Что касается последнего пункта – так и есть. Но предыдущие слова Гибсона – «это не столько фильм о Безумном Максе» – наверняка (и вполне обоснованно) были равносильны предательству в глазах поклонников Макса Рокатански. Они свидетельствуют о настроении, с которым команда подошла к работе над фильмом «Под куполом грома»: хорошо это или плохо, но ему предстояло стать другим. И с уходом Байрона Кеннеди это было неизбежно.
К концу 1984 года производство было в самом разгаре. Чтобы отвлечь внимание общественности и СМИ от мест съемок, «Под куполом грома» стали обозначать фальшивым названием: «Путешествие». Джордж Миллер уже давно придумал конкретную открывающую сцену. Она должна быть снята с дальнего расстояния с вертолета, который медленно приближается к земле. В кадре появляется красная скала, безликая и суровая. По мере продвижения вверх, когда камера наконец заглядывает за вершину и поднимается на гребень горы, вдалеке должен появиться Макс, управляющий грязной повозкой, запряженной несколькими верблюдами. Прежде чем такое снять, надо было ответить на очевидный вопрос: где именно будут проходить съемки.
В качестве локации была выбрана Ката-Тьюта. На экране, в контексте фильма, действие которого происходит в бесплодном постапокалиптическом мире, эта местность напоминала бы об опустошении. Такой ландшафт идеально подходил для «Безумного Макса», наводя на мысль о цивилизации, чьи достижения были обнулены до первобытного состояния.
На протяжении десятков тысяч лет эту местность населяли коренные жители Австралии. В пещерах неподалеку до сих пор проводят древние ритуалы. Аборигены верят, что все вокруг было создано духами в Эпоху сновидений. Грезы служат основой их религии и культуры. Сновидения включают в себя истории о процессе сотворения мира: как была создана Земля и все сущее на ней – от мельчайшего насекомого до самой большой скалы. Австралийские аборигены верят, что, хотя Эпоха сновидений знаменует собой начало мира, она никогда не заканчивалась, представляя собой непрерывную цепь прошлого, настоящего и будущего. Днем в Ката-Тьюта, наблюдая за выжженной солнцем пустошью и всеобъемлющими просторами красной грязи, можно почувствовать, как время останавливается.
Джордж Миллер, давно увлекавшийся культурой коренного населения Австралии, не относился к тем режиссерам, кто врывается в священное пространство со съемочной группой, наплевав на последствия. Прежде чем что-либо делать, необходимо спросить и получить разрешение. Но менеджер по локациям Джордж Мэнникс знал, что получить согласие на съемки от хранителей земли в Ката-Тьюта будет непросто. В последнее время это стало горячей темой. Мэнникс помнит рекламу «Макдоналдс», снятую в Улуру (часто называемом Айерс-Рок), которая транслировалась по телевидению, когда фильм «Под куполом грома» находился на ранних стадиях разработки. В ней над Улуру поднималось изображение – по словам Мэнникса, там были «точно не помню, золотые арки логотипа или что-то в этом роде». Менеджер по локациям говорит, что Миллер пришел в ужас, увидев рекламу. Почему священное место использовано в рекламе чизбургеров?
Также ходили слухи, что создатели ролика не спрашивали разрешения на съемку. Было еще несколько мелких инцидентов, когда съемочные группы вторгались, куда не следовало, и вели себя неадекватно. Это вызвало обратную реакцию. Согласно общему мнению, в Улуру (и на прилегающих территориях, включая Ката-Тьюту) больше не должны проводиться съемки. Мэнникс ознакомился с тем, что происходит. Он связался с администрацией национальных парков и предложил использовать «Безумного Макса 3: Под куполом грома» в качестве шанса для белых людей правильно подойти к ситуации – проявить уважение там, где другие этого не сделали. В конце концов пришло письмо, в котором говорилось, что жители общины Мутитхулу, живущие под скалой, готовы рассмотреть его предложение. Они попросили о встрече, чтобы сначала все обсудить.
«Через сотрудников национальных парков нам передали, что они рассмотрят эту возможность, но сперва хотят знать, что это будет за история. Потому что для них место и история связаны. Истории принадлежат конкретным местам, и у каждого места есть своя определенная история, – размышляет Мэнникс. – Эти два понятия переплетены между собой. Если мы собирались приехать и снять там фильм, мы привязывали нашу историю к их территории. Поэтому перед съемками они хотели оценить, насколько это уместно».
Менеджер по локациям продолжает:
«На тот момент сценария еще не было. Терри [Хейзу] оказалось непросто выразить словами свое видение и сюжет. Я бы сказал, он был весьма неорганизованным сценаристом: мог сочинить десять страниц, а потом неделю ничего не писать… Это было движение в стиле "шаг вперед, два шага назад", что сильно осложняло нам жизнь на препродакшене. Но у нас были раскадровки, сделанные американским художником, с которым Джордж работал раньше. Его звали Эд Верро».
Верро и Миллер познакомились во время работы над фильмом «Сумеречная зона» 1983 года. К тому времени Верро был иллюстратором первого фильма Спилберга про Индиану Джонса – «В поисках утраченного ковчега». В дальнейшем он сотрудничал с культовым режиссером на ряде его самых известных картин, а позже стал художником-постановщиком крупнобюджетных голливудских фильмов.
«Во время моей первой встречи с Джорджем, в те дни, когда я работал над "Сумеречной зоной", мы сели за стол, и Джордж меня раскусил. Он спросил, как я работаю, – вспоминает Верро. – Я ответил: "Ну, есть масса способов. Я могу прочитать сценарий, пойти домой, сделать кучу рисунков, как я считаю нужным. Потом мы могли бы посмотреть их, и ты мог бы все подправить". Джордж сказал: "Не думаю, что мне такое понравится"».
Верро продолжает:
«Он сказал: "Почему бы нам не поработать вместе?" Так мы и сделали. До этого я никогда прежде не взаимодействовал с таким режиссером. Джордж был открытым к чужим идеям… Думаю, самое подходящее слово – демократичный. Он видел во мне человека с собственными идеями и мнением, и он знал, как использовать это».
Когда Верро позвонили и предложили приехать в Сидней, чтобы большую часть года работать над фильмом «Безумный Макс 3: Под куполом грома», он очень обрадовался. Вместе с Миллером и Хейзом он участвовал в продолжительных обсуждениях предыстории. Сценаристы объяснили, что после апокалипсиса женщина, известная как Тетушка Энтити (ее сыграет Тина Тёрнер), стала предводительницей. Она создала порядок из хаоса и основала Бартертаун – отдаленный рыночный городок из лачуг, где торговцы продают свои товары в относительно безопасной и спокойной обстановке.
У Энтити сложились непростые отношения с Мастером Бластером (Властитель-Губитель в одном из вариантов перевода), который живет под городом и утверждает, что является настоящим правителем этой новой квазицивилизации. Карлика зовут Мастер – это мозг, управляющий подземным миром. Он сидит на плечах Бластера, который олицетворяет грубую силу, – это огромный титаноподобный человек с ограниченными умственными способностями. По оценкам Верро, он нарисовал около тысячи иллюстраций к фильму. На некоторых из них был изображен этот странный дуэт маленького и большого человека. Несколько иллюстраций, включая одну с изображением Мастера Бластера, Миллер и Мэнникс взяли с собой на Ката-Тьюту. Мэнникс договорился о встрече со старейшинами аборигенов в одном из мест, где они собирались снимать, известном как Долина ветров. Ландшафт вокруг Ката-Тьюта и Улуру сильно меняется в зависимости от количества осадков. Двое киношников прибыли в 11 часов утра в день после продолжительной засухи, и растительность вокруг них выглядела редкой и пожухлой.
Погода, однако, была прекрасной. Солнце сияло в кислотно-голубом небе над клубящейся красной грязью – совсем как на почтовых открытках. Миллер и Мэнникс сели на землю с группой из восьми или девяти старейшин и переводчиком Филипом Флудом, который впоследствии стал выдающимся дипломатом и государственным служащим. Флуд умел говорить на языке питьянтьятьяра. Для многих аборигенов, живущих в пустынных районах, английский язык является третьим или даже четвертым по значимости. Если кто-то из присутствовавших в тот день старейшин и мог говорить на английском, то он был ломаным и с сильным акцентом.
Разбросав по земле ветки солончака и сев на них, два Джорджа начали рассказывать сюжет «Под куполом грома». Манникс держал в руках иллюстрации Верро, пока Миллер говорил. Старейшины, сидевшие со скрещенными ногами в пыли, вели себя тихо и почтительно. Они то и дело задавали вопросы, пока киношники излагали свой сюжет. Хотя была середина зимы, день стоял теплый. Один из старейшин, которого по-английски звали Альберт, неожиданно снял рубашку. В середине презентации он провел пальцем по земле, собирая красную пыль, а затем начал рисовать у себя на груди линии.
Альберт продолжал украшать свое тело, сидя рядом с Мэнниксом – менеджер по локациям косился на него с опаской. Затем Альберт, кажется, наугад поднял с земли один камень, за ним другой – и начал тереть их друг о друга. В результате получился порошок нового цвета. Он нанес смесь на кончик пальца и начал добавлять декоративные полосы на грудные мышцы. Старейшина уже значительно вымазался в краске, а Миллер и Мэнникс все продолжали рассказывать историю, но вдруг Альберт встал и закатил сцену. Он обращался к остальным старейшинам, указывая на двух белых гостей. Это было мощное выступление: громкое, агрессивное, сопровождавшееся жестами. Он почти кричал. Мэнникс и Миллер нервно смотрели на переводчика, который с трудом поспевал за питьянтьятьяра, на котором говорил Альберт, и шикал на них, когда те переспрашивали.
Альберт резко оборвал разглагольствования и ушел, скрылся в густых зарослях, исчезнув в метровых кустах.
Когда Миллер и Мэнникс спросили, что происходит, Флуд ответил, что им повезло. По его словам, старейшинам понравилась их история. Другой абориген, Тони, поднял с земли два больших камня. Он заговорил, а Флуд перевел: «Они поблагодарили вас за историю и теперь в знак признательности хотят рассказать свою». Тони начал стучать камнями друг о друга и запел. Другие присоединились к нему, ударяя камнями по земле и отбивая ритм. Вдруг из кустов вновь появился Альберт. Он взял рубашку, которая была на нем раньше, и завязал ее на талии так, что рукава свисали внизу около паха. А рядом с ними красовалась его огромная дубина. Она была шириной в пару сантиметров и длиной около 25 сантиметров: фаллос, который непристойно покачивался между его бедер, пока он пел, подходя к Миллеру и Мэнниксу.