Он схватил меня за подбородок, разворачивая лицом к себе:
- Я ведь тоже учился общаться с женщинами, подражая старшим. Не Роджеру, конечно. И возможно, сам того не понимая, пользуюсь в этом Ар.
Я встал, отряхнулся, пересел на диван. Веникем некоторое время следил за моими действиями. Потом, усмехнувшись, толкнул в плечо:
- Ну, перестань кукситься! Я уже извинился. - Опять растрепал мои многострадальные волосы, - А то твоя тушка на этом диване навевает на меня некоторые мысли.
И через секунду опять уронил меня, прижимаясь бёдрами. Только если он ожидал испугать меня своим стояком, то сильно просчитался. Я изобразил скуку, преспокойно потянулся, не вырываясь из его рук :
- Ладно, извинения приняты. Так как там с сахаром для женщин?
Оставшуюся дорогу Веникем с энтузиазмом делился со мной приёмами своей немагической магии по общению с женщинами и не только. Это было смешно. Мы дружно ржали, репетируя некоторые из этих приёмов, но, что удивительно, ржали тоже скорее как друзья. Веникем пару раз намекал, что жаждет поставить меня раком, но намёки остались только намёками.
Венки:
В хайм мы прибыли утром. Морок опять оказалась в горах с ученицами, поэтому разговор с ней откладывался. Впрочем, Анжей всё равно просил время, чтобы перепроверить всю информацию, полученную от Дотси.
В штаб я даже не зашёл. Дома, как-то само собой получилось, остановился только у двери Файны. Она была у себя, увлечённо набирала что-то на компьютере. Заметив меня, улыбнулась:
- О, Венки! Ты уже вернулся?!
При этом быстро закрыв экран компьютера так, что я не смог ничего рассмотреть на экране.
Она наклонила голову, разглядывая меня, и хитро улыбнулась:
- Ты не ответил на вопрос, который я тебе послала.
Я развёл руками:
- Мне было не до этого.
Моя девочка кивнула. Кивнула?! Согласилась с тем, что я не нашёл одной минуты, чтобы отписать ей ответ на простой вопрос?!
- Я так и подумала, поэтому выбрала за тебя. Алыши. Устал с дороги? Хочешь кушать?
Вот так без требования объяснений и препирательств. Такое ощущение, что моя маленькая Файна вдруг в один миг стала старше и мудрее меня. Морок поделилась с ней опытом прожитых лет?
- Выбирала запах куда-то?
- Нет, форму. А куда, угадай сам!
Даже так?! Файна выключила компьютер и устремилась в столовую, приглашая меня с собой
- А где девчонки?
- Нась опять в клинике. Но говорят, ничего страшного, просто Займа за неё волнуется сильно. Роуз и Саль в части дома си Дэни. Там заболели пара женщин, и они вызвались помогать с детьми. А я, - она многозначительно улыбнулась, оборачиваясь, - как старшая женщина на твоей части дома, жду тебя.
И что означала эта улыбка? Соблазнить меня хочет? Раньше она по-другому это делала. Мы вошли в столовую. Сегодня здесь было даже чище, чем обычно. Не то, чтобы мои девочки обычно были неряхами, но сегодня дом сверкал какой-то просто зеркальной чистотой.
- Понятно. Да, пожалуй, не откажусь перекусить. Да и, - я подмигнул, обняв её за талию, - от секса я бы тоже не отказался.
Я ожидал, что она наконец вскипит и обругает меня. Вспомнит про свой ультиматум и начнёт говорить, что сегодня не её день, или ещё что-нибудь. Но она только, усмехнувшись, нажала мне пальчиком на нос:
- Би-би! Пойдём тебя кормить.
У меня упорно складывалось впечатление, что со мной играют. Причём играют в игру, которую я не заказывал и не объяснив правил. Что ей наговорила Морок? Не могла же она сказать: "Веди себя странно, как будто что-то задумала". Что там в компьютере, монитор которого от меня так упорно закрывают? Почему, в конце концов, она перестала на меня ругаться?
За завтраком, стоило мне отвлечься на сообщение на коммуникаторе, Файна благополучно растворилась в пространстве. А раньше крутилась всегда вокруг меня, всё время когда я дома был.
Само сообщение тоже расстроило: программирование вайо получилось весьма условно. Он действительно прислал мне некоторую информацию, и возможно там действительно указаны место и время нападения, только вот письмо пришло зашифрованное. Косяк. Ёк!
Эком:
Прибыли мы утром, и я, не заходя домой, отправился в штаб разбирать накопившиеся дела.
Новые бумаги возвышались внушительной стопкой на моём столе, куклы толпились в коридоре - штаб жил своей жизнью и требовал моего внимания.
К полудню, когда на пороге появился старик Гардман, я уже разобрал основные завалы. Оставалось только зарегистрировать отданные приказы. Всё остальное легко терпело до завтра.
Старик вошёл в приёмную, подошёл к моему столу, и опёрся о его край:
- Эком, ты слышал о приказе Веникема расформировать сыновей рода?
Веникем решил вмешаться в дела рода Ан Тойра? Глупо. Старик пришёл возмущаться? А я тут причём?
- Нет, не слышал. Я не отношусь к роду Ан Тойра, с чего бы кому-то сообщать мне о таком приказе.
Старик кивнул. Было сложно прочитать эмоции на его лице, даже старея Гардман Од Мэдра оставался Гардманом Од Мэдра - хитрым лисом, чьи намерения оставались загадкой вплоть до того момента, когда уже поздно что-нибудь менять. Странно, что он не смог прижать мажора и отменить его решение.
- К роду Ан Тойра ты не относишься, но относишься к тем парням, которые выросли в системе сыновей рода, и из-за которых, собственно, мы её и закрываем.
Мы? Веникем не отдавал приказ, он убедил старика в своей правоте? Да, такое в его духе. Он приказал расформировать сыновей рода из-за меня? Из-за моих проблем в детстве?
Видимо, скрывать эмоции я совсем разучился. А может, старик обладал каким-то особым чутьём, которое появляется только с большим опытом, потому что он вдруг приподнял бровь:
- Не нервничай так. Лично по мне, самый проблемный из вашего выводка это Адениан. Хотя вижу, что угадал, и ты тоже этих проблем не миновал. Тем лучше, - он вдруг сделал шаг назад к двери и, вытащив оттуда упирающегося ребёнка лет пяти, поставил его передо мной на стол. - Значит, ты понимаешь разумность этого расформирования и то, что этим детям нужны отцы. Конкретно, этот пацан теперь твой.
Мальчишка был совсем маленький, худенький, с большими, вылупленными от страха глазами. Он стоял на моём столе нервно теребя в руках свою маленькую кепку. Старик хочет отдать его мне?
- Что такого плохого сделал тебе этот ребёнок, что ты решил отдать его шлюхе?
Старик пожал плечами:
- У меня не такой уж большой выбор: в этом хайме всего 15 мужчин. А мальчишка с изъяном, он слаб: за два месяца три раза болел, всего боится и постоянно бит другими детьми. Ты единственный, кто сможет научить его быть сильным.
Ребёнок на столе захлюпал носом. Ему действительно было очень страшно.
- Он просто маленький очень. Ему ещё женщина нужна.
Старик развёл руками:
- Его привезли без матери.
Пацан уже совсем разревелся. Может, старик и прав, я смогу научить его быть сильным, а когда его примут в род, он сможет уйти от меня, провозгласив себя самостоятельным, чтобы не нести позор. В его возрасте я тоже постоянно болел и был бит.
Я переставил ребёнка на пол и вытер салфеткой его слёзы и сопли.
Старик кивнул:
- Его зовут Вило.
И вышел.
Я откинулся на спинку кресла, разглядывая пацанёнка. Он стоял передо мной, испуганный и заплаканный.
- Ты теперь будешь мой папа?
- Да. Пока тебе это не надоест. У тебя раньше был отец?
- Нет, только мама.
Он опять хлюпнул носом.
- Понятно. Мы, наверно, должны забрать какие-нибудь твои вещи из школы?
- Не, я всё уже забрал.
Он повернулся, показывая рюкзачок за спиной, снова начиная плакать. Юбля, что во мне такого старшного-то!
Я достал новый платок:
- Ну, реветь-то зачем? Матери твоей здесь нет, а жить без женщины ты ещё явно маловат. Так что пойдём, найдём какую-нибудь женщину, которая будет приглядывать за тобой.
Кэро был уже большим парнем, меньше, чем через месяц, ему будет восемь, и его примут в род Даккара. И он уже сейчас легко обходился без няньки. Но этот пацанёнок был ещё совсем сопливым, и ему обязательно нужна была женщина. Кому в этом хайме я могу доверить ребёнка? Поразмыслив всего минуту, я отчётливо понял, что нужно найти Терезу. Только с ней я буду спокоен, что за мальчиком приглядывают, пока меня нет. У неё, конечно, есть недостатки, но с детьми она обращаться умеет. Это я знаю точно.
Некоторое время мы с мальцом плутали по коридорам палминого дома. Я так ни разу и не навестил Терезу там, куда поселила её Палма. Только по рассказам Кэро примерно знал, где искать. Впрочем, её дочери всегда были очень шумными, и скоро я легко нашёл её комнаты по детским визгам.
Когда мы вошли, сразу повисла тишина. Тереза сидела за столом с младшей девчонкой на коленях. Она похорошела, выглядела более здоровой, чем когда жила у меня.
На полу играли остальные её дочери. Но самое интересно, что тут же сидела моя рыжая.
Тереза встала:
- Эком?
Я выдвинул мальчика перед собой:
- Я назвал этого ребёнка своим сыном. Он мелкий совсем, и у него нет матери. Хочу, чтобы ты присматривала за ним, когда я на службе.
- Я?
- Да. У тебя это хорошо получается.
Почему я так сказал? Веникем так долго пытался донести до меня логику этого его отношения с женщинами. Например, то, что их нужно почаще хвалить. Даже если все их заслуги в том, что они не забыли накормить детей и намазали антисептиком их ссадины на коленках.
Тереза улыбнулась. Ладно, мне не сложно это говорить, а она однозначно хорошо реагирует. Да и вряд ли это её сделает капризной.
Я подтолкнул мальчика вперёд:
- Иди к ней. Встретимся вечером, когда я закончу на службе.
Мальчишка оглянулся на меня испуганно, собираясь опять зареветь, но Тереза тут же подскочила к нему, сунула ему в руки игрушку, заболтала и увела в другую комнату. У неё всегда это хорошо получалось. Даже её крикливые дочери успокаивались и затихали, когда она была такая. Наверное, это тоже какая-то особая магия для общения с детьми.