Взгляды друзей были наполнены сожалением и виной, но меня это бесило. Они знали, что поступили неправильно, и все равно сохраняли гордую осанку.
— Хейли…
— Не надо!
Возгласы Ривэна и Пени слились воедино, однако я все равно приблизилась к оборотням-драконам.
Пусть не прячут глаза и смотрят прямо и, в конце концов, объяснят, зачем устроили это представление.
— Хейли… — Асакуро загородил собой любимую.
— Боишься? — скривилась. — А когда эксперименты ставили, страшно не было? Вы нанесли удар в спину… Ну и кто вы теперь? Какие личины взяли на этот раз?
Я не обольщалась. Больше не существует ни лисицы, ни волка, поэтому ждала ответа. Если не новые имена, так родовое точно иное взяли.
— Су… — сглотнул Асакуро и уже тверже закончил: — Сумеречные. Элайза и Асакуро Сумеречные.
Грянул гром, небо вмиг заволокло огромной черной тучей, обрушившейся на нас ледяным потоком воды.
— Сумеречные?!
Сверкнула молния, ударила рядом с нами, чудом никого не задев и осветив две фигуры, тесно прижавшиеся друг к другу.
Гнев и боль выплескивались ливнем, щедро орошая землю и смывая с меня горечь и ярость.
Я не обращала внимания ни на кого, кроме двух оборотней, вдруг решивших, что они имеют право возродить родовое имя Вейры. Не имеют! Ни огненно-красная драконица, ни темно-бурый дракон. Они не сравнятся с погибшей возлюбленной Дрейка!
Я не произнесла ни слова, за меня это сделали стихии. Все мои чувства накалились, обострились и были отданы пустоши.
Но ливень оказался недолгим, туча рассеялась, открыв взору ослепительное солнце. И я не удивилась, когда услышала:
— Смотрите! Это невероятно!
Даже не шелохнулась, когда все обернулись на изумленный голос князей, — и так знала, что происходит.
Брошенные Пенелопой зерна дали ростки, и вскоре эта земля зазеленеет. Потому что Дня Скорби больше не существует. И это лишь начало.
Чета Сумеречных молчала. Я чувствовала, что если продолжу на них смотреть, то непременно ударю. Не Элайзу, Асакуро — он мужчина и несет ответственность за семью и принятые решения. Скривившись, отвернулась, совершенно не скрывая своего отношения. Пусть прочувствуют все, что испытывала сейчас по их вине я.
— Что… — договорить глава Северного клана не успел.
Его тело содрогнулось, поддаваясь настойчивому требованию перевоплощения. Вот только вместо волка на нас изумленно смотрел лис. Черный большой лис.
Следом за своим князем изменению подвергся и лорд Каору. С какой-то отрешенностью наблюдала за ними, откуда-то точно зная, что Южный клан третью ипостась сможет получить не скоро. А если кто и обернется волком, это будет чуть ли не единичный случай.
Князь Северных сумел принять любовь своего подданного и девушки из враждебного клана. Не просто принять, а встать на защиту, желая образумить того, кто был против Рассветного Союза. Он лидер, вожак, и его слово — закон. Принял он, по цепочке примут остальные, не смея перечить приказу главы. Значит, сейчас меняются все, кто вообще был способен к обороту.
Когда первая волна шока схлынула и два лиса вдоволь нарезвились в новообретенных ипостасях, князь обернулся в волка и завыл. Песнь длилась недолго, он перешел на мыслеречь, успокаивая подданных и передавая им свою волю.
Я прониклась уважением к главе клана. За все время, что мы находились здесь, он показал себя самым уравновешенным, мудрым правителем, любящим свой народ.
— Девочка моя, — ко мне подошла Софи, — ты устала.
— Не только я, — пожав плечами, обняла матушку. — Мы все устали.
— Рад приветствовать Совет Пяти.
Голос мастера заставил меня подпрыгнуть на месте. Совсем забыла, что он должен был прибыть за нами!
Ректор академии Сиятельных недобро сощурился, безошибочно определив, кто именно внес хаос в веками сложившийся уклад. Взгляд красноречиво остановился на мне, но лорд ничего не спросил. Мало того, он вдруг вновь исчез, чтобы проявиться через пять минут уже с одеждой для оборотней. Своим студентам вещи он не принес, и я мысленно усмехнулась. Я-то знала, что ни Элайза, ни Асакуро не покинут пустошь вместе с нами. Они преемники Софи и обязаны остаться для обсуждения и решения множества важных вопросов, касающихся королевства, двух кланов и нейтральных земель, на которых проживают полукровки.
— Ваша светлость, — ректор учтиво обратился к отцу Элайзы, — надеюсь, мои студенты не доставили вам хлопот.
Он бы спросил обоих князей, но представители Северного клана отправились в лес переодеваться.
— Век бы не видеть ваших студентов, — прорычал тот, — вы отняли у меня дочь, и я проклинаю тот день, когда согласился на ее обучение в вашей академии.
Замечательно. Теперь в собственных ошибках отец Элайзы винит мастера. Прелестно. Мало того, его не заботит то, что больше не существует Дня Скорби, что у каждого оборотня есть возможность обращаться в два разных существа! И тем, кто ставит палки в колеса, является он сам — лидер, альфа, который должен вести свой народ и направлять!
— Ваши студенты принесли нам радость. — Глава Северного клана мягкой поступью приблизился к мужчинам. — Посмотрите на это солнце, вы знаете, что это означает.
Я вновь удостоилась тяжелого взгляда мастера, всем нутром ощутив, что меня ждет серьезный разговор, который мне вряд ли понравится.
— Мне жаль, — произнес ректор, глядя на князя Южных Лисиц, а потом обратился к нам: — Ваша практика окончена, подойдите ко мне.
Пенелопа и Ривэн стояли рядом с лордом Альгаром, их он первыми и отправил в академию.
Я же замешкалась, обнимая Софи и целуя морду любимого дракона, который, увы, тоже пока задерживался здесь.
— Элайза, Асакуро…
— Мы остаемся.
Ректор не успел ничего ни спросить, ни возразить, вмешалась матушка.
— Элайза и Асакуро Сумеречные — следующие старейшины нейтральных территорий. Они должны присутствовать на совете, лорд Альгар.
— Что?! — Отец Элайзы сжал кулаки, на его лбу вздулись вены.
— Хейли, ты и твой Страж, — не обращая внимания на начинающийся скандал, позвал архимаг, — мы уходим.
— Да, мастер, но дракон остается с госпожой Ратовской.
Я с тоской посмотрела на матушку, мысленно пожелала удачи Коше и только после этого протянула ладонь ректору. Водоворот чужой силы закружил и на краткий миг лишил воздуха.
«Вот я и в академии», — мелькнула мысль, когда я ступила во двор.
Пенелопа и Ривэн молча подошли ко мне и посмотрели на мастера.
— Я догадываюсь, что вы сотворили, но все разговоры будут завтра. Сегодня отдыхайте.
По лицу лорда сложно было понять, одобряет он или порицает, ждет ли нас завтра неминуемая взбучка, а потому я не спешила расслабляться.
— Еще не все студенты закончили практику, но есть те, кто по вас скучал, — губы мастера дрогнули в лукавой улыбке. — Ах да, Хейли, теперь твоя комната находится на третьем этаже, комната номер двести.
Мне в руки упал длинный тонкий ключ.
Я вздохнула и прикрыла глаза. Неудивительно, в академии больше нет демонов, и замыкать все на одной магии слишком энергозатратно, особенно учитывая ситуацию в мире.
— Свободны, — отчеканил ректор и первым зашагал к главному зданию.
Меня удивляли его спокойствие и невозмутимость. Почему он не поинтересовался, обуздала ли я свои стихии, умею ли контролировать и управлять ими? А вдруг я такая же неуравновешенная и могу навредить окружающим? И он не мог не понять, что оборотни взяли имя его погибшего Стража! Так почему же не задал ни единого вопроса?!
— Тебе тоже кажется, что с мастером что-то происходит? — спросил брат.
— Скорее, он что-то скрывает, — покачала я головой. — Ривэн, Пени, не расслабляемся, через час всех жду в своей комнате.
— Наконец-то, — зажмурилась Пенелопа, — нормальный душ!
«О да!» — мои губы расплылись в улыбке. Душ, а не соленое море!
Ноги сами понесли меня к отстроенной башне факультета Стражей.
— Хейли, — Ривэн рассмеялся, — ты так бежишь, словно за тобой демон гонится!
— Можно подумать, ты не хочешь принять душ, — фыркнула и подмигнула подруге, вот уж кто меня отлично понимал. — Встретимся через два часа, — скорректировала я время встречи.
— Отлично! — просияла Пени, а Ривэн загоготал.
Вот ведь некультурный человек! Мы что, не имеем право на маленькие слабости?
Я уже не шла, бежала к башне, мысленно обдумывая, перенесли ли мои вещи из старой комнаты. И если да, то кто? Надеюсь, это был отец.
— Хейли! — Не успела опомниться, как была крепко стиснута в теплых объятьях того, о ком только что думала.
У меня засосало под ложечкой… Вот кого я не учла, когда мы составляли план грабежа! А ведь отец тоже будет здесь и точно вступит в схватку.
— Как я рад тебя видеть, доченька, — прошептал он и поцеловал в макушку. — Твои вещи на месте, я проследил, чтобы ничего не потерялось. Артефакты у меня, сейчас принесу их.
Папа лучезарно улыбался, а я чувствовала себя странно. Словно и не было этой выматывающей практики, всех тех чудес и ужасов. Как будто завтра меня ждет обычная жизнь студентки Академии Сиятельных, каникулы, обучение…
Впрочем, мастер бы не отпустил нас по домам, мы бы занимались под его чутким руководством и тех преподавателей, которые находятся в академии.
Слегка подталкивая в спину, папа повел меня по коридору полупустого общежития.
Все верно, большинство пока далеко, на выполнении заданий. А первокурсники учатся общаться с выбранными Стражами.
Я задумалась. До официального окончания практики всех студентов еще полтора месяца. Затем обычно следовал небольшой перерыв в две-три недели, и начиналась учеба. Вот только я точно знала, что на этот раз студенты не встретят первый осенний месяц в стенах альма-матер.
Король готовит для всех иную роль.
Тряхнула головой, возвращаясь в реальность, где мне приветливо улыбался отец и беспечно рассказывал о том, как проводит время в нашем поместье леди Айлин с маленькой Абигель. Отец даже пообещал устроить несколько выходных для ее сына.