Ожидание меня убивает.
Виктор – Кларе8 июля 1941
Дорогая Клара!
Только ты уехала, а я уже жду твоего возвращения.
Вчера всей семьей провожали Ваню. Он уходит первым. Лада ни слезинки не проронила. Ваня ее расспрашивал: “Тосковать будешь? Письма писать?” Лада отвечала уклончиво. Хоть Ваня и старался не показывать, видно было, что он расстроен.
Рядом разворачивалась драма, достойная шекспировского пера. Девушка вцепилась в вещмешок паренька и кричала: “Не пущу, не пущу!” Лада фыркнула, Ваня произнес грустно: “Вот что значит любовь”.
На прощание Лада поцеловала Ивана в щеку, он прижал ее к груди. “Лада моя Лада. Как я без тебя?” – “Да уж небось скоро вернешься”. Не любит она Ваню. Зачем только он ее замуж позвал?
Эх, Клара… Тяжело провожать старшего брата на фронт.
Мама… Сложно описать, что с ней творится. Весь день смотрит в одну точку. Вчера сказала: “Вторую войну я не переживу”.
Как ты? Как здоровье бабушки?
Возвращайся скорее.
Твой Виктор
Виктор – Кларе10 июля 1941
Дорогая Клара!
Больше всего на свете я бы хотел сжимать тебя в своих объятьях, но пока я могу лишь мечтать об этом. Послезавтра мне предстоит дорога в Саратов. Мои знания по истории и литературе будет подтягивать один из лучших преподавателей университета. Низкий поклон моему тятеньке. Постарался. Я было заикнулся, что уже и сам неплохо поднаторел в изучении вышеназванных предметов, но раз отец решил, с ним бесполезно спорить. Остаток лета проведу в Саратове.
Жить буду с Евдокимом Петровичем – некогда он громче всех кричал, чтобы я сыграл на баяне, – и его нерадивым сыном Игорем, нашим сверстником. Игорь тоже готовится поступать. Я помню его с малых лет, и это последний человек, которого я бы мог представить студентом. Насколько интеллигентен и образован Евдоким Петрович, настолько беспросветно глуп Игорь. Уверен, если бы не инициатива отца, он спокойно ушел бы себе на фронт. Под влиянием Евдокима Петровича и отец мой проникся ценностью высшего образования.
Меня ожидает не самая приятная экзекуция. Как представлю: “А расскажите-ка мне, Виктор…” Душа уходит в пятки. Об этом профессоре ходят легенды. Получить у него отличную отметку – величайшее достижение.
Отец говорит, я должен радоваться. Не каждому выпадает такая возможность. Его не волнует, как тяжело мне дается разлука с тобой, ему нет дела до того, что я чувствую. В сентябре он уходит на фронт и хочет как можно скорее устроить мою судьбу.
Страшно представить, что до осени мы не увидим друг друга.
Твой Виктор
Договорились Молотов и Криппс. Теперь действуем совместно с Великобританией.
Если бы понимать войну так, как понимали ее авторы “Илиады”. Если бы выступившие на нашей стороне боги оказались сильнее. В войне с немцами все средства хороши.
Университет меня страшит, я боюсь, что окажусь в числе худших студентов. Отдохнуть бы перед новой жизнью, да разве можно сейчас думать об отдыхе?
Советское информбюро сообщает: за 17-е число уничтожен 31 самолет противника. Много это или мало? Сколько советских самолетов потеряно?
Клара – Виктору25 июля 1941
Дорогой мой Витенька!
Я ошиблась, рассчитывая на скорейшее возвращение в Энгельс.
Все против меня! Я ведь сейчас должна поступать в театральный, а не сидеть у бабушкиной кровати. Отчего ей вздумалось заболеть сейчас, когда я могла быть свободной как птица, гулять с тобой по Саратову? И ведь не бросить бабушку. Что же я за человек такой, что мне театр важнее родного человека? А душа моя рвется на сцену! И я танцую по утрам сама с собой, напеваю песни.
Ой, Витя! Как больно мне видеть бабушку такой. Она всегда была крепкая. Зимой могла босиком на снегу стоять, развешивая белье. Выходила распаренная в мороз, и никакая зараза ее не брала.
От хозяйства ничего не осталось. Последнюю корову отдали соседу, Шталю, прошлым летом. Аркадий Германович приносит бабушке молоко, яйца, мясо.
За окном солнечно, лучи проникают в комнату, пляшут на стенах. Сижу возле бабушкиной кровати, сжимаю родную ладонь.
Отчего-то вспомнила, как четыре года назад хоронили Зельду Шталь. И я отказалась подойти, бросить горстку земли…
Аркадий Германович заходит часто. Вот над кем не властно время. Как помню с детства его седую гриву, пышные усы, так он ни капли не изменился. Богатырь Шталь. Про него в деревне ходили легенды. Детьми мы ведь и впрямь думали, что Шталь – великан, обладающий недюжинной силой. Сейчас ему около шестидесяти, а все так же крепок.
Скоро я вернусь. И будем счастливы вопреки всему.
Твоя Клара
Виктор – Кларе26 июля 1941
Дорогая Клара!
Вчера выяснилось, что на занятиях я буду не один. Не только за меня похлопотал товарищ отца. Вместе со мной занималась некая Вера. Особа нашего возраста. Я решил было, что мне с ней будет скучно, ан нет, надо отдать ей должное. Даты помнит, в фактах не путается. Глядишь, окажемся в одной группе на историческом. Или на филологическом. Шли с ней вместе до остановки, а там выяснилось, что и ехать нам в одну сторону. Вера тоже пока в замешательстве. Выбор предстоит серьезный, можно сказать, определяющий весь дальнейший жизненный путь. Обещала показать мне Саратов. Я ведь почти не знаю город, друзей у меня здесь нет.
Мне Вера город покажет, а я тебе в следующий раз экскурсию устрою.
Жду встречи, дорогая Клара!
Твой Виктор
Мама совсем потеряла голову. Не ест, смотрит в окно. Бабушка спокойна. Как я благодарен ей за ее спокойствие.
Клара – Виктору3 августа 1941
Витька!
Что еще за Вера?
Пока я с бабушкой сижу, ты с девушками по городу гуляешь!
Ну, знаешь ли, Витя. Пообщаешься со своей заумной Верой и решишь: “Зачем мне простушка Клара”. С ней ни об истории, ни о литературе не поговорить, не то что с Верой…
Бабушка лежит, с каждым днем она все слабее. Я не перестаю надеяться, что она поправится, ведь она такая сильная. Бабушка отправляет меня гулять. Говорит, нечего мне возле нее сидеть целыми днями, а я боюсь оставить ее даже на полчаса. Скоро приедет мама и сменит меня.
Витя, дорогой мой Витя. Надеюсь, это самая долгая наша разлука. Ведь столько счастливых дней еще впереди, правда?
Твоя Клара
Нет, я не хочу в это верить. Пришли ужасные вести! С началом войны Саратовское театральное училище прекратило существование.
Этого не может быть! Зачем тогда это всё? Жизнь моя кончилась, толком и не начавшись. Рухнули мечты.
Я не могу ждать, я и так слишком долго ждала! Кому нужна будет двадцатилетняя старуха? Театру нужна молодая кровь. Будь проклята война! Будь проклят Гитлер!
Прозябать мне теперь до конца своих дней. И никто не узнает о моем таланте. И никто не вспомнит, что была такая Клара Кноль.
Не умею я долго грустить. Оптимизма мне не занимать! Я вот что подумала.
Если суждено мне блистать на сцене, это случится всенепременно! Годом раньше, годом позже – да разве в том беда? Закончится эта проклятая война, и все вернется на круги своя.
А пока мы с Витей поженимся. И будет у нас синеглазая дочка.
Отчего-то уверена я, что будет девочка. Умная и красивая. С Витиными глазами. У Вити такие хорошие глаза – глубокие, нежные. Ни у кого больше таких глаз нету.
А там уже и театры откроют! И будет ходить Витя с нашей дочуркой на мои спектакли. И будет девочка с ранних лет знать, что мама у нее – актриса. И гордиться!
А я буду искать со сцены их синие глаза. И все ради них. Ради них – я вся!
Виктор – Кларе11 августа 1941
Дорогая Клара!
Что ты придумываешь? Мне лестно, что в тебе проснулась ревность, и все же. Ты пойми, что я ни об одной девушке, кроме тебя, и думать не могу. Сам факт того, что Вера девушка, мне безразличен. Все вокруг, кроме тебя, – просто люди, одушевленные существа.
Я всем сердцем надеюсь на скорую встречу.
Твой Виктор
Я так люблю Витьку – никого, никогда так не полюблю, а его поцелуи, как я жду его поцелуев. Ничьи прикосновения не волнуют меня так, как Витины. Хочу ласк его. Смешная! Глупая, смешная девчонка.
Клара – Виктору19 августа 1941
Витя, дорогой, любимый, с днем рождения тебя!
Мама приехала, значит, скоро я вернусь. Папа тоже хотел приехать, но дела не отпускают. Может, и хорошо, что он не видит бабушку такой. Он ведь привык, что она сильная и всегда в хорошем настроении. А теперь… Не знаю, как оставить ее. Но ведь надо ехать!
Правда, ехать пока не с кем. Через неделю в Энгельс собирается Шталь, видно, с ним и вернусь.
Жди меня, любимый Витя. Домой и сразу к тебе, в Саратов.
Приеду вперед письма.
Клара – Виктору24 августа 1941
Любимый мой!
Сегодня должна была ехать домой, но состояние бабушки ухудшилось. Мама боится, что ей недолго осталось. Я прошу ее, чтобы она так не говорила. Бабушка не может от нас уйти, еще весной она сидела за общим столом и пела песни.
Придется задержаться. Мама поедет в Энгельс за новым врачом, буквально на пару дней, туда и обратно. Я чуть не заплакала, когда узнала, что остаюсь здесь. Сколько во мне эгоизма! Но я так хочу увидеть тебя, так соскучилась!