– Тише, все будет хорошо, – приговаривала Бенита, похлопывая малышку по спине. Применять ментальную магию к детям было запрещено, и она не ждала помощи от напарника. Но Квон, оставив спящую, подошел и присел рядом с напарницей на корточки.
– Тебя ведь Даяна зовут? – спросил он доброжелательно.
Девочка кивнула, не отпуская Бениту. Смотрела при этом на Квона.
– У меня есть для тебя важное поручение, Даяна. Ты взрослая девочка, и я уверен, что ты отнесешься к нему ответственно, – серьезно произнес детектив. – Ты видела, как испугалась тетя Магрена?
Девочка снова кивнула.
– Нужно, чтобы кто-то был рядом и помогал ей. А если тете Магрене станет плохо, ты позовешь целителя. Сорвешь колпачок и прямо сюда скажешь, громко-громко. – Квон снял амулет связи с шеи и протянул девочке. – Договорились? Ты ведь справишься?
Уговаривать Даяну не пришлось, она послушно нацепила амулет на шею, изредка посматривая на него и сжимая рукой.
– У нас труп и женщина в коме, и все это в одном доме. Я волнуюсь за девочку. А амулет связи у меня запасной есть, – пояснил Квон, хотя хаврийка ни слова не сказала по поводу его действий.
Когда вернулась домовладелица, девочка со всей ответственностью отнеслась к заданию, больше не всхлипывая и держась к ней поближе.
Пока ждали целителя, Бенита заметила висящее на спинке стула недошитое платье и внимательно пригляделась к нему. Подозвала Квона.
– Смотри, все стежки ровные. Если руки трясутся, так не получится.
– Значит, дело не в наркотиках.
Пусть тьенна не выглядела безупречно, ее бледность и худоба скорее были от плохого питания и изнурительной работы, чем от опиумной зависимости.
Целитель появился через четверть часа – запыхавшийся старик в потрепанной мантии со следами соуса на рукаве. Его попытка добудиться Леоне оказалась столь же безуспешной.
– Отравление, и как следствие, неглубокая кома. Ее надо отправить в лечебницу под присмотр, – вынес он вердикт после осмотра. – Но, похоже, доза была небольшой. Не будь организм так ослаблен, обошлось бы. Немного восстанавливающего зелья, и через день-два тьенна придет в себя. Я отвезу ее в госпиталь, так что можете заниматься своими делами, – кивнул он Квону, показывая, что помощь детектива больше не требуется. Затем посмотрел на взволнованную Даяну. – Эй, малышка, слышишь? Прекрати всхлипывать. Мама скоро проснется!
– Правда? – с подозрением уставилась на него девочка.
– Обижаешь! Я разве похож на обманщика? – Целитель протянул Даяне конфету, но та не взяла.
– Мама не разрешает мне есть сладкое, – покачала она головой.
– А сама ест. – Целитель со смешком посмотрел на подтаявшую конфету на блюдце рядом с ополовиненной чашкой чая. – Ох уж эти мамы!
– Слушай, а конфета та же, что у Торфяника, – обратила внимание на необычную форму сладости Бенита.
Напарники переглянулись. Делать выводы было рано, но что мешало злоумышленнику спрятать «спящую красавицу» в шоколаде?
– Тьенна Магрена, вы говорили, что покупали Петри Торфянику сладкое. Эти конфеты? – приподнял Квон блюдце.
– Да вы что! Откуда у меня деньги на шоколад, – замахала руками женщина. – Я ему карамель брала, в лавке у соседки.
– Даяна, а ты не знаешь, откуда мама взяла конфеты? – спросила у девочки Бенита.
– Н-нет… – Девочка снова задрожала, и целитель цыкнул на них, чтобы не пугали ребенка.
Конфету Квон забрал на анализ, но зацикливаться на шоколаде напарники не стали.
– У вас сегодня были другие гости, кроме нас? – продолжал расспрашивать домовладелицу Квон.
– Никого не было, кроме ваших коллег из стражи.
– Может, вы знаете, что тьенна Леоне ела или пила?
– Я готовлю обед и ужин, а ела и пила Леоне вместе со всеми. – Магрена выглядела подавленной.
– Мы осмотрим кухню, если вы не против.
– Конечно. – Женщина побледнела еще сильнее и схватилась за живот. Наверняка решила, что и сама могла съесть отраву.
Увы, осмотр кухни ничего не дал. Хотя Бенита поостереглась бы есть шестидневный суп, покрывшийся тонкой серой пленкой. Худшее, что он мог вызвать, – несварение, а никак не снотворный эффект.
Даяна встретила их в коридоре, вцепилась Квону в руку.
– Тьен детектив, это я принесла маме те конфеты, – как на духу выпалила девочка.
– А где ты их взяла?
– У дяди Петри. Он спал, а я подошла и взяла. Всего две штучки, себе и маме. Но мама не разрешила их съесть… – Она всхлипнула и задрожала. – Вы меня теперь в тюрьму заберете? Я же воровка!
Детектив выдержал паузу, заставив девочку поволноваться, а Бениту – с трудом сохранить невозмутимое лицо.
– На первый раз прощаю. Смотри, больше так не делай! – погрозил малышке Квон, и Даяна быстро-быстро закивала. Сейчас она пообещала бы что угодно. – Ну все, беги в комнату. И не переживай, мама поправится.
Стоило девочке скрыться в комнате, как напарники переглянулись. Бенита не ошиблась, конфеты действительно были из одной партии. И если там обнаружится наркотик…
– Я доложу Форцу и затребую доступ в Пустошь, – хмуро сказал Квон. – Отравление Леоне, похоже, роковая случайность, а вот что касается Петри…
– Кто-то убрал свидетеля, – заключила Бенита.
– Или соучастника, если Петри разработал «красавицу» и стал больше не нужен, – уточнил детектив. – Меня больше беспокоит, что тот, кто принес конфеты, достаточно хитер, чтобы обмануть алхимика и убить созданным им же наркотиком.
Бенита вздохнула. Второй визит ничего не прояснил, а еще больше все запутал. Так или иначе, дело «спящей красавицы» обретало серьезный поворот.
У входа в управление пришлось притормозить: дорогу перекрыл экипаж. Старинный, не лишенный лоска кеб, запряженный парой отменных лошадей в яблоках, с дремавшим на козлах кучером в ливрее, невольно привлекал к себе внимание. Стражи оглядывались, но обходили препятствие стороной. У кеба стоял средних лет мужчина и внимательно разглядывал входящих. Его внешность почему-то казалась знакомой: волевой подбородок, щеточка усов, тонкие губы… Отец!
Бенита оказалась совершенно не готова его увидеть. Он сильно постарел, а может, это память сыграла дурную шутку? Девушка не помнила столько морщин на его лице, и виконт будто стал ниже ростом.
Мужчина тоже не бросился к служебному паромобилю, чтобы заключить дочь в теплые объятия, а безразлично скользнул взглядом. Только заметив неприкрытый интерес, прищурился, окинул девушку с ног до головы взглядом и, кажется, наконец-то узнал.
– Бенита? – все же не сдержав вопросительной интонации, сказал он.
А вот голос у него почти не изменился – низкий, с приятной хрипотцой. У Бениты комок в горле встал, стоило вспомнить, как в детстве отец ласково трепал ее по голове, называя своим сокровищем и принцессой. До похищения, перевернувшего ее жизнь. Как давно это было!
– Виконт Дениш… – Она подошла и склонила голову, хотя правильнее было бы присесть в почтительном поклоне. Но в служебной форме это выглядело бы по меньшей мере глупо.
– Ты можешь называть меня отцом, – напомнил мужчина, не делая навстречу ни шага.
Почему-то в глубине души Бенита надеялась, что их воссоединение пройдет иначе. Что он, едва завидев ее, захочет обнять. Зря надеялась! Виконт оставался спокойным, и Бенита приняла правила игры, отвечая предельно вежливо и отстраненно.
– Я постараюсь, – сказала она, понимая, что не станет так делать. Она больше не обманывалась. Для нее отцом был другой мужчина. Тот, кто помог пересилить страх, преодолел вместе с ней магическое истощение, научил драться и просто жить.
– Ты очень выросла и похорошела. Стала похожа на Мариссу, – прерывая неловкое молчание, сказал виконт. – Даже волосы стрижете одинаково коротко.
Он все же не удержался от замечания, на что Бенита пожала плечами.
– Для боевого мага длинные волосы могут стать проблемой, – пояснила она, не уточняя, что мать давно носит косы и сама пеняет дочери на нарушение придворного этикета.
Но виконт, кажется, совершенно ее не слушал.
– Я предупредил тьена Форца, что заберу тебя на вторую половину дня. Поедем домой, отдохнешь. Горничная подготовила для тебя комнату. – Он развернулся к карете, не глядя, последовала Бенита за ним или нет. Неужели считал, что после без малого двадцати лет сможет ею командовать?
– Вообще-то, у меня еще есть работа. И вопрос с жильем решен, – выпалила Бенита.
Виконт обернулся с хмурым видом.
– Прекрати! Ты не будешь жить в общежитии, и это не обсуждается. Достаточно того, что ты провела там ночь и выставила нашу семью в дурном свете. Хочешь снова нас опозорить?
Бенита будто ударилась о глухую стену. Накатили воспоминания.
– Сколько можно нести чушь?!
Отец замахивается для оплеухи и опускает руку в последний момент, поймав предупреждающий взгляд Мариссы. Матушка встает между ним и Бенитой, всем видом давая понять, что не позволит тронуть дочь.
Бенита не понимает, что происходит. Она уже неделю в лечебнице и хочет домой. Здесь скучно, кормят отвратительной овсянкой с тушеной рыбой, и каждый день приходят целители, снова и снова расспрашивая о происшествии. У нее уже голова болит от этих разговоров! А сегодня наконец ее навестил отец, но, когда она рассказала о похищении, он раскричался. Почему все твердят, что она придумывает?
– Как ты не понимаешь? Она забила себе голову этими выдумками и тебя заморочила. Ты только подумай – ее похитили! И кто? Тьен Гретор! Меня уже подняли на смех, и не удивлюсь, если вскоре попросят со службы. Нужно прекратить эту затянувшуюся игру.
– И что ты предлагаешь? – холодно спрашивает матушка.
– Пусть целители немного с ней поработают, успокоят. – Виконт отводит глаза.
– Я не позволю мозгоправам залезть к ней в голову! – повышает голос Марисса.
А ведь тогда он так же ушел, не желая слушать «выдумки» семилетней дочери о похищении.
– Все верно. Я не собираюсь ничего обсуждать. Мне давно за двадцать, и я могу самостоятельно решить этот вопрос, – жестко ответила Бенита.