Квартирмейстер, как и ожидалось, не подвел. Ездовым он мне порекомендовал нанять бывшего легионера, наемника и городского стражника Дая Эмриса, уже в ходе службы во внешней городской страже Бир-Эйдина чудом оставшегося в живых после стычки с бандитами, оставив на земле вместе с здоровьем три пальца на правой руке, что полностью лишило мужика возможности держать меч. До пенсий инвалидам правоохранительных органов тут не додумались, однако забота коллег о ветеранах весьма приветствовалась, что, собственно, нас и свело. Для подобного инвалида из бывших дупликариев две серебряные тетры в день были не то чтобы отличным, а великолепным заработком, примерно соответствующим дневной получке такого квалифицированного специалиста, как плотник или там кровельщик. Да и помимо его прямых обязанностей, знакомства, знания и опыт этого человека тоже вполне могли пригодиться.
Нанявшийся слугой Йон Гленни на фоне такой глыбы был куда более сер и непримечателен, представляя собой недавнего непрофессионального охотника на вампиров, решившего отомстить тем за сестру, высосанную на ночной улице. Отомстить конечно же не получилось, а вот самих мстителей кровососы в оборот взяли. Парень потерял семью, семейное дело и практически все имущество, оставшись в том, в чем был. По причине голодранства в строй его не наняли, однако родня Койера зналась с его покойными родителями достаточно близко, чтобы тот помог найти иной вариант. Семья парня владела небольшим постоялым двором, так что лакейская служба его не напрягала, да и с оружием он тоже обращался довольно уверенно.
За валом личных дел нюхнуть службы я в целом даже не успел. Аэронское наемничество слоган «Время – деньги» понимало и принимало, так что долго платить людям из своих средств наш юный капитан не собирался, уже на третьи сутки после моего появления выстроив роту на строевом смотре перед уполномоченным представителем нанимателя.
Вообще все три дня жизни внутри средневекового наемного отряда не выпускали меня из ощущения непреходящего ада и ужаса, однако состоявшемуся в сени лип центральной аллеи загородного поместья ан Феллемов строевому смотру удалось поднять эти ощущения на невиданную высоту.
К порнографическому виду наших разномастно вооруженных и одетых орлов я уже привык. Вид на построении роты был далеко не как от коробки кремлевских курсантов перед парадом на Красной площади. Однако, когда на просторную площадку перед усадьбой загородного поместья ан Феллемов вылетела кавалькада разнаряженных как попугаи всадников, сопровождаемых еще тучей слуг, этот парад приобрел какой – то оттенок сюрреализма. Хотя бы потому, что ядро этой приемной комиссии наполовину состояло из баб.
За соседей своих не поручусь, но меня самого эти напомаженные и замотанные в шелка и кружева куклы оставили равнодушным. Украшенные перьями шляпки и платья в стиле Скарлетт О’Хара земные портные, безусловно, шили порядка на два удачнее. Что же касается полупрозрачного шелка, прозрачных кружев, по незнанию пытающихся соперничать с «бразильскими попами» турнюров и не менее нагло, чем у нас, мозолящих мужские глаза из декольте сисек, то они после разбавленных стриптиз-барами и страницами мужских журналов земных улиц больше нагоняли скуку. Взгляд останавливался разве что на паре «пацанок» в украшенных вышивкой брючных костюмах, дополненных богато выглядевшими прямыми мечами у седла. Хотелось как можно быстрее с этим делом закончить и накатить. Вино из погребов поместья, где рота формировалась, какой сорт там ни возьми, ощущалось едва ли не божественным нектаром. Командный состав роты, включая, кстати, туда ротных «прапорщиков», квартировал в особняке в статусе гостей хозяина и коллективом на вечер планировалось отвязное пати «без мордобоя, но с шлюхами» в честь первого найма.
Стоявший рядом квартирмейстер, глядя на амазонок с их, как вторая кожа обтягивающими бедра рейтузами, только грустно вздохнул. Зверообразная морда Койера и кулаки размером с полукилограммовую банку кофе, со случайно залетевшими под шлем мыслями об упадке нравов среди современной аристократии особенно не вязались, однако я для своего развлечения и общего разгона скуки все же поинтересовался:
– О времена, о нравы? Куда с таким развратом катится мир?
Койер, будучи отнюдь не дураком, иронию уловил, однако ответил без всякой шутки:
– Да пусть хоть перья иль лошадиный хвост в жопу засунут…
– Хыгы…
От моего смешка старый наемник осекся, даже немного изменившись в лице. Мне не ко времени пришли в память изюминки шалостей героинь некоторых популярных женских романов, так что смешок и цинично-понимающая ухмылка вылетели наверх абсолютно бессознательно, полностью сбив этим собеседника с мысли.
Держать в себе такое было выше человеческих сил. С ассоциациями в конце-то концов у меня все было в порядке. После жизнеописаний всяких мадам Помпадур известное видео современной мне купчихи Хилтон выглядело милым, домашним, безобидным и для кое-кого, возможно, даже полезным. Как минимум, в отличие от маркизы и ей подобных светских львиц в политике эта девушка не крутилась.
– Ты знаешь, старый, – ещё раз забандажировав неистово рвущееся наружу из глубины души ха-ха, я бросил в сторону красавиц вороватый взгляд, – вслух такие вещи лучше упоминать не будем. Пути развлечения аристократии неисповедимы. Можем и угадать. Случайно.
Койер издал такой звук, словно собирался подавиться, и упавшим голосом буркнул:
– Я на мечи смотрел.
Фантазия у мужика оказалась на диво богатой.
– А что с мечами? – заинтересовался я.
Снедаемый грузом вполне понятных мыслей квартирмейстер, которого мне впервые в ходе нашего знакомства удалось загрузить, все же решил ответить:
– Мечи альвов у них. – Подумал и добавил: – Даже отсюда заметно.
– И что с того? – Развивать шутку было лишним. – Часто видел, что на поле боя по-настоящему дорогие мечи светятся? Там от них совсем другое требуется, чем во дворце на окружающих впечатление производить. Работа работой, а сталь, что на них пошла, очень сомневаюсь, что сильно лучше, чем у твоего фальшиона будет. В церемониальном оружии хорошее железо не обязательно. Да и нам с тобой такой меч в любом случае не по чину.
Я еще раз глянул в сторону светских красавиц и закончил мысль:
– Не успеешь вовремя продать – в легкую свои же зарежут.
Взгляд рядом, наверное, можно было потрогать рукой. Боудел Хоран, ничуть не скрываясь, прямо-таки жег глазами меня и скьявону, висящую на перевязи. Принаряженный к строевому смотру Гленни с цвайхандером и моим шлемом под мышкой стоял за спиной и с неподвижным лицом смотрел в бесконечность.
До двуручника уполномоченная комиссия, точнее уполномоченное нанимателем лицо с его близкими друзьями и прицепилось. Причем, словно услышав наш разговор, заинтересовал цвайхандер именно одну из тех продвинутых красавиц, в отношении которых мы перемывали кости и выдвигали гнусные сексисткие предположения.
– Лейтенант, не покажете ли мне ваш меч?
Задавшая вопрос девица красотой блистала не особенно, косметикой пренебрегала вовсе, имела аккуратно уложенные рыжеватые волосы, с декольте на своем изящном брючном костюмчике, в отличие от второй модницы, скромничала и чертами лица чем-то смахивала на хорька. Единственное, что в ней действительно привлекало, так это глаза, которые зеркало души. Какие бы у девушки ни присутствовали недостатки внешности, с интеллектом, безусловно, всё было неплохо.
Однако заданный мне вопрос был довольно скользок. Вне данного строевого смотра в такой вежливой просьбе не было ничего страшного или неприемлемого, а вот в ходе самого мероприятия, тем более при таком количестве присутствующих благородный человек вполне мог посчитать его и оскорбительным. Позволять же кому-либо в себе сомневаться мне, как самозваному дворянину, совсем не стоило. Так же как, впрочем, и нарываться на конфликт. Вставший неподалёку капитан, скрываясь от окружающих, скорчил мне страшную рожу, чтобы я выполнил пожелание прекрасной леди.
– Было бы бессовестно вам отказать… – я безразлично пожал плечами, расстегивая шлевки ножен поданного мне оруженосцем двуручника, – но нельзя ли в ответ оценить ваш? У нас тут произошел небольшой спор, по поводу работы и качества стали, что на него пошла. Хотелось бы узнать, кто оказался прав.
У Койера дернулись вверх брови в немом удивлении, Хоран перекосил рыло в ухмылке и отвернулся, маленький ан Феллем скосил на девушку взгляд и на долю секунды слепил мне ещё более страшную физиономию, чем только что, так что я и сам едва-едва удержал улыбку. Неглупая дева, что интересно, все эти реакции конечно же засекла.
– Да? – И девушка, и окружающие смотрели на меня с несомненным интересом. – Это может быть любопытно. Хорошо разбираетесь в оружии?
– В какой-то мере. – Я спокойно стягивал ножны с клинка.
– Фер[9] Вран, в какой-то мере это не ответ. Настоящий мужчина либо разбирается, либо нет. – А вот это уже было прямым и неприкрытым хамством. И что самое неприятное при этом, хамством от уполномоченного представителя нанимателя – фера ан Галлоба, щегольски и дорого одетого мускулистого мужчины лет тридцати, с усами и короткой бородкой а-ля Рамзан Ахмадович Кадыров.
– Настоящим мужчиной носителя яиц… – находившиеся в окружавшей нас толпе дамы зафыркали и, не сговариваясь, притворились, что засмущались, – делает не умение разбираться в оружии, которое оценивается со стороны, а умение вести себя как подобает мужчине, – ответил я безразлично-спокойным тоном и подчеркнуто вежливо, однако двойное дно ответного оскорбления тоже было отмечено всеми присутствующими, конечно же включая и униженное мной лицо.
– А вы умеете?
– Это тоже проще всего оценить со стороны. – В рамках выбранной роли нужно было всего лишь сохранять спокойствие.
– И кто же может вас так оценить? – Галлоб пытался зацепиться за мое не самое лучшее владение языком, а значит, и иностранное происхождение. Благородного господина, однако, серьёзно закусило от неожиданного отпора на глазах зрителей.