Услышав скрытый выговор из уст цесаревича, Скобелев покраснел, и хотел было что-то сказать в свое оправдание. Но я не дал ему открыть рта. - Ваше Императорское Высочество, - начал я, - в настоящий момент генерал-майор Скобелев в Константинополе знакомится с новейшими достижениями военного искусства, и изучает образцы нашего вооружения. Вы помните, у нас уже был разговор о том, что вот-вот настанет время для совместных действий сухопутных сил Югороссии и Российской армии. - Цесаревич, согласно кивнул, и внимательно посмотрел на Скобелева. Потом он перевел взгляд на меня. Я едва заметно кивнул ему. Александр Александрович все понял.
- Генерал, - обратился он к Скобелеву, - я надеюсь, что вы прилежно будете изучать военную науку наших потомков. - Помните, что это чрезвычайно важно для нашей армии. И для вас тоже. - Это уже был открытый намек на возможный карьерный рост.
Я усмехнулся. - Скобелев был крайне честолюбив, и теперь, после всего сказанного, он будет корпеть над нашими книгами днем и ночью. Что, собственно, нам и было нужно. Из всех военачальников, находящихся в данный момент в действующей армии, он один из немногих мог оценить возможности, которые откроются перед русской армией, если она научится взаимодействовать с нашей боевой техникой.
Попрощавшись с Верещагиным и Скобелевым, мы с цесаревичем медленно прогуливались по аллеям прекрасного сада, беседуя о том, как сложно будет находить общий язык людям XIX века, и пришельцам из XXI века. И тут мы увидели явное, хоть и частное, опровержение этого тезиса. Под тенистым деревом, прижавшись друг к другу, стояли чернявая санитарка из госпиталя, по виду чистая испанка, и наш сержант морской пехоты. Они не замечали никого вокруг, и весь мир был для них двоих. Они о чем-то беседовали на смеси испанских и русских слов. И, как не странно, прекрасно понимали друг друга.
Первым нас заметил морской пехотинец. Он сделал шаг вперед, закрыв своей широкой спиной девушку, и приветствовал меня, вскинув руку к головному убору. - Сержант контрактной службы Игорь Кукушкин. Нахожусь в увольнении, - он показал записку командира роты, - Вот, товарищ капитан, выдалось несколько часов свободного времени, я и решил навестить свою Мерседес. Соскучился я по ней.
- Мерседес Диас сеньоры, - девушка сделала книксен и опустила глаза.
Кажется я уже слышал эту историю. Встречаться с новоявленными Ромео и Джульеттой мне не ранее доводилось, но... Я протянул руку, поздоровался с ними обоими. Вслед за мной с морпехом и девушкой поздоровался и цесаревич. Игорь с любопытством посмотрел на незнакомого ему офицера. - Вот, познакомьтесь, - сказал я Александру Александровичу, - наши Ромео и Джульетта. Бандиты убили отца Мерседес, а наш богатырь спас ее от позора, и скорее всего, от мучительной смерти. Теперь они думают соединиться узами законного брака. - Ведь так, Игорь?
- Точно так, Александр Васильевич! - выпрямился морпех, - я обязательно женюсь на Мерседес, как только у нас все окончательно определится.
Цесаревич кивнул и представился, - Полковник Александров. Сержант, я очень рад за вас. - Потом он обратился по-французски к Мерседес. - Мадемуазель, хочу сказать вам, что вы сделаете правильный выбор, если отдадите руку и сердце этому человеку. Поверьте, я знаю людей. С ним вы будете счастливы всю жизнь.
И Наследник Российского Престола поцеловал ручку раскрасневшейся от смущения девушке. Потом цесаревич повернулся к Кукушкину, и сказал. - Берегите ее, молодой человек, девушка редкой красоты и чистоты души. А свадебный подарок - за мной. Вам его передаст уважаемый Александр Васильевич. - Попрощавшись с влюбленными, мы продолжили прогулку, беседуя о делах государственных.
Вчера мы с цесаревичем Александром Александровичем вернулись из нашего Афинского вояжа. А сегодня в полдень меня и Антонову неожиданно вызвал к себе новый российский министр иностранных дел граф Игнатьев.
Он был взволнован. Честно говоря, таким мне его видеть еще не приходилось. Милейший Николай Павлович не стал тянуть кота за хвост. Сперва он рассказал нам о погромах российских торговых представительств, и об убийствах и избиениях подданных Российской империи в Лондоне и других городах Британии, происходящих с негласного одобрения полиции. А потом показал нам документы, полученные от военного агента в Лондоне генерала Горлова Александра Павловича, который сообщил о том, что британский премьер Дизраэли объявил что-то вроде "джихада" России и русским.
- Видите ли, господа, - начал граф Игнатьев, - лет двадцать назад и я был военным агентом на этом чертовом острове. Тогда мне удалось склонить к сотрудничеству одного клерка в министерстве иностранных дел, который занимал в тот момент не очень высокий пост, но имел неплохие перспективы для карьерного роста. После моего отъезда этот клерк продолжал сотрудничать с нами, время от времени сообщая нам весьма ценную информацию о планах и намерениях британского правительства. За это он получал неплохое вознаграждение. И вот, от него, с соблюдением, естественно, всех мер секретности, Александр Павлович Горлов получил копию весьма любопытного документа. В нем содержатся наброски плана ведения тайной войны против Российской империи и Югороссии.
Скажу прямо, я бы не поверил тому, что там написано, но хорошо зная подлость и коварство обитателей Туманного Альбиона, а так же честность моего агента, сообщившего мне эти сведения, я склонен считать, что этот документ подлинный.
"Почтенные джентльмены" намерены инспирировать череду мятежей вдоль границ Российской империи. Они собираются снабдить деньгами и оружием подданных империи, готовых к возмущению против власти самодержца. Кроме того, британцы усиленно будут финансировать кружки российских нигилистов, которые злоумышляют на священную особу Государя.
Особенно меня возмутило то, что эти негодяи готовы использовать самые грязные и бесчестные методы борьбы, такие, как устройство пожаров в людных местах наших городов, убийства высокопоставленных чинов правительства, захват в заложники родных и близких верных слуг нашего государства. - Граф был взволнован сверх всякой меры. - Господа, быть может, мои информаторы сильно преувеличивают? - Ведь они же, в конце концов, цивилизованные люди!?
Мы переглянулись с Антоновой, и, не сговариваясь, вздохнули. Вот ведь как бывает - от чего ушли, к тому снова пришли. Точнее - оказались у самых истоков войны без правил против нашего народа.
- Николай Павлович, - ответил я самым обыденным голосом, - все, о чем вы только что нам рассказали, в нашем времени давно стало привычным. Вам трудно себе представить, но бандиты, оплаченные и обученные этими "цивилизованными людьми" захватывают в заложники детей, взрывают дома с мирными гражданами, творят самые жуткие зверства. И за это "джентльмены из Лондона" называют их не убийцами, а "борцами с тиранией".
- Александр Васильевич, Нина Викторовна, так что же нам теперь делать?! - Воскликнул потрясенный Игнатьев.
- Воевать, - ответила полковник Антонова, - и воевать по тем правилам, которые они сами выбрали.
Граф Игнатьев увидев лицо нашей прекрасной командирши, вздрогнул. Оно было похоже на лицо разъяренной фурии. Видно, Нина Викторовна вспомнила что-то сугубо личное.
- Николай Павлович, - сказал я, - эти лондонские упыри очень сильно пожалеют, когда поймут - какие силы ада они выпустили на волю. Поверьте, то, что было до этого - это была не война, а так, разминка. Вот теперь наши враги поймут - что такое война! - И будет это очень скоро!
Том второй "И от тайги до британских морей", часть пятая "Герцогиня Эдинбургская" В далеком английском Мордоре в заточении под домашним арестом томится единственная и любимая дочь русского императора неосмотрительно выданная им за принца Альфреда герцога Эдинбургского. Но уже готов хитромудрый план, как силами русской, разведки и подводного спецназа Югоросии вызволить страдалицу из узилища. Морская монополия британии накрывается медным тазом. Враждебные действия Дании, неожиданно поддержанны Германией, что говорит о том что в Европе зреет континентальный альянс двух кровавых империй.
Часть 5. "Герцогиня Эдинбургская"
Итак, началось. Сегодня утром по наплавным мостам батальонными колоннами под барабанный бой, без единого выстрела, русская армия перешла Дунай. Причем сделала она это не в одном, а сразу в трех местах: под Зимницей, под Рущуком и под Силистрией. В прошлую ночь по турецким позициям в окрестностях этих крепостей был нанесен бомбовый удар. Не такой как в Карсе и под Цетинье, значительно слабее. О птицах Иблиса уже были наслышаны все, и при первых взрывах бомб, турки бросили крепости и толпами, бросая пушки и зарядные ящики, рванули вглубь Болгарии. Дунайский фронт фактически рухнул.
Мы с Цесаревичем стояли на берегу Дуная, и наблюдали, как по наведенным саперами мостам у Зимницы на другую сторону реки маршируют густые колонны пехоты и кавалерии. Мосты были построены всего за три ночи по технологии, отработанной во время Великой Отечественной Войны. То есть весь мост собирался вдоль левого берега Дуная, а потом тот конец, который находился выше по течению отвязывался, и течение реки, само разворачивало мост в нужное положение. Я видел, как за этим процессом изумленно наблюдали военные атташе Германии, Франции и Австро-Венгрии. Особенно внимательно за процессом строительства переправы наблюдал пруссак. Он бегал вдоль берега и делал какие-то пометки в своем блокноте. Наверняка вскоре немцы возьмут эту методу себе на вооружение.
Первым по мосту в своем белом мундире и на белом коне проскакал генерал-майор Михаил Скобелев. "Ак пашу" забрали из сводной казачьей дивизии, которой ком