколько они длинные.
- М-да, интересно, господин полковник, но кажется вы со мной хотели поговорить не об этом... - сменил тему майор Леонтьев.
- И об этом тоже, - парировал я, - вы майор далеко не самый маленький винтик в государственной машине Российской империи, и находитесь на очень ответственном посту. Пойдемте, поговорим - я увлек его в сторону от своих офицеров, под раскидистую сень деревьев дворцового парка. - Поймите, мы были внезапно выкинуты сюда из нашего родного времени и, как я понимаю, у Того кто это организовал, - я ткнул пальцем в небо, - имеются на нас какие то свои планы. Но никаких указаний кроме "вести себя сообразно своему долгу и чести" мы от Него не получали. Перед нами стоит выбор: или стать подданными Российской Империи, или основать свое государство. Есть еще и третий вариант - подданство какой-либо европейской страны, но для большинства из нас этот вариант неприемлем. Ибо это означает предательство... Погодите майор, ничего не говорите, слушайте внимательно.
Теперь о том, чтобы стать подданными Российской Империи... Знаете, за почти полтора века, что разделяют наши времена, жизнь в России очень сильно изменилась. У нас другие привычки, нравы, взаимоотношения. Мы готовы сражаться с вами в одном строю, но жить рядом у нас вряд ли получится - через месяц могут начаться такие разногласия, которые вряд ли пойдут на пользу нам, или Российской империи.
Теперь о своем государстве... Поскольку Россия по секретному Рейхштадскому соглашению, обязалась не занимать Проливы, то их придется занять нам. Если у австрийцев, или англичан будут к нам какие-либо претензии, то добро пожаловать - мы их встретим, по-доброму, с огоньком...
- Да-с, - майор вытащил из кармана дочерна прокуренную трубку, и кисет с ядреным матросским табаком, - поручик рассказывал мне о вашем замысле. Не могу не сказать, что полностью одобряю ваш подход, - набив трубку, он продолжил, - Новая Россия - это хорошо, но скажите, как вы представляете взаимоотношения и взаимодействие между Российской Империи и Новой России.
- Скорее, Югороссии, я бы так ее назвал. - Ответил я на может быть самый главный вопрос этого экзамена. - А взаимодействовать мы будем как союзники Российской Империи. Внешняя политика и военные тяготы у нас могут быть общие, а внутренняя политика - у каждого своя. Мы также готовы делиться своими знаниями. После того, как все уляжется, в Константинополе будет открыт Политехнический университет, где мы будем обучать выходцев из Российской Империи техническим наукам, многие из которых в этом мире пока еще неизвестны.
- А не получится так, что ваша Югороссия станет рассадником нигилизма и революций, - майор чиркнул фосфорной спичкой, - Ведь это тоже немаловажно.
- Скорее, наоборот... Во-первых, мы в нашем времени облопались этим самым нигилизмом по горло. Так что у нас к этому стойкий иммунитет. Во-вторых, желающие лучшей и справедливой жизни не будут бузить по всей России, а смогут переехать к нам. Таким образом, мы освободим Российскую Империю от самых активных бунтарей. Ну, и конечно, подскажем им, что надо сделать, чтобы притушить тлеющий фитиль мины, которая заложена под трон, между прочим, и нынешним российским императором. Притушить единожды и навечно.
- Отлично, - майор кивнул, - и с этими идеями вы хотите попасть на прием к Государю Императору?
- Именно с этим, и с этим, - я показал рукой в сторону становящихся на якорь кораблей, - кроме всего прочего, в течении нескольких суток мы собираемся очистить Черное море от турецкого флота. Ну, и переключить на себя внимание старушки Европы, пусть она, болезная, немного помается несварением желудка.
- Понятно, - майор пыхнул трубкой, - разговаривать есть о чем, особенно если будут гарантии надежности нашего военного союза. Так, как же вы собираетесь попасть в Ставку Государя, - своим любимым способом - по воздуху?
- Не без того, - закончил я разговор, - если вы согласны с нами сотрудничать, то сейчас вас доставят на флагманский корабль эскадры для переговоров с нашим командующим, контр-адмиралом Ларионовым.
- Я думаю, что, да, - кивнул майор, - сотрудничая с вами, я не изменяю Присяге, ибо все что уже вами сделано, и что будет еще сделано, несомненно, пойдет на благо Российской Империи. Давайте ваш катер, или, что там у вас летает по воздуху - я готов.
Опять совещание в адмиральском салоне. Круг лиц "допущенных к телу" крайне оригинален и наводит на определенные мысли. Во-первых присутствуют: Их Превосходительство, контр-адмирал Ларионов, так кажется положено назвать командующего соединением по местным правилам, а также, Их Высокоблагородия: полковник Бережной, полковник Антонова, незнакомый мне капитан 1-го ранга, представленный, как начальник оперативно отдела соединения, Иванцов Анатолий Иванович, наш местный "Штирлиц" - майор Леонтьев. Из менее титулованных особо - капитан морской пехоты Хон Петр Борисович, и ваш покорный слуга. - Да-с, скучно здесь не будет!
А майор Леонтьев смотрит на полковника Антонову, как на восьмое чудо света. Как на оживший статуй Родины-Матери. - Женщина! - В форме!! - Со знаками различия полковника!!!
Ему самому перед совещанием дали возможность привести себя в порядок, умыться и переодеться в камуфляжку с подобающими его званию знаками различия. Ну, а как иначе он может находиться среди нас, не в образе же подгулявшего матроса? - Но, вроде все улеглось, устоялось. Только дражайший майор Леонтьев все косится на полковника Антонову, того и гляди глазами дырки в ней протрет. - Комедия!
Но, перейдем к делу. Контр-адмирал по привычке прошелся по салону пару раз туда и обратно, а потом обратился к Бережному, - Вячеслав Николаевич, а доложите-ка вы нам, как развивается наземная часть Дарданельско-Босфорской операции? - Бережной подошел к разложенной на столе карте. - Товарищ контр-адмирал, на настоящий момент в действие введены все наличные силы, кроме, конечно, тяжелой бронетехники и артиллерии...
- Разрешите добавить, Вячеслав Николаевич, - вмешался в разговор капитан 1-го ранга Иванцов, - транспорт "Колхида" уже получил добро, и покинул бухту Мудроса. Разгрузка бронетехники и артиллерии через пять часов в бухте Золотой Рог на военно-морской базе "Терсан-Амир", где имеются подходящие по размерам причалы. Будет вам ваша тяжелая бронетехника с артиллерией, не сомневайтесь, - с легкой улыбкой закончил Иванцов.
- Спасибо, Анатолий Иванович, и что бы я без вас делал? - Бережной слегка поклонился в сторону капитана 1-го ранга, - Итак, я продолжу. Непосредственно в городе в операции участвуют две моторизованные, и две пешие роты морской пехоты. Кроме того, для выполнения различных задач задействована рота спецназа ГРУ.
Для блокады дальних подступов к городу в районах населенных пунктов Сан-Стефано и Гебзе высажено по одной механизированной роте морской пехоты. К настоящему моменту полностью прервано сообщение по суше Стамбула-Константинополя с миром. Перерезаны телеграфные линии и перехвачены дороги. У иностранных посольств остался только один путь донести информацию до своих правительств - голубиная почта. От Стамбула, простите, Константинополя, до Вены голубь будет лететь примерно сутки. Еще несколько часов на обдумывание и реакцию. Потом межправительственные консультации, которые при нынешних способах связи тоже займут какое-то время. Считаю, что "Мировая Общественность" обрушит на нас свое негодование примерно через двое суток. Товарищ контр-адмирал, операцию "Рассвет" необходимо начинать немедленно!
- Хорошо, Вячеслав Николаевич, - контр-адмирал повернулся ко мне. - А вы как думаете, Александр Васильевич, вы же у нас, как-никак, знаток этой эпохи?
- Думаю, - начал я, - что полковник Бережной абсолютно прав, и его оценка ситуации безупречна. Операция назрела и перезрела. Сейчас, кроме самого своего соединения мы имеем, что предъявить Государю Императору Александру Николаевичу Константинополь и Проливы, а трудами Вячеслава Николаевича, еще и упакованного по всем правилам турецкого султана. Так что надо начинать операцию, и чем быстрее, тем лучше...
- А кстати, султан, что с ним? - поинтересовался контр-адмирал.
Полковник Антонова усмехнулась, - Сидит на гауптвахте на "Кузнецове" и думает о своей печальной судьбе. Мы его пока не допрашивали.
- Допросите, - контр-адмирал задумался, - но, лично на вас у меня совсем другие планы, - он пожевал губами, - Кому вы поручите провести допрос?
- Подполковник Ильин и майор Османов, - ответила Антонова, - злой русский следователь, готовый утопить султана в свиной навозной жиже, и добрый турок на русской службе, правоверный мусульманин, хафиз - знаток Корана, и хаджи, который всячески сочувствует своему подопечному, и всячески стремится смягчить его участь.
- Отлично, передайте товарищам, чтоб не затягивали с допросом, - контр-адмирал энергично прошелся туда-сюда, - возможно в ближайшее время Абдул-Гамид нам понадобится живой, здоровый и готовый сотрудничать. - Он повернулся к майору Леонтьеву. - А вы как, Евгений Максимович, готовы помочь нам установить контакт с Государем Императором до того, как старушка Европа поднимет истошный крик?