Но вернемся в 451 год. Считается, что Аттила долго не вступал в бой, ожидая благоприятных обстоятельств: по легенде, ему предсказали, что он потерпит поражение, но один из правителей, сражающихся против него, погибнет. Полагаю, это придумано задним числом, однако историки согласны: битва началась довольно поздно. Разразилось ожесточенное сражение, приведшее к огромным жертвам с обеих сторон, и в какой-то момент стало ясно, что гуннам не победить. Аттила понимал, что гибель близка, но ни в коем случае не хотел попасть в плен. Очевидно, у него был какой-то укрепленный лагерь, который он оборонял. И, возможно, он как раз строил что-то вроде укрепления (воздвигал стену из повозок), а потому и задержался с началом боя.
Внутри этого лагеря он приказал сложить кострище из седел, собираясь поджечь их, когда враги ворвутся туда, и погибнуть, не сдавшись. Но все-таки захватить Аттилу не удалось. Во время ожесточенного боя короля Теодориха убили. Его сын Торисмунд, который сражался вместе с ним, жаждал отомстить за отца, бросился вперед, и вестготы почти прорвались в лагерь гуннов. Однако Аэций удержал Торисмунда, убедил его, что не следует идти дальше, надо поберечь силы (вероятно, был поздний вечер), и вестготы остановились. А на следующий день Торисмунд, по совету Аэция, помчался домой, на юг, в Тулузу – укреплять свою власть, пока родня не захватила царский престол.
Возникает вопрос: почему Аэций так поступил? Есть версия, что он не хотел полного падения гуннов. Может, он испытывал к ним какие-то теплые чувства, проведя у них несколько лет? А может, он также боялся и вестготов, своих союзников, и задумал сохранить гуннов как противовес вестготам – в надежде таким образом укрепить власть императора? Древнеримская политика – разделяй и властвуй.
Аттила ушел из Галлии, но через год вернулся и оказался на территории Италии. Он занял и разграбил несколько итальянских городов и собирался уже напасть непосредственно на Рим. Как нам рассказывают римские историки, главным спасителем Рима в тот момент стал папа римский Лев I Великий. Император Валентиниан отправил к Аттиле трех послов, каждый из которых должен был предложить ему вместо Гонории дары (а Гонорию к тому времени отправили от греха подальше в Константинополь, и мы не знаем, что с ней после произошло).
Вообще, этому посольству Льва I посвящено много страниц церковной истории. Существуют различные версии того, как папа римский убедил Аттилу – произвел на него впечатление своей святостью и умолил не нападать на Рим. Это посольство Рафаэль изобразил в Ватикане, в одной из станц (комнат) в покоях папы. Есть легенда, будто Аттила во время переговоров с папой римским увидел, что рядом с собеседником стоит огромный человек, великан, невидимый для остальных; он грозил Аттиле, и тот понял, что это ангел, могущественная сила, которая защищает папу римского и велит ему уйти. Согласно другой легенде, Аттиле предсказали: если он займет Рим, то погибнет – как произошло с Аларихом, захватившим Вечный город. Скорее всего, конечно, ситуация разрешилась куда более обыденно: папа римский дал Атилле огромный выкуп за то, чтобы тот не трогал Рим, и захватчик ушел. Вероятно, он планировал вернуться, но сперва отвлекся, намереваясь двинуться на Константинополь, от которого тоже хотел получить разные богатства, а затем, в 453 году, умер.
Со смертью Аттилы связано множество странных историй. Все исследователи подчеркивают его невероятную любвеобильность, указывают на огромное количество его жен – и это, кстати, типичный признак великого древнего вождя, свидетельство его выдающейся мужественности. В очередной раз решив жениться, Аттила выбрал прекрасную девушку по имени Ильдико (говорят, она была дочерью бургундского короля, и предводитель гуннов услышал о ней в Галлии). И умер сразу после свадебного пира.
Тот же историк Приск сообщает: «Он взял себе в супруги – после бесчисленных жен, как это в обычае у того народа, – девушку замечательной красоты по имени Ильдико. Ослабевший на свадьбе от великого ею наслаждения и отяжеленный вином и сном, он лежал, плавая в крови, которая обыкновенно шла у него из ноздрей, но теперь была задержана в своем обычном ходе и, изливаясь по смертоносному пути через горло, задушила его». Утром его воины долго не решались зайти в спальню, полагая, что вождь наслаждается молодой женой. Но, войдя наконец и обнаружив Аттилу мертвым, они, что удивительно, не убили Ильдико, хотя, конечно, сразу заподозрили ее в убийстве. А после поняли, что она невиновна.
С погребением Аттилы – как с похоронами всех великих правителей – тоже связаны разные сказки. «Среди степей [то есть отвезли на родину куда-то] в шелковом шатре поместили труп его, и это представляло поразительное и торжественное зрелище. Отборнейшие всадники всего гуннского племени объезжали кругом, наподобие цирковых ристаний, то место, где был он положен; при этом они в погребальных песнопениях поминали его подвиги… После того как был он оплакан такими стенаниями, они справляют на его кургане “страву” (так называют это они сами) [страва – значит тризна], сопровождая ее громадным пиршеством. Сочетая противоположные [чувства], выражают они похоронную скорбь, смешанную с ликованием. Ночью, тайно, труп предают земле, накрепко заключив его в [три] гроба – первый из золота, второй из серебра, третий из крепкого железа». Дальше, естественно, кладут множество богатств и «присоединяют оружие», в том числе его волшебный меч. И конница скачет по этому холму до тех пор, пока земля не выравнивается: чтобы никто не знал, где похоронен великий Аттила. Согласно другой версии, отвели русло реки, Аттилу похоронили на ее дне, а потом залили водой (то же самое через много веков будут говорить о погребении Чингисхана). Затем, как полагается, убили всех, кто строил могилу.
После гибели вождя гунны просуществовали недолго – как, впрочем, и Римская империя. Великий Аэций, победитель Аттилы, был убит через год после его смерти – по решению императора Валентиниана. Приближенный императора, Петроний Максим, убедил его, что Аэций слишком могущественен и опасен. Император вызвал великого воина к себе, нанес ему первый удар мечом, а охранники добили его. Затем Валентиниан спросил одного из вельмож, правильно ли он поступил, убив Аэция. Тот ответил: «Не знаю, правильно или нет, государь, но ты левой рукой отрубил свою правую руку». Валентиниану тоже не пришлось прожить долгую жизнь: он погиб в результате заговора, устроенного тем самым Петронием Максимом. После Максим стал императором, женился на вдове Валентиниана, но та попросила помощи у вождя вандалов Гейзериха, и тогда-то Рим все-таки захватили.
Что же касается гуннов, то они в течение еще нескольких лет составляли определенную политическую силу: присылали послов в Константинополь с требованием выкупа, ходили на Константинополь войной. Сыновья Аттилы пытались продолжать завоевания своего отца, но потерпели поражение, и голову одного из них даже торжественно возили по улицам Константинополя, всем показывая, что сын Аттилы побежден. Вскоре после этого гунны рассеялись, смешались с какими-то другими народами, которых было много у границ Римской империи.
Однако легенда об Аттиле удивительным образом сохранилась. Историки пишут об очень ярких, мощных вождях – Аларихе, Гейзерихе, короле франков Хлодвиге, Теодорихе I, сражавшемся против Аттилы, Теодорихе II Великом, который создал остготское королевство в Италии, – однако потомки вспоминают прежде всего Аттилу. О нем пели песни, слагали удивительные истории, описывая всякие чудеса. Считается, что образ Аттилы отразился в германских сказаниях, и благородный король Этцель, который действует в «Песни о Нибелунгах» (за него вышла замуж королева Кримхильда) – это якобы отражение Аттилы. Гибель германских королей на свадебном пиру у Этцеля – это, возможно, отголоски истории о смерти Аттилы.
В Венгрии сегодня многие люди носят имя Аттила: он считается древним героем венгерского народа, хотя, конечно, о венграх тогда еще и речи шло (во всяком случае, на территории нынешней Венгрии).
Меч Аттилы, как и полагается мечу такого великого завоевателя, конечно, должен был обладать особыми качествами. Мы, кстати, не можем быть уверены, что у реального Аттилы вообще был меч – в европейском смысле слова. Но у мифологического, конечно, был. Волшебный меч Аттилы, по словам римлян, был мечом бога Марса. Всё тот же Приск передал легенду о том, как некий пастух (очевидно, гунн) пас стадо и увидел, что у одной из коров кровоточит копыто. Копыта очень твердые, просто так их не разрежешь. Пастух, проследовав по кровавым следам, обнаружил небывалый меч и отнес его, конечно же, Аттиле. И когда Аттилу хоронили, то с ним отправили не только его богатство, коней, слуг, но и его волшебный меч.
Удивительно, но в XI веке вдова венгерского короля Андроши (в русских летописях его называли Андреем) Анастасия Ярославна, дочь князя киевского Ярослава Мудрого и мать принца Шаламона, которого конкуренты лишили престола, передала то, что называла мечом Аттилы, баварскому герцогу Антону – в благодарность за услугу: тот помог ее сыну вернуться на престол. Непонятно, привезла ли она этот меч из Киева или же он хранился у венгров, однако, судя по всему, сделан он был примерно в то время. И меч этот до сих пор находится в венском музее.
Странно сложилась судьба завоевателя Аттилы – главы народа, о котором нам известно немногое. Народа, произошедшего якобы от злых духов и колдуний – и при этом жившего во дворцах, среди прекрасных одеяний и кушаний. Этот удивительный вождь, промелькнувший, словно метеор, по римской истории, оказался героем сказаний, претворился в благородного короля Этцеля, а меч его стал элементом церемонии коронации средневековых венгерских королей. Как причудливо порой возникают легенды!
Зачем самураю веер?
Самураи невероятно популярны: все о них слышали и что-то знают, количество фильмов, посвященных самураям, просто зашкаливает. Но при этом наши знания об этих странных воинах представляют собой, как правило, некий набор стереотипов: удивительные доспехи, непохожие на европейские, поединки на мечах, естественно, сэппуку, которое мы привыкли называть харакири (оказывается, слово «харакири» употребляли только простолюдины; благородный же человек, описывая то, как самурай вскрывает себе живот, а помощник в этот момент отрубает ему голову, говорил о сэппуку).