Дождь равнодушно сыпал, омывая закоченевшее тело, — плел бесконечность, соединяя небо и землю.
— Ласковый, — окликнул Михаил. Солий ткнулся ему в щеку. — Остались мы без коника. Нам холодно и голодно. Свои неизвестно где. Твои предложения?
Ласковый занял позицию на димповских плечах, демонстрируя готовность к любым передрягам. Опасность разливалась в воздухе густым зловонием.
— Понял тебя.
Михаил встал и охнул. Под ребрами, намятыми тварью, толкнулась боль. Свыкшийся с ней разум отреагировал вяло — отметил и переключился на более актуальные задачи. Срезав слегу, Михаил нащупал твердую почву и осторожно побрел вперед. Болотная грязь засосала по колени, превращая каждый шаг в акт воли.
Настройщик готов был сдаться. Просто лечь и не подняться — от сего момента и до скончания веков. Болото тянулось бескрайним ковром, жадно вытягивая силы.
Он шел…
Отыскав не столько сухой, сколько менее мокрый клочок суши, устроил привал. Наломал веток, раздобыл сухие спички взамен промокших и попытался развести огонь. С тысячной попытки ему удалось — темнота отступила, вкупе с тварями, что прятались в ней.
— Какой смысл? — Димп придвинулся к огню. От одежды повалил пар. Амбре не радовало.
Ласковый безмолвно скрылся в тумане и вскоре вернулся, сжимая в лапках крупную ящерицу омерзительной землистой расцветки. Ободрав и порубив тушку, Михаил водрузил добычу над костром. Амбре усилилось.
Утолив голод, Михаил привалился к дереву и достал пачку сигарет. «Лора Долл» размокла в бурую кашу… Печаль.
Хриплый рев потряс воздух. Тварь, способную на столь громкие проявления чувств, следовало опасаться. Михаил стиснул меч, вглядываясь в непроницаемый купол тьмы. Ночь притихла.
— Проклятье! — Сигареты лизнуло пламя. Спасти удалось только три. Подбросив веток в костер, Михаил зыркнул по сторонам и глубоко затянулся. Нервная дрожь пошла на убыль.
Застрекотал солий, пять лучей разноцветным веером прорезали ночь. Напуганные неожиданной иллюминацией громадные тени с треском рванули прочь. Подавив готовый вырваться крик, Михаил плотнее прижался к древесной коре. Тылы прикрыты. Но заснуть сегодня не удастся.
Новое утро добавило тумана, дождь стих. Позавтракав остатками ящерицы, Михаил, попутно борясь с тошнотой, ступил в холодный сумрак леса. Болотная жижа поглотила человека по пояс — любое движение требовало предельной концентрации и усилий. Ближе к вечеру Михаил вымотался настолько, что с трудом понимал, где находится. И если бы не солий, время от времени приводивший его в чувство, он бы отдался на милость топи.
В безликое мгновение сознание дало сбой — когда невесомое облако тьмы рассеялось, Михаил осознал, что, рыча, ползет в неизвестность. Ласковый радостно пискнул.
— Пройдем…
Ноги Настройщика коснулась холодная и шершавая плоть. С криком он извернулся и долго лупил по грязи мечом. Нога медленно наливалась огненной болью… Яд. В черном небе закувыркались отвратительные твари с человеческими лицами. Они призывно улыбались, обещая покой. Продемонстрировав им полузабытый жест, Михаил потревожил остатки бэргов. Спасенный ими вновь запылал крохотный огонек сознания.
Вспомнилась Тейра — зеленоглазая эльфийка, валькирия, дева битвы. Ее вид не принес облегчения. Следом в снедаемом лихорадкой мозгу проявился образ Линээ. Маленькая, хрупкая ваарка, способная противостоять любой напасти. Именно она вытащила Михаила на твердую почву. Он огляделся — кривобокие чистые деревца, кустарник и сухая желтая трава танцевали перед глазами смутными образами земли обетованной.
Тонкий лучик солнца позолотил пелену тумана.
— Выбрался. — Настройщик с облегчением потерял сознание.
Из забытья его выдернул удар хвоста. Во рту чувствовался странный привкус — Ласковый поил друга кровью убитой птицы.
— Где я? — Постанывая, Михаил сел. Чувствовал он себя муторно, но не смертельно. — Какой сегодня день?
Солий, неопределенно фыркнув, занялся добычей. Позавидовав его аппетиту, Михаил отыскал подходящее место у корней поваленного дерева, наплевал на легкие протесты разума и достал из Средоточия таговский нагревательный элемент. Собранные сучья занялись жарким пламенем, гоня из мышц арктический холод. Наспех обжаренное мясо с кровью провалилось в желудок до обидного незаметно.
— Останемся здесь до утра. — Ласковый не возражал.
Остатки дня и бесконечная ночь разлились окрест тревожными шорохами, скрипами и стонами. Вокруг одинокого костра, не решаясь переступить границу светового круга, вкрадчиво стелились неясные тени.
Нервы зашкаливали, туманя рассудок. Адреналин лился потоком — ни вздохнуть, ни расслабиться. И нет сил терпеть изматывавшую неизвестность. Глухо зарычав, Михаил подхватил меч и прыгнул в темноту. Успел коснуться чего-то обжигающе холодного, получил могучий удар в грудь и в падении вернулся к огню.
Ласковый взорвался лучами. Перекрывая невообразимый грохот, Михаил крикнул:
— Берите!! Давайте твари! Я не жадный!
Устало пискнув, солий прекратил рушить мир и опустился на плечи другу. Настройщик подавился криком — не за горами час, когда Ласковый испустит последний луч. Вместе с духом.
— Отдыхай, не бойся, — как можно увереннее сказал Михаил. Солий поверил.
С рассветом Настройщик осмотрел поле недавней битвы — поваленные деревья, курившиеся дымком ямы и останки ночных гостей. Рассеченные на части громадные кожаные «мешки» демонстрировал миру нежно розовые внутренности.
Михаил осторожно приблизился к грудам плоти. Ему требовалось мясо.
— Съедобно, нет… Ласковый, твое мнение?
Зверек утвердительно пискнул.
После обильного завтрака, чуть скрасившего общий отрицательный настрой бытия, Михаил пристроился в сумраке вывороченных корней и оценил свое состояние. Раны, гематомы, растяжения, нулевой мышечный тонус — широкое поле деятельности для бэргов. Умирать в подобной клоаке, мягко говоря, не хотелось.
— Бывало и хуже. — Настройщик, стиснув зубы, поднялся на ноги. Завернул в плащ кусок вырезки, проверил амуницию и отправился в путь.
Секунды и минуты. Минуты и часы. Однообразные движения, звуки и запахи. Вне пространства — лишь туман и тени деревьев.
В очередной попытке выяснить, где находится запад, Михаил прозевал овраг. Рухнув с трехметровой высоты, он несколько минут приходил в себя, цедя невнятные проклятия… Демонстративные жалобы пресекло шипение Ласкового.
Овраг наполняли кости. Непередаваемо белые они пугали изломанными формами и количеством. Вздрогнула земля.
— А ведь идут… — Забыв про усталость, Михаил попытался сходу одолеть склон.
Шаги приближались… Затрещали сучья.
Овраг остался позади. Не глядя по сторонам, Настройщик сконцентрировался на беге. Неизвестный хищник мчался следом, хриплым ревом недвусмысленно намекая на незавидную судьбу димпа.
Цепкие сучья, пни, буреломы растворились в клочьях тумана. С натугой вздохнув, Михаил распластался на земле — мелькание пейзажей прекратилось. Далекий рык стих.
— Не тебе… меня… догнать. Млекопитающее.
Ласковый присвистнул в знак солидарности. Отдышавшись, Михаил глянул на мутное пятно солнца в зените. Требовалось отвлечься — сосредоточиться на простом и незамысловатом действе. Прочувствовать толику радости. А без обеда и война — не война.
— Славная погодка. Туман фигня. Сыровато, конечно… Ласковый, ты прикинь массу гнавшейся за нами твари. Отожрала ж… — Михаил задумчиво прожевал кусочек безвкусного мяса. Молчание угнетало. — Ласковый, прекрати.
Солий с невинным видом подобрал хвост.
— Отряд ждать не будет… и никто ждать не будет.
Настройщик представил ехидную физиономию Чета, пессимистично хмыкнул и отогнал образ. Сила Курьера — в быстроте маневра. И никаких родственных чувств.
— Я выберусь.
Едва вечерние тени заполнили лес, Михаил остановился. Весело, по-домашнему, запылал костерок, окрашивая изломы коры золотистыми бликами.
— Иди сюда, — раздался шепот в темноте.
Настройщик выхватил меч. Отодвинулся от огня, давая глазам привыкнуть к ночным теням, и обмер. В гости пожаловали призраки. Белые одежды развивались от потустороннего ветра, тела струились туманными переливами, руки тянулись к теплу человеческой плоти — в полном соответствии с канонами мистицизма. И они были отчетливо женского пола.
— Приди к нам, димп.
— Хрен вам! — Михаил наотмашь рубанул призрак клинком и вскрикнул — руку сковало холодом.
Ледяная игла вонзилась в бок, затем в бедро. Выпустив пробный луч, солий недоуменно пискнул — враги не спешили умирать.
— Брысь! — Михаил увернулся от алчущих белых рук. Тело, пожираемое холодом, слушалось плохо. Разум отказывался воспринимать спектр демонов — противился, хрустел…
Вьюга ширилась.
Настройщик, выворачиваемый судорогой, распластался на земле. Собравшись, ухватил излучение врага и слегка видоизменил… Ослепительная вспышка превратила лес в черно-белое контрастное фото.
— Ласковый, перестань. — Михаила трясло. Левая половина тела воспринималась куском льда. — Я в норме.
Солий предупреждающе заверещал, вторя яростному рычанию, наполнившему ночь. Спину димпа располосовали когти. Он хотел встать и не смог — ночная тварь налегла немалым весом. Тьмой в сознание ударила бездна.
Глава 15
Сознание вернулось яркой вспышкой.
— Приди ко мне… — глядя на мертвую траву, прошептал Михаил. Земля обнимала его. Оторваться от нее — невозможно.
Ласковый попытался лизнуть друга.
— Мелочи, друже. Я в порядке, просто умираю.
Спасительной прохладой тела коснулся дождь — принес облегчение, притупил боль, внес ясность в мысли.
— Я жив, — с удивлением осознал Михаил. Под боком зашипел костер — тонкие струйки пара взвились к ночному небу. Сквозь них отчетливо просматривался мертвый демон, истекавший зеленоватой кровью, — великолепная, укомплектованная подобающим арсеналом машина для убийства. — Это я его так?