— Отлично!
Я старался не думать о том, что происходит с девушкой. Знал, что ректор изматывает студентов, приближая условия экзамена к реальному положению вещей в рейдах, однако все равно не мог это принять. Дважды порывался отправиться к ней, и дважды меня удерживали Коша и Асгар. Если бы не они, я наломал бы дров.
— Райан, ты решил, куда после кражи денешь Элдрона?
— Сюда? — Я не видел другого варианта, не сейчас, когда место нашего убежища изменилось, и искать новое было некогда.
— Плохая идея.
— Можно подумать, у вас есть варианты лучше! — огрызнулся и тут же устыдился. Ну чего я нападаю? Словно оттого, что поругаюсь с ними, мне станет легче. Не станет.
— Есть, — важно заявил Коша, — и совершенно прекрасный вариант.
Я лишь заломил бровь, вынуждая старого интригана продолжать.
— К госпоже Ратовской.
Хорошо, я сидел на кровати, а то точно бы упал!
— Коша, мне стоит тебе напомнить, что Хейли пробудет под ее присмотром не меньше месяца?
Стоп. При чем тут Хейли? Откуда вообще Ратовская знает о наших планах?!
— Дрейк! — я натурально зарычал. — Какого черта ты творишь?!
— Успокойся. Софи лучший лекарь на все королевства, к тому же последний оборотень из рода синих…
Я поперхнулся воздухом.
— Что ты сказал?
— Что слышал, — на этот раз огрызнулся он.
— Рай, Софи не предаст и никому не расскажет о том, где находится настоящий Элдрон, и она поможет ему прийти в себя после того, как ты его пробудишь.
— Какие вы все умные! — я вконец разозлился. — Пробудишь его! Он очнется только в том случае, если я верну утраченную стихию и сниму блок! Вы не думали о том, что я могу умереть?
— Не умрешь.
— Правда, что ли? — Гнев застилал мне глаза. — А ничего, что единственный вариант вернуть Эльхора — это жертва? Добровольно принесенная жертва! И никто кроме меня на ее роль не подходит!
— Ты еще скажи, что убить тебя должна Хейли!
— И скажу. Пораскинь мозгами, Дрейк! И ты, Асгар. Ко мне никто больше не рискнет подойти, а сам я себе не смогу причинить вред.
— Выдохни! — скомандовал Коша и вскочил с лежанки. — Иначе я тебя всего оближу!
— Фу… — вырвалось у меня, и я скривился.
Знаю я его «оближу»! Прочувствовал во всей красе! И если раньше считал подобное пустой угрозой, то позже сильно пожалел. Эта чешуйчатая гадость умудрялась не только все лицо вылизать, но добраться до самых щекотных мест. Сложно отбиваться, когда тебя по ребрам щекочут раздвоенным языком, а когтистыми лапками скребут по боку! И смеешься до слез, и злишься до чертиков перед глазами! А если он переходит во взрослую форму, тут хоть караул кричи! Ни магия, ни физические толчки с моей стороны не могут заставить этого паразита отстать от меня! Он еще и хвостом по лбу бить умудряется!
— Успокоился? — Демон побери дракона! Он уже сидел на краю кровати и внимательно заглядывал мне в лицо. — Или все-таки?..
Дрейк демонстративно облизнулся, меня опять передернуло. Я инстинктивно отсел от него и чуть ли не руками закрылся.
Ответом на мои действия стал громовой смех. Асгар и Коша обхохатывались, чуть ли не за животы держались!
— Совести у вас нет!
— Ну прости старого, — горестно, напоказ вздохнул дракон. — Так сложно удержаться…
— Тебя не учили, что брать в рот всякую гадость — вредно?
— Да? Не знал, что ты о себе такого мнения, к тому же сейчас ты — чистая сила, яркое пламя.
— Даже если я для тебя источник дармового корма, облизывать себя не дам! — строго одернул я. — Тьфу на вас, вы меня совсем сбили с мысли.
— Соглашайся, Райан, Софи поможет.
— Вы не оставляете мне выбора.
Вздохнул, смирившись с их предложением. В конце концов, госпожа Ратовская не тот человек, который, дав слово, мог забрать его обратно. Если она пообещала, что поможет, то никто и ничто не переубедит ее предать.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Несмотря на все, что нам довелось пережить, наши дни не были наполнены горечью или сожалением. Нас не сковывала невозможность прибегать к магии или отсутствие тренировок. Да, мы не сидели на месте, не лежали постоянно в кроватях, могли делать физические упражнения, однако все, что было связано с магией, являлось табу. И мы дружно «забыли» о ней, не желая развивать тему, прекрасно сознавая, что рано или поздно вернемся к тому, с чего начинали.
Наоборот, под крылом матушки мы все были счастливы. Даже давняя вражда оборотней и смесков ушла, словно ее никогда не было. Мы по очереди помогали Софи в лечении жителей, к которым она ходила на дом за неимением возможности приглашать их к себе. Ее домик не мог вместить всех желающих, да и с нашим появлением матушка поменяла правила, не желая тревожить наш покой. Мы ассистировали ей, перевязывали раны, подавали нужные отвары, а чаще отвлекали пациентов разговорами и шутками. Даже Элайза и Асакуро помогали! Никто из них не воспринимал полукровок в штыки, а жители деревни в свою очередь уважительно отнеслись к гостям.
Я могла жалеть лишь об одном — кончался месяц, отведенный ректором нам на отдых.
Вчера Асакуро впервые перекинулся в оборотня. Элайза пока не могла, но была за него так рада, что сама кинулась в его объятия. Этот ее простой, по сути, жест смутил всех, включая моего отца. Мы поспешили ретироваться со двора, чтобы не мешать их общению.
Я словно перенеслась во времени в те дни, когда так же проводила вечера подле матушки, но с Кошей! Мы жгли костер, запекали картофель на углях и, что самое главное, слушали истории Софи или папы. И какие это были истории! Дух захватывало, особенно от рассказа о синих волках.
Мы сидели у огня, отец подкидывал в костер веточки, а Софи деловито помешивала в котле кашу с мясом. Почему-то в тот день мы дружно решили, что наелись печеного картофеля и хотим каши.
— Я вот одного не могу понять, — Асакуро внимательно следил за действиями женщины, — госпожа Софи, почему вы можете оборачиваться?
Этот вроде бы простой вопрос вызвал у нас с Пени и Ривэном недоумение, в то время как Элайза нахмурилась, а отец неловко кашлянул.
На самом деле, когда мы рассказывали оборотням о том, что сотворила Софи с ректором и леди Элвер, ребята не улыбались, они как-то странно переглянулись, а затем выпытывали подробности оборота Софи.
И только сейчас, когда Асакуро задал вопрос, я вдруг вспомнила, что вообще-то оборачиваться могут лишь старшие ветви кланов.
— А почему можешь ты? — нисколько не смущенная его бесцеремонностью, спросила матушка.
— Потому что я из Северного клана, старшая ветвь.
— Потому что ты оборотень, — мрачно поправила его Софи.
— Но…
— Ты хочешь напомнить мне о Дне Скорби, не так ли? Так я никогда не забывала, мальчик. Это вы ничего о нем не знаете.
Все замерли, словно боясь пошевелиться, рассчитывая услышать другую версию, однако в планы матушки это не входило.
Я и сама не заметила, как затаила дыхание. Я-то знала, что условием богини была любовь. К тому же смески, живущие в деревне, тоже могли оборачиваться. И если раньше этот факт меня не интересовал и не вызывал удивления, то сейчас я поняла, что для всех, кто находился под защитой синей волчицы, День Скорби давно стал Днем Радости!
— Это… Матушка!
— Что, так не терпится узнать, почему моя шерсть синего цвета? — лукаво усмехнулась она.
«Вообще-то нет!» — хотелось сказать мне, но отец сжал мою руку, и невысказанные слова застряли в горле.
— Да, очень интересно, — призналась Пени.
— И мне, — кивнул Ривэн.
— Тоже мне секрет, — фыркнула Элайза, за что тут же получила две пары укоризненных взглядов.
— Конечно, для оборотней не секрет, как и для третьего курса магис.
— Не только магис, — поправил декан, — для всего третьего курса.
— Все это замечательно, — улыбнулась Пени, — но я не доживу до лекций, умру от любопытства.
Матушка ловко раздала каждому по тарелке с горячей кашей.
— Что ж, слушайте. — Софи устроилась подле меня и Пенелопы. — Мой клан берет свое начало от волчицы, рожденной с задатками альфы. Я не могу сказать, почему у нее была синяя шерсть, — оттого, что она родилась лидером, или из-за особых магических свойств. Кстати, на лекциях вам скажут, что цвет шерсти зависит именно от магических способностей.
— А это не так? — вкрадчиво уточнил отец.
— Экий ты невнимательный, — пожурила его Софи, — я же сказала, что точную причину назвать не могу. Есть у меня, однако, предположение… Но начнем по порядку. Если для оборотней понятна трагедия произошедшего с волчицей, то остальные вряд ли сознают, насколько ужасна ситуация, когда в стае объявляется второй полноценный альфа, причем не самец.
— Власть, — хмыкнула Пенелопа. — Альфа может управлять теми, кто слабее него. И если в случае с мужчинами возможна битва за право лидера, то с женщиной, то есть волчицей, никто воевать не станет. Ее изгнали, верно? Стая не приняла девушку с задатками вожака?
— Не приняла, верно, — вздохнула Софи. — Это было время Сияющей и Утратившего Имя… Сын Драгила был вскормлен первой синей волчицей, увы, ее имя мне неизвестно. Это не богиня спасла ребенка, а одинокая волчица, потерявшая своего щенка.
— Как это потеряла? — удивилась Элайза. — Да ни одна мать не может потерять младенца! По запаху…
— Умер, Элайза, — рыкнула Софи. — Первенец синей погиб.
— Простите, я…
— Неважно, — отмахнулась матушка. — Но доподлинно известно, что у волчицы была синяя шерсть до того, как богиня осенила ее своей милостью, даровав иммунитет к магии.
— Как это?! — теперь удивился Ривэн.
— Софи, ты недоговариваешь.
— Как видишь, твои дети меня перебивают. Иммунитет и преобразование энергии. Любой, кто попытается воздействовать на меня магией, ничего не добьется, кроме того, что усилит меня. Я стану выше, мощнее, быстрее. Если нападет стихийник, я отвечу ему его же силой. На воду — водной, на огонь — огненной, но буду в несколько раз сильнее нападающего. Это понятно?