– Поврежденные внутренние органы я залатал, но теперь мы можем рассчитывать только на собственные силы.
– Этого ужасного существа больше нет? – тихо спросила из угла мучаха. – И другие тоже исчезли?
– Увы, ты права. Ни одного не осталось. И напрасно радуешься, это осложняет наше положение.
– Арнахти говорил, что у них есть предназначение, и хотел разгадать, в чем оно заключается, но так и не разгадал, – девушка из народца подобралась поближе, уселась на свое прежнее место, обернув хвост вокруг колен. – А вы, наверное, знаете, откуда они взялись и зачем.
Видно было, что ее разбирает любопытство, но задавать вопросы напрямую она не смела.
– Это мои создания, Тунанк Выри. Даже больше – это часть моей сущности. В буквальном смысле от себя оторвал, давным-давно, перед тем как уйти из Сонхи Вратами Хаоса. Их единственное предназначение заключалось в том, чтобы оберегать от неприятностей одного сумасшедшего, который решил, что поступил неподобающим образом, с горя превратился в дикого кота и убежал в темный лес на болоте. Очаровательно, правда? После того как Хантре тоже покинул Сонхи, они, скорее всего, залегли в спячку, однако потом что-то их разбудило. Вероятно, проснулись, когда я вернулся, но Арнахти изловил их до того, как я искупался в Лилейном омуте. Где и когда он их поймал?
– В горах, к северу отсюда. Три года назад.
– Что ж, по времени сходится.
А Хантре как будто стоял у приоткрытой калитки сада – таинственного, колдовского, опасного, с хищными цветами и заманивающими черт-те куда аллеями… По ту сторону незримой границы, которую он никогда не переступит. Они с Тейзургом всегда будут по разные стороны этой границы. И каждый может уйти в свои дали, как уже не раз бывало, но потом извилистые пути снова приведут их в пограничье, на место встречи – тоже не в первый и не в последний раз.
Это длилось недолго. Сейчас у него есть задача: найти иномирский артефакт, который когда-то притащили в Сонхи несостоявшиеся завоеватели, и сделать так, чтобы этот артефакт никому не достался.
– Так эти отвратные гады – часть тебя? – потрясенно выпалил Дирвен. – И ты их не слопал, а вроде как вернул на место? Надо ж быть таким психом…
– Что тебя так шокировало? – осведомилась Эта Сволочь. – Разве в школе амулетчиков не читают обзорный курс высшей магии? Твое невежество удручает, хотя чему удивляться…
– Я этот курс с первого раза сдал! А шокировало то, что ты же такой изысканный – плюнуть хочется, а твари у тебя получились омерзительные, аж выворачивает, от одного вида рехнуться можно.
– О, так и было задумано. Мои создания были совершенны в своей омерзительности, идеально приспособлены для того, чтобы внушать ужас. Ты ожидал от меня чего-то другого?
– Да чего от тебя еще ждать, кроме какой-нибудь мерзости, – буркнул Дирвен, сознавая, что это не самый блестящий ответ.
– Как сказать… Могу заколдовать, могу снять заклятье, могу не снимать заклятье…
Издевается? Или хочет предложить сделку?..
– Твое пакостное заклятье с меня Арнахти снял. Ты говоришь, не снял, а почем я знаю, что ты не врешь?
– Тунанк Выри, Арнахти избавил его от моего заклятья или нет?
Перед тем как ответить, хвостатая отодвинулась подальше и заняла такую позицию, чтобы проще было сигануть в открытую дверь.
– Он не смог снять это заклятье и сказал, что не будет возиться, – произнесла она скороговоркой, не поднимая глаз. – Для того чтобы Дирвен поверил, будто заклятье снято, он пригласил горную деву по имени Варейна, потому что если с горной девой, то все произойдет благодаря магии горных дев.
– Сволочи… – выдохнул Дирвен. – Все вы гады и сволочи…
– И ведь Арнахти даже речи не заводил о том, чтобы я решил вопрос с заклятьем, – с притворным сочувствием заметила Наипервейшая Сволочь. – Его интересовали только мои деньги и прочее ценное имущество. Бедный Дирвен…
– На себя посмотри!
А у рыжего на физиономии так и читалось: ну и придурки вы оба.
– Сниму заклятье в обмен на лечебные амулеты. Мне нужно еще несколько штук… Не меньше четырех. Или ты мне их принесешь, или Хантре и Тунанк Выри через некоторое время пожелают мне добрых путей, и твой единственный шанс избавиться от заклятья я заберу с собой в Хиалу. Вряд ли найдется кто-нибудь другой, кто сможет тебе помочь. Арнахти сильный маг, но здесь, как видишь, потерпел неудачу.
– Да где я возьму тебе амулеты?! У меня был один «Сторож здоровья», и он сейчас у тебя.
– В усадьбе возьмешь. Арнахти попрятал от тебя артефакты, но теперь, полагаю, достал их из кладовки и раздал своим помощникам. Он рассчитывает на тебя, как на союзника, раз прислал за тобой Тунанк Выри. Кстати, почему ты убил этого Савендье? То, что он приставал к тебе с известными намерениями – это ведь плод твоих фантазий, в действительности была другая причина?
Эти гады знают только то, что успела выложить хвостатая перед тем, как Эдмару поплохело. И… и лучше не говорить, что Савендье был агентом Крелдона. Скоро сюда нагрянут маги Ложи, тогда насчет лечебных амулетов Эта Сволочь будет договариваться уже с ними, а Дирвена побоку.
– Да мы с ним трепаться начали о том, о сем, он и сказал про меня… Ну, то есть, сказал про повелителя амулетов, будто бы не знал, что это я, хотя на самом-то деле знал, как я потом узнал… Я и не сдержался. Он нарывался, вот и получил. Я его случайно убил, хотел просто вмазать. В усадьбу мы с ней вдвоем пойдем или я один?
Тунанк Выри съежилась и уставилась на Тейзурга круглыми от страха глазами, по ее длинному голому хвосту с кисточкой на конце прошла волна дрожи.
– Пойдешь один, ей нельзя туда возвращаться.
– Ха, так Арнахти спросит, где я потерял Барвилу!
– Он не только об этом спросит. Что здесь происходит, он из усадьбы не видит, как уже подтвердила Тунанк Выри, – при этих словах Эдмара хвостатая испуганно кивнула несколько раз подряд. – Мне удалось создать завесу, с помощью его же блокирующих артефактов. Скажешь ему, что омураки загрызли Хантре, а потом напали на Барвилу. Когда ты уходил, она была еще жива, но не могла сбежать вместе с тобой, так как ей прокусили обе лодыжки – поэтому ты оставил ей «Сторож здоровья». В силу печальной необходимости ты позаимствовал у нее юбку… И можешь обвинить меня в том, что якобы я заколдовал Барвилу, из-за чего у нее вырос хвост. Хм, что касается меня… Я попытался взять омураков под контроль, и сначала мне это удалось, но потом они набросились на меня и покусали. Я остался лежать в луже крови, живой или нет – ты не понял, а подойти и пнуть не рискнул. Сам ты уцелел, потому что успел забежать в домик и задвинуть засов, а потом наблюдал за разыгравшейся драмой с вышки. После того как омураки ушли в свою конуру, ты спустился, перенес Барвилу в домик, надел ей на шею «Сторож здоровья» и бегом отправился в усадьбу.
По части инструкций Эдмар оказался таким же въедливым, как кураторы Ложи – два раза подряд заставил все повторить. Хорошо еще, без своих обычных шуточек.
– Тебе придется вернуть мне амулеты. Этот сморчок спросит, куда я их дел.
– Не торопись, сначала заключим договор по всем правилам. Ты должен поклясться богами и псами, что принесешь мне лечебные амулеты, а также ботинки или сапоги, не станешь играть на стороне Арнахти и ни слова не скажешь ему о том, что здесь видел и слышал.
– А чем ты поклянешься, что снимешь свое гнусное заклятье, если я все выполню? Такие как ты ведь не клянутся богами и псами… Дашь слово ему? – Дирвен зло мотнул головой в сторону Хантре.
– Почему бы и нет? Это самая надежная гарантия, какую я могу предложить, Тунанк Выри подтвердит. Кстати, о нем… Четвертый пункт: заберешь из лаборатории и принесешь сюда его саламандру.
– А он мне за это что?
– Не убью тебя.
Усраться можно, его величество Хантре Кайдо наконец-то соизволил хоть что-то Дирвену сказать.
– Премного благодарен! – его передернуло, как от пощечины. – Я тебе саламандру, а ты мне скажешь, что стало с моей мамой!
Вышло по-детски, еще и голос сорвался на фальцет.
– Если поклянешься богами и псами, что не станешь вредить ни ей, ни сестре, ни при каких обстоятельствах, – ледяным тоном ответил Хантре.
– Какой сестре, у меня никогда не было сестры!
– Будет.
– А… – он растеряно захлопал глазами, но потом понял. – Ну, ясно… Придурок я, что ли, сестре вредить…
– Насколько я знаю, у Глодии предполагался от тебя ребенок. Что с ним стало?
– Так они мне сказали… – промямлил Дирвен, а внутри его аж передернуло от ненависти к этой рыжей сволочи.
– Заключаем договор? – устало спросил Тейзург. – Или не заключаем, и тогда мое заклятье останется с тобой на всю жизнь. А возможно, и в следующих жизнях даст о себе знать.
От ядовитой дымки щипало в глазах, поэтому Кем шагал, зажмурившись. Все равно провожатый держит его за шиворот, а самостоятельно ему отсюда не выбраться.
Сколько прошло времени, он не мог бы сказать – попробуй, определи, если для разных частей твоего тела время течет с разной скоростью. Зато почувствовал, когда обстановка изменилась: дуновение ветра, тепло солнечных лучей на лице, камешки под подошвами шуршат по-другому… Вдобавок воздуха не хватает, и враз ослабевшие ноги подгибаются.
– Теперь можешь дышать, – сказал кто-то у него над головой.
Голос смутно знакомый. Уже слышал его однажды.
На суде.
На каком суде?.. В Аленде, когда судили тех, кто переметнулся на сторону узурпаторов, Фингера Кемаско несколько раз вызывали свидетелем. Значит, его спас кто-то из магов Ложи?
Мешком осел на землю, зашелся в судорожном кашле, жадно хватая ртом воздух. Разлепил, наконец, веки.
Первое, что увидел – две пары ног. Одни в серых сапогах, то ли кожаных, то ли матерчатых, и выглядят эти сапоги идеально, иначе не скажешь. А другие босые, изящные, чуть загорелые.
– Я окажу ему помощь, – произнес женский голос. – Мы уже столько правил нарушили, что еще одно нарушение ничего не изменит.