Я радости своего капитана не разделял. В целом было не похоже, что барон ан Кроах сильно на нас (однако главное на меня) злился, но наказать нашу роту ему требовалось обязательно. В ином случае битье морд на расширенных совещаниях и убийства ключевых командиров после них рисковали войти у подчиненных в привычку. Наблюдаемый мной срез социальной группы Империи, в которую я залез, очень ярко показывал, что люди тут останавливаются не раньше, чем получат по голове битой. Многие – выхватив по ней неоднократно.
И, разумеется, ну прямо как в воду глядел. Придумал, как поднасрать нам в шаровары барон быстро, уже следующим утром после сделавшего меня звездой лагеря поединка.
В этот раз на совещании меня уже не было, после шести часов наматывания кругов в районе крепости и нашей зоны ответственности лагерного периметра светить свою физиономию перед принимающими решения лицами не стоило. Мало ли кому еще там морду можно будет набить, так и опасным психопатом прослыть недолго. Хотя, если честно, просто было лень, что за вату они там будут катать, было ясно и понятно ещё с вечера. Хоранские требушеты требовали одной только окончательной сборки, каменные ядра, изготовленные графскими каменотесами, успешно завозил «центроподвоз», так что тему обсуждений можно было угадать без заметных размышлений.
Короче говоря, когда я обнаружил тень раздумий на высоком челе юного капитана и прячущего ухмылку Боу Хорана, осталось только спросить:
– Не со штурмом ли замка барон нам какую-то подлянку подкинул?
Хоран довольно заклехотал.
– Ты с ним за нашей спиной не стакнулся?
– Угадал? Значит, рассказывай, я спать хочу.
– Замок одни будем брать, – буркнул капитан ан Феллем.
– Это плохо? – немного подумав, но все же слегка так удивился я.
– Нет. Но срок для взятия нам неделю дали, – хмыкнул первый лейтенант.
– С «землекопами» ан Венеса на штурм не пойдем, междоусобицы боятся. Нас с ними вообще по разным лагерям развести хотят. А у рейтаров и благородных господ по окрестным лесам и дорогам работы много.
– Правильно боятся, – кивнул я. – При совместном штурме после этого убийцы обязательно взаимная резня случится. Да и почему до сих пор в лагере никого не прикончили, тоже непонятно.
– Кто сомневался, – снова хохотнул Хоран. – Я тоже это в толк взять не могу.
– Так в чем проблема?
– В сроках, – кисло покосился на веселящегося первого лейтенанта капитан, – за неделю не возьмем, оплату роте обрежут. До «мусорщиков».
– Остроумно, – вместе с Хораном заулыбался я, хотя в общем-то было не до смеха. – Что барон сказал? Выё…тесь как большие, докажите, что достойны вые…ться, типа того?
– Ты точно с ним дел никаких не закрутил? – Подкрепленный шуткой деланно-подозрительный взгляд бросили уже на меня.
Игра капитана выглядела довольно забавно, шутка пришлась к месту, так что все трое вполне искренне заухмылялись. Потом я переключился на конструктивный лад.
– Ты знаешь, что сделать нам гадость он был просто обязан. Это ещё не худший вариант. Если удачно, быстро и без больших потерь Дресхолд захватим, даже не наказанием получится. Так, малышу любя по попке шлепнул, если по справедливости рассудить. Ну а как не возьмем…. Он тогда прав, нечего было от лагерных работ рожи воротить, коли большего и не стоим. Времени ведь у нас достаточно, или не так?
Боудел, как было видно, хотел мне что-то возразить, но передумал, ан Феллем также ничего не сказал. И правильно. Спорить с ними не хотелось, после очередной наполовину бессонной ночи в ожидании вражеской вылазки к требушетам все, что я хотел, это просто вздремнуть.
Боу Хоран в ходе осады не зря получал дополнительное жалованье мастера осадных машин. Лично я, в отличие от многих, имея приблизительные понятия о конструкции требушетов из научно-исторической литературы, высшее строительное образование и опыт многих лет службы, что-то похожее на данное изделие, конечно, осилил бы. Но наверняка потратив раз в десять больше времени на изготовление и без всяких гарантий, что изделие не развалится если не на втором-третьем, то на десятом выстреле.
Первая закавыка была в том, что конструкция таких гравитационных метательных машин, как требушеты, в Аэроне была мало того что сотни лет как стандартизирована, но и подогнана под калибры (в смысле массу) централизованно изготавливаемых и закупаемых каменных ядер. Приснопамятные каторжники на каменоломнях выпускали в том числе и этот товар.
В нашем случае граф с бароном, дай бог им здоровья, не стали грузить войска изготовлением снарядов, а обеспечили ими централизованно, прямым путем из тех самых каменоломен. Все, что нам было нужно, как можно быстрее изготовить пару камнемётов с использованием своих и местных материалов и развалить ими укрепления Дресхолда.
Конструктивно данная метательная машина было довольно-таки сложной инженерной конструкцией, с виду весьма похожей на свои земные аналоги. Хоран, собирая одни только принимающие немалые нагрузки лафеты обоих требушетов, а именно раму и этак восьмиметровые стойки, между которыми должно было ходить коромысло, чуть не охрип от матерщины на наших косячащих солдат, исполняющих роль рядовых плотников.
Такого рода работы в интересах своей роты понижения авторитета в глазах окружающих не вызывали и, даже более того, пользовались не то чтобы большой, но заметной популярностью среди понявшего почем в лесу шишки и умеющего хоть немного плотничать личного состава. Мастер осадных машин в ходе осад было дефицитной и очень хорошо оплачиваемой должностью, причем, как правило, занимаемой неблагородными специалистами. Чтобы им стать, требовалось сдать экзамен, для того чтобы сдать экзамен, требовались знания и опыт. Участие в изготовлении осадных машин даже на вторых ролях для замотивированного человека давало и то и другое.
Примерно двенадцатиметровые коромысла, или если правильно – балки-рычаги, Боу составил из здоровущих брусьев, изготовленных из придирчиво выбранных и с трудом припертых из леса баланов. Деталь была очень ответственной, так что делать ее больше чем из двух-трех скрепленных железными кольцами и канатами брусьев со слов Хорана было нежелательно – падала живучесть системы. В собранных балках сверлились отверстия под железные оси из тех же капитанских запасов, в стойках в это время устанавливались и смазывались бронзовые втулки. Соотношение длинного и короткого плеча рычага подбиралось близким к 1:6.
Сердца данной средневековой артсистемы – противовесы, конструктивно являвшиеся набитыми примерно так пятнадцатью тоннами камня прочными деревянными клетями, подвешивались на второй оси, установленной на конце короткого плеча рычага. Изделие с неподвижным противовесом, наглухо цепляемым на конце балки, несмотря на кажущуюся простоту, считалось менее надежным и живучим и самое большее после десятка выстрелов требовало постоянной проверки ящика, чтобы он в самый неудачный момент не развалился, похоронив под своим содержимым расчет и развалив изделие.
Поднимался груз вверх при помощи системы блоков и устанавливаемой на лафете лебедки, приводимой в действие парой колес с работающими при подъеме груза по хомячьему принципу людьми внутри.
Не считая спускового механизма, у нас это был выбиваемый деревянным молотом стопор, последней конструктивной деталью обоих наших требушетов была праща, изготовленная из канатов с укрепленной кожей сетью посередине.
Каждая из перечисленных конструкций имела огромное число скрытых от постороннего глаза хитрушек, облегчающих изготовление и применение машины, так что мое уважение к Боу и руководившим работами ротным плотникам было абсолютно непритворным. Люди хорошо умели делать то, что не умел я. Как, используя примитивную гравитационную машину, можно регулировать не только дальность выстрела, но и его траекторию, да так, что, пуляя камнями примерно равного веса, укладывать их в квадрат пять на пять метров, я в душе с девицей легкого поведения сексом не занимался. Все, что cмог придумать, это управлять выстрелом высотой подъема груза, читай сообщаемой каменюге энергетикой – чем Боу, как оказалось, не пользовался за примитивностью способа. Тут у меня случился маленький когнитивный диссонанс. Черт возьми, Хоран мог настроить траекторию броска так, чтобы кидать камень в направлении находящихся с превышением и понижением целей!
Короче говоря, следующую ночь я не спал вообще – допустить, чтобы осажденные сожгли установленные перед Дресхолдом и даже уже опробованные перед наступлением темноты по донжону требушеты, было никак нельзя. Единственный шанс гарнизона обороняющихся, чтобы успешно отсидеться за стенами, как-никак. Ну а для нас серьезно снизить потери при штурме, перебив лучших людей замка в поле, а не на его стенах.
В общем, когда после того, как я сжег немалый комок нервов себе и окружающим, а нападения не случилось даже в виде попытки обстрела зажигательными стрелами, я был настолько сильно разочарован происходящим, что в качестве моральной компенсации остался полюбоваться работой камнемётов.
Осадные машины стояли на специально выровненной и окруженной раскрепленными на стояках рогатками площадке, метрах в двухстах от донжона замка Дресхолд. При обсуждении места их установки предложение поставить требушеты напротив ворот энтузиазма у нас не вызвало – в этом случае мы бы без труда проникли внутрь стен, но умылись кровью под стенами донжона. Выбрав же вариант со штурмом через проломы в стенах башни, мы одним шагом брали бы под контроль сердце крепости, а с ним почти всю стоящую упоминания добычу, припасы, замковый колодец – собственно, вообще все, что может в замке заинтересовать. Добивание остатков гарнизона во дворе и на стенах стало бы вопросом времени. Очень недолгого. Если остатки гарнизона к тому времени не догадаются выкинуть белый флаг.
Обороняющиеся не стреляли даже сейчас, когда на их глазах колеса лебедок задирали короткое плечо балок с закрепленными там противовесами вверх. Хоран, глядя на все это, злорадно ухмылялся.