открыть ворота?
Арнахти бросил на него укоризненный взгляд и отъехал на несколько шагов в сторону.
– Тейзург, у вас есть последний шанс его спасти. Это вы будете виновником того, что сейчас произойдет.
– Вы не сможете так поступить! – с надрывом возразил Эдмар.
Хантре лежал в двух шагах перед воротами. Створки начали со скрипом раскрываться.
Дирвен вспомнил, что ему говорили перед первым дежурством на вышке у загона, сам же Арнахти и говорил: омураков удерживает внутри не ограда – они ее в два счета снесут или перепрыгнут, а магический барьер. Так что старик блефует, тварям не пересечь незримую черту… Он же не дурак убрать заклятья!
Омураки столпились по ту сторону ворот и возбужденно хлестали длинными крысиными хвостами. Почуяли свободу?.. Какое им дело до обмотанного веревками и магической сетью человека, если у них в загоне и так остатки жратвы раскиданы… Хотя нет, все-таки тянут к нему шеи, только дотянуться не могут – барьер не пускает.
– Тейзург, я могу немного сдвинуть линию, – академическим тоном сообщил Арнахти. – Совсем немного, но им этого хватит, чтобы добраться до свежей пищи. От вас зависит…
Он не успел договорить, потому что омураки хором завыли, и этот сокрушительный жуткий вой не шел ни в какое сравнение с тем, что Дирвен слышал раньше.
Кажется, он еще раз обделался. Он был на грани обморока. Ему показалось… Или не показалось – твари всем скопом ринулись наружу, как будто их вой смел хваленый магический барьер.
И вовсе не свобода была им нужна, а все-таки еда, потому что они обступили Хантре, ухватили зубами, все вчетвером, и мигом утащили к себе в загон.
– Арнахти, вы подписали себе смертный приговор, – уже без всякого намека на истерику заметил Тейзург. – Даже хуже, чем смертный.
Сгрудившись вокруг брошенного на землю человека, омураки принялись рвать его в клочья.
– Это вы подписали себе смертный приговор, – огрызнулся Нетопырь. – Вы навсегда его потеряли!
– А кто вам сказал, что я не хотел от него избавиться?
Ну ты и сволочь, сквозь накатившую дурноту подумал Дирвен.
– Что ж, его уже не спасти, хотя боги свидетели, я этого не хотел. Это полностью ваша вина! Сейчас я залатаю барьер, и тогда мы с вами продолжим.
Арнатхи повернул камнешмыга к распахнутым воротам.
Один из омураков прервал кровавую трапезу и двинулся ему навстречу.
Маг, видимо, принялся плести заклятья – без амулетов чворка дохлого разберешь, но что ему еще оставалось в такой ситуации?
Твари это не понравилось. Ощерив острые, как иглы, зубы, которые только что терзали человеческую плоть, тварь снова завыла. Ее мертвящий вой как будто проникал в каждую клеточку тела, пронизывал безнадежным холодом и душераздирающей тоской, заставлял трепетать и съеживаться.
Дирвен корчился в своих путах и вроде бы даже кричал, срывая голос. Что творилось с Наипервейшей Сволочью, он не видел. Камнешмыг потрусил прочь, но не настолько быстро, как хотелось Арнахти: тот соскочил с его спины и рванул бегом, на удивление прытко для человека преклонных лет – потому что активировал «Пятокрылы». Омурак исчез из поля зрения вслед за ним. Выворачивающий душу вой постепенно удалялся. Дирвен обмяк в своих путах.
Тем временем жуткий клубок из трех других омураков распался, и… Он не сразу понял, что видит. Пускай в глазах туман, зрение его никогда не подводило. Несколько раз моргнул. Хантре лежал навзничь на каменистой земле. Никаких следов крови – не похоже, чтобы его погрызли. Вокруг раскиданы какие-то клочья… Но это всего лишь клочья веревок и магической сетки. Ну да, не будут же они жрать его вместе с этой дрянью… Соображают. Однажды Дирвену довелось увидеть, как чворк сдуру проглотил амулет – ничем хорошим для чворка это не закончилось.
Рыжий пошевелился. С трудом перевернулся на бок. Попытался сесть, и это ему почти удалось, но сил не хватило, и он завалился на спину. Вернее, чуть не завалился, потому что один из омураков мигом улегся позади, да еще изогнулся всем туловищем, будто спинка салонной кушетки, создав для него опору. Хантре облокотился на омурака. Похоже, сознание у него все еще затуманено, и он не понимает, что за твари вокруг него вьются.
Другой омурак уставился на привязанных к столбам пленников, двинулся в их сторону – медленно, как будто сомневаясь, надо ему это или нет.
– Иди же ко мне, моя радость, – устало позвал Эдмар. – Давай воссоединимся. Иначе, боюсь, мне до вечера не дожить.
Омурак ринулся к нему, молча и целеустремленно, в следующее мгновение прыгнул – и в прыжке превратился в туман, который обволок Тейзурга зыбким коконом и тут же исчез.
– Уже лучше, – произнес тот заметно окрепшим голосом после паузы. – Хотя ощущения странные…
Он, что ли, может колдовать даже с этой паскудной сеткой на голове? Тогда почему до сих пор не освободился от веревок?
– Дирвен, мне даже спрашивать об этом неловко, но… Тебя никогда не учили, что акт дефекации надо совершать в специально отведенном для этого месте? Мало мне всего остального, так еще и это.
Заметил, гад…
– А ты предатель! – парировал Дирвен. – Ты его предал! И я слышал, как ты скулил перед Арнахти из-за денег!
– Гм… Комплимент принят, тебе удалось мне польстить. Вот если бы ты сказал, что из меня посредственный актер, я бы, пожалуй, оскорбился. Уж извини, что я опять об этом, ну и несет от тебя…
– На себя в зеркало посмотри, сволочь недобитая!
К ним направился еще один омурак. Дирвен подавился словами. А тварь одним взмахом когтистой лапы распорола веревки, которыми Эдмар был притянут к столбу, после чего тоже расплылась в серое марево и исчезла.
Тейзург первым делом размотал заклятый тюрбан. Потом нетвердой походкой вошел в загон и уселся рядом с рыжим, за компанию с последним омураком, изображающим спинку кушетки. Дирвена он даже взглядом не удостоил.
Тунанк Выри примчалась в усадьбу вперед всех – и с головой себя выдала, потому что не могут человеческие девушки носиться с такой скоростью, да еще и длинными прыжками, словно башмаки у них на пружинах. Одна надежда, если непосвященные подумают, что она использовала какое-нибудь заклятье… Но тут оказалось, что из-под юбки у нее выглядывает кончик хвоста с рыжеватой кисточкой. Шамдье от удивления рот разинул, а Тьека ничуть не удивилась, потому что знала ее тайну.
– Омураки… – тяжело дыша, выпалила мучаха, прислонившись к дверному косяку. – Запирайте двери и окна…
Вой чудовищных тварей кучер с поварихой слышали. Сразу кинулись делать то, что она сказала, охая, роняя стулья и бормоча обережные молитвы. Но тут в дом ворвался господин Арнахти – «Пятокрылы», которые он забрал у Дирвена, позволяли ему бегать так, что сойгруны позавидуют. Тунанк Выри опередила его лишь потому, что первая бросилась наутек.
– Засовы от них не спасут, – бросил он раздраженно. – Их остановит только магический барьер. Вы ступайте на кухню, а ты мне понадобишься. Пошли со мной. Почему же не работает то, что раньше работало?..
Снаружи доносился кошмарный вой омурака. Поднявшись на галерейку чердачного этажа, они его увидели: жуткая сумеречная тварь кружила возле усадьбы, но как будто не могла пересечь некую черту – покровитель немало сделал для того, чтобы защититься от незваных гостей и выдержать осаду.
Овец и коз, которые обычно паслись в окрестностях, как ветром сдуло. Вдалеке маячила сбежавшая лошадка с тележкой. Курочди, Квельдо и Ручди ковыляли по дороге, спотыкаясь и пошатываясь.
Господин Арнахти не пустил омурака в усадьбу, но обрести прежнюю власть над ним не смог: тварь ему больше не подчинялась, а ее вой обладал непреодолимой силой и сметал искусно сплетенные заклятья, словно ураганный ветер листву с деревьев. Мучаха могла бы сказать: «А я так и знала! Я же говорила, что добром это не кончится!» Но она благоразумно помалкивала, лишь поддакивала магу, который порой горестно вздыхал и задавал ей какой-нибудь вопрос, не требующий ответа.
В конце концов омурак ушел – зыбким призраком умчался в тот конец долины, где тускло белела пограничная скала и темнел на ее фоне крохотный двухэтажный домик возле загона. Что там творилось, неизвестно. Арнахти достал из кладовки подзорную трубу, но ничего толком рассмотреть не удалось: картинка расплывалась и туманилась, и справиться с этим не помогли ни заклинания, ни встроенные в бартогское изделие амулеты.
– Они воспользовались моим же изобретением – артефактами с блокирующих сетей, – проворчал маг. – Остроумные проходимцы… Но как им удалось? Или это не их заслуга, а непредвиденный спонтанный эффект?
Вернувшиеся ученики выглядели измученными, словно что-то высосало у них силы почти без остатка. Мучаха про себя вздохнула с облегчением: сейчас господин Арнахти сотворит самые надежные заклятья и наконец-то запечатает усадьбу, так что снаружи не проберется ни человек, ни демон, ни иное существо. Козы и овцы разбежались, но в усадьбе и без них еды вдоволь.
– Тунанк Выри, поди сюда, – позвал ее покровитель. – С этих бездарей немного толку, придется послать тебя. Положи-ка вот это к себе в карманы, да смотри, не потеряй.
Он извлек из своей кладовки и протянул ей несколько подвесок на шнурках.
– Это же амулеты, – удивилась мучаха. – Зачем они мне, наше племя не может ими пользоваться...
– Отдашь их Дирвену, если он до сих пор жив и не сошел с ума. «Каменный молот», «Медный кулак», «Незримый щит», «Сторож здоровья», «Скоробег», «Кошколаз» и «Ментальный почтальон». Вот еще держи – веревки разрезать.
Он сунул ей в руки небольшой нож в потертых ножнах.
– Но… господин Арнахти… Дирвен ведь там…
– Сбегаешь туда и освободишь его. Перед этим ты должна будешь ему сказать, что я хорошо к нему отношусь и питаю уважение к его способностям, а что его привязали к столбу – так я всего лишь хотел наказать его за то, что он убил моего ученика и хотел украсть «Королеву роя». Я не собирался причинять ему вред, но случилась беда, и теперь нам надо объединиться, чтобы сообща найти управу на омураков. Все запомнила?