— Мадам! Мадам! Неприлично бить своего мужа! Жасмин, как игривый котенок, потерлась щекой о его щеку.
— Ты самый противный, самый невыносимый человек на свете, Джемми Лесли, и всегда был таким. Тебе просто повезло, что я влюблена до безумия и вовеки не захочу никого другого, а не то, даю слово, прикончила бы тебя не задумываясь.
Джеймс осторожно погладил темную головку, намотал длинные волосы на руку и негромко признался:
— Никогда еще я не нуждался так ни в одной женщине, дорогая Жасмин, но ты необходима мне как воздух. До нашей встречи я не знал, что такое счастье. Я безумно ревную к каждому мужчине, кто посмел хотя бы бросить на тебя взгляд. И ненавижу те годы, которые мы провели в разлуке.
— О, Джемми! Я избалованна, надменна, высокомерна и иногда, сама того не желая, могу обидеть и причинить боль, но люблю тебя всем сердцем, мой милый муженек! — страстно пролепетала Жасмин, принимаясь его целовать.
— А, вот вы где! — воскликнул Адам Лесли, входя в шатер. Граф поспешно вскочил, увлекая жену за собой. Адам насмешливо прищурился.
— Дядя! — Жасмин наскоро отряхнула юбки и пригладила волосы. — Прошу, простите меня за грубость! Я напрасно так вспылила.
— Пустое, девушка, — отозвался Адам, небрежно взмахнув рукой. — Ты, кажется, снова носишь ребенка, а беременные женщины склонны раздражаться и капризничать. Ну а теперь подойди и поцелуй меня, чтобы скрепить примирение!
Он протянул руки.
Жасмин, смеясь, обняла его и поцеловала в щеку.
— Неужели в Шотландии совершенно невозможно ничего утаить?
— Увы, дорогая, — хмыкнул Адам.
Вечером мужчины танцевали под завывание волынок на лугу, освещенном огромной августовской луной. Пламя костров отбрасывало причудливые тени на эту почти первобытную сцену. Джемми объяснял Жасмин, как отличить один клан от другого по цветам пледов. На шотландке клана Брюсов пестрели красные квадраты, разделенные белыми полосами, в которых находились зеленые квадраты поменьше, обведенные темно-красным. Семейство Макдуфов носило охотничьи цвета — темно-синий, зеленый, голубой и красный, Эрскины — красный с черным, а Линдси — красно-зеленый. На шали Жасмин красовались голубые и зеленые квадраты с пересекающимися темно-синими широкими и желто-красными узкими полосами.
В последнюю ночь игр Жасмин вместе с Фионой Лесли снова наблюдали за танцующими мужчинами. Шотландцы грациозно переступали между скрещенными шпагами, ухитряясь не задевать за клинки. Жалобно надрывались волынки, ветерок доносил запах вереска. Огни костров взвивались в небо, как неистовые танцоры. Во всем происходящем было нечто дикое и примитивное, и в Жасмин возбужденно бурлила кровь ее кельтских предков.
Однако, когда настал рассвет, на безоблачном небе появились темные тучи, грозившие пролиться дождем. Приглашенные стали разъезжаться, и луг Брюсов снова опустел.
— Вы можете сократить дорогу, если отправитесь домой прямо отсюда, — предложил Адам. — Мы выедем следом и захватим вашего управителя Адали. Он закроет городской дом и привезет вещи. Путешествуя налегке, вы скорее окажетесь в Гленкирке.
— Что скажешь, Жасмин? — спросил граф.
— Да, Адам прав, но мне все-таки придется вернуться в город. Нужно поговорить с Кира, моими банкирами, по неотложному делу.
Они снова переправились через Ферт-оф-Форт и очутились в Эдинбурге. Джеймс Лесли поехал домой, а Жасмин отправилась на Голдсмит-Элли, неподалеку от Хай-стрит. После встречи с банкирами она вышла на улицу и неожиданно оказалась в окружении подозрительных оборванцев. За спиной раздался знакомый ехидный голос.
— Итак, мадам, мы снова встретились, — приветствовал Пирс Сен-Дени. — У меня приказ о вашем аресте. А вы что зеваете? Схватите ее и посадите на коня!
Не замеченная никем Мэгги, служанка Жасмин, прижалась к двери, пытаясь скрыться от глаз похитителей. Вдруг ей на плечо легла чья-то рука и втянула в дом. Девушка испуганно обернулась. Перед ней стоял Дэвид Кира, прижимая палец к губам. Дверь тихо закрылась. Банкир потащил Мэгги по коридору и втолкнул в маленькую комнату.
— Почему вы не помогли моей хозяйке? — взорвалась Мэгги.
— В одиночку и без оружия? Это стоило бы мне жизни, девочка. Зато тебя я выручил. Сейчас выпущу через черный ход. Беги что есть мочи к хозяину и расскажи все. К вечеру я приведу твою лошадь. — И, открыв неприметную дверь, вывел ее из дома. — Вниз по этому переулку, девушка, и попадешь на Хай-стрит. Найдешь дорогу?
Мэгги кивнула.
— Спасибо, сэр, — благодарно прошептала она, вспомнив о хороших манерах, и вежливо улыбнулась.
— Поспеши, — наказал он, — время не ждет.
Мэгги последовала его совету и помчалась во весь дух сначала по переулку, потом по Хай-стрит. Однако у нее хватило ума направиться не прямо в Гленкирк-Хаус, а поискать Лесли-Хаус. Это куда ближе, и, кроме того, мастер Адам даст ей коня, и она в два счета будет дома.
Девушка бежала по улице, молясь лишь о том, чтобы не заблудиться. Наконец она увидела знакомый дом и что было сил заколотила в дубовую дверь.
На пороге появился лакей, глядя свысока на растрепанную, запыхавшуюся Мэгги.
— Что тебе? — сквозь зубы осведомился он. Но служанка, не отвечая, протиснулась мимо и устремилась в переднюю.
— Мастер Адам! Мастер Адам! — закричала она. Из библиотеки показались удивленные хозяева.
— Леди Жасмин! — с трудом выдохнула девушка. — Ее похитили!
И расплакалась, громко всхлипывая и шмыгая носом. Фиона взяла ее за руку и повела в библиотеку. Адам налил в чашу немного виски и протянул служанке.
— Выпей, девушка. Успокойся и все объясни связно. Мэгги поперхнулась и закашлялась, но все-таки ухитрилась проглотить янтарную жидкость. Выждав несколько минут и собравшись с мыслями, она уже тише сказала:
— Мы вышли из дома мастера Кира, и какой-то мужчина со странным говором, видать, не шотландец, а сассенах, сказал, что хозяйка арестована, а его люди посадили ее на лошадь и куда-то повезли. Они не видели меня, потому что я замешкалась, и мастер Кира успел втащить меня обратно в дом, провел черным ходом и велел бежать к хозяину. Но отсюда до Гленкирк-Хаус слишком далеко, вот я и решила идти к вам и просить коня. Мастер Кира обещал привести мою кобылку к вечеру, но это очень поздно! Выпалив все, она перевела дыхание.
— Кровь Христова! — выругался Адам Лесли. — Опять этот проклятый англичанин! И почему, черт побери, мы не знали, что он в Эдинбурге?
Мэгги снова расплакалась; слезы ручьями текли по щекам, нос мгновенно распух.
— Прекрати визжать, как драная кошка! — проревел Адам. — Не время ныть! Мне нужно подумать, дьявол бы все это побрал!
— Нужно ехать за Джемми, — решила Фиона, обнимая Мэгги. — Ну-ну, девочка, не плачь. Ты все сделала как надо. — И, обернувшись к мужу, коротко велела:
— Адам, да что ты стоишь? Сию минуту седлай коня и привези графа!
Узнав о похищении жены, Джеймс едва не помешался от ярости. Глаза налились кровью, однако он все-таки вынудил себя оставаться спокойным, в основном благодаря присутствию Адали, щедро сдобрившего чай графа виски.
— Дышите медленно, милорд, как я учил вас, — наставлял евнух. — Гнев не дает связно думать и туманит разум. Сейчас вам, как никогда, нужна ясная голова. Мы имеем дело хоть и с безумцем, но на диво хитрым и изобретательным.
Джеймс Лесли кивнул и неторопливо допил чай.
— О чем вы тут толкуете? — нетерпеливо вскинулся Адам. — Всего-то требуется собрать людей и найти ублюдка, а потом повесить за то, что посмел коснуться грязными лапами графини Гленкирк!
— Нет, — возразил граф. — Нужно обвести негодяя вокруг пальца, дядя, прежде чем он замучает Жасмин. Не хочу терять еще одну жену.
— Куда маркиз мог увезти госпожу? — спросил Адали.
— Если он все еще размахивает этим проклятым приказом, возможно, сразу направился в замок. В таком случае нам повезло, потому что я знаю наместника. Он человек разумный и не станет ничего делать наспех, — ответил Адам. — Я поеду туда, а ты оставайся здесь, иначе арестуют и тебя, парень. И где околачивается этот проклятый гонец? Почему он не вернулся из Англии?
Верный своему слову, Адам Лесли тотчас пустил коня по дороге, ведущей к Эдинбургскому замку, где и поспешил разыскать своего давнего друга Роберта Крайтона, королевского наместника. Но оказалось, что тот не видел Пирса Сен-Дени с самой весны и был потрясен рассказом Адама.
— Насколько я припоминаю, у него действительно был этот документ, — заметил наместник.
— Подделка, — невозмутимо объяснил Адам. — Его сводный брат во всем признался управителю Гленкирка, прежде чем сбежать в Англию. Ты ведь хорошо знаешь подпись Якова, Робби?
— Джейми давно здесь не был, — пожал плечами наместник. — Он стареет, и рука уже не так тверда.
— Значит, — торжествующе воскликнул Адам, — ты что-то заподозрил!
— Печать настоящая, — поспешил уверить наместник.
— Зато подпись — нет. Не тревожься, Робби, мы послали гонца в Англию известить обо всем короля. Если Сен-Дени привезет графиню в замок, ты дашь знать?
— Обязательно, и сделаю все, чтобы защитить ее и разместить со всеми удобствами.
— Ты выдашь ее нам! — резко бросил Адам.
— Не могу, пока не прояснится дело с королевским приказом, — покачал головой наместник, но их беседу прервал громкий стук в дверь.
— Граф Брок-Кэрн и виконт Вилльерз, милорд! — объявил дворецкий.
— Гром и молния! — охнул Адам. — Вот правда и вышла на свет Божий, Робби! Брок-Кэрн, как я рад тебя видеть! Надеюсь, вы запаслись каким-нибудь посланием, в котором говорится, что англичанин — лгун и изменник? Сегодня мерзавец похитил Жасмин!
— Иисусе, какое счастье, что Велвет не слышит этого! — простонал Александр Гордон'. — Милорд наместник, Адам, позвольте представить вам виконта Джорджа Вилльерза. У него приказ короля на арест маркиза Хартсфилда. Он украл печать и подделал подпись его величества. Повелитель ни на минуту не замышлял лишить своего расположения графа и графиню Гленкирк.