– Главное правило соблюдено – он все-таки позвал нас, хотя и в последний момент, – отозвался мужской голос.
Лекарка присела возле Кема. Ясно, что лекарка, потому что на ней серо-зеленые штаны и такая же туника. Лет двадцати пяти или немного постарше, на носу россыпь веснушек, древесно-русые волосы заплетены в толстенную косу. Глаза цвета весенней зелени – разве такие бывают?..
В следующий момент на него сияющим целительным потоком хлынула сила Тавше – это ни с чем не спутаешь, запомнилось, когда Зинта лечила его от ожога. Утих кашель, прошло жжение в глазах, перестали болеть сбитые в кровь ноги. Только в действиях этой лекарки под дланью Милосердной что-то было не так…
– Толку-то взывать к Ланки, если он тебе больше не покровитель, – заметил мужчина, глядя сверху вниз на Кема, который наконец-то сумел принять сидячее положение. – На плато Тугоррат ты присягнул Свету – думаешь, воровскому богу это понравилось?
– Но… – едва начав, он умолк, мысленно обозвав себя дураком. Распоследним набитым дураком. Мог бы и сам додуматься. – Теперь понял. Я вам очень благодарен за то, что спасли меня. И вам тоже… – перевел взгляд на лекарку, и лишь теперь до него дошло, что не так. – Но у вас же нет священного кинжала Тавше…
– А я в нем и не нуждаюсь. Выбирай, кому будешь служить дальше – Ланки или Свету?
– Свету, – без запинки ответил Кемурт, постепенно, как будто вопреки какой-то противодействующей силе, осознавая, почему она не нуждается в священном кинжале лекарки под дланью, и на каком суде он видел того, кто его спас. – Я могу быть чем-то полезен Свету?
– Можешь, – ответил Акетис.
А Тавше добавила:
– Бывают ситуации, когда нам нужен свой взломщик.
Одолжить штаны ни та, ни другая сволочь не согласилась: мол, других у нас нету, а ты себе в усадьбе новые раздобудешь. Ладно хоть, амулеты отдали – кроме «Сторожа здоровья». Иначе старый хмырь прицепится с вопросами, где их посеял. Так что пришлось бежать нагишом, не считая ботинок, полосатых носков и нангерской юбки цвета коровьей лепешки, с желтой каймой по подолу.
Дирвен был очень зол. А кому понравится выглядеть придурком? Всю дорогу представлял себе, как он примчится в логово Нетопыря, и ученики сразу давай ржать над ним, всякие идиотские шуточки отпускать… Кто первый заржет, тому он влепит «Каменным молотом», а кто второй, тому «Медным кулаком». Он их проучит… Плохонькие маги против Повелителя Амулетов – это все равно, что компания домашних сопляков против головореза-наемника.
В усадьбу он ворвался, кипя от ярости. Что не помешало ему сходу определить, что артефакты тут есть, в том числе лечебные. Арнахти приготовился обороняться от омураков и как следует вооружил своих недоумков. Ха, только это им не поможет!
Во дворе ни души. Наверху, за мутным окном, выходившим на галерейку, кто-то маячил – скорее всего, сам Нетопырь.
Свирепо шибанув входной дверью, Дирвен миновал прихожую, из которой вправо и влево уходило два коридорчика, и ворвался в гостиную, она же трапезная. Курочди, Ручди и Квельдо были здесь – встав треугольником вокруг обеденного стола, сообща колдовали над пыльным выцветшим макетом из папье-маше, изображавшим долину и окрестности.
Появление Дирвена нарушило процесс: ученики оторопело на него уставились. Того и гляди, гады, заржут… Он решил перехватить инициативу:
– Я вас всех поимею! Скидывайте штаны, придурки, живо!
На секунду присутствующие окаменели.
Потом враз побледневший Квельдо обморочным голосом пролепетал:
– Не надо… Только не меня…
И грохнулся на пол, закатив глаза.
Дирвен тоже опешил: не ожидал такого номера! Думал, смеяться начнут, а они испугались, как будто омурака увидели. У Курочди аж веко задергалось. Понимают, что против Повелителя Амулетов они плюнь да разотри. Ну и пусть боятся, лишь бы не начали юбку высмеивать.
– Давайте сюда амулеты! Все что есть бросайте на пол! Или обоих поимею!
Наперегонки начали кидать артефакты ему под ноги. А положить-то некуда, юбка эта дурацкая без карманов...
– И штаны снимайте!
Оба попятились, теперь между ними и Дирвеном находился стол. Ручди попытался вмазать ему заклятьем, но он выбросил навстречу «Незримый щит» – импульсы сшиблись в аккурат над макетом, издавшим сухой бумажный хруст.
– Что вы делаете!.. – ахнул Курочди. – Нельзя…
И побледнел еще сильнее, чем отрубившийся Квельдо.
В следующее мгновение в дверном проеме, который вел во внутренние комнаты, появился Арнахти.
– Дирвен, где Барвила?
Вывалил ему все, заранее отрепетированное, и потребовал лечебные амулеты для Барвилы. Мол, он за ней сбегает. Омураки сожрали рыжего и теперь сытые, дрыхнут в конуре, а девчонку бросать жалко, он ее на закорки посадит или на плечах дотащит, только ему понадобится «Тягло», лучше не одно, и несколько штук лечебных.
– Да, да, я тебе дам амулеты. Тейзургу тоже оставишь «Сторож здоровья». Будет неплохо, если он выживет, мы с ним не закончили… Не держи на меня зла, я отношусь к тебе с искренним расположением и всегда восхищался твоими способностями. А здесь что случилось?..
Последний вопрос был адресован Ручди и Курочди, которые встали рядышком перед столом, заслоняя поврежденный рельеф из папье-маше.
– Он хотел нас того… – промямлил Ручди. – Как тогда Тейзурга…
– Хотел штаны у кого-нибудь из них позаимствовать, а то мне пришлось взять у Барвилы юбку! – возмущенно объяснил Дирвен. – Не голяком же бегать. Мне нужен мой жилет с карманами и мои штаны.
– Да, да, идем, я тебе все отдам, – согласился Арнахти.
– Дурак, так бы сразу и сказал! – донесся вслед надрывный возглас.
Нетопырь вернул Дирвену одежду, которая лежала комом в чулане. Нужных амулетов выдал, не скупясь. Хвостатую он потерять не хотел – видать, и впрямь ценная помощница. Да и в спасении Тейзурга был заинтересован, поскольку до сих пор надеялся прибрать к рукам его имущество.
Дирвен рассовал арсенал по карманам.
– Я обернусь туда-сюда быстрее, если вернете мне «Пятокрылы».
Арнахти задумчиво пожевал губами.
– Ты молодой, быстрый, тебе и «Скоробега» хватит. «Пятокрылы» я тебе верну, но позже.
Ясно, зажать собирается. Сделал вид, что поверил.
К выходу пошли через трапезную. Квельдо все еще валялся без чувств. Курочди и Ручди колдовали над столом и опять попытались его загородить, но в этот раз маневр не удался – Нетопырь увидел помятый макет.
– Это что?.. Вы… Вы что сделали?! Вы понимаете, что это значит?!..
– Это из-за него! – Ручди обвиняюще ткнул пальцем в амулетчика.
– Ты первый ударил! – огрызнулся Дирвен.
– Неучи, что же вы натворили… Задержка во времени, да, сколько-то времени у нас есть… Живо становитесь, попробуем залатать! Пока у нас еще есть время!
Маги треугольником расположились вокруг стола. На Дирвена больше не обращали внимания, лишь Нетопырь торопливо махнул ему рукой: мол, беги, не задерживайся.
Он выскочил в дверь, а потом оглянулся – никто не смотрит, и метнулся за угол, использовав «Мимогляд». Аккуратно, как еще в школе Ложи научили, выдавил стекло, залез через окно в комнатушку с пыльными шторами и сваленными у стен тюками. Награбленное добро? К крухутаку не ходи, Эта Сволочь – не первая жертва, тихий старичок наверняка и раньше промышлял вымогательством.
Хвостатая объяснила, где находится лаборатория, и он пробрался туда с помощью «Зонтика Ланки». Тикают часы, в шкафах и на полках бутылки, горшки, банки, на столах всякая магическая дребедень вперемешку с мусором. Нетопырь занимается изготовлением амулетов, но готовых изделий тут нет – все в кладовках. Попался на глаза потертый кошель с нангерскими кундами, Дирвен сунул его в карман. Считай, свое вернул: Арнахти так и не отдал деньги, которые у него при себе были, а он эту тему не затрагивал, чтоб не вызвать подозрений.
На трехногом чугунном столике в углу – стеклянная колба, вокруг кольцом разложены артефакты, а в колбе саламандра. Сейчас она смахивала на дохлую ящерку с тускло-золотой чешуей.
Усыпив амулеты, Дирвен сунул колбу в висевшую на плече сумку, выпрошенную у Нетопыря «на всякий случай». Как объяснил Эдмар, саламандра очнется не сразу, и ей самостоятельно не выбраться из сосуда, горловина которого запечатана магической печатью.
В эту же сумку запихнул чьи-то ботинки, найденные на жилой половине.
Вылез в окно, снова задействовал «Мимогляд» – и перебежками до ворот. В усадьбе никакой суеты. Ха, магам сейчас не до него, они свою побитую рухлядь чинят.
Рванул к загону по прямой: омураков больше нет, бояться нечего. И Эдмар как миленький избавит его от пакостного заклятья, а Хантре расскажет о маме, потому что Дирвен свою часть уговора выполнил.
Он мчался как на крыльях, и в иные моменты ему казалось, что земля под ногами содрогается.
Глава 7. В тумане
После того как Дирвен ушел, Эдмар обессилено привалился к стене. Его знобило. Четвертый омурак спас его от скоропостижного летального исхода, но он по-прежнему находился в двух шагах от тропы мертвых.
Хантре придвинулся ближе, так что они соприкоснулись плечами.
– Возьми у меня. Только в меру. Мне, возможно, еще драться придется.
– Щедрое предложение... У Дирвена я взял немного, поскольку собирался послать его за лечебными амулетами. А она для этого не годится – она часть замкнутой системы, из которой невозможно ничего изъять. Жизненная сила представителя волшебного народца вся без остатка принадлежит народцу, знаешь об этом?
– Теперь буду знать. Ну и хорошо.
– Дирвен бесподобен… – снова заговорил Эдмар после паузы. – А ты еще удивлялся, почему я не убил его за то, было в Исшоде. Убить Дирвена – это было бы преступление!
– А у него на совести сколько преступлений? Сколько людей по его вине погибло?
– Но согласись, это ведь не мешает ему быть восхитительно забавным? Убил бы – потерял бы массу удовольствия.
Хантре промолчал. Его не раз поражало – и здесь, в Сонхи, и где-то еще, до снежной завесы, поглотившей все подробности его предыдущей жизни – это несоответствие между деянием и фигурантом. Убийства, изнасилования, тяжкие телесные, грабежи, издевательства над теми, кто не смог дать отпор – и в результате следственных действий выясняется, что совершил это обыкновенный засранец, с детства на кого-нибудь обиженный и готовый вымещать свою обиду на каждом, кто в недобрый момент подвернется, убежденный, что весь мир ему должен… Несостоявшийся Властелин Сонхи не был исключением, разве что выделялся масштабами разрушений.