Комнату ей выделили большую и богато обставленную. Ариста как фрейлина королевы и с ней еще две служанки разместились в смежной комнате; два гвардейца из личной охраны Эльдалин встали у двери вместе с двумя стражами-людьми; Итиол и Артималь с другими свитскими ушли дальше по коридору. Распорядитель сообщил, что через долю всех ждут в обеденном зале. Если же гостье что-то понадобится, то она может позвонить в колокольчик и позвать слуг.
Поблагодарив распорядителя, Эльдалин попросила служанок наполнить ей ванну. Горячая вода с ароматом трав приятно расслабила тело; закончив купание и потянувшись за полотенцем, амдари поймала свое отражение в большом зеркале и замерла, прикипев к нему взглядом.
Поединок с Трианом не прошел для новой королевы бесследно: она получила сильные ожоги, и пусть лучшие придворные лекари и сделали все возможное, полностью убрать шрамы они не смогли. Лицо осталось почти прежним – лишь пара следов у висков, но по телу, особенно по рукам и ногам, перетекали, встречаясь и расходясь, белые дорожки шрамов: кожа будто слегка оплавилась в этих местах. Эльдалин помнила свой ужас, когда впервые увидела их; собственная внешность никогда ее не заботила так, как многих девушек, и все же такие перемены вывели ее из равновесия. Тогда она долго сидела перед зеркалом, страшась помимо следов от ожогов заметить еще и следы от Пустоты, которой воспользовалась в поединке, – все ждала того, что кожа начнет гнить и расползаться под пальцами, или чего-то еще ужаснее. Голос разума шептал, что все это нелепость, что Пустота просто так проникнуть в мир и уничтожить кого-то не сможет, и все же сердце бешено колотилось. Ломенару она так и не призналась в союзе с Измиером, а он, надо отдать ему должное, проявил редкую деликатность и не задавал ей лишних вопросов; лишь ночами бережно целовал ее шрамы, будто оберегая от всего мира. И теперь, разглядывая себя с болезненным любопытством, Эльдалин представила его руки и губы, как будто он вновь рядом с ней, как будто не мягкая ткань полотенца скользит по коже, а его чуткие пальцы… и стиснувший горло страх постепенно отступил.
Для обеда с придворными Эльдалин выбрала струящееся белое платье с кружевными вставками, закрывающими руки до запястий и всю шею, – шрамы лучше не показывать, это в Риадвин они были знаком отваги и доблести королевы, предметом восхищения, здесь же ловить сочувственные или жадные до чужой боли взгляды не хотелось. Из украшений она надела то самое ожерелье из Заповедного леса – подарок Ломенара – да серебряную диадему, которую Ариста ловко пристроила на верх красивой сложной прически. Родовые цвета, знаки власти – единственное, на что можно опереться в чужой стране среди пока не врагов, но еще и не союзников.
В обеденный зал посольство в лице Эльдалин, Итиола и Артималя сопровождал почетный караул из амдарских гвардейцев и замковой стражи – люди шли впереди, указывая дорогу. Ариста осталась ждать их возвращения; перед уходом Эльдалин шепнула ей:
– Завари мирет к моему приходу, он мне точно понадобится!
У входа в зал их уже встречали распорядитель и нарядные слуги; Эльдалин величественно кивнула ему, спиной ощущая напряжение спутников. По иронии судьбы она, самая молодая из них, не обладающая ни мудростью прожитых лет, ни опытом власти, оказалась самой искушенной в общении с людьми, и ее долг – не испортить дело, едва начав.
Когда амдары вошли в зал, гул голосов тут же стих, и сидевшие за длинным столом поднялись со своих мест, не сводя глаз с гостей. Придворных было немного – человек тридцать, то ли самые храбрые, то ли самые любопытные, а может, все остальные просто еще не разобрались, как относиться к загадочному и довольно неожиданному визиту полулегендарных эльфов. Послов проводили к середине стола; напротив Эльдалин обнаружился Ярвин, который приветливо ей улыбнулся, справа от него сидел пожилой, невысокий и крепкий мужчина в куртке с искусной вышивкой, слева – щеголеватый вельможа с темными локонами. Остальных Эльдалин толком не разглядела: они сливались для нее в пеструю смесь лиц и ярких одежд, и она решила пока сосредоточиться на ближайших соседях.
Когда все уселись, во главе стола остался стоять старик в зеленом плаще. Помахивая веткой, перевитой зеленой же лентой, он нараспев произнес:
– Да славятся Трое на Зеленых Равнинах и пророк их Альгарт, что принес истину и процветание людям! Да благословят они эту трапезу и сохранят мир в Арденне! Удовлетворите мое любопытство, манири[14], – обратился он к Эльдалин после короткой паузы. – Чтут ли Альгарта и Троих в ваших землях?
– Боюсь, у нас о них никогда не слышали, – развела руками амдари.
В Риадвин и впрямь ничего не знали о религии людей. Итиол, правда, упоминал, что, перестав поклоняться Стихиям, люди стали строить храмы кому-то еще, но в подробности не вдавался. Путешествуя по Арденне, Эльдалин уже слышала однажды произнесенное жрецом имя. Они с Ломенаром и Айнери покидали Виарен и прощались с городом, стоя на холме, с которого открывался отличный вид на город и большой храм Трех Богов. Она спросила, кому посвящен этот храм, и Ломенар рассказал ей историю. Сейчас Эльдалин не стала упоминать об этом, хотя в ее голове будто наяву вновь зазвучал знакомый голос: «Однажды на острова пришел человек, назвавшийся Альгартом. Явился он словно бы ниоткуда, никто не признал в нем кого-то из местных, никто не видел, чтобы он прибыл по морю. Он рассказал, что существуют Трое, могущественные боги, живущие в ином месте, за гранью этого мира, на бескрайних зеленых равнинах, где не знают голода и нужды. Сами они не могут явиться в наш мир, но отправили его, Альгарта, с вестью о них. Тот, кто поклонится им, в конце жизни не умрет, но отправится на зеленые равнины жить вместе с богами…»
– Как же так! – прервал ее воспоминания жрец. – Ведь поклоняться Альгарту – единственная возможность возродиться в лучшем месте, без этого участь любого из нас – лишь стать прахом.
«Мы возрождаемся в нашей стихии», – чуть было не сказала Эльдалин, но вовремя прикусила язык. Люди давно уже видели в Стихиях лишь жестоких демонов. Конечно, все и так знали о том, что эорини созданы ими, но пока присутствующие старательно делали вид, будто не помнят, что разговаривают с «порождением демона». Не стоило лишний раз напоминать им об этом.
– Полагаю, сейчас не самое подходящее время для этого разговора, – вежливо улыбнулась она. – Предлагаю обсудить эту тему в другой раз.
– Безусловно, манири, – поклонился жрец. – Ожидаю тебя в моем храме в любое удобное тебе время.
Эльдалин склонила голову в ответ, и собеседник наконец умолк.
Подали первую перемену блюд – густой овощной суп с пряностями и мясные шарики с ягодной начинкой. Ярвин представил своих соседей: мужчину в куртке с вышивкой звали Лутар Эрон-Иман, он оказался министром сельского хозяйства, а кудрявый щеголь, Арнол Иман-Дерин, – министром образования и искусства. Итиол сбоку чуть слышно хмыкнул и, почти не разжимая губ, проговорил:
– Нарочно посадили таких вельмож поблизости от нас, неужели надеются выведать государственные тайны?
Однако с видимым удовольствием пустился в рассуждения о придворном и народном театре – Арнол живо интересовался амдарским искусством. Артималь и Лутар углубились в сравнение амдарских эйров, даэнских ден и людских постоялых дворов, а Ярвин любезно расспрашивал Эльдалин о дороге, о том, как ей понравился Виарен и замок, похожи ли они на то, к чему она привыкла дома, – но старательно обходил стороной любой намек о будущем союзе. «Само собой, ведь приема у королевы еще не было, – думала амдари, – но все же… Они были готовы к нашему приезду, неужели до сих пор никто не знает о возможном решении Ирмалены? Здесь все вроде бы настроены дружелюбно…»
За столом просидели не меньше доли; окончание обеда возвестил мелодичный звон колокола. Ярвин учтиво предложил Эльдалин руку и вызвался показать гостье замок. В коридорах помимо обычных масляных ламп встречались и амдарские светильники, и Эльдалин не удержалась от замечания:
– Отрадно видеть, что в Арденне о нашем народе напоминают изделия наших мастеров. Уверена, вы цените их преимущество.
– Да, манири, светильники амдаров издавна украшают королевский замок, а теперь получить их стало еще проще благодаря политике короля Риолена, да будет ему спокойно на Зеленых Равнинах. – Он тяжело вздохнул, и уголки его губ опустились.
Эльдалин захотелось поддержать этого несомненно хорошего человека, и она успокаивающе погладила его по руке.
– Я скорблю вместе с вами, уважаемый Ярвин. Несмотря на уединенную жизнь, мы наслышаны о мудрости и дальновидности правителя Риолена. Уповаю на то, что его замыслы и мечты будут осуществлены достойными продолжателями.
Ярвин вежливо кивнул, но пальцы его свободной руки беспокойно перебирали перевязь на груди. Скорбит по Риолену или чем-то сильно встревожен? Паника было снова поднялась в груди, но Эльдалин задавила ее усилием воли. Они уже в Арденне, в Виарене, в замке, да почти на приеме у королевы, наконец: надо решать задачи по мере их появления. Сейчас же главная задача – достойно говорить за свой народ перед правительницей людей и постараться склонить ее к союзу.
Вслух она сказала:
– Манейр[15] Ярвин, не откажите гостье в просьбе. Все народы, населяющие наш мир, бережно хранят знания и мудрость предков. Наверняка в замке есть библиотека или что-то подобное. Не найдется ли там книг или манускриптов о времени дружбы наших народов, которые не содержат важных государственных тайн и могут быть предоставлены по моей просьбе?
– Безусловно, манири Эльдалин, – учтиво отозвался министр. – Почту за честь проводить вас.
Замковая библиотека оказалась огромным помещением с высоким стеклянным куполом – как объяснил Ярвин, чтобы дневной свет свободно проникал внутрь. Сейчас уже стемнело, но под куполом зажглись небольшие светильники, спрятанные в капителях колонн и мраморных барельефах. Их теплое сияние отражалось от мельчайших граней купола и рассеивалось по всему залу, освещая как будто все мельчайшие закоулки, и светлое полированное дерево шкафов и стеллажей мерцало и переливалось в этом сиянии. Это было так… по-