Император нервно погладил свои бакенбарды, - Да, мадам, но каковы будут взаимоотношения между нашими государствами?
- Ваше Величество, а какими могут быть взаимоотношения между матерью и сыном? Ведь Россия - наша мать, и мы никому не дадим ее в обиду. Кто нашу мать обидит, тот потом и трех дней не проживет. Поверьте, Ваше Величество, мы никому не позволим это сделать! Но, в свою очередь, Россия должна так же, по-матерински, нам помочь. В первую очередь людьми. Нас, к сожалению, слишком мало. Мы нуждаемся на первых порах в солдатах для несения гарнизонной службы, в рабочих руках, которые помогли бы нам построить нашу экономику.
В свою очередь мы поделимся с Россией своими технологиями, которые за сто с лишним лет ушли далеко вперед. Мы обучим ваших военных самыми передовыми приемами ведения боя. И главное, мы можем поделиться с вами самым дорогим товаром - своими знаниями вашего будущего. Это то, что нельзя купить ни за какие деньги на свете. Ибо, ничто так не угрожает России, как различные неустройства внутри ее самой.
- Да-с, мадам, - сказал Государь, - я вижу, что перспективы для нашего сотрудничества самые многообещающие и грандиозные. Но не получится ли так, что претворить в жизнь ваш план будет слишком трудно? И не появятся ли желающие помешать его осуществлению?
- Ваше Величество, сопротивление неизбежно, ибо никому в мире не нужна могучая и великая Россия. Но я могу вам гарантировать, что мы, ваши потомки, сделаем все возможное, чтобы задуманное нами было воплощено в жизнь самым наилучшим образом. Ждем того же и от вас, ведь по этой дороге надо идти вдвоем...
- Мадам, - Государь приложился к ручке полковника Антоновой, - дайте нам время подумать, ну, хотя бы до завтра. Точнее, уже это завтра наступило. Сегодня вечером я хотел бы опять с вами встретиться.
Хотя уже сейчас могу вам сказать, что, скорее всего, наш ответ будет положительным. Вы умеете быть крайне убедительными, а ваши аргументы, пусть и несколько грубоваты, но очень весомы.
Я стоял у входа в резиденцию императора Александра II. В моем ухе была вставлена капсула наушника, и я прекрасно слышал все, что происходило в доме, и о чем беседовали Нина Викторовна и Александр Николаевич. Вы думаете, что кулончик, оправленный в черненое серебро на шее нашей прекрасной "трехзвездной" дамы - это только украшение? - Ну-ну...
Стоящий рядом со мной помощник капитана Пети Хона старший лейтенант Титов, руководил своими "ниндзя", которые в темноте рассредоточились вокруг императорской штаб-квартиры, и отслеживали тех, кто проявлял к ней особое любопытство. Охрана резиденции была поставлена просто безобразно. Можно сказать, что она фактически отсутствовала. Вот наши люди и взяли на себя труд поберечь Государя от всяческих напастей, хотя бы в эту ночь.
Правда, для начала они спугнули влюбленную парочку, которая устроилась в кустиках, и тайком удовлетворяла "основной инстинкт". При виде лохматых чудовищ с мордами, раскрашенными черными полосами, и с очками-ноктовизорами на лице, барышня, млевшая в объятия кавалера, тут же забыла про секс, и с визгом бросилась бежать.
Я проводил глазами полураздетую красотку, которая с воем, напоминавшем спецсигнал депутатской иномарки, промчалась по пыльной улице, и подумал - Вот так и рождаются нездоровые сенсации...
Более серьезной оказалась информация о двух типах, окалачивавшихся под окнами царской резиденции. Первым был "золотоордынец", по всей видимости, страдавший вуайеризмом. Ему очень хотелось увидеть - чем занимаются царь и его гостья. С дураком не стали связываться, и просто аккуратно его "отключили".
Утром, как рассказал мне граф Игнатьев, он демонстрировал своим знакомым здоровенную шишку на лбу, и рассказывал, что ночью в темноте случайно наткнулся на дерево, после чего на какое-то время выпал из реальности.
Вторым же оказался более интересный тип. Его пришлось нежно повязать и отправить к капитану Хону для задушевной беседы. После проведенного на скорую руку "экстренного потрошения", выяснилось, что это наш коллега из Вены. Точнее, не из самой столицы Австрии, а агент генерала Бертолсгейма, который в Ставке представлял императора Франца-Иосифа. Ну, и заодно, шпионил. Генерал дал ему задание выяснить - причастно ли высшее руководство России к событиям в Константинополе. Шпион, которого звали Францем Вайсом (я хихикнул, узнав об этом) пронюхал о том, что Государя должен был в самое ближайшее время посетить НЕКТО, кто имеет самое прямое отношение к таинственной эскадре. Это меня насторожило - значит, что у государя-императора где-то сильно "течет". Надо этим заняться вплотную.
А разговор Нины Викторовны с императором продолжался долго, почти до самого утра.
Уже на рассвете полковник Антонова, не выспавшаяся, с усталым лицом и красными глазами, вышла вместе с графом Игнатьевым из резиденции ЕИВ, и села к нему в коляску. Стоявший на часах казак понимающе ухмыльнулся, взглянув на лицо нашей красавицы. Антонова и Игнатьев поехали в дом к графу, негромко обсуждая между собой проведенные с царем переговоры. А я, позевывая, побрел в сторону базы, где уже вовсю шел допрос нашего австрийского собрата по ремеслу.
Капитан Хон действовал по старинке, используя консервативные методы ведения допроса, с приправой из азиатских штучек.
К моему приходу он уже сумел найти общий язык с австрийцем. Отставной капитан генерального штаба Австро-Венгрии вполне легально жил в Плоешти. Впрочем, у него были коммерческие интересы по всей Румынии и Болгарии, и его часты разъезды не вызывали ни у кого подозрений. К тому же он имел свой интерес в товариществе "Грегер, Горовиц, Коган и Ко", которое поставляло продовольствие русской армии. Главнокомандующий, Великий князь Николай Николаевич дал указание сообщать представительству этого товарищества заблаговременно, не позже как за неделю до начала движения войск, пункты назначения и приблизительное количество личного состава, которое должно прибыть в эти пункты. Естественно, что в этом кагале было полным-полно шпионов: австрийский, английских, турецких... К тому же Грегоры и Коганы в конце концов проворовались, и кинули российское военное министерство на баснословную сумму - 12 миллионов золотых рублей!
Как оказалось, у Вайса был контакт - один из офицеров Ставки царя. Возможно, что "текло" именно оттуда. Надо будет подумать о его дальнейшей судьбе. Возможно, бедняге в ближайшее время предстоит скоропостижно скончаться. Надо только придумать - от чего.
Была у "коммерсанта Вайса" и связь в Бухаресте. Через нее шпион должен был передавать полученную информацию прямиком в Вену.
"Выдоив" австрийца досуха, мы с Хоном переглянулись, и одновременно молча кивнули головами. Конечно, это жестоко, но в тайной войне обычно пленных не бывает. Такова "специфика жанра". Через полчаса Вайс "встал на мертвый якорь" в одном из водоемов в окрестностях Плоешти. А мы стали прикидывать - как нейтрализовать выявленного вражеского агента. Общее мнение было таково - посоветоваться с графом Игнатьевым, которому уже не раз приходилось иметь дело с такими иудами.
Но, похоже, что все же мы не просчитали всех соглядатаев в царском окружении. Ближе к полудню ко мне прибежал посыльный от графа Игнатьева с запиской, в которой сообщалось о том, что "Канцлер Российской империи, князь Александр Горчаков, приглашает на обед господина Александра Тамбовцева". Да, "протечек" в Ставке у императора, оказывается, полным полно. Отказываться от приглашения было неудобно. К тому же мне очень хотелось познакомиться с одним из "Железных канцлеров", о которых так красочно написал в свое время Валентин Саввич Пикуль.
Я стал готовиться к визиту, изучая дополнительную информацию о внешней политики Российской империи того времени. Выводы были самые неутешительные - внешней политики у России в те годы, как таковой, считай что и не было... Надо будет разобраться, что стало причиной такого положения дел - политическое унижение России после поражения в Крымской войне, банальное неумение вести дела или злая воля.
Скажу честно, я подходил к дому, где расположилось "походное министерство иностранных дел Российской Империи", с некоторым волнением, даже трепетом. Мне предстояла встреча с живой легендой, канцлером Александром Горчаковым, воспетым Пушкиным и Пикулем. Интересно, как он сумел пронюхать о моем существовании, и что он от меня хочет?
Слуга провел меня в комнату, посреди которой стоял накрытый стол. Сам канцлер встретил меня сидя в мягком кресле. Учитывая его почтенный возраст - Горчакову было уже под восемьдесят - я не посчитал это признаком неуважения к своей персоне.
- Капитан Тамбовцев, Александр Васильевич, честь имею! - представился я хозяину дома. Горчаков, сморщил свое и без того морщинистое лицо, что, по всей видимости, означало улыбку. А потом, тихим, чуть шамкающим голосом спросил меня, - Александр Васильевич, скажите, кто вы такой, и откуда?
Вопрос звучал несколько двусмысленно, поэтому я не спешил на него отвечать. Более, того, помня, что нападение - лучший способ защиты, я, в свою очередь, спросил у Горчакова, - Князь, а чего вы, собственно от меня хотите? В конце концов, это не я добивался встречи с вами, а вы пригласили меня к себе.
Горчаков посмотрел на меня из под стекол пенсне неожиданно острыми и молодыми глазами, помолчал немного, а потом продолжил, - Александр Васильевич, я не буду повторять свой, возможно, бестактный и неприятный для вас вопрос. Скажу только, что по имеющейся у меня информации, вы один из тех, кто участвовал в захвате Стамбула и пленении султана. Вы один из приближенных таинственного адмирала Ларионова, не так ли?