ычно беспокоятся актеры.
Мотоклуб «Линчеватели» был создан в Мельбурне в 1950-х. В первые годы члены клуба рисовали его название на спинах своих курток вместе с изображением туза и восьмерки – сочетание, известное как «рука мертвеца». Как и в случае с другими подобными бандами, название «Линчевателей» служило синонимом преступлений, правонарушений и противозаконного поведения. Зачастую рослые, грузные и сильно пьющие, эти дикие воины дорог в реальной жизни явно не относились к тому типу мужчин, кого вы бы повели домой знакомиться с мамой.
Руководителю съемочной группы Джону Хипуэллу запомнилось многое из того времени, когда он работал над «Безумным Максом». Но он совершенно не помнит, с какого перепуга именно он должен был обратиться к «Линчевателям» во время подготовки к съемкам и попросить их принять участие в фильме. Что бы он сказал? Воспримут ли они его всерьез? Сможет ли он вообще выбраться живым? На подходе к штаб-квартире банды в Мельбурне Хипуэлл так нервничал, что ему казалось, будто сердце выскочит из грудной клетки. Коллега из отдела трюков проводил его в здание, чтобы оказать моральную поддержку. И предложить кое-что еще.
Чтобы успокоить Хипуэлла, его провожатый достал что-то из кармана и передал киношнику, сказав: «Прими немного, и все будет хорошо». Хипуэлл не в состоянии вспомнить, что произошло дальше. Он также не помнит, что именно употребил; сквозь туман воспоминаний ему кажется, что это был какой-то галлюциноген. «Скажу так, – говорит он, – у меня никогда не было такого прихода ни до, ни после». Независимо от того, что именно происходило в здании, какие именно слова использовал руководитель съемочной группы, чтобы склонить настоящих байкеров к работе над «Безумным Максом», и что именно он принимал, Хипуэлл вышел триумфатором. «Линчеватели» согласились участвовать в фильме. Люди из других байкерских банд, например «Ангелов ада», также появились на экране.
Одна из этих банд, по словам Пола Джонстоуна (он играет Кандалини), торговала «такой штукой, называемой "крэнк". По сути, это был метамфетамин для деревенских жителей». Актеры из банды Пальцереза, игравшие роли со словами, возможно, и не были настоящими байкерами, но многие из них вели себя очень похоже. Что в данном случае, как рассказывает Джонстоун, означало следующее:
«Да, блин, мы отрывались по полной. Травка тогда была чертовски забористой – сплошная грязь и отрава. Дело было задолго до появления гидропоники, и это была реально очень, очень, очень сильная дурь. Плюс ко всему, у некоторых байкеров была еще эта дрянь, крэнк. Как только мы оказались там, на съемках, употребление разных интересных веществ стало чем-то привычным и для новичков, и для бывалых».
Дейл Бенш, бывший «Линчеватель», который прошел «прослушивание» на роль в «Безумном Максе», исполнив моно (езду на одном колесе) у офиса съемочной группы в Кью, приукрашивает весьма сомнительную репутацию группы:
«Я полагаю, нас можно было назвать бандой байкеров, хотя мы никогда не считали себя плохишами. Я часто сравниваю нас с фанатами футбольных клубов или чем-то подобным, – размышляет он. – В любом подобном деле всегда есть наркотики и плохие парни. Да, на байках и с нашивками на спине мы выглядели как настоящие бандиты. И возможно, иногда нам было весело пугать людей. Но на самом деле я не думаю, что мы сильно отличались от обычной группы нормальных парней».
Тем не менее присутствие настоящих байкеров на съемках напугало актеров и съемочную группу.
«Настоящие байкеры были довольно страшными, – вспоминает гример Вивьен Мепхэм. – Никогда не знаешь, когда они появятся, будут ли драться друг с другом или затеют еще что-то неприятное. Байкеры из разных группировок ненавидели друг друга».
Тим Барнс, играющий Малыша Джонни, вспоминает, что съемки «Безумного Макса» «всегда сопровождало ощущение надвигающейся катастрофы. Каждый день ты шел на съемочную площадку и задавался вопросом, останешься ли в живых».
Дикость и беззаконие, нагло демонстрируемые во время съемок, открыли глаза механику Бертрану Кадару, который также появляется в фильме в немой роли (из-за его сильного французского акцента) в качестве байкера по имени Кланк.
«В то время я сам был чист как стеклышко, работал на ABC и никогда не употреблял никаких наркотиков. Каждый вечер я приходил домой к супруге – моей беременной жене – в ужасе от увиденного, – вспоминает Кадар. – Там царил полный бедлам. Я признал правоту жены, которая с самого начала утверждала, что это безумная идея, катастрофа. На съемках я только качал головой и восклицал: "Боже мой!" А члены съемочной группы вечно ворчали и бурчали, убежденные, что они занимаются какой-то хренью».
Хотя актеры и остальная команда «Безумного Макса», несомненно, нарушали дорожные правила с целью снять отличный боевик, было бы не совсем корректно говорить, что они делали это без какого-либо позволения со стороны полиции штата Виктория. По крайней мере, один работник конторы, пользующийся относительным авторитетом, знал о съемках и одобрил их. Чтобы выпутаться из труднообъяснимых ситуаций (например, если полицейский замечал футуристические автомобили, движущиеся с огромной скоростью и в окружении, казалось, всех байкеров Мельбурна), члены съемочной группы получали то, что они называли «бесплатной карточкой на выход из тюрьмы». Это было письмо, в котором сообщалось, что фильм финансировался совместно с федеральным правительством и правительством штата (что было абсолютной неправдой: «Безумный Макс» снимался исключительно на средства частных инвесторов), и предлагалось сотрудничать с создателями фильма.
В документе также говорилось, что автомобили «Безумного Макса» зарегистрированы, а разрешение на их использование получено от офицера по имени «инспектор Блоггс». Это могло навести на мысль, что некоторые этапы подготовки фильма были согласованы с властями, но письмо вряд ли служило лицензией и позволяло нарушать закон. Однако некоторые, похоже, восприняли его именно так. Актер Стив Бисли позже описал «бесплатную карточку на выход из тюрьмы» как «разрешение на то, чтобы пуститься во все тяжкие, что и происходило каждую ночь». Такое решение действительно оказалось эффективным в плане снятия с себя ответственности перед полицией (по крайней мере, на время), но кто был этот таинственный инспектор Блоггс? И была ли его забавная фамилия простым совпадением?
Спустя годы актеры и съемочная группа будут вспоминать это письмо и смеяться, предполагая, что тот загадочный человек был просто выдуман. Джоэнн Сэмюэл, игравшая роль Джесси Рокатански, однажды сказала: «Инспектор Блоггс, так его звали? Ну, алло». А Хью Кияс-Бёрн подтвердил: «Вы, наверное, и сами подозреваете, что тут мог постараться Байрон. И все это, скорее всего, было неправдой». Фанаты «Безумного Макса» присоединились к общему мнению, что имя «инспектор Блоггс» звучит как выдуманное.
Ни одно письмо, как можно догадаться, не способно оправдать незаконное употребление наркотиков – такие вещи делают тайком. Автофургон, который мы видим в начале фильма разбитым вдребезги, использовался на протяжении всех съемок для перевозки костюмеров и гримеров, места отдыха актеров и «травомобиля» (как описывает его один из членов съемочной группы).
«Дни тянулись долго. Было невероятно жарко, мы были измотаны и поэтому курили там, – вспоминает регулировщик автотрафика Стюарт Битти. – У Гранта [Пейджа] был легендарный бонг. Вся нижняя треть его была плотно обмотана медной проволокой, которая должна была служить рассеивателем тепла. Он был сделан из бамбука, как и все бонги в те времена. Возможно, у него даже имелась двойная камера. Он был совершенно особенным».
Линдси Фут, гафер «Безумного Макса», с усмешкой вспоминает, что «Грант носил этот бонг на поясе».
«Да, он помещался на поясе, – подтверждает постановщик трюков Грант Пейдж. – Я носил прикрепленным к ремню паспорт и все необходимое, чтобы иметь возможность пойти куда угодно в любое время. Я мог внезапно решить поехать в аэропорт, если мне так захотелось. Я ходил по аэропортам с болтающимся бонгом, и никто ничего не подозревал. Он выглядел как украшение со свисающими перьями».
Пейдж утверждает, что некоторые из этих перьев ранее принадлежали легендарному американскому каскадеру Якиме Канутту, который был дублером таких голливудских звезд, как Джон Уэйн, Кларк Гейбл, Эррол Флинн и Генри Фонда.
Хотя, по некоторым данным, бонг Гранта Пейджа эксплуатировался регулярно, каскадер говорит, что лично он всегда придерживался «правила 12 часов». Это означает, что у него был промежуток времени, позволявший протрезветь и прийти в себя, прежде чем рисковать жизнью и конечностями, выполняя очередной смертельно опасный трюк. Поэтому Пейджу было нельзя веселиться всю ночь с актерами, если на следующее утро ему нужно было работать.
«Их работа зависит от результатов. А на них могут повлиять мелочи. В моем случае от таких мелочей зависела жизнь – размышляет Пейдж. – Это даже не вопрос. Если ты под кайфом, то должен сказать:"Нет, я не могу выполнить трюк". Ты морально обязан так поступить. Речь идет о твоей жизни, не говоря уже об окружающих людях. Каскадер должен быть невероятно строг к себе».
Пейдж вспоминает один вечер, когда он и Хью Кияс-Бёрн купили пузырек гашишного масла у одной из местных банд. Однако, когда они вернулись домой, чтобы покурить, предполагаемый гашиш не дал ничего, кроме ужасного вкуса и сильной головной боли. Они решили, что это патока, возможно, с примесью настоящей травы. Другими словами, их обманули. Взбешенный Пейдж отправился в штаб-квартиру банды с пистолетом 32-го калибра, засунутым за пояс штанов, – его рукоятка торчала наружу. Кияс-Бёрн пошел с ним для поддержки. Как всегда, он был одет в костюм Пальцереза с мачете на бедре. Пара столкнулась с продавцами. «Один из байкеров встал и спросил: