Чувак ненавидит Финна, Тео и меня лютой ненавистью за то, что мы создавали проблемы на его уроках в девятом классе. Конечно, я думал, что он вряд ли еще таит обиду после всех этих лет, но то, как он посмотрел на меня…
Клянусь, я видел улыбку.
Плохой знак.
Я практически слышал, как он думает: «Карма, сука».
А еще он выглядел так, будто предпочел бы потягивать коктейль из спермы, а не следить за тем, как проходит наказание, вот так. В той комнате нас было десять человек. И этому сукиному сыну было необходимо дать мне самый толстый сборник стихов в истории, чтобы я переписывал его на протяжении следующих двух недель.
Совпадение?
Я так, мать его, не думаю.
Вряд ли он знал, что я найду там нечто, что развлечет меня. Сильно сомневаюсь, что мне повезет получить еще одно письмо от той сердитой цыпочки, но мне было весело в прошлый раз.
– Ты готов к игре в пятницу? – достает меня баскетболом отец.
– Всегда, – я поворачиваюсь, чтобы уйти. Наказание начнется через сорок пять минут, а я воняю, как подожженная мусорка. Слава богу, что следующие две недели мне надо к мистеру Тейту только по воскресеньям, вторникам и четвергам, иначе я бы сошел с ума.
– Новый план тренера хорош? Что насчет тренировок? – донимает он меня. – У тебя хватает времени из-за всего этого дерьма с наказанием? Я слышал, твой тренер отпускает тебя пораньше?
Мама говорит, так мой отец показывает, что он заботится обо мне, но я думаю, что это в принципе все, о чем он заботится. Подумать только, отец был следующим на очереди на тренерскую должность в Истоне. Он согласился на оставшуюся вакансию физрука в надежде, что получит шанс стать тренером, если останется здесь. Я ежедневно благодарю свою счастливую звезду за то, что он его не получил.
– Пап, я опаздываю. Ты не против, если мы продолжим позже?
Он неодобрительно поджимает губы. Ему недостаточно информации, чтобы утолить свой голод.
– Не против, – отец идет ко входной двери. – Твоя мама скоро должна быть дома. Скажи ей, что я хотел бы быть здесь, чтобы увидеть ее реакцию, – он жестом указывает на цветы. – Ты понял.
– Пока, сопляк. – Хэнк подносит пальцы ко лбу в знак прощания, прежде чем последовать за моим отцом к выходу из дома.
Кто-нибудь, ущипните меня.
Еще одно письмо.
Еще. Одно. Письмо.
Я весь вечер убеждал себя, что получить ответ – маловероятно, но вот он. Аккуратно вложен между двумя страницами. Сначала я уклонился от допроса отца, а теперь это?
Должно быть, сегодня мой счастливый день.
Я украдкой бросаю взгляд на мистера Тейта, который сидит за стойкой администратора и проверяет работы учеников. Понятия не имею, как это вообще возможно. Каким образом этой сердитой цыпочке удалось получить доступ к книге за те сорок восемь часов, что меня тут не было? Хотя плевать. Я просто рад, что мне есть чем заняться, кроме как переписывать стихи в следующие десять минут.
Я аккуратно разворачиваю письмо и начинаю читать.
Дорогая грамматическая полиция!
Надеюсь, тебя собьет машина.
Не пойми меня неправильно, я не хочу, чтобы ты умер. Видишь ли, в отличие от тебя, я – ХОРОШИЙ человек. А хороший человек не станет издеваться над людьми без причины.
Но я все равно хочу, чтобы тебя сбила машина.
Возможно, ты сломаешь ребро или два.
Или двадцать четыре.
Возможно, ты мог бы использовать свое время ремиссии, чтобы спросить себя, почему ты такой козел. Подумать хорошенько, что могло сделать тебя таким. Тяжелое детство? Отсутствие родителей?
Что это было, тролль?
Я хотела бы знать.
Я знаю, что ты, скорее всего, никогда этого не прочтешь, но на случай, если это было недостаточно ясно: мне не нужны твои исправления или неприятные комментарии к моему письму, которое, кстати, должно было оставаться КОНФИДЕНЦИАЛЬНЫМ.
И кстати, ТЫ МЕНЯ НЕ ЗНАЕШЬ. Я вовсе не плакса. И не «сердитая цыпочка». Серьезно, как ты вообще можешь быть уверен, что я девушка?
Я могу оказаться чуваком семи футов ростом с отличным хуком справа, чтоб ты знал.
Вот так-то, придурок. Давай сыграем в игру «Пошел в задницу».
Ты первый.
Л.
Я должен быть оскорблен, шокирован тем, как выражается эта девушка, но все, что я могу сделать, перечитывая письмо в третий раз, это улыбаться до ушей.
У сердитой цыпочки есть характер.
Зачет.
Мне приходится напоминать себе, что нужно стереть эту глупую ухмылку с лица, чтобы не вызвать подозрений у надзирателя.
Я едва могу в это поверить, но прямо сейчас мне чертовски весело – и, возможно, я даже возбужден?
Итак, я беру ручку, переворачиваю письмо…
И приступаю к делу.
Книгу снова брали во вторник.
Что еще безумнее? Это был мистер Тейт.
Снова.
Он взял те же десять книг, что тоже странно, но мне было лень особо размышлять об этом. Может, ему просто нравятся скучные книги? Но опять же, он, похоже, их не читает, иначе бы уже нашел мои письма.
Наверное, это граничит с безумием, но единственное, о чем я думала, когда узнала, что книгу снова брали, было… получу ли я ответ снова.
Тогда я посмеялась над собой.
Мечтай дальше, Ви.
Помахав Люсиль на прощание, я нетерпеливо ждала звука закрывающейся двери, прежде чем ввести название книги в библиотечном каталоге.
Загрузка.
Загрузка.
Загрузка.
На экране появляется статус книги.
Я перестаю дышать.
В наличии.
Что за…
Библиотека представляет собой город-призрак, тут никого нет, за исключением старушки и ее мужа, и я уверена, что мне ничего не будет, если я загляну в книгу, пока они присматриваются.
Помедлив, я на цыпочках, словно преступница, подкрадываюсь к шестому проходу, с облегчением обнаружив книгу, спрятанную на нижней полке.
И ничего.
Мое письмо лежит между двумя страницами нетронутое.
Никаких исправлений.
Никаких злобных комментариев.
Пустота.
Затем я переворачиваю письмо.
Да, черт бы меня побрал.
Дорогая сердитая цыпочка!
Во-первых, спасибо за то, что так меня рассмешила. Мне это было нужно.
Во-вторых, не стоит так легко выходить из себя. Это лишает тебя веселья.
Отвечая на твой вопрос: я знаю, что ты девушка, по твоему девчачьему почерку (тебе стоит отказаться от сердечек над «i»). О, и как ты изображала жертву в своем первом письме к мисс Каллахан. Помнишь, ты была такая: «Бедная я, мамочка меня не любит, а я должна писать сочинение»?
Ох-блин-ох.
У всех нас есть проблемы.
Ты также спросила меня, почему я такой козел. По правде говоря, это не так. Во всяком случае, не в реальной жизни. Я достаточно милый парень, когда узнаешь меня получше. Хотя и близко не такой милый, как, я думаю, ты. Я действую, когда жизнь – отстой. А ты, сердитая цыпочка? Ты похожа на человека, который подставляет вторую щеку для удара, еще и благодарит за это.
Слава тебе, что не стала убийцей.
И ты говоришь, что ты хороший человек (святая на своем троне доброй девочки с чистой, незапятнанной душой). Как насчет того, чтобы позволить мне самому судить об этом? Видишь ли, я считаю, что мы хороши настолько, насколько хороши худшие вещи, которые мы когда-либо делали.
Итак, скажи мне, злая девочка.
Что самое худшее ты совершала в жизни?
Зак
P.S. Вот тебе вымышленное имя, чтобы ты не называла меня «Грамматической полицией». Не благодари.
Я могла бы задушить его.
Если этот «Зак» искренне считает, что я настолько тупая, что выдам свои самые темные секреты незнакомцу, его ждет сюрприз. Я быстро изучаю библиотеку, останавливаю взгляд на пожилой паре, просматривающей раздел психологии, и обсуждаю сама с собой, уделить троллю еще немного времени или нет. Мне ответить? Или выбросить письмо и покончить с этим раз и навсегда?
Через пять минут я думаю: «А что я теряю?»
Он хочет признания?
Он его получит.
7Авина
Дорогой Зак!
(Кстати, какое банальное имя. А ведь ты мог выбрать любое имя. ЛЮБОЕ. *Качаю головой*)
Поздравляю, ты поймал меня. Я девушка. Жаль, что это единственное, что ты правильно понял. Я сказала, что я хороший человек. И НИКОГДА не говорила, что я «незапятнанная» или «чистая».
На самом деле, хотя тебя это и не касается, я украла двадцать долларов у родителей, чтобы купить альбом Jonas Brothers, когда мне было одиннадцать.
Так что технически я преступница.
Так же технически твоя теория – мусор.
Кто сказал, что нельзя облажаться и при этом остаться хорошим человеком? К черту это мировоззрение «ты хорош настолько, насколько хороша худшая вещь, которую ты когда-либо делал». Как насчет «ты плох настолько, насколько тебе не хватает совести»?
Все не заканчивается на том, что кто-то облажался. В жизни есть нечто большее, чем это. Не все черное и белое. Иногда есть и серый. Сбивающий с толку, неубедительный серый цвет. И в конце концов все сводится к одному вопросу…
Жалеешь ли ты об этом?
Если ответ «да», то для тебя еще есть надежда. Это означает, что ты осознаешь неправильность своего поступка и можешь добиться большего. Ты можешь измениться.
Ошибки людей не определяют их, Зак.
Их определяют решения, которые они принимают, двигаясь дальше.
Л.
P.S. какой самый худший поступок ТЫ когда-либо совершал?
P.S.2 Твоя теория все еще мусор.
Дорогая Л.!
И ЭТО ВСЕ?
КРАЖА ДВАДЦАТИ БАКСОВ?