Командор схватился за рукоятку меча. Рыцарь сделал тоже самое.
– Господа, прошу вас, – вмешался кастелян.
Поскольку противники продолжали испепелять друг друга глазами, он пригрозил вызвать охрану и разоружить обоих. Это подействовало.
– Этот господин вызвал меня на дуэль, – сказал командор.
– А вы вместо себя прислали четырех бретеров, – ответил Раймонд.
– Это ложь, какие у вас доказательства?
– Достаточно того, что я это знаю. Сэр, мы можем сразиться прямо сейчас.
– А где ваш спутник? Он с вами? – спросил командор.
– Вы имеете в виду человека, который сбил вас с ног?
– Того мужлана, ведь это был ваш слуга, судя по его манерам.
– Прекратите немедленно, – заявил кастелян. – В крепости дуэли запрещены, за стенами крепости, пожалуйста.
– Мы можем выйти, – принял вызов командор.
– Это исключено, ворота заперты и таковыми останутся до самого утра, – возразил кастелян.
– В таком случае, – заявил командор, – я должен арестовать вас.
– Основания? – осведомился Раймонд.
– Приказ Великого магистра.
– Вы не можете арестовать человека, находящегося на службе императора и при исполнении им служебных обязанностей.
– Каких еще обязанностей? – раздраженно спросил командор.
– Я нахожусь здесь по приказу короля, – сказал Раймонд.
Командор взглянул на кастеляна, тот подтвердил кивком головы.
– У вас что-то еще ко мне? – спросил Раймонд у кастеляна.
– Нет, шевалье, вы можете располагать собой по своему усмотрению. Рыцари ужинают в девять часов в гостиной зале. Приходите. Впрочем, уже девять, прямо отсюда и отправляйтесь. А ночевать вы можете в казарме, вам отведут место. Я распоряжусь.
– Я уеду завтра утром, – сказал Раймонд, – если мне не удастся увидеть вас завтра утром, я заранее прощаюсь с вами.
– Мы поедем вместе, – сказал командор, на лице его змеилась улыбка, – нам по пути.
Раймонд не ответил, лишь кивнул кастеляну и вышел.
– Как вы думаете, – спросил командор, едва они остались одни, – он догадывается, что женщина здесь.
– Не похоже, но гарантировать я не могу.
– Он приехал один?
– Да, – ответил кастелян.
– Его слуга предательски ударил меня по голове. После этого у меня появились головные боли. В любом случае, я его прикончу по дороге в Иерусалим.
– Стоит ли устраивать поединок в пути? – сказал кастелян. – Видно, что этот молодой человек не робкого десятка. А, если он ранит вас? В дороге такие вещи чреваты осложнениями.
– Я буду не один, – возразил командор и улыбнулся.
Кастелян понял, что означает эта улыбка. И ему вдруг стало неприятно. Старый рыцарь и честный воин, ветеран пятого крестового похода, внутренне протестовал против убийства. А здесь речь шла именно об убийстве.
– Позаботьтесь о том, чтобы с него не спускали глаз, – сказал командор.
– В этом нет нужды, – сказал кастелян, – до утра ворота заперты, они открываются лишь по моему распоряжению. К тому же, если он собирался уехать, зачем ему было возвращаться сюда?
– Вот это меня и настораживает, – ответил командор.
Побег
В кромешной темноте шум дождя заглушал все звуки, тем не менее, Егорка стянул морды лошадей, а копыта обвязал припасенным заблаговременно войлоком. Они спешились, не доезжая крепости, далее вели лошадей под уздцы, всю четверку. К крепости подошли со стороны единственной дороги, и, миновав акведук, приблизились к условленному месту. Плащи давно промокли насквозь, дождевая вода холодными струями текла по спинам. Укрыться было негде. Стреножили лошадей, сели на корточки натянув плащи на головы и принялись ждать.
– Как думаешь, заболеем? – спросил Али, после того как чихнул раз и два.
Вместо ответа товарищ протянул ему массивную флягу. Тяжело вздохнув, Али сделал несколько глотков и вернул ее обратно.
– Я думаю, – сказал он, – вернее, я добрым словом сейчас вспоминаю армянский арак. Гадость, конечно. Но сейчас она была бы здесь более уместна, чем это холодное вино.
– Так всегда и бывает, – отозвался Егорка. – Хороша ложка к обеду.
– А при чем здесь ложка.
– Извини, подходящей поговорки не могу вспомнить, – признался Егор.
– А еще есть варианты? – спросил Али.
– Что имеем, не храним, потерявши плачем.
– Ну, это вообще никуда не годится.
– Ты же понял, что я имею в виду.
– Арак согревает, что и говорить.
– Я надеюсь, что они не совершают обходов вокруг крепости, – сказал Егорка.
– Нет, конечно.
– Почему ты так решил?
– Потому что они не охраняют эту крепость, они в ней прячутся, – резонно ответил Али.
– Это хорошо.
– Ничего хорошего. Меня беспокоит поспешность и необдуманность наших действий. Не успел этот рыцарь высказать свои пожелания, как мы уже здесь, сидим и ждем. А чего дождемся, неизвестно.
– Ну почему же неизвестно. С этой стены должна спуститься одна вертихвостка, которая по несчастью приходиться мне сестрой. Как вспомню, – продолжал Егорка, – сколько из-за нее на мою долю выпало лишений. И сейчас, между прочим, я из-за нее сижу здесь и мокну.
– Не распаляй себя, – посоветовал Али.
– Почему же, мне от этого теплее становится.
– Я просто хотел сказать, что к побегу надо готовиться, – сказал Али, – все продумать, рассчитать.
– То есть так, как ты это сделал в тот памятный побег из караван-сарая, попили вина, а через час сбежали?
– Подловил, – сознался Али, – крыть нечем.
– А я тебе больше скажу. Удаются только такие побеги, необдуманные, спонтанные, все зависит от стечения обстоятельств и везения.
– Ладно, сдаюсь, – сказал Али, – иншаллах, нам тоже повезет.
– Послушай, а мне действительно начинает нравиться этот парень, – заметил Егорка, – он, что, правда влюблен в нее.
– Да, настолько, что у нас с твоей сестрой из-за этого начались неприятности. Ровно с того момента, как он увязался за нами.
– А может он на ней женится? – предположил Егорка. – И она тогда уже угомонится. А? Я надеюсь, что он не знает о том, что она богата. Мне бы хотелось чистоты эксперимента.
– Он знает, что она последняя жена правителя Азербайджана, так что чистоты эксперимента уже не получится. То есть, она, как бы вдовствующая королева. Только, где он теперь, король, – тяжело вздохнул Али.
– Там же, где и его королевство, – ответил Егорка.
Он извлек из-под плаща флягу и протянул ее Али.
– Пей лучше.
Башня Великого магистра
– Ну что, – тихо спросила Лада, – пора уже?
Мариам пожала плечами.
– Сколько сейчас времени? – голос Лады дрожал.
– Полночь минула.
Мариам боялась не меньше Лады, но почему-то явный испуг госпожи придавал ей смелости.
– Пора действовать, – сказала она.
Лада встала на колени и произнесла молитвы всем Богам, каких только знала: и Перуну, и Даждьбогу, и Стрибогу, и своей покровительнице Ладе, а закончила молитву хвалой Аллаху Всемогущему и Вездесущему. Затем она подошла к двери и прислушалась, ей казалось, что она слышит похрапывание стражника. Дверь запиралась снаружи, но открывалась вовнутрь, поэтому они, на всякий случай, перенесли низенький, но тяжелый столик и заблокировали им дверь. Затем поднялись на заливаемую дождем верхнюю террасу. Здесь, следуя инструкции, Лада разыскала подходящую щель между камнями, и орудуя тяжелым бронзовым канделябром, вбила туда острым концом блок. Затем один конец веревки она сбросила вниз и стала стравливать его до тех пор, пока трос не дал слабину. Он оставался неподвижным некоторое время, в течение которого Лада уже решила, что внизу никого нет, и почувствовала одновременно обреченность, оттого, что все пропало, и облегчение, оттого что не надо лезть вниз и рисковать жизнью. Но вдруг трос пришел в движение и натянулся. Затем невидимый помощник, торопя, подергал веревку. Лада испустила душераздирающий вздох и взглянула на Мариам.
Рыцарь Раймонд де Видал де Бесалу
Для Раймонда время тянулось невыносимо медленно. Он, едва, высидел совместную трапезу. К слову сказать, он с неодобрением отметил, что братья – рыцари не особенно следуют собственным заповедям и воззваниям. Как то бедность и воздержание. Братья-иоанниты ни в чем себе не отказывали. На столах еды было, хоть отбавляй. И мясо, и рыба, и вино. От последнего Раймонд отказался, несмотря на уговоры соседей по столу. Он ушел, когда застолье было в самом разгаре. В казарме лег на отведенное ему свободное место, смежил веки, вновь и вновь прокручивая в голове все возможные варианты своих действий. Казарма постепенно заполнялась рыцарями, шумными, пьяными. Долго возились, укладываясь спать, и в миг засыпали. К первой страже уже все храпели. Тогда Раймонд поднялся и направился к выходу. У дверей за стойкой дремал дежурный. Он поднял голову и сонно спросил:
– Куда?
– Во двор, по надобности, – ответил рыцарь.
Оказавшись на улице, огляделся и осторожно, избегая крытых галерей, где горели факелы, укрытые от дождя, направился к башне гроссмейстера. Здесь, прижавшись к стене, он затаился. Прошла вечность, прежде чем веревка коснулась его руки. Он схватил ее и коротко подергал, давая знак о готовности. В ответ почувствовал слабые толчки. Тогда он закрутил конец веревки вокруг кисти руки и на всякий случай еще завязал ее вокруг пояса. Когда веревка напряглась, он еще для пущей надежности лег на землю, уперев ноги в каменное основание стены, дождался тяжести в руках, стал постепенно медленно отпускать веревку, намотанную на левую руку. Вскоре он различил силуэт на другом конце веревки, спускавшийся к нему. Он подхватил ее в последний момент и удивился, Лада казалось ему выше и тяжелее, но, услышав голос, он сразу же узнал Мариам.
– Ты? – испугался он. – Почему? Что случилось?
– Она велела мне первой спуститься, – шепотом произнесла Мариам, – чтобы проверить выдержит ли веревка. Отвязывайте скорее.
Раймонд развязал веревку, прицепил к ней свой плащ, дал натяжку, и он пополз вверх. Это было изменение плана, и промедление могло дорого им обойтись. Между первой стеной и цитаделью караул делал обход каждый час. Раймонд быстро намотал остаток веревки на руку. Дождался сигнала, вновь лег на землю. Как только веревка натянулась, он сразу понял, что это спускается Лада. Она была в два раза тяжелее Мариам. Бесконечный спуск благополучно завершился, и Раймонд подхватил женщину на руки и поставил на землю.